Беспомощный город

Когда Нико впервые видит Кирие, она честно на несколько мгновений зависает, успев разве что вовремя словить отпадающую челюсть и свой новый краш. Но Голдштейн была бы другим человеком, не успей она вовремя взять ситуацию под контроль, чтобы не ставить воркующих голубков в неловкое положение. Поэтому далее по её же замыслу следует лукавый комментарий о том, что Неро такой прелестной девушки не заслуживает, который быстро перетекает в дружескую перебранку и формирует между ними соответствующую атмосферу. Результатом Нико довольна. [неожиданно зародившуюся симпатию она быстро запихивает в самую задницу] [потому что Кирие уже занята, а воровать девушку у друга в приоритеты Нико не входит] Кирие улыбается мягко и говорит так ласково, что остаться по отношению к ней равнодушной кажется задачей невыполнимой. У Нико сердце ноет, но она продолжает улыбаться и отшучиваться, и [конечно же] с радостью заглядывает к парочке на ужин с завидной периодичностью. [и дело тут вовсе не в чувствах] [чувства, они остывают со временем, а хорошие друзья на пороге не валяются] И Нико говорит Неро: — А ты всё-таки охренеть какой счастливчик. И затем подмигивает, тычет того локтем промеж рёбер и посылает ему ухмылку. Неро в ответ даже не язвит. И они продолжают свой разговор, как ни в чём не бывало, пока Кирие раскладывает на столе тарелки с едой. Кирие по большей части их исключительно слушает, предпочитая не встревать в разговор, это Нико замечает сразу. По сути, у них не то чтобы много тем для обсуждений: Орден, Неро, всякие мелочи, но остальные объекты их интересов совершенно не совпадают, и это наводит на Нико некую тоску. Что, в общем-то, неудивительно, с разбитым-то сердцем. — Ты не рассказывала, что сделала новую татуировку, — в какой-то момент замечает Кирие, Голдштейн на несколько секунд теряет мысль, так и замирая с открытым ртом. Шестерёнки в голове снова начинают крутиться, когда до неё доходит, и Нико только отмахивается с очередной ухмылкой. Ладонь невольно опускается на плечо и красующиеся на нём подсолнухи. — Да что там рассказывать, — беззаботно заявляет она и корчит гримасу, — У меня их и так жопой жуй, редко кто-либо замечает, когда новые появляются. [но Кирие замечает] О том, как эта татуировка появилась, Нико умалчивает. Как и о том, что вовсе не собиралась её делать, и вообще изображение оказалось на коже случайно [не совсем случайно, но это-не-важно]. Нико смотрит на Неро с Кирие и видит в них картинку из книжек. Идеальный шаблон родственных душ во плоти, прорвавшиеся в реальность обещания заботы и уважения, любви и прочей херни, которую матери вешают детям на уши, пока они достаточно наивны, чтобы в неё поверить. Нико с детства считала, что сказки о родственных душах — брехня полная. Её больше интересовали механизмы, оружие и истории о бабушке, нежели планы на счастливое будущее с тем-самым-самым, который должен был появиться в её жизни хер-знает-когда и хер-знает-на-кой-хрен. Сейчас же Нико смотрит на Неро и Кирие, и ей даже немного завидно, но есть здесь одно «но». [они кажутся идеальной парой, но на самом деле друг другу не предназначены] [у жизни дерьмовое чувство юмора] Она никогда не понимала принципа этой веры и выбора. Как может человек сойтись с кем-то только потому, что ему подан знак? Вся эта система такая непрочная, расшатанная и мутная, что, будь она механизмом, Голдштейн не взялась бы её чинить. Никакие метки не подарят тебе с щелчком пальцев счастье и любовь до гроба, но о том, что союз этих самых «душ» не всегда заканчивается хорошо, говорить не принято. [улыбаемся и машем] [всем насрать, что счастье в итоге не привалило] [вы — главное — видимость создавайте и помалкивайте] Оттого Нико становится только смешнее, когда в одну из встреч Кирие ненароком касается её плеча ладонью, и под её рукой расцветают подсолнухи. Этого никто не замечает [как хорошо, что этого никто не замечает]. Ей хочется смеяться до слёз и истерики, потому что вот он, человек, ей предначертанный, стоит прямо перед ней и совершенно безнадёжно влюблённым взглядом смотрит на её лучшего друга. Нико нравится Кирие. Она бы, наверное, даже согласилась представить их совместную жизнь на мгновение [только на мгновение, пока не станет слишком больно]. Только вот фишка в том, что Кирие она не нужна. Они с Неро сломали систему, разбили её вдребезги, нашли счастье друг в друге, прекрасно понимая, что [по совершенно ебанутой логике альянса судьбы и жизни] они друг другу не принадлежат. [вот так вот просто] А Нико смотрит на них и улыбается. И изо всех сил старается не касаться кожи Кирие, чтобы ненароком всё не испортить. Потому что чувства, они остывают. Боль постепенно притупляется. Её гениальные изобретения всегда спасут от одиночества. Такую дружбу она потерять не имеет права. [а эту самую дружбу Нико ценит гораздо больше каких-то там сопливых несбыточных историй из детства] [у неё перед глазами — тому доказательство]