Белла и Люси

Я знаю, что такое страх — часто его испытывала. Это чувство, когда по твоим венам течёт лава, а ладони ледяные. Сердце опускается и пристраивается рядом с прямой кишкой, ноги и веки трясутся на двенадцать баллов по шкале Рихтера. Так я чувствую себя, когда вижу воронов — их я боюсь больше всего в обыденной жизни, как другие боятся пауков или змей. А у меня вороны. Вот так. Но встретившись с тем клоуном, я забыла о птицах, и теперь только его зубастая пасть пред моими глазами. Именно Оно, его образ и вид пугает меня чуть ли не до седых волос, но, а пока… — Грей, долго ещё нам ехать? — крикнула я из окна своего пикапа, в кузове которого находились семь подростков пубертатного периода и один рядом. — Нет! Совсем немного! Мы ехали по лесной дороге, а потом и вовсе съехали с неё. Это хорошо чувствовалось моей задницей, а что с детьми было вполне ясно — маты Ричи, я уверена, были слышны и в центре города. В итоге, где-то через минут двадцать, мы остановились на поляне, окружённой большими валунами и высокими соснами. Я уже даже не верила в это чудо и осознала его, когда Роберт стал доставать с заднего сиденья и багажника различные примочки для похода, что вызвало у меня усмешку. — Эх, ты, Робинзон-чайник, давай помогу, — я отправила Майка и Билла за ветками, а сама полезла в бардачок за большим коробком спичек — Мы же готовить будем на этом огне, а потому жидкость для розжига тут противопоказана — еда отвратной будет. — Я тогда палатки ставить буду, — ретировался мужчина, отправляясь к детям. Я же, пока занималась огнём, не сводила глаз с Беллы, а всё из-за того, что было какое-то щемящее чувство в груди, предвещающее опасность… Но сейчас всё нормально, Пенни подружился с подростками и разговаривает с ними, как с ровесниками. Я тоже так хочу уметь. Поправив свою огромную рубашку, я с удовольствием отметила, что костёр горит и затухать не собирается, а потом пришли Билл и Майк с большим количеством сухих веток, которых нам вполне хватит на вечер. — А воду кто-нибудь взял? — спросила я общо, хотя обращалась к Роберту, отметив то, что в багажнике его машины нет двух канистр с водой. — Упс… — сделав виноватое лицо, мужчина стал озираться по сторонам, а потом посмотрел куда-то поверх моей головы — О, там колодец! Вот и вода… — Тебе повезло, Грей, — он протянул мне ведро и верёвку. — Люси, я с тобой! — Белла подбежала ко мне и забрала ведро, а потом посмотрела на Пенни — А куда идти нам? — Я провожу, — ответил Роберт. — Нет. Кто-то должен остаться тут с детьми, — возразила я, разглядев среди деревьев колодец — Если что — позовём. Я пошла за сестрой, что уже скрылась в кустах. Спустя пару минут я действительно оказалась у колодца, правда тот уже дышал на ладан и держался на честном слове. Ругая мысленно этого миловидного говнюка, я стала привязывать верёвку к ручке ведра, а Белла в это время собирала вокруг меня букет. Последнее, что я помню, это огненно-рыжие волосы и крик Беллы, что скрылся в глубине колодца. *** Очнулась я дома с холодной тряпкой на лбу. Я лежала на диване и совершенно не понимала, что произошло. Сев, я осмотрелась и увидела, что Пенни стоит у окна и смотрит куда-то вдаль. Похоже, мужчина услышал мои шевеления, а потому повернулся и, что заставило меня опешить, упал передо мной на колени и спрятал лицо в моей длинной рубашке. — Где Белла? Я слышала её крик, — я попыталась встать, но Грей не позволил мне этого сделать — Эй! Где моя сестра? — Оно… Оно забрало её. Дальше я не слышала и не слушала, что мне говорит мужчина — в голове всё ещё звучали его ужасные слова. Моя Белла, Беллочка… Ангелочек заботливый… — Белла, Белла, Белла, Белла… — и так без конца повторяла я, раскачиваясь из стороны в сторону аки игрушка, совершенно забыв о том, что у моих ног сидит мужчина и чуть ли не рыдает, но я же чувствовала нечто странное — Пойду… Чайку зелёного сделаю. Обещала Белле не курить, так что не буду. Немного истерически посмеиваясь, я пошла на кухню и поставила чайник, а потом достала пакетик с чаем. Всё это время за мной наблюдал Грей, облокотившись на дверной проём и скрестив руки на груди. Стоял, как статуя и от неё его отличало то, что он время от времени моргал и дышал. — Чайку? — похоже, моё выражение лица напугало Пенни, ведь, как только я повернулась, он нервно сглотнул — Ну как хочешь. — Люси, — он забрал у меня чашку и поставил на стол — Я… Чёрт… Что тут сказать… — Пожалуй, нечего… — я заварила чай и обхватила пальцами чашку — Я так и не отвезла её в парк аттракционов, как обещала. Эх, херовая я сестра и всегда такой была… Нужно больше не курить и не пить, чтобы хоть это обещание сдержать, а то Беллу я не сберегла… На том свете пусть живёт с тем, что сестра задумалась о здоровье своём… — Люси, Люси… Что ты такое говоришь? Ты замечательная. Будь у меня сестра, то хотел бы такую, как у Беллы, — я видела, чувствовала, что он хотел меня успокоить, но получалось плохо и это заставило меня посмеяться — Почему ты смеёшься? — Я была самой ужасной сестрой на свете. Я ненавидела Беллу всем сердцем. Особенно после ужасной смерти родителей, потом тяжбы с удочерением. Я считала её напрасной тратой времени, места и денег… Но она меня любила… За что? Я не поняла до сих пор. Лишь недавно я поняла, что вела себя, как последняя стерва, ведь когда меня укусил тот клоун, Белла заботилась обо мне, вставала загодя, чтобы приготовить завтрак, после школы мчалась в магазин за продуктами, делала перевязки… Понимаешь? — я посмотрела на молодого человека, который облокотился, но уже на кухонную тумбу — А теперь, когда нет её рядом, нет её сахарно-ванильных нарядов, белых волос, недозрелого голоска, которые раньше меня раздражали, я поняла, что это всё в ней было для меня самым дорогим на этом свете. Я не ценила её… Роберт подошёл ко мне со спины и, положив руки на плечи, немного сжал их. Этот ободряющий жест ни к чему не привёл. Я только сделала глоток чая и стёрла слёзы, что без моего контроля текли по лицу. Тут неожиданно Грей развернул меня на стуле и стал долго смотреть на меня, что продолжала пить чай, половина которого пролилась мне на ноги и стол. — Да прекрати ты хлебать этот проклятый чай! — он вырвал у меня чашку и закинул её в раковину — Я обещаю, что найду её! Ты слышишь меня? Слышишь?! — Хороший чай был… Зря вылил… — я взяла салфетку из салфетницы и стала вытирать жидкость со стола — И зря ты отказался… — Да приди ты в себя! — тут я почувствовала, что моё лицо обдало жаром с одной стороны, а потом и с другой — Не погибла она! Жива! — Сам сказал, что Оно забрало её! — его пощёчины привели меня в чувства, а потому я дала им полную волю в своём вопле — Как она может быть жива, если все, кого Оно забирало, погибали ужасной смертью? Сама видела руку несчастного Патрика! — Я просто верю! Почему во мне, постороннем человеке, веры в то, что Белла жива, больше, чем в тебе, её родной сестре? — он поднял на ноги и очень сильно встряхнул, а потом с силой прижал к стене, окончательно приводя в чувства — Ты нужна ей. Ты и её вера. Придёшь в себя — будем искать её. Только ускорь этот процесс. Наверно во мне взыграли гормоны, многолетняя неудовлетворённость и пережитый стресс, но в этот момент я только и делала, что смотрела в эти стальные глаза, горевшие яростью и страстью. Похоже, он чувствует то же, что и я, но, что-то снова во мне переклинило, а потому я вывернулась из его рук и направилась к себе. — Извини, мне нужно переодеться — всё из-за чая, — я прикрыла дверь, но не закрыла её, оставляя щёлку. Дверь так стоит, что эта щёлка ведёт прямо к дивану, около которого стоит комод с одеждой. Да, сучку небольшую во мне никто не выключал! — Блять, у меня сестра пропала, а я… А что я? А ничего я… — пробормотала я, снимая рубашку и бросая её на диван, потом достала футболку, а после перешла к низу — надела шорты — Я всё ещё живой человек, только всё равно сучка. — С этим спорить я не стану, — стоило мне закрыть стеллаж, так меня с силой толкнули на диван — Ты та ещё тварь. Ненормальная. Шибанутся. — Кто бы говорил мне… Сам пялился на меня постоянно в придорожной кафешке, почти не мигал… — говорила я в небольших перерывах между страстными поцелуями, граничащими с укусами, которые постепенно переходили на шею, что, похоже, скоро станет отражением далматинца. — Я тогда случайно зашёл. В самый первый раз, но потом специально, раз разом… — он закинул мою ногу себе на руку и стал с внутренней стороны покрывать её поцелуями-укусами, оставляя красные пятна — Не жалею. Ни разу… Он уже стал стягивать с меня шорты, как дверь дома стали стучать с огромной силой. И, судя по всему, несколько человек. — Какого чёрта? — смеясь, я натянула шорты и направилась к нежданным гостям. — Мы не закончили, — недовольно проворчал Грей, закусив палец. — Ну конечно… — отшутилась я, а потом открыла дверь и увидела перед собой клуб неудачников — А вы чего тут? — Мы это, того… В общем вот… — Беверли протянула мне какую-то грязную тряпку, но, присмотревшись, я поняла, что это не просто тряпка. — Привет, ребятки. Заходите, — Роберт вышел к подросткам, но те не двинулись — Люси? — Это кусок от платья Беллы. Рукав. На нём были такие кружева, только без зловония и крови… — я сидела на полу, но тут ко мне подсела Марш и приобняла за плечи, а потом присоединились Билл, Майкл, Эдди и остальные. Рядом этими, язык не поворачивается назвать их детьми, людьми, я чувствовала покой, но эта мокрая и смердящая тряпка, что раньше была рукавом платья моей сестрички, не давала мне забыться. — Мы найдём её. Обещаю. И ещё ни раз ты обнимешь её и, как и обещала, отведёшь в парк аттракционов, — Пенни присел неподалёку, а потом и вовсе прикрыл глаза, будто оставляя меня и неудачников наедине. — Д-д-добро пожаловать в к-к-клуб неудачников, — произнёс Билл. Ну вот я и неудачница… Что ж, это похоже на меня.