"Милый, не надо..."

       Свистящий, громкий звук выстрела сотряс воздух. Все полуразрушенное здание ощутило случившееся, перекидывая дребезжание эхом со стены на стену. Елена, чье сознание медленно начинало проясняться, отчетливо расслышала это и, почувствовав ужасную боль в груди, еле слышно взвизгнула. Всхлипывая, она слышала собственное ускоренное сердцебиение, в боку начинало колоть. Вся ее тревога, нервозность выдавала себе через лихорадочную дрожь и мокрые полосы на щеках. Горькие, прожигающие глаза слезы вмещали в себя невероятно много соли и отчаяния.        — Нет… Деймон… — едва различимо в тишине прошептала она, часто моргая и кусая губу, принимая жгучий ком внутри себя. Ей хотелось кричать, но голос предательски исчез, и шатенка могла лишь открывать рот подобно немой рыбе и безостановочно плакать, за пеленой слез не различая расплывающиеся очертания обрушенной стены в другом, более светлом помещении. Вокруг было пусто. Ни единой души. Ей казалось, будто ее бросили здесь, оставив навсегда задыхаться от рыданий и погибать от одиночества. Тошнота вновь напомнила о себе, и Елене следовало бы вспомнить о своем положении и отбросить волнения, но ей было все равно. Теперь не хотелось жить. Ее мысли безумной вереницей закрутились в голове, то яркой вспышкой возвращая воспоминания из прошлого, то нахально подбрасывая нереальные видения. Легкие сдавливало, воздуха не хватало, мир окончательно разрушался. Теперь, в этот ужасный день в заброшенной местности обшарпанного здания, свершилось то, чего Гилберт боялась с самого начала, с самой первой встречи с Деймоном. Приговор, который подобно тлевшим уголькам с каждым днем разжигался ярче, был исполнен. Выстрел ясно это подтвердил. Пустота вокруг, пустота внутри. Девушка не помнила, как оказалась в этом новом, но анологично уродливом и плохо пахнувшем месте. Последним она видела лишь голубые, любящие и взволнованные глаза Деймона, пришедшего к ней, вбежавшего в ту крохотную вонючую коморку и готового убить за нее любого. Но смерть, жестокая и мстительная, предназначалась ему самому. Гилберт никак не могла ужиться с осознанием, что ее похищение спланировал отец, вынуждая в отвратительных условиях сидеть привязанной к стулу и дожидаться прихода брюнета. Эти голубые глаза… Елена видела его бледное испуганное лицо, его ярость в напряженном теле, его любовь и подсознательную преданность в глазах. Нет, когда она видела его знакомый, самый прекрасный прищур в последний раз, он не был особенным. Ведь этот взгляд, исполненный чувствами к ней, хорошими или тревожными, всегда смотрели на нее с восторгом и заботой. И теперь всё это пало в бездну. Холодную, мучительную пропасть, наполнявшуюся безостановочными слезами. Но, как бы сильно шатенка ни хотела отключиться от суровой реальности, она не могла не заметить, что на ее теле не было ни единой веревки, и сидела она одна на пыльном, дощетчатом полу. На полу одна из неровных досок начала двигаться и равномерно трястись, предвещая чьи-то шаги. Кто-то приближался к ней, быстро и стремительно, но Елену уже ничего не пугало и не интересовало. Кто бы ни был, теперь ей плевать. Среди этого темного строения наедине со своим страхом, Гилберт сидела, вжавшись в стену и игнорировала окружающий ее мир. Кто-то, шагавший к ней, был совсем близко и что-то бормотал, но слышать его голос девушка не могла и не хотела, словно кто-то оглушил ее и резким движением руки вырвал сердце, лишая всякой возможности существовать дальше.        — Эй, Елена… — только сейчас, как будто внезапно вынырнув из воды, расслышала приглушенный голос шатенка и вскрикнула, тяжело задышав. Кто-то подхватил ее на руки и повернул к себе. И только встретившись с голубым, измученным внутренней болью взглядом, Елена смогла эмоционально завопить и уткнуться заплаканным лицом в плечо парня, с силой сжимая в руках ворот его кожаной куртки. — Всё хорошо, слышишь? Не плачь. Надо убираться отсюда…        — Мне страшно… Деймон, я так боялась… Я… Я думала, они тебя убили. Деймон… — сбивчиво бормотала она, заплакав сильнее прежнего. Он, с отчаянной болью пропуская через себя каждое ее слово, крепче прижимал к себе ее стройное тело, держа на руках и двигаясь к выходу по темному, захламленному коридору.        Пока они приближались к крупной дыре в стене, через которую Сальваторе ранее сюда и пришел, Елена вдруг почувствовала жуткую, острую боль в районе живота и негромко застонала, чуть приподнявшись и вздрогнув, лежа в кругу несущих ее сильных рук Деймона, что испуганно и недоумевающе глянул на нее, но она покачала головой и убедила его в спокойствии. Бледность и безжизненность ее уставшего лица пугала брюнета, отчего его голубые глаза занова наполнялись яростью и походили на бушевавший в агонии эмоционального шторма океан. Ее легкое, расслабленное тело, прикрытые веки и неровное дыхание сводили Деймона с ума, ярко доказывая, что случившееся с ними было вполне действительно. Наконец-то достигнув выхода и шагнув на улицу, Сальваторе поддался прохладе весеннего свежего ветра, хлестнувшего его по лицу. Еще крепче прежнего держа девушку в своих руках, словно неся раненного бескрылого ангела, он поспешно направился через территорию к оставленной неподалеку машине, покидая омерзительное, словно проклятое место. Немного пройдя по грязи и повернув за угол строения, Деймон аккуратно опустил Елену на ноги, осматриваясь по сторонам и подмечая, что за ними никто не идет.        — Подожди немного… — шикнув от жжения в плече, мягко сказал он стоявшей рядом с ним Гилберт, которая все еще перепуганными карими глазами таращилась на парня и пыталась ладонями вытереть слезы. Сальваторе, осторожно отвернув край куртки, быстро осмотрел свое пораненное и кровоточащее плечо. Рана была неглубокой, но крайне неприятной и болезненной, из-за чего брюнет что-то неразборчиво прошипел и цыкнул, однако подловив более шокированное лицо Елены, он поспешно поправил куртку и собирался вновь подхватить ее на руки, но девушка запротивилась и отскачила назад.        — Тебя ранили… Как? Почему? Что там случилось? То есть… Как это произошло, и что вообще было? — еще трясясь от пережитого, протараторила Гилберт, закидав парня вопросами, но тот только театрально закатил глаза и, игнорируя ее возмущения, заключил ее в объятие.        — Ничего страшного… Все в порядке, Елена… — ровным тоном ответил он, пытаясь успокоить девушку, но та еще избегала касания с его пораненным плечом. — Это просто мелкая рана, ничего страшного. От ножа…        — Что там было, когда я вырубилась? — всхлипывая, спросила Елена, подняв на него свои заплаканные, но чистые и любящие глаза. Деймон пытался отклониться от ответа, не переставая поглаживать ее по спине и целовать в висок, чувствуя необходимое им двоим тепло, но сдался под натиском непонимающего взгляда.        — Твой отец… Он… — с трудом мог выговорить Деймон, нервно сглотнув. — В общем… Он хотел меня убить, но Энзо выстрелил в него первым.        — Боже… — взвизгнув, отозвалась девушка, и ее глаза стали еще круглее от ужаса и шока. Добавив новую порцию разочарования, досады и боли в копилку бушевавших в ней эмоций и тревог, шатенка едва заметно погрустнела от этой новости, ведь еще хуже ее состояние быть просто не могло. — Как ужасно, боже… Ну почему… Как же…        — Тише, Елена… Всё будет хорошо, слышишь? — обхватив ее лицо ладонями, тихо и хрипловато прошептал Деймон, стерев с ее лица очередную быстро скатившуюся слезинку. Однако этого для утешения Гилберт было мало, и парень поцеловал ее, крепко обнимая и пытаясь отвлечь от всего произошедшего. Поцеловав ее страстно, порывисто, выплескивая все набранные эмоции, Сальваторе медленно отстранился, все еще обнимая девушку. — Но Энзо… Его тоже больше нет. Я попытался бежать, когда он разделался с Джоном, но не получилось. Он позвал остальных. Человек десять. Может… пятнадцать. — рассказал он, пожав плечами и немного задумавшись. — Среди них был и Клаус. Он успел выстрелить в Сент-Джонса, а какой-то мудак из толпы кинулся на меня с ножом. Попал только в плечо. Кажется, они созвали этих придурков просто для количества, ведь при них не было нормального оружия. Только ножи и травматы. У Энзо и твоего отца, видимо, был четкий план, но Джон хотел испортить последовательность и сразу меня прикончить. Это не устроило Энзо, который хотел отомстить мне за Эйприл. Мы с Клаусом ели отбились от той толпы баранов.        — А где же Клаус? — с опаской поинтересовалась Елена и уже затаила дыхание.        — Он сказал мне, чтобы я бежал за тобой, а сам еще остался разбираться с теми кретинами. Он должен вот-вот прийти к машине. Идем. — доходчиво объяснил Деймон и, проведя ладонью по каштановым спутавшимся волосам девушки, сделал попытку снова взять ее на руки, но та не поддалась и отпрянула.        — Не надо быть героем, Деймон. Для меня ты всегда им был, а сейчас я могу идти сама. Я ведь в порядке, а твое плечо… — проговорила Гилберт и ненадолго замялась, не зная, что сказать еще. Мысли скопились в ее голове, путая здравое сознание, но она предельно точно знала, что уже нельзя было медлить с признанием. Когда Сальваторе взял ее за руку и хотел сделать шаг в сторону виднеющейся на горизонте машины, то Елена остановила его, приложив ладонь к его целому плечу. — Подожди, Деймон…        — Что такое? — с трепетом произнес он, снова встревоженно глянув на шатенку, но та выдавила подобие улыбки и, настраиваясь на важную речь, набрала в легкие больше воздуха.        — Я… Я очень долго тянула время, Дей. Сейчас поняла, что это было даже рисковано. Ты ведь до сих пор не знаешь, и меня мучает совесть. — на мгновение она стыдливо отвела взгляд и отсчитала несколько нервных скачков своего сердца. — Возможно, ты не будешь этому рад, но… Я ведь люблю тебя, а ты меня… В общем…        — Ну говори уже, Елена… Нам надо идти. — нетерпеливо выпалил брюнет и поддерживающе улыбнулся уголком рта, давая понять, что готов принять от нее любую новость.        — Когда все это закончится… Мы вернемся домой не вдвоем, а втроем. — сгорая от неловкости и боясь его реакции, высказалась Елена, но Деймон лишь не понимающе выгнул изящную бровь. — Я имею ввиду, что… У нас будет малыш.        — Да ладно?! — со смешным подвизгом выкрикнул Сальваторе и вытаращил на нее льдисто-голубые удивленные глаза. Вскинув брови, он что-то пробурчал, не зная, что и сказать, однако неожиданная новость его поразила. — И… Э… А… Боже, Елена, чего ты смотришь на меня так жалобно? Я же рад, черт возьми… Я, конечно, в шоке, но… Это же круто блин! Елена… — чуть погодя и обработав сведения, громко воскликнул Деймон, что успокоило девушку и она искренне улыбнулась, радуясь забавной и веселящей ее реакции брюнета. Он вновь с невероятной силой сжал ее в объятиях и опять поцеловал, едва ли убирая с лица предательски появившуюся улыбку, отражение которой проявилось и на губах шатенки.        — Я не знала, как ты примешь это… И… Боялась даже. — усмехнувшись и потерев опухшие от слез глаза, проговорила Елена, пока Сальваторе все еще держал ее в кругу своих рук и улыбался, соблазнительно и так по-настоящему, что девушке становилось немного неловко видеть этого стойкого и нахального парня с беззаботной и дурацкой радостью.        — Может быть, из меня получится плохой отец… Я в этом даже уверен, но… Я сделаю все, чтобы мы были счастливы, слышишь? Я люблю тебя. Боже, что же за день сегодня… — уже истерически засмеявшись сказал Деймон. Гилберт прильнула к нему всем телом, прижимаясь своей щекой к его. И только шум нового, более жуткого выстрела на миг вынудил шатенку подскачить и обмякнуть в ладонях Сальваторе, пока рана на боку наполнялась кровью и пропитывала бордовым цветом одежду. Посмотрев на парня с застывшей в карих глазах паникой и ужасом, Елена обессиленно начала падать, не сумев удержаться на ногах, когда же Деймон, быстро подхватив ее, растерянно оглядывался по сторонам и с отчаяным рыком подхватил на руки раненную девушку, взвывшую от боли.        — Мне больно… Как же ребенок… Деймон… — просипела сквозь снова накатившиеся слезы Гилберт, зажав рукой полученное ранение. Сальваторе, с ожесточенным видом оскалившись и побледнев, заметил за углом строения темный силуэт стрелявшего и мстительно выпустил в него три пули. Убедившись, что незнакомая фигура упала, Деймон, превозмогая собственную боль в плече, быстро подхватил Елену и поплелся к автомобилю. Озираясь, и удобнее располагая на руках стонавшую от невыносимой боли шатенку, парень упрямо двигался к машине, расстояние до которой заметно сокращалось. Плечо жгло, голова кружилась под весом эмоций и воспоминаний о случившемся, однако Деймон изо всех сил пытался сосредоточиться только на Елене и необходимости как можно скорее добраться до больницы.        — Осторожнее… Черт! Черт! — не выдерживая, ошалело прокричал он, и его синий безумный взгляд с испугом и отчаянием смотрел на девушку. Открыв дверь автомобиля, парень аккуратно, чтобы не потревожить рану на теле Елены, посадил ее на пассажирское сидение. Он приказал ей и дальше крепко держать раненное место и постоянно выравнивать дыхание, а сам метнулся за руль и на сумасшедшей скорости поехал в сторону города. Словно в ужасном сне прошло несколько следующих часов. Машина после долгой и утомительной дороги припарковалась у больничного комплекса. Елена должна быть спасена. Как и их малыш. Деймон в ужасе и спешке пытался сохранить жизнь двум отныне самым важным людям его жизни…