Как украсть звезду?

Как только мы вынырнули из кафе через черный выход и завернули за угол, оказавшись в очередном переулке, впереди показалась открытая дорога. Дома становились выше, машины и люди увеличивались в своем количестве. — Ты что теперь мой соучастник? Не похоже, чтобы ты особо хотел встретиться с полицейскими, — переводя дыхание, обратилась я к Чанёлю. — А ты что теперь моя фанатка? Не похоже, чтобы ты особо против была меня потрогать, — намеренно сделав ударение на последнем слове, возразил мне в ответ блондин и кивнул на все еще сцепленные ладони. Отведя взгляд, я поспешила отпустить руку своего на этот раз уже спасителя. Засранец засранцем, но всё же возразить нечего, потому что он вновь мне помог. Хотя теперь я официально в бегах от полиции, так что вопрос того, насколько такая помощь оказалась полезной, остается открытым. — Так, окей. Я отведу тебя домой. К тебе домой, — уточнила я, а после продолжила, — и скроюсь, чтобы никто не понял, что это была я. А ты вообразишь, что ничего не было, идет? — Неа, так не работает. — Тогда чего ты хочешь? — Тебя все равно уже видели. Меня тем более. Концерт уже сорван, а мой телефон наверняка разрывается от сообщений и звонков из агентства, — спокойно рассуждал Чанель, держа руки в карманах и смотря куда-то в сторону. Как только его рассуждения были окончены, он на секунду задумался, а после, позволив чертятам посверкать своими яркими огоньками у себя в глазах, развернулся ко мне и продолжил, — Ты должна продолжать хотя бы пытаться делать вид, что твое преступление удалось, а когда тебя поймают, я сделаю так, чтобы дело замяли, и о тебе все забыли. — А зачем тебе это делать? — недоуменно я склонила голову набок, аккуратно спросив. — В конце концов, куда хуже будет, если меня увидят просто гуляющим и жующим лапшичку в кафе с девушкой, которую никто не знает, чем если всплывет то, что меня похитили. Так что поверь, и мне, и тебе это будет выгодно. И вообще я так-то хороший, между прочим. Впрочем, если задуматься, выхода лучше для меня из этой сложившейся нелепой ситуации и не было.

***

Я осмотрелась вокруг, пока мы не спеша шли к проезжей части. Впереди открывалась вполне себе живая улица, на которой, под стать начинающемуся рабочему дню, уже сновали люди. Все шпионские фильмы гласят о том, что скрываться в толпе — самое то. Однако, наверное, они не учли того, что рядом со мной плетется личность, которая еще вчера светилась на больших экранах не менее большого стадиона, а теперь уже наверняка успела появиться и на просторах сети. Неизвестно, кто там именно услышал мои молитвы, но к счастью, в глаза бросилось то, что обязательно могло помочь в сложившейся ситуации. — Сувениры! — воскликнула я, указав на небольшой магазинчик совсем неподалеку. — О-о-о, решила магнитиков родственникам в подарок накупить? — широко улыбаясь, не менее широкой и щедрой на блеск издевкой одарил меня парень. — Кепки. Мы купим там кепки, чтоб рожа особо в глаза не бросалась. Особенно твоя. А еще неплохо было бы тебя во что-то переодеть, — протянула я в ответ, оценивающе оглядывая прикид Чанёля. Кто бы что бы там ни говорил, но футболка с названием концерта во всю ширину полотна и яркая толстовка с именем виновника торжества на спине — не самый незаметный вариант. Моей невнимательности можно смело дать по лицу, раз я до сих пор не успела его раздеть. В хорошем смысле. Чтобы надписи не заметили. — Рожа?! Ты где такие рожи красивые видела?! Да мне говорили, что у меня королевский лик! — буквально надуваясь, парень хватал ртом воздух от возмущения и огревал меня претензиями и угрозами, как настоящая итальянская мама. Кажется, еще чуть-чуть, и у него из ушей пошел бы дым. — Похоже, стоило согласиться с магнитиками, — тихо пробубнила я, когда мы уже двинулись в сторону лавки, а за спиной все еще доносилось возмущенное: «Ты меня уже во второй раз обидела, я отомщу, запомни это!» Стоило только переступить порог небольшого магазинчика, как я тут же схватила первую попавшуюся темную кепку со стеллажа и надела ее на макушку Чанеля, спустив на лоб. Тот факт, что на лицевой стороне кепки была изображена мордашка явно какого-то айдола из какой-то, вероятно, известной группы, был полностью проигнорирован, несмотря на всю абсурдность ситуации. В ответ на голову мне прилетела бейсболка фиолетового цвета с изображенным на ней персонажем какого-то детского мультфильма, по типу тех, что показывают рано утром и в которых заставляют вслух считать до трех. Ну, уж такой статус оспаривать было бы глупо. Глаза принялись перебирать одежду, представленную в магазинчике, в поисках чего-нибудь, что не привлекало бы особого внимания, не выделялось бы и не кричало о своей ненормальности либо же, наоборот, идеальном соответствии всем канонам моды. Это было не просто, но кое-как выудив из стопки футболок с надписью «Я люблю Сеул» обычную черную, я сунула предмет одежды айдолу (с айдолом на кепке, вот умора) и велела идти срочно избавиться от его прежней одежды, хотя бы от ее части. Только собиравшиеся вылететь из его рта слова, адресованные продавцу в магазине, были остановлены на лету и отправлены восвояси аналогичным, но уже моим вопросом о местонахождении примерочной. Всё-таки не привлекать внимания — значит не привлекать вообще. Той самой примерочной оказалась крошечная комнатка, по сути отгороженная от остального помещения шторкой. Интересно, что располагалась она ровно напротив двери. Гений тот архитектор, что придумал это. Прислонившись спиной к стене рядом, я ожидала Чанеля, от скуки разглядывая магазин. Это была не очень большая сувенирная лавка, в которой можно было найти притом, похоже, что угодно. Продавцом являлся мужчина средних лет, который увлеченно читал журнал, развалившись за кассой, и только изредка отвлекался на приветствие посетителей. Один из таких редких случаев произошел прямо сейчас, когда стеклянные двери распахнулись, и в магазин ввалились две школьницы с напитками наперевес. Одна из них держала в руке телефон, из которого доносилась какая-то мелодия. — О, наша песня, — раздалось из-за шторки примерочной, следом за чем оттуда послышался мотив продолжения той песни. В мгновение ока школьницы прекратили свою экскурсию в мир туристических футболок и забавных статуэток. — Замолчи! — распахнув глаза, тут же прошептала я. — Чего? — шторка отодвинулась, и передо мной предстал — уже, слава богу, переодетый — мой собеседник, дабы встретиться с моим приказом воочию. Быстро указывая ему жестами и кивая в сторону девочек, как раз шедших в нашу сторону, я всеми силами пыталась затолкать парня обратно, поскольку оставь я всё так, как оно было — этот день можно было бы назвать провалом года. — Тёть, а Вы скоро? — удивительным образом оказавшись уже рядом со мной, пробубнила девочка попухлее, которая держала в руках злополучный телефон с игравшей на нем музыкой. Ее подружка в поддержку смачно прохлюпала напитком, который пила через трубочку. — Д-да, просто, — рука автоматически потянулась почесать затылок, пока я на ходу генерировала ответ, не забывая приветливо улыбаться уставившимся на меня коршунам, готовым заклевать за пончик, — Там моя мама, — из-за шторки примерочной послышался сдавленный смешок. Но ведь согласитесь, идея была неплохая, — Пожилые люди такие медлительные, знаете. Мамуль, ты там уже скоро? — дабы придать своим словам веса, я вытянулась в струнку и приблизилась к шторке, будто бы желая расслышать ответ своей больной старой мамули. В ответ раздалось короткое мычание, которое, как я надеялась, будет воспринято как отрицательный ответ. — Ну мы подождем тогда, — и школьницы прислонились к стенке рядом со мной, принявшись разглядывать фотографии у себя в смартфонах и хихикать в такт друг другу. Какое-то время они честно держались, терпели, зависали в телефонах, проверяли мое терпение на прочность. Часы на стене магазина умеренно тикали, скриншоты на телефонах успешно делались, а ровное дыхание то и дело сбивалось все учашающимися недовольными вздохами. Мы с Чанелем просто тянули время, пока эти девочки уйдут, однако сколько бы я ни косилась на них украдкой, ни разу в их лицах не видела ничего, кроме полнейшей уверенности и желания стоять до последнего. Будто речь идёт не о примерке какой-то ерунды, которая скорее всего даже и не налезет на девчушку, предпочитающую на завтрак Хэппи мил, а прямо-таки о последней возможности сделать что-то важное в ее жизни! — Аджумма, ну Вы скоро там? — не выдержав, протянула пухлая девочка, оторвавшись от телефона. Подружка в очередной раз подтверждающе похлюпала стаканом, — Может, я Вам помогу? Давайте я сейчас зайду. Мои глаза были готовы вылететь из орбит. Подозреваю, что глаза моего подзащитного тоже. Вот-вот раскроется тайна, что он никакая не пожилая мама и не аджумма, и раскроет эту тайну какая-то школьница, которая прямо сейчас делала уверенные шаги в сторону примерочной, пока ее спутница отчаянно всасывала в себя остатки напитка в стакане. Взгляд мечется из стороны в сторону, а короткие прямые извилины пульсируют, стараясь придумать, как бы не дать девочке исполнить задуманное. — Нет! — только и восклицаю я, прежде чем залететь в примерочную, не пуская туда школьницу. Моя рука плотно сжала край шторки, закрывающей вход в примерочную, а сама я стояла, тяжело дышала, будто пробежала сначала километр до этой комнаты, причем с десятком вещей наперевес, и даже не представляла, как в данный момент перекосило лица девочек снаружи. — Что? — раздался звук топота орангутанга, а голос школьницы стал громче. Повиснув у примерочной, она не прекращала устраивать свой навязчивый допрос, — Тёть, Вы что там делаете? — Ой, мамуль, тебе помочь застегнуть эту кофту, да? — заплетающимся языком выдаю я и тут же слышу у себя над ухом в очередной раз: «Угу». Едва ли не свалившись от неожиданности, я шарахнулась в сторону от Чанеля, рядом с которым стояла. За всей этой суматохой я и не успела оценить ситуацию полностью, но идти-то в любом случае было некуда. Теперь мы были буквально запертыми в паре квадратных метров и отделенных от спасительного выхода из этого чертового магазина быком и его немым, только лишь хлюпающим комментатором. — Ой боже, сколько можно! — возмущение росло, но шаги удалялись, — Пойдем отсюда, Юн Хи! Так невозможно ждать, тупой магазин, тупые шмотки! — на этих словах что-то прилетело на ближайший прилавок, а следом послышался звон колокольчика над дверями магазина и мой шумный выдох. Я перевела взгляд на Чанеля, надеясь увидеть, что он занят каким-нибудь неизвестным мне, но определенно крайне важным делом, однако только лишь столкнулась со встречным взглядом и искорками напряжённой атмосферы, то возникающими, то испаряющимися в разделяющем нас двоих пространстве. — Кхм, — нервно откашлявшись, начал парень, — Это место на одного, если что, — его замечание заставило замяться, но и разрядило обстановку, за что нельзя было не похвалить. — Они вроде ушли, — аккуратно выглядывая из-за шторки, но все ещё находясь в примерочной, констатировала я, — Пойдем. Футболку и толстовку с концерта пришлось оставить в магазине. Продавец нарочито долго считал сдачу, а я молилась о том, чтобы больше в такие неловкие ситуации не попадать, и пыталась всеми силами отбиться от как живого приставшего аромата мужского одеколона, который, возможно, уже просто крутился у меня в голове. Покинув магазин, мы двинулись в сторону ближайшего парка. Бейсболку пришлось натянуть посильнее, закрывая козырьком с пресловутым мультяшным человечком половину лица от окружающих и обзор — для себя. Пока мы лавировали среди прохожих, я чувствовала, что ноги так и стремятся совершить пируэт, мало-помалу заплетаясь одна за другую. Прошлой ночью мне так толком и не удалось заснуть, а прежде ночное время и вовсе было потрачено на разъезды по городу. Почти что двое суток без отдыха давали о себе знать, бросая мне в лицо все больше и больше мутнеющее сознание. В той части парка, в которой мы оказались, практически не было людей, что несомненно давало преимущество и еще немного времени в запасе. Времени до того момента, как меня поймают. Добредя до скамейки, покоившейся в теньке под раскинувшим свои зеленые лапы деревом, я рухнула на нее, удерживая на плечах вес накопившейся усталости, и откинулась на спинку. Лучи солнечного света осторожно проникали сквозь ветви деревьев и витражной мозаикой рассыпались на руках, одежде, земле. Причудливые узоры игриво резвились в легких порывах прохладного ветра, задевающего ветки, смешивались воедино и пьянили. Стараясь хотя бы на время выбросить из головы мысли о похищении, полиции и прочей произошедшей сумятице, я считала рисующиеся в тенях силуэты и не замечала, как темнеет перед глазами, как разум проваливается в глубокую, но такую мягкую, обволакивающую, словно густой кисель, яму.