***
— Нет, так больше не может продолжаться, — проговорил себе под нос Драко. Он все выходные провел в своей комнате, меланхолично лежа на кровати и глядя то в окно, за которым дождь лил два дня подряд, то в потолок. Он очень редко так бесполезно проводил свое время, просто погода такая…настраивающая на депрессивное состояние. За это время парень перекопал в себе все что только можно, нещадно выворачивая душу наизнанку. На слезы уже не было сил, да и сколько уж можно плакать, ну правда? Под глазами залегли просто ужасных размеров синяки, из-за малого количества принимаемой пищи он осунулся, скулы стали выделяться еще четче, а его и без того худое тело стало походить на облик больного начальной стадией анорексией. Применив косметические чары, которые мало чем помогли, блондин направился сразу в сторону кабинета нумерологии. Он чувствовал надвигающуюся бурю, как у магглов говорится, «жопой чуял, что грядет пиздец», но не мог понять откуда ждать подвоха. Обед, как и завтрак, было решено пропустить за отсутствием аппетита, поэтому решив, что на астрономической башне сейчас вряд ли кто-нибудь окажется, юноша направился туда. Он так ушел в свои мысли, думая о своем неприятном предчувствии, что совсем не заметил, что, оказывается, на башне он совсем не один. Его резко прижали к стене, отчего он вскрикнул от неожиданности и больно ударился головой о каменное покрытие стены. Он только хотел возмутиться, как этот кто-то приблизился к нему максимально близко, наклоняясь к уху, опаляя его горячим дыханием и тихо, но очень зло прорычал: — Ну привет, Драко, — его имя было выделено особо едкой интонацией, и юноша поднял глаза, встречаясь со взглядом зеленых, как два изумруда, глаз, полным эмоций, из которых он смог разглядеть только ярость, обиду, раздражение и … беспокойство (?). «А вот и тот самый пиздец» — пронеслось в голове. — Поттер?.. — спасибо, голос, что не забыл дрогнуть и выдать меня с потрохами. Спасибо блять большое. — О, надо же, ты все еще помнишь о моем существовании! — театрально удивился брюнет, не отодвигаясь от блондина ни на сантиметр, оперевшись руками на стену по обе стороны от головы Драко. — А я уж думал ты совсем позабыл о моем существовании, как и о том, что мы, вроде как, перешли на мир. Или мне это приснилось? Драко смотрел на Поттера широко раскрытыми глазами и не мог и поверить. Разве перед ним тот самый Поттер, которого он знал? Да ну нет, тот Гарри был тихим, солнечным, улыбчивым и веселым пареньком. Сейчас же перед ним стоял другой Гарри, похожий на хищника — злой, опасный, он явно нагонял на него самого страх, холодный и…такой сексуальный. Да, злой Поттер явно выглядел очень горячо, притягивая взгляд. Дыхание Драко сбилось, зрачки расширились, колени подогнулись, а стоило ему сделать глубокий вдох и почувствовать запах парня напротив, и он понял — он пропал. Взяв себя в руки и приложив максимум усилий чтобы сохранить свою внешность без изменений, он еле слышно прошептал: — Нет, не приснилось, — Драко опускает взгляд в пол, нещадно кусая нижнюю губу. — Тогда какого хуя ты все выходные избегал меня, Малфой? — Гарри чувствовал, как терял терпение. Он весь извелся за эти два дня, перебрав все варианты в своей голове. Но сейчас, видя Драко перед собой, такого бледного, осунувшегося, хрупкого, как фарфоровый сервиз, который тетушка Петуния использовала только по действительно важному поводу, Гарри растерял весь свой запал. Парень напротив выглядел таким хрупким, слабым и беззащитным, что его просто хотелось прижать к себе, защитив от внешнего мира, и никогда не отпускать. Он чувствовал запах фиалки с корицей, исходящий от блондина, и его мозг постепенно отключался. А сердце явно стало халтурить, постепенно пропуская удары. — Прости, я…я плохо чувствовал себя, я не специально избегал тебя, — все так же глядя в пол, еле слышно проговорил блондин. Отчасти это было правдой, ведь так? Он правда чувствовал себя крайне хреново, только не физически, а морально. Но какая разница? Сейчас ведь он здесь. Он услышал шумный вздох и почувствовал холод, так как Гарри отошел от него и забрался на ограждение. — Что ты делаешь? Слезь оттуда, Поттер, ты ведь можешь упасть, — дыхание сразу сбилось от волнения за этого гриффиндурка. — Подумаешь, — хмыкнул герой, доставая какой-то коробок из кармана школьных брюк, — одной жизнью меньше, одной больше. Какая разница? Гарри достал какую-то белую палочку, зажимая ее между губ и поднес к ней волшебную палочку, на кончике которой горел небольшой огонек. «Сигарета. Он снова курит». Драко хотел что-нибудь сказать по этому поводу, но эта сигарета, зажатая между тонкими розовыми губами, так красиво смотрелась во рту у брюнета. А когда он затянулся, взяв ее в руку и выдохнув белый дым вверх, Драко понял, что она смотрится эстетично в этих тонких аккуратных пальцах. Он невольно залюбовался гриффиндорцем, отмечая про себя как же тот красив. Он молча подошел к Гарри, сел рядом, глядя вниз. Голова закружилась от такой высоты, поэтому он лишь крепче ухватился за перила. Поттер может бесстрашно восседать на таком тонком ограждении, и он сможет. Драко ведь не трус какой-то там. — Ты почему не на обеде? — после затянувшегося молчания решил заговорить слизеринец, глядя на свои ботинки, словно они были самым интересным из всего что он видел за все свои 18 лет. — Могу задать тебе встречный вопрос, — хмыкает брюнет, затягиваясь последний раз. — У меня всего лишь нет аппетита, словно ты никогда не был с этим знаком, — закатывает глаза Малфой, которого уже начинает порядком бесить язвительность Поттера. А Гарри не знал, что ответить на это. Думаете он такой тупой, что поверил в эти бредни про плохое самочувствие? Да ни за что! Драко превосходный актер, но Гарри видел, что было правдой, а что нет. Драко был для него раскрытой книгой, которую он с легкостью читал. Он просто молча покачал головой и медленно слез с ограждения. Он увидел Драко и на душе стало спокойнее. Теперь можно идти на занятия, ведь нормального разговора у них сегодня не выйдет. Он все еще злится на слизеринца и обижен за то, что тот не делится с ним проблемами, хоть вроде как и решили стать друзьями. Гарри понимал умом, что одного вечера, проведенного месте, слишком мало для откровений, но сердце болезненно сжималось от недоверия. Он надеялся, что Драко хоть немного, но оттает и их отношения сдвинутся с мертвой точки, однако происходящее уничтожало эту надежду с неимоверной скоростью. Настроение парня упало, и он понял, что оставаться здесь причин больше не было. Поправив свою сумку на плече, он молча направился на выход. Драко сидел на ограждении и смотрел на удаляющуюся спину гриффиндорца. Неужели он просто вот так оставит его здесь? Просто уйдет и даже не скажет ничего? Мысли хаотично двигались в его голове, он не знал что сделать, чтобы Поттер остался. Гарри уже сделал шаг к выходу, как холодная тонкая кисть с аристократично длинными пальцами обхватила его запястья, чуть потянув на себя. Гарри смотрел на чужую руку, переводя взгляд выше и натыкаясь на взгляд серебристых глаз. Гарри впервые увидел столько эмоций в глазах слизеринца и невольно затаил дыхание, завороженно глядя в два серебряных океана, которые затягивали словно в омут. Пухлые губы приоткрылись, и Драко еле слышно заговорил, но Поттер все равно слышал каждое слово. -Гарри, подожди. Ты прав, это не совсем правда, но… Я не готов, понимаешь? Я не готов обсуждать с тобой такие вещи. Я в принципе ни с кем не обсуждаю это, я просто не привык. Даже Забини и Паркинсон не всегда удостоены такой чести. Просто… — он на мгновение замолчал, переводя дыхание, о после снова продолжил, — просто мы слишком долго враждовали, если это можно так назвать, и мне нелегко начать доверять тебе все самое откровенное. Гарри тяжело вздохнул, прикрывая глаза, но все же решаясь повернуться к блондину, который смотрел на него умоляющим взглядом. — Да, хорошо. Извини, я немного погорячился. Но и ты меня пойми, я волновался. Ты пропадаешь на два дня после того как заявляешь, что хочешь стать моим другом. Я злился, я переживал. Думал, что ты просто пошутил надо мной, с тебя станется, — Гарри поджал губы, все еще с обидой глядя на Малфоя. — Так что, мир? — протягивает руку, чуть улыбаясь уголками губ. — Хорошо, только с условием, что такого больше не повторится, — Гарри пожимает протянутую руку. Парни переглянулись и тихо о чем-то разговаривая направились к кабинетам.***
Паркинсон сидела на одном из подоконников, болтая ногами. Голова ее покоилась на плече Забини, а взгляд направлен в стену напротив. Блейз был молчалив и задумчив. Он зависал во время разговора на добрых пять минут, кусая свои пухлые губы и глядя на все невидящим взглядом. Все его мысли были о случившемся сегодня утром на опушке Запретного леса возле хижины лесничего. Он совершенно случайно оказался там, однако словно сама судьба его туда направила. Сначала он обрадовался, увидев знакомую рыжую макушку, однако вся его радость исчезла сразу же, как только он увидел состояние парня. Он стоял как вкопанный и не знал чем ему помочь. Да он просто струсил. Как сказали бы магглы — зассал. Ему было чуть ли не физически больно при виде такого Рона, но он побоялся. Как же ему теперь стыдно за это, но мучило его совершенно другое. Он просто хотел знать что или кто довел парня до такого состояния? Ох, попалась бы ему на глаза та «причина» и он бы ее как минимум заавадил. — Наш Драко совсем изменился в последнее время. Тебе не кажется? — спросила слизеринка, надеясь хоть как завязать разговор, но ответом ей послужила тишина со стороны друга, за что она неслабо ударила того в плечо. — Прости, я задумался. Ты что-то сказала? — отвлекся от своих размышлений слизеринец, переводя свой задумчивый взгляд на подругу. — Что случилось, Блейз? — Ничего не случилось. Все в порядке. С чего ты взяла? — затараторил мулат, однако это казалось ему таким естественным сейчас, что он и не подозревал как глупо выглядит. — Забини, ты серьезно? Мы знакомы столько лет, и ты думаешь я не смогу понять, что с тобой что-то не так? — Прости, Пэнси, я просто не могу сказать. Это и не мои проблемы в принципе… — замялся брюнет. — Это касается Уизли, да? — Блейз на это лишь кивнул, вновь переводя взгляд на стену. — Да уж, кругом меня одни любовные страсти! — всплеснула руками девушка, чуть покачнувшись. — Что ж ты сама Нотта игнорируешь? Видно же, что он сохнет по тебе, — мулат перевел взгляд на однокурсника, который стоял недалеко, о чем-то разговаривая с Малькольмом Бэддоком. Девушка тоже посмотрела на Нотта, однако выражение лица осталось неизменным. Она о чем-то задумалась, кусая нижнюю губу. Тео был симпатичным юношей, очень даже симпатичным, уступая в красоте разве что только самому Малфою, однако сколько она его помнила, столько у него был отвратительный характер. Он был злым, самовлюбленным, эгоистичным, циничным, хитрым, всегда думал только о своей выгоде и ни до кого ему не было дела. Казалось бы, это описание подходит любому слизеринцу, но именно Нотт казался самым отвратительным человеком. Несмотря на его противнейший характер, поклонниц, да что уж греха таить, даже поклонников, у юноши было хоть отбавляй. Весь такой из себя неприступный и холодный. Не Малфой, конечно, но тоже притягивал к себе внимание. Однако, все знают, что ни одни отношения Нотта не длились дольше двух дней. А Пэнси, хоть и старалась казаться холодной и бесчувственной сволочью, на деле была ранимой девочкой с тонкой душевной организацией, которая в кротчайшие сроки привыкала людям. Ей хватит и дня чтобы привязаться к Тео, а после того как он ее бросит она еще год будет страдать. Она не так глупа, чтобы обречь себя на страдания. А еще он ей нравился. Примерно столько же, сколько Драко нравился Поттер. Они всего лишь сидели вместе на травологии и рунах, иногда разговаривая о чем-то по предмету и не более, но уже тогда она поняла, что этот мальчишка на самом деле очень умный и плюс ко всему хороший собеседник. Но он не стоил ее разбитого сердца. — У него характер противный. Не мой типаж, — хмыкнув, нашлась с ответом слизеринка, поворачиваясь обратно к Блейзу. — Мистер Забини, — прогремел как гром среди ясного неба голос их декана, — можно вас на пару слов? Извинившись, мулат спрыгнул с подоконника, направляясь к профессору Снейпу, оставляя брюнетку одну наедине со своими мыслями. — Привет, — рядом с ней кто-то пристроился и этот кто-то был никто иной как Теодор Нотт, который словно выжидал подходящего момента, чтобы остаться с Паркинсон наедине. Девушка сразу напряглась, а от волнения ее ладошки моментально вспотели, а заговори она сейчас и ее голос обязательно поведет, дрогнув в самый неподходящий момент, поэтому она ограничилась просто кивком, опуская взгляд на свои туфли. — Погода сегодня просто отвратительная, да? Парень развернулся, чтобы посмотреть в окно, находящееся за его спиной, за которым непрерывно лил дождь. — О погоде поговорим? — хмыкнула Пэнси, все же поднимая взгляд на парня, сидящего рядом. — Почему бы и нет? — улыбается Теодор, на что Пэнси лишь вскидывает бровь, показывая весь свой скептицизм. — Ладно. На самом деле я хотел пригласить тебя на бал в честь Хэллоуина. Скулы парня покрыл легкий, едва заметный румянец, на лице расцвела смущенная улыбка, но взгляд он стойко удерживал на лице Паркинсон, которая с удивлением перевела взгляд на шатена. Ей не показалось? Теодор Нотт пригласил ее на бал, при этом очень мило смутившись? Мерлинова борода, да разве ж такое бывает? Как бы ей сейчас хотелось сказать это короткое, состоящее всего из двух букв, «да», но она понимала, что Тео воспримет это как знак, а страдать она все еще была не готова. Поэтому собрав всю волю в кулак, она резко опустила голову. — Извини, Нотт, но меня уже пригласили, — закусив щеку, она вновь подняла взгляд на парня, делая его ироничным, — какая жалость. Увы и ах, Тео, но, видимо, не судьба. Ухмыльнувшись, брюнетка спрыгнула с подоконника. Направляясь в сторону подземелий. Игра. Это была превосходная, блестяще сыгранная актерская роль, в которой Паркинсон была черствой сукой. Соленая влага моментально стала собираться в уголках глаз, из-за чего картина перед глазами была нечеткой. Злость, неприязнь, отвращение — вот что девушка испытывала по отношению к себе, но никак исправить это не могла. «Извини, Тео, но так правда будет лучше».***
Гермиона сидела в своей комнате старосты, когда в окно кто-то начал скрестись. Она была так увлечена прочтением какого-то очень древнего фолианта, позаимствованного из запретной секции в школьной библиотеке, что посторонний звук напугал ее, заставив подпрыгнуть на месте. Развернувшись в сторону окна, она увидела два больших желтых глаза, уставившихся на нее. Когда за окном блеснула молния, девушка поняла, что это была сова, которая насквозь промокла и просила ее впустить погреться хоть на минуточку. Быстро подскочив с места, гриффиндорка распахнула окно, впуская сову, а вместе с ней холод и запах дождя. — Ну что ты. Маленький. Замерз, да? — она ласково провела рукой по мокрым перышкам, отмечая про себя их мягкость. Сова была ей незнакома, но увидев записку, привязанную к лапке птицы, она решила. что оттуда узнает кто является ее хозяином. Достав совиное печенье, девушка протянула немного своему позднему гостю, а сама отвязала от лапки записку и ее глаза забегали по знакомому почерку.«Здравствуй, Гермиона. Как у тебя дела, как учеба? Надеюсь у тебя все хорошо. Я пишу тебе для того, чтобы пригласить к нам на ужин первого ноября. Мама решила. Что собраться семьей — это замечательная идея, а вы с Гарри уже давно входите в ее состав. Я взял на себя смелость пригласить тебя лично, потому что мне было бы очень приятно видеть тебя в нашем доме. Надеюсь, что вскоре увижу тебя.
Фр. А. Уизли.»
Улыбка расцвела на лице девушки, и она прижала письмо к груди, пару раз покружившись. Она будет. Конечно она будет присутствовать на ужине! Сейчас нужно поговорить с ребятами, поэтому Гермиона выскочила за дверь, предварительно положив письмо под подушку. Гарри нашелся в гостиной в компании Невилла, а вот Рона нигде не было. Девушка задумалась и поняла, что не видела друга весь день. «Не знаю, что здесь произошло, но это мне определенно начинает не нравиться». Рон появился спустя пятнадцать минут. Он выглядел ужасно, от слова «совсем». Он был очень бледным. Из-за чего веснушки на лице стали выделяться еще больше, под глазами залегли тени, а сами глаза были красными. Он уже собирался проскочить в комнату, оставшись незамеченным, где, задвинув полог своей кровати и наложив заглушающие заклинания, он мог снова дать волю своим эмоциям, не боясь быть замеченным. Он весь день сторонился общения с однокурсниками, не хотел разговаривать ни с кем. Хотя нет, с одним и них он явно не прочь поговорить, только же вот невезуха, этот человек сам как будто избегал. Он весь день провел за воспоминаниями и сравнениями. Он вспоминал их общение тогда и сравнивал с тем, что было сейчас. Грандиозного трио больше нет. Да, формально они все еще были друзьями, но только лишь формально. Когда они в последний раз собирались где-нибудь втроем? Когда просто разговаривали, сидя вместе у камина в общей гостиной? Это было так давно. А что же сейчас? Сейчас они «дружат» только благодаря Гермионе. Она как липкая жижа, которую магглы называют дурацким словом «клей». Только она поддерживает некую связь между ними двумя. Вот и сейчас только благодаря ей Рон остановился возле лестницы, ведущей в спальни, потому что тонкая девичья ладонь крепко обхватила его запястье, не давая сделать и шагу. — Рон, ты в порядке? — девушка впилась в его лицо обеспокоенным взглядом, пытаясь разгадать причину такого состояния друга. — Да. Все замечательно. — «Совсем не убедительно, Рон, думаешь такая умная девушка, как Гермиона, поведется на это? Да ты посмотри на себя! Даже голос звучит жалко!» — Кстати говоря, я хотел поговорить с тобой. Не составишь мне компанию на балу? — Что? — кажется Гермиона на мгновение вылетела из реальности, задумавшись о чем-то своем. — А, да, я… бал… Конечно. Конечно я составлю тебе компанию, Рон! — тепло улыбнулась девушка. — Вот и замечательно, — парень попытался выдавить улыбку в ответ, но у него вышло слишком наигранно. — Знаешь, мне тут пришло приглашение на ужин к вам, в Нору… — Да, точно, приглашение. Мама решила собраться всей семьей. Давненько мы не собирались все вместе. Ты ведь отправишься со мной туда? — Еще бы, я уже успела соскучиться и по миссис Молли с мистером Артуром, и по Джорджу с … Фредом, — на мгновение запнулась гриффиндорка, надеясь, что Рон ничего не заметил. — О, замечательно, завтра же напишу ответ родителям. — А как же Гарри? Ты разговаривал с ним? Он сможет поехать с нами? Рон на это лишь поджал губы, а его руки непроизвольно сжались в кулаки. — Не знаю, спроси у него сама, — юноша тяжело вздохнул, и прежде чем Гермиона успела что-то сказать, он продолжил: — А я очень устал и ужасно хочу спать. Доброй ночи, Герм. Шатенка даже не успела ничего ответить, потому что друг слишком быстро взлетел по лестнице вверх, тихонько хлопая дверью. Намереваясь поговорить с Гарри, Гермиона обернулась туда, где еще пятнадцать минут назад сидели Невилл и Гарри, но сейчас там было пусто. «Так дело не пойдет, мальчики. Что бы вас там не произошло, я все равно разберусь с этим, сколько бы вы не бегали ни от меня, ни друг от друга…» Гермиона молча развернулась и отправилась к себе, размышляя о том, что завтра у них с Роном, а после и с Гарри состоятся очень важные разговоры относительно их двоих.