Безумие и искушение

      Вид умело флиртующего и играючи поддерживающего разговор стажёра откровенно забавлял Сатклиффа, вызывая у последнего невольную ухмылку. Подойдя на работу совсем недавно, Грелль не застал начало разговора, но и вникать в его суть у него не было никакого желания, что, впрочем, не помешало ему безошибочно понять, что его протеже находится в центре внимания.       Рон умел скрывать эмоции, если того требовали обстоятельства. Какие бы внутренние волнения и переживания не одолевали его, внешне он оставался весёлым беззаботным парнем, любимцем дам и душой компании. Самым наглядным примером являлась теперешняя ситуация: никто из приятелей или девушек, что охотно флиртовали с Ноксом, точно не мог предположить, что только вчера уверенный в себе дамский угодник, не в силах утихомирить разрывающие его сердце чувства, добрые полчаса рыдал в объятьях наставника.       Заметив на себе чужой пристальный взгляд и поняв, кому именно он принадлежит, Рон неловко стушевался и резко замолк, что в шуме многоголосой беседы осталось совершенно незамеченным. Жестом показав Ноксу следовать за ним, Сатклифф, уже не оглядываясь, направился к своему кабинету. В том, что ученик оставит увлекательную беседу и направится к рабочему месту, не было ни малейшего сомнения.       Едва зайдя в кабинет вслед за наставником, Рональд притих еще больше и даже, кажется, погрустнел, но тайком посматривать на Сатклиффа не прекратил, будто ожидая от него каких-то действий. Поведение стажёра было откровенно странным и толкового объяснения Грелль, к собственному удивлению, просто не находил. Единственное возможное предположение возникало само собой, но неужели их совместный вечер действительно так пошатнул состояние Нокса? Алый Жнец рассчитывал, что ученик окажется устойчивее, и разочаровываться совершенно не хотелось. Так же, как не хотелось доводить юношу до совсем уж плачевного состояния.       Откинувшись на спинку кресла, Сатклифф устало прикрыл глаза. Заниматься скучной документацией желания не было, да и мысли его были сосредоточены вовсе не на работе — невольно они фокусировались исключительно на Рональде. Алый Жнец был уверен, что оставлять его поведение без внимания являлось решением опрометчивым и в корне неправильным.       — Сэр, проверьте, — тихий голос юноши заставил Грелля отвлечься от своих размышлений и нехотя взглянуть на потянутый ему отчёт. Нокс, будто опасаясь, стоял поодаль, оставляя между ними преграду в виде стола. Это уже начинало прилично надоедать.       — Положи и подойди ко мне, — строго скомандовал Сатклифф, невольно наслаждаясь испугом, ожидаемо промелькнувшим в глазах ученика. Нерешительно обойдя стол, юноша встал рядом с учителем и опустил взгляд в пол, чем вызвал у Грелля очередной прилив едва сдерживаемого раздражения.       — Рон, как насчёт того, чтобы смотреть мне в глаза, когда я с тобой разговариваю? Или мне нужно пороть тебя каждое утро, чтобы ты вёл себя правильно? — внезапный резкий тон наставника заставил Нокса заметно вздрогнуть и выровняться. — Вот так, умница, — смягчившись, удовлетворённо кивнул Сатклифф. Отчитав стажёра за неуважительное поведение, Грелль несколько успокоился, ведь Рональд тотчас же выполнил его требование, не став перечить или увиливать. Знак, позволяющий сбавить обороты и ослабить психологическое давление.       — Ты ведёшь себя непривычно, Ронни. Я тебя чем-то обидел? — Сатклифф оставался достаточно строг, но, располагая юношу к откровенности, устроил ладони на его бёдрах, притягивая тем самым ближе.       — Нет, сэр, — сбитый с толку резкими переменами в поведении наставника, Нокс не мог распознать его истинного настроя, от чего становился всё более нервным.       — Тогда в чём же дело? — аловолосый неспешно поднялся с кресла, становясь напротив юноши и отрезая ему возможные пути к отступлению.       — Я хотел спросить… — Нокс тихо выдохнул, резко прерываясь и практически вжимаясь в стол.       — Ну же, я слушаю тебя, милый, — мягко поторопил младшего Сатклифф, тщательно регулируя тон, сделавшийся вмиг тихим и ласковым. Хоть страх и растерянность юноши были донельзя привлекательны, он всё же стремился разговорить ученика, а не запугать его ещё больше.       — Вы не собираетесь наказать меня? — наконец, вопросительно пробормотал младший жнец, затравленно воззрившись на учителя. Грелль удивленно вскинул брови — истинная причина страхов Нокса оказалась гораздо занятнее всех возможных предположений.       — За что? — максимально сократив и так мизерную дистанцию, Сатклифф невесомо коснулся подбородка Рональда, приподнимая его лицо и создавая между ними непрерывный зрительный контакт. Нокс забавлял и интриговал его, оттого аловолосому и вправду хотелось выслушать ученика, тем самым утихомирив его глупые опасения.       — Так… Разве мне можно общаться с девушками? — Алый Жнец хищно прищурился. Происходящее принимало до невозможности интересный оборот. Логическая цепочка, что привела стажёра к такому неоднозначному выводу по поводу правил поведения, была ясна, как день, однако оставляла парочку занятных моментов, пояснить которые мог только сам Нокс.       — Почему же ты решил, что нельзя? — Сатклифф был настойчив, серьёзен и прекращать своеобразный допрос не собирался.       — Я ведь, — юноша по-прежнему выглядел испуганным и определённо ожидал подвоха, оттого подбирал слова тщательно и аккуратно, — принадлежу вам, — в голосе проявилась непривычная уверенность, что безраздельно смешивалась с искренним благоговением. Грелль растянул тонкие губы в лукавой ухмылке, безошибочно распознавая природу столь любопытных изменений.       — А ты хочешь принадлежать мне? — тщательно анализируя малейшие изменения в поведении ученика, вкрадчиво спросил Сатклифф. Не убирая ладонь со щеки юноши, он медленно поднялся прикосновениями выше, нежно приглаживая чуть растрепанные светлые волосы, а затем проделывая тоже самое, но наоборот. Все его слова и движения излучали ленивую ласку, располагающую к искренности и донельзя обезоруживающую.       — Да, — прикрыв глаза и чуть помедлив, искренне прошептал юноша, прижимаясь щекой к тёплой ладони наставника. Преисполненный наивной надеждой, мальчишка был настроен решительно, но точно не представлял, что значит быть собственностью Алого Жнеца. Нокс удивлял всё больше и больше, подкрепляя определённый интерес. Он был отчаянно наивен, эмоционально открыт и абсолютно предан Сатклиффу, пусть и не осознавал свою болезненную привязанность полностью.       Также, Рон, очевидно, безумно боялся того, что Сатклифф оставит его, поэтому заранее принимал любые условия, какие мог продиктовать ему старший жнец, и столь безрассудная жертвенность была для Грелля отнюдь не нова. Что, впрочем, не преуменьшало необыкновенного смятения, что посещало его при осознании, что ученик всё-таки преодолел стадию болезненной влюбленности и теперь стремительно движется дальше, к самому краю бездны. И к чему юноша такими темпами придёт в итоге, не мог предугадать даже сам адресат этих пылких и поистине разрушительных чувств.       — И чего же ты желаешь, мой хороший? Чтобы я контролировал каждый твой шаг? — вкрадчиво поинтересовался Сатклифф, мысленно отмечая, как едва заметно вздрогнул от его слов юноша. — И не страшно тебе? — не удержав откровенной насмешки, продолжил аловолосый и намеренно прижался ближе, окончательно ограничивая и так мизерную свободу действий Нокса.       Диспетчер почти наверняка знал, что в глубине души юноша догадывается о том, какую опасность могут нести для него отношения с наставником. Он не был настолько ослеплён своими чувствами и уж точно не являлся глупцом, не способным оценить жестокую авторитарную натуру учителя. Порой Алый Жнец начинал подозревать, что стажёр полноценно наслаждается тем бесправным положением, в котором находится с самой первой их близости. И уж в таком случае дело принимало совершенно иной оборот, требующий незначительной перестройки его изначального плана.       Существовала ещё одна деталь, о которой Нокс догадаться не мог, иначе вёл бы себя определенно по-другому: Грелль, к своему собственному удивлению, не хотел разрывать столь близкие связи с учеником. Тот был удобен, полностью подконтролен, всегда находился рядом и, помимо всего прочего, являлся неплохим рычагом воздействия на Уильяма. В конце концов, Сатклифф уже привыкал, что Рональду каким-то невероятным образом из раза в раз удаётся становиться тем самым единичным исключением, что нарушало принципы старшего жнеца.       Грелля не привлекали мужчины значительно младше него самого, он откровенно не выносил слабых и почти по-рабски безотказных, возникающие к нему глубокие привязанности он обрубал ещё в зачатке. Нокс же каким-то невообразимым образом обошёл все эти требования, плотно укоренившись в статусе постоянного любовника Алого Жнеца.       Ответа на поставленные вопросы не последовало. Скорее всего, Рон даже самому себе не мог на них ответить, поэтому Сатклифф и не требовал какой-то особой реакции. Ему хватало смущения, растерянности и страха, что охватили Нокса. Но одними эмоциями он ограничиваться не планировал.       — Наклонись, — постучав ладонью по гладкой поверхности стола, строго приказал Алый Жнец и сделал шаг назад, позволяя Ноксу принять необходимое положение. Рон не представлял, что собирается делать Сатклифф, но, не раздумывая, выполнил заданное требование.       — Снимай брюки, — Рон пару секунд помялся, но затем безропотно потянулся к пряжке ремня. Сообразив, что именно от него требуется, Нокс спустил не только брюки, но и бельё, а затем опустился ниже, не смея перечить наставнику, даже если тот решит его наказать. Но, на счастье юноши, у диспетчера были абсолютно иные намерения.       Рон ужасно нервничал и не смел даже двигаться без должного разрешения, но, когда Сатклифф опустился подле него на колени, юноша всё же в недоумении обернулся, за что тут же получил предупреждение в виде не болезненного, но звонкого шлепка.       — Просто расслабься, я не стану делать тебе больно, — проигнорировав тихий стон стажёра, успокаивающе пояснил Алый Жнец, попутно облизывая пальцы и касаясь ими входа юноши. Отверстие было расслаблено, от чего два тщательно смазанных слюной пальца без труда вошли внутрь. После вчерашнего это не являлось удивительным, однако интуиция и анализ чрезмерного волнения ученика подсказывали Сатклиффу, что дело тут не только в том, что он делал с ним ночью.       — Играл сегодня утром с собой? — вкрадчиво спросил Грелль, прекрасно зная правду, однако не отказывая себе в удовольствии устроить для младшего жнеца небольшую проверку и лишний раз смутить.       — Да, мистер Сатклифф, — Рон основательно помедлил с ответом, но лгать не решился, что заставило Сатклиффа невольно улыбнуться — устроенные им воспитательные меры приносили свои плоды. Не оставалось сомнений, что Нокс целиком и полностью подчинён его воли. И хоть изначально Грелль не стремился к подобному результату, сейчас он был более чем доволен. Рональд радовал старшего жнеца, охотно и покорно удовлетворял его потребности, оттого награждать юношу нежностью и удовольствием было даже приятно.       — Так понравился мой подарок? — честность ученика несказанно радовала, однако оставлять лёгкий элемент игры Сатклифф не планировал. На секунду мужчина пожалел, что не может видеть наверняка покрасневшее лицо Нокса.       — Вы же разрешили… пользоваться, когда мне захочется, — тихо пробормотал юноша, уже не так уж и уверенный в собственных словах. Пробку, с которой Рональд стоически перетерпел ночь, Алый Жнец и вправду отдал ему в постоянное пользование, ведь участившиеся в последнее время встречи были лишь исключением, и в дальнейшем Ноксу придётся справляться с внезапно возросшим влечением… своими силами. Небольшое великодушное послабление в таком случае было нелишним.       — Верно, — коротко кивнул аловолосый, медленно вынимая пальцы, — но твоя ненасытность превзошла мои ожидания, — наигранность укора была очевидна, отчего стажёр заметно расслабился, понимая, что за эту вольность наказания точно не последует.       — Без вас не так хорошо, — едва слышная фраза, сказанная будто вскользь, всё же дошла до адресата, и Грелль не был бы собой, если бы просто проигнорировал столь лестное заявление.       — Разумеется, Рон, — не удержав самодовольного смешка, горячо прошептал Сатклифф, с силой сжимая упругие ягодицы ученика и не без удовольствия наблюдая, как на нежной бледной коже проступают едва заметные розоватые следы. Нокс хотел угодить ему — и у него, как ни странно, получалось просто великолепно.       — Обопрись, как тебе удобно, — непривычная мягкость в голосе диспетчера звучала многообещающе и, на удивление, полностью естественно. Чуть помедлив, Рон послушался и почти улегся грудью на деревянную поверхность стола.       — Больно не будет, Ронни. Только приятно, — замечая лёгкую подозрительность ученика, тихо пояснил Сатклифф, беззлобно усмехнувшись. Огладив еще заметные следы от ударов трости на внутренней стороне бёдер, он вновь слегка раздвинул ягодицы ученика и расположился намного ближе.       Рон же, в свою очередь, не очень-то понимал, что именно собирается делать наставник, но когда горячий язык коснулся его расслабленного отверстия, юноша едва удержался от тихого вскрика. Ощущения были очень непривычные, но безумно возбуждающие. Настолько, что дрожь, прошедшая по телу, заставила его окончательно лечь на стол, судорожно цепляясь за его край.       — Приятно ведь? — Сатклифф ненадолго отстранился и самодовольно ухмыльнулся, заметив, что Рональд неосознанно развёл ноги ещё шире, полностью доверяясь наставнику.       — Очень, сэр, — Грелль прекрасно видел всё и без словесного подтверждения, но покорность и отзывчивость юноши несказанно льстили, и, разумеется, заслуживали немедленного поощрения. Чуть сжимая пальцы на ягодицах младшего, аловолосый подался вперёд, продолжая тщательно и умело вылизывать тугое кольцо. Рон вновь чувственно простонал, почти срываясь на всхлип.       — Будь тише, милый, — огладив юношу по подрагивающим от удовольствия бёдрам, на одном дыхании прошептал Алый Жнец, тут же возвращаясь к своим ласкам. Медленно протолкнув язык вглубь отверстия, диспетчер уверенно коснулся одной рукой возбужденного органа ученика, поглаживая его в такт своих движений, а затем слегка сжимая яички. Вопреки разумному призыву аловолосого, Нокс огласил кабинет тихим полустоном и подался ближе, нетерпеливо толкаясь в его ладонь.       — Мистер Сатклифф… — Нокс громко выдохнул, сладостно вздрагивая от интенсивного проникновения языка. — Хочу кончить… Вы разрешите? — неуверенная мольба в срывающемся голосе стажёра разжигала внутри сознания самые жестокие мысли, но сегодня Алый Жнец не планировал реализовывать их на ученике.       — Расслабься, Рональд. Можешь кончать столько, сколько тебе захочется, — развеивая некоторую скованность и страх младшего жнеца, благосклонно позволил расщедрившийся диспетчер, тут же ускоряя настойчивые прикосновения к возбужденному органу.       — Спасибо, мистер Сатклифф, — давясь частыми хриплыми вдохами, с искренней благодарность пробормотал Рональд, явно обрадованный отсутствием надобности сдерживаться и балансировать на грани захлестывающей с головой разрядки. То, как быстро Нокс подошёл к краю, вовсе не было для Алого Жнеца сюрпризом. Ещё не услышав нерешительной просьбы, Сатклифф не только видел, но и чувствовал, как сжимается юноша и как силится не сдвинуть колени, борясь с тянущим жаром, сосредоточенным внизу живота.       В конце концов, стажёр не выдержал. Дёрнувшись, он ещё сильнее вцепился в край стола и невольно задержал дыхание, пытаясь не быть слишком громким. Не прекращая ласки, Грелль всецело ощутил крупную дрожь, прошедшую по телу ученика, когда тот, наконец, достиг оргазма, заметно пачкая деревянную поверхность под собой.       — Так быстро кончил. Настолько понравилось, как я трахаю тебя языком? — медленно поднимаясь в полный рост, насмешливо прошептал Сатклифф, чуть приобнимая ученика поперёк живота. Рон мучительно зарделся и промолчал, однако от лёгких объятий, конечно же, не отказался.       — Я уберу, — еле восстановив прерывистое дыхание, поспешно пробормотал юноша, переживая о реакции наставника. Для Сатклиффа его страх выглядел почти умилительно.       — Потом, — коротко отмахнулся Алый Жнец, меньше всего задумываясь о чистоте офисной мебели. — Иди на диван, — мягко скомандовал он, замечая, что Ноксу уже трудно держаться на ногах. Рон, находясь в помутненном разуме, даже и не думал ослушиваться. Спущенные почти до лодыжек брюки, конечно же, здорово ограничивали движения, однако пару-тройку шагов сделать точно не мешали.       Опустившись на диван и приняв коленно-локтевую позицию, Рон в поисках одобрения обернулся на Грелля. Тот удостоил его лишь сдержанным кивком, но и этого было достаточно, чтобы юноша мигом воодушевился.       — Может, закрыть дверь? — впрочем, некоторые сомнения и беспокойства не оставляли стажёра. Предложение ученика было логичным, однако исполнять его Сатклифф не планировал.       — А ко мне кто-то без спроса заходит? — хмыкнув, риторически вопросил аловолосый, попутно устраиваясь на согнутых коленях за спиной юноши. Даже вышестоящее начальство, что теоретически имело право заявиться к любому из сотрудников, побаивалось врываться в кабинет Сатклиффа, поручая неприятное, а порой и опасное занятие Ти Спирсу, что имел на своевольного жнеца хоть какое-то влияние. А уж вмешательства Уильяма им точно не стоило опасаться.       — Прогнись, — нетерпеливо приказал диспетчер, с силой надавливая на поясницу Нокса, и тот ожидаемо послушался. Вид стажёра пробуждал характерные желания, и сейчас Грелль решил поддаться им.       Почувствовав шлепок по ягодице, Рон ахнул, но охотно подставился под новый удар, не в силах сдерживать тихие постанывания. Сатклифф бил не сильно, но каждый последующий шлепок ощутимо обжигал нежную кожу, что парадоксально усиливало возбуждение Нокса, становящееся вскоре вовсе едва терпимым. Наблюдая, с каким истинным удовольствием протеже поддаётся назад, Алый Жнец испытывал не меньшее воодушевление.       Остановился он лишь тогда, когда ягодицы ученика приобрёл нежно-розовый оттенок.       — Уже успел полюбить порку? — ласково поглаживая горящую от ударов кожу, хрипло вопросил Сатклифф, и ответом протеже был более чем удовлетворен.       — Да, мистер Сатклифф.       — Какой честный мальчик. За хорошее поведение полагается награда, верно? — юноша что-то неопределенно промычал, по-прежнему пряча заалевшее от стыда лицо. Смотрелось это невероятно мило и наивно, учитывая все те вещи, что Нокс регулярно позволял с собой вытворять. — Ты ведь хочешь, чтобы я ещё раз хорошенько вылизал тебя?       — Семпай, пожалуйста, — моля то ли о продолжении, то ли о том, чтобы Грелль прекратил свои развратные комментарии, Рон послушно развёл колени, на что Сатклифф сразу же отреагировал, начиная медленно ласкать анус юноши языком. На этот раз он решил растянуть удовольствие Нокса. Довести ученика до состояния, когда он даже умолять не сможет, было перспективой донельзя привлекательной, но, как оказалось, несбыточной.       За дверью непозволительно близко послышались чужие шаги и достаточно отчётливый отзвук голосов. Сатклифф почти зарычал, понимая, что направляются они, как назло, к его кабинету.       — Сатклифф! — дверь резко отворилась, являя взору Алого Жнеца непрошеного визитёра. А если сказать вернее — сразу двух.       — Ого, — Грелль едва не закатил глаза от нехитрого восклицания, что автоматически выдал Слингби, наконец, поняв, что происходит.       Чужое присутствие не смутило Сатклиффа, но разожгло едва сдерживаемое раздражение из-за необходимости прерваться. Рона же происходящее заметно выбило из колеи. Решительно не зная, куда себя деть, юноша прижался к подлокотнику и подтянул колени к груди, в отчаянной попытке скрыть смущающую наготу. Но времени, пока стажёр неловко переворачивался на спину, явно хватило, чтобы Эрик и Отелло смогли оценить его спущенные до лодыжек штаны и покрасневшую от шлепков задницу. Алый Жнец незаметно ухмыльнулся, представив, какой же, наверное, невыносимый стыд испытывает сейчас его чувствительный к таким вещам протеже.       — А я говорил, что всегда нужно стучаться, — мельком проанализировав ситуацию, хмыкнул криминалист. — Прелюбопытное у вас тут времяпрепровождение, — окинув испуганного Нокса беззлобным насмешливым взглядом, протянул он, предусмотрительно прикрыв дверь.       — Да не то слово, всем бы так, — басисто добавил второй жнец. Незваные гости, в отличие от его нервного стажёра, явно не чувствовали в происходящем неловкости и поспешно ретироваться не собирались. Благо, хоть не стали обсуждать свои впечатления прямо при Рональде. Наконец, Эрик соизволил вспомнить о причине их визита.       — А! Мы тут хотели тебя позвать отметить конец недели…       — Но мы уже уходим, — прервав речь Слингби, тактично закончил за него криминалист, оценив тяжёлый немигающий взгляд Сатклиффа. Стоило отдать Отелло должное, неуместность их присутствия в кабинете дошла до него сразу, чего не сказать о Слингби.       — Ну? Вы закончили? Свалите отсюда. Живо, — спокойный тон Алого Жнеца отдавал неуловимой враждебностью, обусловленной не столько реальной злостью, сколько беспокойством за ученика, что вжавшись в угол дивана, усиленно старался слиться с воздухом.       — Конечно, вы же так заняты. Работаете не покладая рук и других частей тела, — криминалист уже шагнул за дверь и потянул за собой Слингби. Послышался характерный звук удара о дерево и приглушенные ругательства: Эрик, увлекшись похабными комментариями, врезался локтем в дверь, а затем эту же самую дверь с громким хлопком закрыл, заставив дверной косяк неестественно скрипнуть.       Наконец, они снова остались наедине. Не требовалось особых раздумий, чтобы понять, что и так достаточно шаткому эмоциональному состоянию Рона внезапное обнаружение немало навредило.       — Вы же сказали, что никто не зайдёт, — нервно прикусывая губу, юноша закрыл пылающее от стыда лицо ладонями и отвернулся. Грелль кратко отметил, что Нокс стал эмоционально нестабильным. Нервы его, видимо, не выдерживали, что всё чаще появлялось в отчаянной безвольности и слезах.       — Рон, успокойся. Никому они не расскажут. Делать им больше нечего, — недовольно цокнув языком, заверил младшего жнеца Сатклифф, стараясь не выплескивать собственное недовольство на ученика, что и без этого готов был разрыдаться. Вместо этого, он решил переключить его внимание на более приятные вещи.       — Да и разве я не защищу тебя от слухов, м? — смягчившись, риторически вопросил аловолосый, мигом заметив, как тягостное волнение и расстройство Рональда сменяется на удивление, граничащее с неверием и ожиданием подвоха. Грелль, как ни странно, и вправду был искренен в своем обещании. Он очень сомневался, что опытным взрослым жнецам придёт в голову сплетничать о его ученике, но в случае иного форс-мажорного обстоятельства, он не собирался оставлять зависимого от общественного мнения Нокса на растерзание любителям почесать языками о чужой личной жизни.       Вряд ли бы кто-то догадался, что уверенный в себе шутливый стажёр показывает такую слабость перед наставником. Сатклиффа это парадоксально возбуждало. Юноша нуждался в его утешении, любви и защите. Хотелось побаловать его, доводя смущающими ласками до новой разрядки, и сдерживать свои порывы Грелль не собирался.       — Прими прежнюю позицию, — игнорируя ещё не отпустившие ученика переживания, строго изрёк Алый Жнец, ведь заострять внимание на такой досадной мелочи и терять настрой совершенно не хотелось.       Рон, несмотря на кратковременное потрясение, по-прежнему оставался возбуждён, поэтому стальные нотки в голосе старшего жнеца побудили его тут же послушаться.       — Чего бы ты хотел сейчас? — бархатно поинтересовался Грелль, подразнивая начинающего успокаиваться юношу лёгкими поглаживаниями.       — Можно… ещё пальцами? — быстро переключившийся с неприятных волнений, Рон отринул нежелательную в данной ситуации скованность, что несказанно радовало старшего жнеца.       — Трахнуть тебя пальцами, Рон? — усмехнувшись, намеренно провокационно уточнил Сатклифф.       — Да, сэр, — хрипло подтвердил Рональд, явно пересиливший некоторые внутренние барьеры.       — Умница мой, — проникая пальцами внутрь, кратко похвалил протеже диспетчер, а затем вновь прижался губами к горячему отверстию.       Когда старший жнец аккуратно всосал чувствительную кожу, у стажёра подкосились колени. Зажав себе рот одной рукой, Рональд приглушенно застонал. Грелль впервые делал с ним что-то подобное, оттого реакция чрезмерно тактильного ученика была для аловолосого предсказуемой, но, конечно же, немало льстила. Откликался Нокс поистине восхитительно, в этом сомнений не возникало.       — Так хорошо принимаешь их, — без труда погружая сразу три пальца внутрь, бархатно промурлыкал Сатклифф. Юноше было слишком хорошо, чтобы сдерживаться. Горячие прикосновения языка сменялись знакомым ощущением проникновения, но, едва Рональд начал подходить к пику, Грелль слегка отстранился, решив чуть переиначить игру, сделав её от этого не менее увлекательной.       — Готов кончить для меня ещё раз, Ронни? — нависнув над спиной Нокса, едва слышно вопросил мужчина и нежно огладил живот юноши, постепенно спускаясь ладонью к напряженному органу и продолжая умелые ласки. Надавив большим пальцем на покрасневшую головку, аловолосый коснулся заостренными зубами местечка между лопаток, чуть прихватывая мягкую кожу сквозь тонкую рубашку. Юноша судорожно выдохнул, но боль от укуса ожидаемо стерпел.       Прижавшись к бёдрам ученика, Сатклифф потерся пахом меж его ягодиц, от чего Рон покорно подался ближе, явственно ощущая сквозь ткань форменных брюк твёрдый член наставника.       — Было бы гораздо приятнее, если бы я был внутри, правда? — младший ничего не ответил, но неосознанно прижался плотнее.       — Семпай… — безостановочно толкаясь в руку наставника, горячо выдохнул юноша, чувствуя, как постепенно его накрывает сладостное освобождение. По телу Нокса прошла заметная дрожь, и, позволив себе хриплый несдержанный вскрик, стажёр, наконец, излился на пальцы старшего жнеца.       — Облизывай, — протянув испачканную ладонь к лицу ученика, с выдержанной холодностью произнёс Сатклифф. Рональд без малейшего промедления приступил к исполнению. Приказ был привычным и абсолютно не вызывал у младшего брезгливости, даже наоборот — Грелль с оттенком самодовольства наблюдал, с каким искренним и неприкрытым удовольствием Нокс погружает в рот его пальцы, очищая их от семени.       Не удержавшись, аловолосый надавил ему на корень языка, а затем и вовсе слегка погрузил их в горло, с надменностью наблюдая, как мучительно хмурится юноша. Свободной рукой он крепко прижал ученика к себе, осыпая его шею короткими собственническими укусами. От столь грубых манипуляций Сатклиффа на глазах Нокса рефлекторно выступили слёзы, и только тогда Алый Жнец решил остановиться и вынул пальцы из его рта.       — Молодец, этого хватит, — снисходительно бросил старший жнец, небрежно обтирая оставшуюся слюну и сперму об подбородок ученика. Рон в ответ лишь промолчал и чуть отвернулся. Выглядел он разморенным, измотанным и донельзя удовлетворенным.       — Если будешь послушным мальчиком, буду делать это с тобой чаще, — сладостное обещание затмевало покровительственный высокомерный тон, что пропитывал каждое сказанное слово. Отстранившись, Сатклифф глубоко вдохнул. Ткань узких брюк неприятно давила, но возбуждение оставалось терпимым. Поэтому, решив заканчивать, мужчина поднялся с дивана и, поправив одежду, двинулся к своему столу. Рональд тем временем поспешно натянул на себя и белье, и брюки.       — Семпай, а вы? — помня о возбуждении наставника, тихо спросил юноша, намеренно не торопясь застёгивать ремень и ширинку. Грелль не сдержал улыбки, что на этот раз была обделена привычной насмешкой. Рональду небезразлично его состояние — как мило. Над этим даже не хотелось потешаться, хотя обычно он не упускал столь приглядных возможностей.       — Потерплю как-нибудь. Мы и так увлеклись, — прикинув, сколько времени они развлекались, небрежно кинул Сатклифф и расслабленно устроился на кресле. Пока Нокс приводил себя в порядок, Алый Жнец успел вытереть испачканную семенем поверхность стола и взять под контроль собственное желание, что теперь напоминало о себе лишь физическими ощущениями.       — А если кто-то всё-таки узнает? — вдруг спросил Рон, не в силах утихомирить не самые приятные опасения.       — Успокойся уже. Если так волнуешься о репутации, — Грелль ухмыльнулся и откинулся на спинку кресла, — то для начала стоит позаботиться о своей сдержанности. Мне нравится твой прелестный голосок, но, думаю, ты привлекаешь уж очень много лишнего внимания, — младший жнец замолк, краснея и чуть отворачиваясь, будто стараясь спрятаться от пристального взгляда. Грелль же остался доволен и, запрокинув голову, устало прикрыл глаза. Но покой его был недолговечен.       — Может, я могу что-то для вас сделать? — не прошло и пары минут, как Нокс вновь напомнил о себе. Пожалуй, порой он бывал слишком уж многословен и настырен. Приблизившись к учителю, он мимолетно коснулся его плеча, бесстыдно выпрашивая внимания. Видимо, великодушие диспетчера влияло на него исключительно дурно.       — Нокс, угомонись, — ученик проявлял непривычную для него настойчивость, потому Сатклифф решил просто грубо заткнуть его, но и это не подействовало.       — Пожалуйста, позвольте мне, — опускаясь перед наставником на колени, тихо изрёк младший жнец. Углядевший послабление в обычно жёсткой дисциплине, он не постеснялся воспользоваться моментом, что выглядело презабавно, учитывая, что минут пятнадцать назад он едва удерживался от слёз.       — Наглеешь, Ронни, — вопреки строгому тону, Сатклифф с нежностью коснулся щеки юноши, бережно поглаживая. На секунду у него возникла мысль осадить разошедшегося ученика, но и в этот раз он решил проявить мягкость. К тому же, раз уж Рональд так хочет доставить ему удовольствие, то почему бы не разрешить ему столь приятную для них обоих вольность? Нокс слишком нуждался в его любви и заботе, чтобы сейчас подвергаться каким-либо новым испытаниям. Мальчик был всё же очень слаб психологически, хотя пытался казаться увереннее и расширять собственные возможности. Стремление отчаянное и наивное, однако похвальное.       — Залезай под стол, — коротко выдохнул аловолосый, чуть отодвигаясь на офисном кресле, дабы Рон мог удобно устроиться между его ног. Возможно, Сатклифф поступал неверно, одаривая юношу поблажками, щедро сдобренными лаской, что неуклонно подкрепляла привязанность Нокса и разжигала пуще прежнего его губительные чувства.       Но сейчас, смотря, с каким нескрываемым удовольствием юноша отсасывает ему, как стремится он угодить… Грелль просто отпускал ситуацию. Хотя бы на время.