Рваный парашют

      Вздохнув, Франция отправился к своему к кабинету. Преодолев несколько ступеней лестницы и поднявшись на второй этаж, врач сделал два широких шага и оказался перед дверями своего любимого кабинета. Кончики рта немного приподнялись, образовав лёгкую улыбку. Француз вообще любил улыбаться и делал это при каждом удобном случае. Поэтому, многие знали его, как улыбчивого человека. Но кого-то этот «оптимизм без границ» до жути бесил.       Лёгким движением руки Франция распахнул приоткрытую дверь и зашёл внутрь. Оглядев кабинет, мало ли что, француз посмотрел в сторону пострадавших. На небольшом столе для осмотров расположились две страны: Великобритания и Италия. Италия спал, уткнувшись головкой в клеёнку, что постелена на столе и мило сопел. А вот Великобритания уже был готов собрать все свои монатки и быстрым шагом выйти в окно, при виде Франции. По лицу Британии можно было прочитать удивление, обиду и злость. Француз же ещё шире улыбнулся при виде своего бывшего. Даже тут оптимизм, вроде в не самой лучшей ситуации. Врач, как ни в чём ни бывало, отправился на свое рабочее место. Это смутило Велика, но виду он старался не подавать, только отвернулся в сторону Иты и начал смотреть на него. Франция, сидел и перечитывал какие-то бумаги, полностью окунаясь в работу. В итоге перебрав несколько бумаг, он тихо начал:       — Ну что же. Лёгкие травмы? Сейчас посмотрим, — француз встал со своего места и добродушно снова улыбнулся, — начнем с Вас, сэр, — врач посмотрел в сторону Великобритании своими карими глазами, цвета чая.       — С меня? Нет-нет, лучше начните с него, сэр — специально искаверкав последнее слово, подражая доку, чуть ли не взрываясь от злобы выдал Британия и показал на рядом спящего Италию рукой.       — Он спит. Бедняга, столько пережил. Вы не позволите себя обследовать первым? — сохраняя полное спокойство и не стрерая со своего лица улыбку милосердно находил аргументы Франция.       — Ладно, — вздохнул Британия, подумав, что Ите сейчас реально плохо и лучше пусть тот поспит лишние пять минут.       — Отлично. Вставайте и должен Вас попросить оголить свой торс, — француз отошёл снова к столу и достал из ящика зелёные медицинские перчатки.       — Что?! Ещё чего? Почему я должен раздеваться перед левой страной? — недовольно вскрикнул великобританец.       — Тише, вы разбудите своего друга. Я врач и я должен Вас осмотреть — прошептал врач, паралельно одевая перчатки, — и не такой уж и левый, — еле слышно пробормотал он.       — Тебе алкоголь, что-ли, все последние мозги отбил? — всё-таки снимая с себя сначала пиджак, а потом и рубашку, присек все милости своего бывшего британец.       Франк не любил вспоминать о тех временах. Да, тогда он поступил неправильно. Да, он возможно испортил жизнь минимум трем любимым из-за своей банальной зависимости. Сейчас врач даже понимал своего бывшего мужа, который порвал с ним. Да, было больно. Да, было обидно. И француз сам отчасти рад, что Велик не разрешил встречаться тому с их детьми. Ведь в тот период жизни Франция был опасен. Он мог принести в дом ещё большую беду. Но сейчас Франк изменился. Он завязал с алкоголем и ушел в медицину так сказать «отмывать свои прежние грехи кровью и потом», помогая тем, кто нуждаются в лечении. Поначалу было сложно, но со временем ему это начало нравится.       Теперь же Франция очень жалеет о прошлом и пытается наладить отношения с людьми, которые когда-то были его семьёй. Но при виде своего до сих пор любимого Британию в ярости при любой попытке проявить к нему хотя бы дружескую симпатию, у него разбивается сердце. Ведь, не этого он хотел.