***
20.00 Звонок в дверь и будто крылья выросли у нее за спиной. Он пришел. Она дождалась и радостно, но с волнением, смотрела на дверь. — Здравствуй, Ленусь, — он зашел и закрыл тихонько дверь. — Женечка… Садись, здравствуй, как ты? , — она села выше. — Все хорошо, только с репетиции приехал к тебе. Ты лучше расскажи, как тебе, легче теперь? — Ты про Мишу? — Да. — Намного, Женюш… Спасибо большое, — она улыбнулась и сразу прикрылась одеялом, чтоб не заметил ссадин. — Вот и хорошо. Лекарство пила? — Да, все выпила, как и говорил… Женечка, а принеси мне, пожалуйста воды? — Конечно, сейчас, тебе может сюда принести бутылочку? — О, спасибо, принеси, — она улыбнулась и смотрела ему в след. Так хотелось прижаться и не отпускать… Он принес бутылку с водой и поставил возле кровати, чтобы она смогла сама взять и попить, если захочет, и дал стакан в руки. Она взяла, но руки предательски тряслись, из-за нервов. Она и сейчас очень переживала. — Тише, что это ты, еще слабее стала… Давай, я помогу тебе, — он взял стакан и сам поил ее. — Спасибо, — она улыбнулась и спрятала ручки под одеяло. — Ленусь, а что ты думаешь насчет своего дня Рождения? — Да он же аж через 2 месяца, мне бы дожить, — она тихонько посмеялась. — Доживешь, может, я бы тебя хоть вывез куда-то, прогулялись бы, или ты, может, хочешь чего? — А можно? , — она посмотрела ему в глаза. — Ну, Леночка, конечно, говори… — Только это сейчас сделаешь? — Да, говори. — Можешь, пожалуйста, принести мне наш альбом старый…? — А зачем он тебе? , — он посмотрел на нее и укрыл. — Ну… Просто хочу посмотреть, полистать его, — она тихонько улыбнулась. — Хорошо, сейчас, — он встал и пошел в свой кабинет, чтоб найти этот альбом. Она ждала и смотрела на дверь. Эти минуты казались ей часами. И вот, наконец, он зашел с большим пыльным альбомом в руках. — Давай мне его, давай, Женечка, — она протянула руки к нему. — Держи, аккуратненько, — он положил ей его в руки. — Спасибо большое, Женюш, — у нее вот-вот бы подступили слезы, но он заметил и взял за руку. — Тише, не плачь только, я прошу тебя… Тебе нельзя переживать, Ленусь, хорошо? — Хорошо, я не буду плакать, обещаю, — она погладила пальчиком его ладонь. — Вот и хорошо, ну что, я тогда пойду, а ты ложись отдыхать, да? — Да, Женечка, уже скоро буду ложиться, не переживай… — Тогда, спокойной ночи, Ленусь, все, если что, ты звони. — Хорошо, — она улыбнулась и отпустила его руку. — Давай, я укрою тебя и пойду, — он поправил одеялко и взбил ей подушку, чтоб она была мягче. — Спокойной ночи, Женюш… — Спокойной, Леночка, засыпай… Он ушел, а она открыла альбом. Вся молодость пролетела перед глазами, как вчерашний день. Детство, школа, родители, братья, любовь… Все было там, у нее в душе и в этом большом альбоме, который она так бережно хранила. Рассматривая старые фотографии, она не заметила, как спокойно уснула. День подошел к концу.Часть 3
9 мая 2019 г. в 22:35
В это утро она проснулась с каким-то странным чувством, будто бы кто-то пристально следит за ней. Немного полежав с закрытыми глазами, она все-таки открыла их и слабо посмотрела в потолок. Этот белый цвет немного будоражил и охлаждал душу, нагоняя какое-то одиночество и тоску.
— Доброе утро, — зашел помощник и закрыл за собой дверь, — Вы уже не спите?
— Нет… — она перевела на него взгляд.
— Тогда я сейчас сделаю завтрак и выпейте лекарство.
— Хорошо…
Она снова осталась одна в комнате, укутавшись теплее в одеяло, смотрела в окно. Слезы наворачивались сами по себе. На кухне гремела посуда, ветер бил ветви деревьев и стучал ими в окно, от этого становилось еще грустнее.
— Вот, все готово… — он зашел и небрежно поставил поднос с едой на тумбочку, которая стояла возле кровати.
Она лишь слабо посмотрела на него и отвернула голову обратно к окну.
— Поворачивайтесь, нужно поесть и выпить лекарство.
— Я не хочу сейчас есть… Оставь, я позже все съем.
— Мне сказали время, по которому я должен вас кормить, и это время настало сейчас, поэтому поворачивайтесь.
На неё это не подействовало, она лежала и не сдвинулась с места.
— Оставь меня, уйди…
— Так, по-хорошему вы, значит, не хотите… Понятно.
Он взял и перетянул одеяло, в котором она умоталась, ближе к себе, подвинув, тем самым, и её.
— Что ты делаешь, не трогай меня… — на миг ей стало так страшно, но она не подала виду.
— Тихо. Сейчас будем завтракать, — он взял ложку с какой-то кашей, которая даже не вызывала желания есть, и поднес к её губам.
Она увернулась, крепче сжав губы.
— Давай, давай… Открывай рот, — он грубо взял ее за подбородок и повернул к себе.
По щекам потекли слёзы. Она не могла дать отпор, беззащитность еще больше пугала её.
— Я не хочу, отпусти, не трогай меня! , — она попыталась прикрикнуть, отчаянно надеясь, что он уйдет. Но он и не думал этого делать.
— Ну-ка, тихо!..Ты смотри, раскричалась тут, еще раз — и будешь молчать до конца своих дней, ты поняла?!
Она притихла. Поняла, что ничего сделать уже не сможет, помощи ждать не от кого.
— Открывай рот, — он снова поднес ложку к губам.
— Да оно же такое солёное… Господи, у меня поджелудочная… — съев одну ложку, она наморщила лоб.
— Будешь есть и такое. Тебя тут, вообще, никто не спрашивает, так что лежи и молча ешь.
Он скормил ей все и дал воду с таблетками.
— Дай ещё воды, — она отдала ему стакан.
— Обойдешься, много пить нельзя, — он встал и забрал поднос.
— Я пить очень хочу, принеси, пожалуйста…
— Перехочешь, спи, -он хлопнул дверью и ушел на кухню.
Она заплакала и уткнулась в подушку. От соли начинало жечь желудок, а воды хотелось еще больше. Пролежав так минут 5, она попыталась встать сама. Ноги были ватные, и удалось лишь сесть.
— Ничего, сейчас немного посижу и попробую встать, — сказала она себе.
Первый раз, второй… И вот она уже стоит, но не долго. На глухой удар пришел помощник.
— Тебе походить захотелось что-ли? , — он ехидно посмеялся.
— Помоги… Я, кажется, ногу подвернула…
— Ну, будешь меньше с места двигаться, карабкайся обратно, я посмотрю…
Он сел в кресло, напротив кровати, и смотрел на нее, улыбаясь так гадко, что ей хотелось убить его прямо на месте.
— Я не смогу сама встать, — она легла щекой на ковер и тихонько заплакала.
— Сможешь… А не сможешь, так спи на полу, — он пошел вниз, в гостиную, смотреть телевизор.
На полу она пролежала почти час, а когда силы немного прибавилось, кое-как залезла на кровать и облегченно выдохнула. Нога болела сильнее. Она ждала 8 часов, когда наконец сможет расслабиться и рядом будет ее любимый человек. Но впереди был еще весь день. Весь этот день тянулся так долго, что она уже начинала сомневаться в том, что выдержит до вечера, но ожидание встречи давало силы терпеть. А терпела она и унижения, и даже мелкие побои, потому что одна и в таком состоянии сделать что-то против она не могла.