Она уже не помнила как уснула в тот вечер, но проснулась уже в крепких объятиях своего любимого мужчины. Он храпел ей в шею, но это уже был родной звук и совсем не раздражал ее с утра. Пролежав так еще минут 10, она снова уснула, прижавшись еще ближе к любимому.
10.00 — Доброе утро, Леночка, просыпайся, — он поставил кофе на тумбочку и сел рядышком с ней. — Доброе, Женечка, — она открыла глаза и сразу улыбнулась, — Никак не привыкну, родной… — К чему? , — он убрал прядь волос ей за ушко. — К тому, что ты теперь рядом, — у нее чуть не пошли слезы. — Ну тише, Леночка, все… Все хорошо теперь, будем рядышком, только не плачь, ты же знаешь, что я не могу смотреть, как моя любимая женщина плачет… Она кивнула и ткнулась ему в руку. Он погладил по головке и дал чашечку кофе. Она взяла, но руки были еще слабые, и бинт сильно мешал брать что-то. — Ленусь, давай я тебе его сниму, давай сюда ручку… Он только начал снимать бинт, но она забрала руку. — Женюш… Не надо. — Ну давай я хоть поменяю его… — Нет, Женюш, не нужно, пусть будет этот, — она спрятала руку. — Лена, ну-ка, показывай, что там такое… Он сам взял и размотал этот бинт… У нее потекли слезы. — Господи, что это такое? Следы от ударов, синяки и гематомы покрывали практически всю ручку. — Леночка, Боже мой, это он? — Да… — голосок дрожал, и она заплакала. — А почему же ты молчала раньше? — Мне было страшно… Он угрожал и бил сильнее, если плакала… — Моя девочка… Не бойся, я с ним разберусь… Он еще получит свое. Он нежно размотал ручки и целовал каждый синячок, каждый след, который был у нее на коже. — Ленусь, а это только на ручках? — Нет… — она опустила глаза на тельце. Он раскрыл одеяло и поднял ночнушку… — Я сегодня же пойду в полицию и тебе снимут побои, он ответит за это, подонок. — Он сказал, что все равно ничего не докажут… — Докажут… Это все теперь есть на камерах. — Каких еще камерах, Жень? — Которые стоят у тебя над кроватью и по всей квартире, я забыл о них, но теперь он не отвертится. — А зачем ты их сюда вообще ставил…? — Ну… Неважно, Ленусь, успокойся, просто переживал за тебя. — Аж не верится… — Я был таким идиотом, прости родная, больше тебя никто не обидит. — Женюш…месяц… — Что месяц?..Ты о чем, Леночка? — Остался… Она смотрела ему прямо в глаза… Он взял ее за руку и молча поцеловал. — Не бойся, я буду лечить тебя… — Не надо… Врачи сказали что будет только хуже… Он вздохнул и сел рядом… — Моя девочка… Только не переживай, хорошо?..У нас все будет хорошо, не думай об этом… У него покатилась слеза, было очень больно осознавать что столько времени упущено.***