Бойфренд для секса

Прозвенел звонок. Постепенно комната опустела, ученики покидали её с феноменальной скоростью, стремясь поскорее вернуться домой. После недолгого времени, непрекращающийся шум в коридорах исчез. Теперь единственным источником звука являлся шум, издаваемый Чимином, нервно перебирающим ручки, которые были хаотично расположены в его пенале, занимая как можно больше места для хранения каких-либо канцелярских принадлежностей. Его сердце колотилось со скоростью кометы, пока страх прогрызал его при одном только воспоминании о касании серьги. По правде говоря, он хотел бросить всё и сбежать куда-нибудь на Аляску, но, в конце концов, его соревновательный дух взял верх, и его гордость заставила его оставить свои ягодицы приклеенными к стулу. Что ж, так или иначе, но он всё равно бы не ушёл сегодня домой: если бы он не подал сигнал, Юнги сделал бы это за него. Когда на территории школы воцарилась полная тишина, Чимин повернулся и оглянулся через плечо, заметив, что Юнги уставился на него своими тёмными глазищами. Неужели он всё это время был в классе? Если да, то его умениям позавидуют ниндзя, потому что Пак не заметил, как он зашёл. На его лице играла едва заметная улыбка: кажется, он снова насмехался над ним. Чимин встал и почесал шею, пытаясь выглядеть уверенно. Он подошёл к Мину и отвёл взгляд, засунув руки в карманы, как будто ничего и не произошло. Видя, как он цеплялся за самого себя в поисках поддержки, Юнги не мог сдержать смешок, вызывая этим недовольство младшего. — Что? — обиженно протянул Чим. Юнги осмотрел его сверху донизу: — Нет, ничего… Просто это немного необычно для тебя — начать разговор первым, а для меня достаточно непривычно видеть инициативу от кого-то столь… неопытного. Бровь Чимина выгнулась, и он развернулся к Юнги, чтобы тот мог прочитать написанное на нём презрительное выражение. Неопытный? Он правильно услышал? Он, Пак Чимин — и неопытный? Юнги действительно принял его за девственника! Что ж, это было похоже на вызов. И, как будто читая по его взгляду едкие слова, которые готовились сорваться с языка, а особенно видя возмущённого брюнета, Юнги продолжал медленно приближаться к нему, поддразнивая и нарочно задевая его самолюбие ещё больше: — Что? Ты не такой невинный, как я думал? И всё же… Ты так быстро возбуждаешься, быстро наслаждаешься и кончаешь… А ещё, ты прямо сейчас просишь большего, малыш. Юнги перечислял эти факты, поочерёдно загибая пальцы и бросая на него озорные взгляды, прежде чем положить один из них ему на грудь, прижав тем самым спину младшего к окну. — Не так ли? Чимин с волнением уставился на него и нервно отодвинул начавший беспределить палец. Так вот как он это увидел? Но Юнги определённо выбрал не того человека, чтобы судить. — Это я неопытный? Тот, кто просит больше? Ах! У меня есть большой опыт, вот увидишь! Я спал с большим количеством людей! — Юнги посмотрел на него с насмешливым, неубедительным видом, который ещё больше раздражал Пака. Он прикусил щёку изнутри и, не отрывая взгляда, положил руки ему на грудь: — Да, у меня чертовски большой опыт… а сегодня? Ах! Это ты будешь просить большего прямо сейчас. Рука Чимина бесцеремонно скользнула на промежность Юнги, делая выбор в пользу лёгкой стимуляции. — Это не то, чем ты сможешь возбудить меня, малыш, — вздохнул Мин. Чимин нахмурился и укоризненно посмотрел на него: — Я ещё даже не начал! Просто прощупывал почву, окей? Зарычав от ярости, Пак был готов доказать ему, что над ним не надо смеяться, что он не похож на других его пассий. Он должен забыть обо всех своих бывших, потому что прямо сейчас перед ним Пак Чимин, готовый доставлять ему удовольствие. Он бросил на него последний взгляд, прежде чем опуститься на колени, оказавшись лицом к лицу с его потенциальным полем деятельности. Он сглотнул и расстегнул ширинку, приспуская штаны и оттягивая резинку боксёров. Глаза Мина распахнулись от удивления — определённо, он не ожидал такого от младшего. Наконец-таки, наконец-таки он видел это перед собой, исследовал каждый жест и мимолётные нервные облизывания пухлых губ, каждое колебание, каждое выражение лица младшего. Чимин был внезапно загипнотизирован тем видом, что предстал перед ним, как будто бы какое-то заклинание поглотило его. Он всё ещё настаивал на том, что Мин — корейский Гарри Поттер под прикрытием, ибо других версий у него пока что не было. Он не мог отвести глаз и медленно протянул руку к абсолютно равнодушному органу. Пока. Он осторожно обхватил его и начал надрачивать, наблюдая за реакцией Мина на происходящее. Одну минуту. Потом ещё одну. И ещё одну. Но всё равно ничего — глухо. Что с ним не так? Чимин сидел на коленях уже достаточно времени, чтобы у Юнги не только встал, но и упал после успешной разрядки, а потом снова встал и снова упал, однако… Это порядком расстроило Чимина: он дрочил ещё несколько минут, но результат оставался прежним. Он раздражённо посмотрел на Юнги, получая равнодушный взгляд в ответ. Ах, как бы он хотел оторвать это высокомерное лицо! Пак откинул голову и снова посмотрел на член Юнги. Медленно и неосознанно его рука прекратила движение, в то время как взгляд стал более настойчивым. Как долго он не видел пенис так близко? Чимин облизнул губы: чем больше он сосредотачивался на этом, тем больше его разум бесновался, и тем сильнее было биение его сердца. Он хотел. Он действительно захотел узнать его вкус. Пак медленно скользнул руками по ягодицам старшего, приближая его к себе. Его губы раздвинулись, испуская мягкий вздох, заставляя до этого момента безразличного ко всему парня дрожать. С закрытыми глазами, прерывистым дыханием и отчаянным желанием угодить, Чимин предоставил Юнги возможность наблюдать одно из лучших своих представлений, обернув свои пухлые губы вокруг его члена, заставив его неосознанно толкаться ещё глубже. Младший решил отомстить за систематические подколы, а потому не заглатывал до конца, периодически отстраняясь и слегка посасывая головку. Чувствуя, как член старшего увеличился и стал твёрдым, Чимин не мог не ухмыльнуться, обретая потерянную было уверенность в себе. Затем он попытался удовлетворить его ещё больше, чередуя ласки языком и руками, которыми он иногда скользил по животу. Его положение тела давало ему неоспоримое преимущество: он мог видеть, что особенно нравилось старшему, и что вызывало в его теле озноб. Мин нашёл поддержку на подоконнике, чувствуя, что его тело не в состоянии сохранять вертикальное положение из-за удовольствия, которое доставлял ему рот Пака. Чёрт возьми, а он хорош! Нервный вздох сорвался с его губ, когда он услышал, как кто-то зовёт его по имени. И это был не Чимин. Он выпрямился и выглянул в окно со второго этажа, увидев во дворе Чонгука.   — Юнги-хён! — крикнул Чон, глядя на него снизу вверх.   Юнги похлопал Пака по плечу, чтобы он остановился, а Чимин замер, распознав голос Гука — этот тембр он узнал бы из тысячи. Чон был там, во дворе. Чёртова любовь всего его пубертата находилась неподалёку, пока он, прислонившись к стене, сосал член другого парня на два этажа выше! В панике он начал отползать назад, а, уперевшись в стену, сгорбился и плотно прижался к гладкой поверхности, чтобы Чонгук не заметил его. Пиздец. Он был до смерти напуган. Что, если он всё-таки был обнаружен парнем? И что Гук тогда подумал о нём? Ну, чисто технически он почти что валялся на полу комнаты, а потому не должен был попадать в зону видимости Чона, но… — Что? — спросил Юнги, пугающе спокойный перед президентом класса, особенно учитывая тот факт, что его член всё ещё находился за щекой Чимина. Пак до смерти напрягся, даже дышал тихо, чтобы уж точно не быть услышанным. Он приоткрыл глаза и посмотрел на Юнги, нависшего над ним, затем вновь опустил глаза и послушно замер, дожидаясь конца разговора. Вот и оно — это чувство. Чувство запрета, будоражащего кровь страха быть пойманным. Он просто сидел и слушал хриплый голос Юнги, от которого по телу табунами бежали мурашки, больше ему не оставалось ничего. Хотя… Пак поднял голову и хитро посмотрел на старшего. На его лице заиграла ухмылка. Он медленно пододвинулся поближе к нему и возобновил свою деятельность, заставляя Юнги нервно сглотнуть. Чимин чуть не засмеялся: ему так нравилось это чувство власти над старшим, которое не мог позволить ощутить себе никто. В самом деле, что Мин мог сделать в своём положении? Правильно, просто замереть и получать удовольствие. Юнги был в его власти, и Чимину начало нравиться то обстоятельство, что по другую сторону есть кто-то ещё. У него было впечатление, что он играл с огнём, который разгорался в его теле от возбуждения. Он с упоением продолжил измываться над членом Мина, который тем временем вступил в дискуссию с Чонгуком. Вскоре, Пак почувствовал, как тело Юнги мелко затряслось, а мышцы тела начали лихорадочно сокращаться. Старший положил руку на подоконник, заставляя себя сохранять нейтральное выражение лица. Он сунул руку в волосы Чимина, чтобы остановить его, но казалось, что этот жест только побуждал его быть ещё более страстным. Мин прикусил губу, стараясь не застонать. — … Итак? Ты придёшь, а? — спросил Чон, прежде чем нахмуриться. — Всё хорошо? Ты весь красный. — Да, я… В полном порядке, — Юнги отчаянно пытался сохранить нейтральный тон. — Я приду, так что давай. Гук неуверенно посмотрел на него: он задержал свой пристальный взгляд на старшем, убеждённый, что что-то тут не так. Тем временем Чимин, сидя на корточках, тихо наслаждался сложившейся ситуацией. Он чувствовал, как тело Юнги продолжало дрожать под его ласками, а его рука в волосах, изо всех сил пытающаяся оттащить его, доставляла ему ещё больше удовольствия. Пак улыбнулся и ускорил свои движения, насаживаясь ртом на член старшего, понимая, что дело близилось к разрядке. Как только Чон повернулся к нему спиной и ушёл, Юнги, не колеблясь, зарылся пальцами в коричневую гриву, а затем, продержавшись ещё максимум пару секунд, обильно кончил Чимину в рот. Пак кашлянул и закрыл глаза, чувствуя, как горячая жидкость скатывается по его горлу. О, это ощущение… Чимин на секунду испытал ностальгию, но горький вкус спермы заставил его быстро забыть это чувство. Он поднял взгляд на Юнги, который строго посмотрел на него в ответ. Он хотел наказать его за непослушание? Да, пожалуй, желательно — пожёстче. Пак улыбнулся и начал по новой облизывать его член, окончательно очищая его от семени. Изумление и волнение Юнги заставило его понять, что он выиграл. Чимин встал, вытирая рот с лёгкой улыбкой на лице, хотя горький привкус в горле пробуждал в нём рвотный рефлекс. Но эй, ничто не могло вырвать победную улыбку, которая намертво приклеилась к его лицу. Всё это время он чувствовал себя муравьями, бегающими по телу Мина и трансформирующимися в мурашки. Он безумно любил играть в эти игры, особенно, когда выигрывал. — Итак, неопытный девственник делает неплохой минет, да? — ухмыльнулся Чимин. Рука Юнги скользнула к его лицу, опускаясь чуть ниже и медленно гладя его шею. На его губах появилась улыбка, окончательно дестабилизирующая младшего. — Ох, да вы настоящий негодяй и извращенец, Пак Чимин, — пробормотал он, прежде чем аккуратно вытереть остатки спермы в уголках его губ. Жар поднялся прямо к щекам Пака, который вскоре отвернулся, не в силах выдержать столкновения с реальностью. Он был прав. Он был извращенцем. Он отсасывал у парня, пока тот болтал с тем, кого он любил, стоящим по другую сторону окна. И ему понравилось. Да-да, конечно, всё это было исключительно из-за отсутствия секса, долгое воздержание сделало его таким и бла, бла, бла. Он не собирался это отрицать, но тот факт, что Мин озвучил это, смутил его больше всего. Нет. На самом деле это не он извращенец. Это всё Мин Юнги. Всегда и везде Мин Юнги. Он опустил глаза к большому пальцу, которым Мин вытер остатки спермы с его губ, и медленно поднёс его ко рту, после чего облизал, глядя старшему прямо в глаза. Его тело содрогнулось. Ему нравилось это чувство, и он хотел большего… Намного большего. Юнги удивлённо и одновременно взволнованно окинул Пака пристальным взглядом. Его взъерошенные волосы, его розовые губы, его красные щёки и его мутный взгляд… Мину хотелось бы прямо сейчас прислонить его к стене и отыметь. Он очень хорошо чувствовал сексуальное напряжение, царившее между ними, и это был первый раз, когда он не уложил кого-то в постель сразу же, а буквально флиртовал в течение нескольких дней, доставляя удовольствие кому-то вопреки своему. На самом деле, ничто не мешало ему прижать младшего к стене и войти в него прямо здесь и сейчас, но вместо этого он лишь отряхнулся и бросил: — Пойдём, выпьем кофе. И удивление, которое он прочитал в глазах младшего, заставило его понять, что он тоже не ожидал этого, не говоря уже о том, что Мин замер у дверей, интересуясь: — Так ты идёшь или нет? Пак внимательно посмотрел на него, и, как только первичный шок исчез, кивнул и присоединился к нему на выходе.

***

Прозвучала лёгкая трель, сигнализирующая о прибытии нового клиента. Чимин резко повернул голову, чтобы увидеть, кто зашёл в кафе на этот раз. — Не волнуйся, сюда не придёт ни один ученик старшей школы. Нас не обнаружат. Пак медленно повернулся, донельзя смущённый, не осмеливаясь смотреть старшему в глаза. Да, он не хотел, чтобы его застукали вместе с Юнги, и что? Если бы кто-то увидел его и спросил, почему они обедают вместе, у него не было бы достойного оправдания. Нет, ну а что он мог им сказать? Что им было весело трогать друг друга в школе? Ах! Это был бы конец его пребыванию в ней! Вся его популярность падёт, все друзья отвернутся от него, всё, что он строил годами, рухнет в считанные секунды, если их поймают на том, чего они не должны были делать, но упорно делали и продолжали делать до сих пор. Его пальцы сомкнулись на чайнике, а глаза после долгих плутаний всё же вернулись к Юнги. Это было так необычно. В конце концов, они уже встречались друг с другом, провоцировали, трогали и доводили до оргазма, но ни разу не общались на отвлечённые темы. По сути, всё, что их связывало — периодический петтинг и взаимная дрочка: это успело стать их маленькой рутиной за каких-то несколько дней. Чимин не ожидал, что главный бедбой школы пригласит его провести с ним время, не говоря уже о совместном походе в кафе. Он заинтересованно посмотрел на него: — О чём ты говорил с Чонгуком, когда я… — Юнги улыбнулся, глядя на то, как неловко замялся младший в конце фразы. — О, неужели ты был так сосредоточен? Я знал, что у тебя был занят рот, но уши же были свободны? Чимин сильно покраснел и сжал свой стакан: — Перестань, почему ты не можешь просто нормально ответить на вопрос? — Он просто хотел убедиться, что я приду в школу, — ответствовал Мин. — Только не ревнуй, на его зад я не претендую, — хмыкнул Юн, потягивая чай. — Так или иначе, он не знает о моей склонности к нему, — разочарованно вздохнул Чим. — И почему ты ему не скажешь? — Йа, ты думаешь, это так просто? И потом, он даже с девушками не встречается, потому что хочет сосредоточиться на учёбе, поэтому я предпочитаю ждать и не беспокоить его этим. Юнги посмотрел на него, и на его губах появилась лёгкая улыбка: — Он не гей, не так ли? — Чимин удивлённо уставился на него, почти обидевшись, и нахмурился. — Дело не в этом, понятно? Гук — умный, вдумчивый и зрелый! Когда я скажу ему, что люблю его, он не откажется от меня, потому что я гей, ведь он не гомофоб и достаточно умён, чтобы не зацикливаться на гендере, я уверен! И кроме того, как только я начну встречаться с ним, наши отношения тоже закончатся, — он выпалил всё это на одном дыхании, и теперь ему не хватало воздуха, а потому он отчаянно хватал его ртом. Юнги молча смотрел на него. А что он, собственно, мог сказать? Он разозлил Пака, сам того не желая, и теперь чувствовал себя виноватым. Чимин нахмурился из-за отсутствия реакции. Он повернул голову в его сторону и проворчал: — Тебе бы тоже не помешало сосредоточиться на учёбе, иначе ты точно вылетишь из школы в этот раз. Юнги ухмыльнулся, положив локоть на стол и поддерживая подбородок рукой: — Ооо, так вы заботитесь обо мне, Пак Чимин? — Мин снова перешёл на «вы», как делал всегда, желая поиздеваться над младшим. Брови Чимина в удивлении приподнялись, а сам он вздрогнул и поспешно начал оправдываться: — Н-нет, я просто говорю, что… здесь и… и учёба важна, и… и ты должен сосредоточиться… а не на этом… и без Сохи… и прекратить прогуливать… и инвестировать в будущее, — вместо аргументированной речи получался какой-то бессвязный бред, и Чимин резко умолк, осознав это. — Сохи? — Юнги неожиданно мягко улыбнулся. — Что там делает Сохи? Чимин схватился за свой чай и смутился, нервно отпивая глоток и нечаянно обжигая язык. Правильно, что там забыла Сохи? Он прикусил щёку изнутри и отвернулся к окну. — Нет, просто… — он глубоко вздохнул и нахмурился, пытаясь выглядеть серьёзнее. — Нет, но на самом деле, как ты можешь целовать её? Она же такая… — он поджал губы и очертил руками достаточно большие круги, имитируя грудь. — Она просто такая ненастоящая, и у неё сделанная грудь… Но это было просто, чтобы предупредить тебя, — пробормотал он. — Ах, в отличие от тебя? — Юнги тихо засмеялся. — Да. Точно, — ответил младший. — Итак… Ты открыто предлагаешь мне сосредоточиться на тебе, потому что у Сохи сделанная грудь? Чимин замер: — Н-нет, просто для того, чтобы ты знал, что у неё ненатуральные сиськи, — Пак мысленно хлопнул себя по лбу: теперь ему бы хотелось выстрелить себе в голову, но ответ Юнги выстрелил в его достоинство куда как эффективней. — В любом случае, я не исключителен в твоём списке, и это даже если не брать в расчёт Чонгука, а потому и тебе никогда не стать исключительным для меня, Чимин. Пак ожидал продолжения, чего-то в духе «расслабься, это шутка», но нет, ничего. Юнги с непроницаемым лицом отпил чай, посылая ему вопросительный взгляд, тем самым молча спрашивая, что случилось. Он был расстроен. Не то что бы он хотел быть его единственным, он просто хотел предупредить его, но никак не ожидал почувствовать боль после резкого ответа старшего. Он списал её на своё раненое эго, но так ли это было на самом деле? Чимин отвёл глаза и промолчал, допивая холодный чай в не менее холодной тишине. Он вздохнул и уже собирался встать, чтобы выйти из кафе, когда, повернув голову в сторону окна, увидел Чонгука и Тэхёна, стоящих на улице неподалёку и о чём-то оживлённо болтающих. Дерьмо.