Most crippling weakness

      — Тебе понравился плед?       — Да, он тёплый. Спасибо за него.       — А подушка? Которая с травами.       — Удобная… Пахнет хорошо.       Освальд счастливо улыбнулся, и в уголке его глаза, не скрытого под тканью, появилась сеть неглубоких морщин.       — У моей мамы была коллекция целебных трав. Она всегда набивала ими подушку, когда у меня была бессонница.       Маленькая цветастая подушка была уже третьим подарком за несколько дней: до неё Освальд успел притащить два свитера и тяжёлый вязаный плед.       — Это… очень заботливо, Освальд.       Тот слабо улыбнулся, а потом посерьёзнел и опустил плечи.       — Это было очень рискованно, — начал он негромко. — Даже представить не могу, что бы с тобой сделали, если бы ты публично оклеветал комиссара Готэма. На глазах у прессы. У комиссии.       — Зачем задумываться об этом, если всё прошло по плану? — Эдвард пожал плечами и перевёл взгляд на нервно сцепленные руки Освальда на столе. — Это пройденный этап.       Кобблпот приходил к нему каждый день после освобождения: Гордона временно отстранили, а навещать заключённого, являясь свободным человеком, было законным правом. И впервые за пять дней он затронул тему суда.       Освальд опустил взгляд, и теперь Нигма мог рассмотреть детали его образа. Впервые за несколько месяцев Эд видел его не в тюремной робе, а в своей обычной одежде: чёрном костюме с тёмно-бордовым галстуком. Это изменение радовало и давало надежду, напоминало, что всё произошедшее было реальностью, а не коматозным бредом. Но на фоне тёмной ткани стало ещё заметнее, как побледнело и вытянулось его лицо.       — Эд, — обратился тот неуверенно, — тогда, в суде, когда я увидел тебя… — Он сделал вдох. — Я действительно поверил, что ты будешь свидетельствовать против меня. И… когда у тебя разошёлся шов, но ты…       — Давай сменим тему, — сказал Эдвард, не смотря на Освальда.       — Прости меня.       Эд опустил взгляд. Выражение его лица как-то болезненно исказилось; эмоция появилась на мгновенье, но его было достаточно, чтобы Освальд заметил.       — Тебе не за что просить прощения, — наконец проговорил Эд. — Я прекрасно понимаю, как это выглядело со стороны.       — Не только за это. — Освальд вздохнул. — Все эти месяцы в Блэкгейте я действительно предполагал, что ты можешь сбежать. Даже, скорее, ждал, когда это случится. Но ты не сбежал. Ни через месяц, ни через два. — Он помолчал какое-то время. — Это непросто для меня, но я доверяю тебе, Эд.       Нигма ничего не ответил и не поднял взгляд. Если он был расстроен или разочарован, Освальд понял бы.       — Ты уверен, что твоё присутствие на суде необходимо? — наконец спросил Эд. — Тебя только что оправдали, а через неделю ты защищаешь человека, которого обвиняют в массовом убийстве. Да и общественность вряд ли в восторге от того, с какой периодичностью ты посещаешь Аркхэм.         — Мы оба знаем, что ты невиновен, — голосом, полным уверенности, проговорил Освальд. — А после отстранения Гордона доказать это намного легче. — Он закусил внутреннюю сторону щеки и помолчал какое-то время. — Ты уже разговаривал с адвокатом?       — Да, — флегматично ответил Эд.       — Всё прошло нормально?       — Да.       — Какой тактики будете придерживаться? — чуть мягче спросил Освальд, видя, что Нигма не настроен обсуждать это.       — Расскажу правду, кое-что приукрасив и кое-что скрыв. — Эд пожал плечами. — И я всё ещё не понимаю, зачем тебе являться в суд, лишний раз рискуя репутацией.       — Тебя оправдают, я уверен. Всё на нашей стороне.       — Освальд…        — Через три дня Рождество, и… Мы могли бы провести его вместе. — Освальд нервно улыбнулся, и Эд приоткрыл рот. — Если ты, конечно, празднуешь… Или в принципе хочешь…        — Я тебя понял, Освальд, — деликатно прервал Эд попытки Кобблпота донести свою мысль яснее. — Посмотрим по обстоятельствам. Ситуация в городе всё ещё довольно непредсказуема.       Освальд улыбнулся, поджав губы, и кивнул.       В глубине души он, конечно, понимал, что вряд ли им удастся отпраздновать спокойно. Почти все его сбережения пошли ко дну вместе с субмариной, после сказанного Эдом на суде угрозу представлял каждый коп и каждый член мафии, а сам он с трудом даже спускался по лестнице. Но он был свободен, и Эд скоро будет в безопасности.       Для Кобблпота Рождество всегда было поводом провести время с семьёй. В детстве он любил этот праздник. Не за глупые песенки или ярмарки, а за то, что мама могла провести время с ним, а не на изнуряющей неблагодарной работе. Но после её смерти этот день перестал быть светлым и радостным.       Кобблпот ни разу не отпраздновал Рождество после того, как похоронил маму. Семьи у него не было: отца он потерял, а Мартин не был бы с ним в безопасности. Этот праздник выпал на период, когда Эдвард занимался постройкой субмарины. Но сам Эд не праздновал и, кажется, вовсе считал за сентиментальную глупость праздновать что-либо, пока город находится в изоляции. А Освальд и не хотел ничего предлагать тогда: Рождество для Кобблпота — сугубо семейный праздник, а обстановку, когда оба ожидали ножа в спину, трудно было назвать семейной.       Но сейчас Освальд осознавал, что с трудом, но полностью доверился Эдварду, и хотел разделить этот праздник с ним.

***

      — Сегодня здесь, в здании Верховного суда имени Соломона Уэйна, состоится судебный процесс по делу Эдварда Нигмы, обвиняемого в убийстве сотен мирных граждан, — чётко проговорила журналистка. — Признанный невиновным неделю назад Освальд Кобблпот, ставший жертвой коррумпированной системы, будет присутствовать на сегодняшнем процессе. Мистер Кобблпот, — она повернулась к нему корпусом, — что вы думаете о причастности мистера Нигмы ко взрыву Убежища?       — Пусть мы и не были очень близки, — начал Освальд с заранее продуманной лжи, — я знаю мистера Нигму достаточно хорошо, чтобы утверждать, что он невиновен. Уверен, через пару часов это подтвердится.       — Насколько известно, подсудимый и раньше привлекался к уголовной ответственности, а также отбыл срок в Аркхэме за убийство. Как вы можете это прокомментировать?       — Я считаю, — Освальд натянуто улыбнулся, — что подобные вопросы нужно задавать после вынесения приговора, а не пытаться строить теории.       — Это окончательный ответ? Вы считаете мистера Нигму невиновным?        Освальд вскинул подбородок и посмотрел на неё с вызовом.       — Да. Это окончательный ответ.       Когда Кобблпот вошёл в зал суда, он уселся за одну из трибун и оглядел присутствующих. Процесс ещё не начался, поэтому в зале было довольно шумно. Освальд огляделся: судьи, адвоката Эда и самого Нигмы в зале ещё не было.       До суда оставалось около десяти минут, и Эда в сопровождении охраны завели в помещение. Освальд посмотрел на него и попытался улыбнуться, но тот даже не повернул голову в сторону аудитории.       До суда оставалось пять минут. Уже присутствовали журналисты, присяжные и прокурор, но адвоката всё ещё не было. Освальд начал немного нервничать.       До суда оставалось три минуты.       — Похоже, адвокат мистера Нигмы опаздывает, — сказал Дент, деловито поглядывая на наручные часы.       Освальд мысленно выругался и пообещал себе прострелить этому не самому пунктуальному адвокату колено. Или оба. Но потом, когда всё закончится; когда Эдвард будет в безопасности.       Кобблпот нервно заёрзал на скамье, прочистил горло и, краем глаза уловив какое-то движение, повернул голову. Эдвард встал со своего места.       — Защиты не будет.       — Вы отказываетесь от услуг адвоката? — спросил Харви, подняв бровь.       Кобблпот услышал, как городские часы пробили три, и слегка вздрогнул.       — Да. Я хочу сделать чистосердечное признание. — Он сделал паузу. — Я уничтожил Убежище и убил более трёхсот человек, — объявил Нигма твёрдым голосом. — Я не был в состоянии аффекта, под влиянием наркотических веществ или алкоголя. На меня не оказывали давления.       Зал поражённо затих.       — Он же не в себе, разве вы не видите? — сказал Освальд, прервав тишину, и встал со своего места. — Я не думаю, что сейчас целесообразно…       — Мистер Кобблпот, успокойтесь.       — Вы не можете проводить судебное заседание без…       — Мистер Кобблпот, вас выведут из зала за неуважение к суду, — предупредила судья.        Освальд снова хотел что-то сказать, но всё же сдержался и занял своё место.       — Мистер Нигма, — снова обратил своё внимание на Эдварда Дент. — У меня всего один вопрос к вам. Зачем?       Нигма ничего не отвечал какое-то время, осматривая зал холодным взглядом.       — Потому что они не имели никакого права вести спокойную жизнь, пока страдал я, — зло процедил Нигма.       В зале стало шумно. Слова Эдварда прозвучали настолько убедительно, что даже Освальд словил себя на мысли, что на секунду задумался, было ли это правдой.       Эд не мог пойти на подобное по собственной воле. Кобблпот помнил, каким потерянным он выглядел, как тряслись его руки и дрожали губы. И сейчас этот же человек спокойно и в подробностях рассказывал, как хладнокровно убил сотни людей.       Нигме продолжили задавать вопросы. Много вопросов. Что-то вроде, какое оружие было использовано и откуда был произведён выстрел? Освальд не слушал. Даже с чистосердечным признанием приговор был очевиден.       Всем было приказано встать.       Несмотря на чистосердечное признание.       Освальд поднял на Эда взгляд.       Приговаривается к пожизненному заключению в психиатрической лечебнице Аркхэм.       Эд свёл брови и опустил голову, словно боясь посмотреть в сторону аудитории.       Без права на условно-досрочное освобождение.       Освальд знал, куда направится по завершению суда.       Взять под стражу в зале суда.       Проводив Эда взглядом, Кобблпот почувствовал, как от злости напряглись желваки.       — Мистер Кобблпот, как вы…       Освальд никак не отреагировал и, грубо оттолкнув подошедшего к нему репортёра, направился к выходу.

***

      — Не делай вид, что ты или кто-либо из участка не имеете отношения к суду над Нигмой.       Буллок поднял на него осовелый взгляд.       — Я так понимаю, он всё-таки сел? Прекрасная новость. — Он отсалютовал Освальду рюмкой. — Спасибо, что пришёл сообщить.       Кобблпот подошёл ближе и угрожающе нависнул над столом.       — Ты думаешь, я поверю, что Эдвард сам вдруг решил взять на себя вину за преступление, которое не совершал?       — Этот ублюдок оклеветал моего напарника, и уход с должности — меньшее, что ему грозит. Материк капает нам на мозг и следит за каждым нашим движением. Я был бы первым, кто захотел усложнить ему жизнь. Но знаешь что, Пингвин? — Харви повысил голос. — Я не имею ни малейшего понятия, что произошло на суде и почему. Так что проваливай, если не хочешь в обезьянник.       — Я думал, вы будете нацелены на то, чтобы мирно уладить этот вопрос, капитан Буллок.       Харви слабо ухмыльнулся.       — И что же ты сделаешь? У тебя нет ни людей, ни оружия, — флегматично ответил он.       — Может быть. Но знаешь, что у меня есть? Восстановленная репутация. — Освальд широко улыбнулся и развёл руками. Буллок поднял на него усталый взгляд.       — Можешь хоть на городской канал пойти, мне плевать.       Освальд покинул кабинет в ещё большем бешенстве, чем когда вошёл в него.       — Мистер Кобблпот?       Он резко остановился и чуть не споткнулся о порог.       — Мистер Фокс, верно? — сказал Освальд, после того как обернулся и с подозрением посмотрел на него. Люциус кивнул.       — Вы ведь довольно близки с Эдвардом, верно?       — Зачем вам вообще об этом…       — Я должен был присутствовать на сегодняшнем процессе со стороны защиты, — мягко перебил его Фокс. — Но Эдвард… он отказался от моей помощи в последний момент.       — Отказался сам? — спросил Освальд, прищурившись и подняв подбородок. — Почему я должен вам доверять?       Люциус вздохнул и вынул что-то из своего кармана. Освальд приоткрыл рот.       — Это…       — Улика, которую Эдвард собственноручно уничтожил вчерашним вечером.       — Откуда она…       — Я лично вытаскивал её из его головы. Я знаю, как она выглядит, как работает и на что способна.       — Её можно восстановить?       — Сомневаюсь. — Люциус поджал губы. — Вы ведь тоже не знаете, почему он решился на это?       Освальд будто растерял всю свою уверенность и отрицательно покачал головой.       Люциус обернулся, услышав, как его позвали.       — Извините, мистер Кобблпот, работа. До свидания.       Освальд машинально кивнул, на негнущихся ногах отошёл от Фокса и направился к выходу, смотря в пол.       Его решение не было спонтанным. Всё это время он прекрасно осознавал, на что идёт. Он словно хотел…       Кобблпот запоздало почувствовал толчок в плечо, но не обратил на него внимания.       Хотел исключить даже минимальный шанс на победу. Хотел, чтобы никто не узнал правду.       Освальд осознал, что находится уже в нескольких десятках ярдов от участка, только когда игнорировать пронизывающий до костей ветер стало невыносимо.       Но кому такая правда могла быть невыгодна?       Он остановился и поднял голову, пытаясь запахнуть воротник пальто, но, увидев в паре метров от себя знакомую фигуру, пришёл в себя и почти рефлекторно потянул руку за пазуху.       — Мистер Кобблпот, не стоит, — посоветовала мисс Скотт, мягко улыбнувшись.       Тот увидел рослого мужчину, подошедшего к нему сзади.       — Мы просто хотим подвезти вас домой. Вряд ли для этого необходимо оружие. У вас же нет личного транспорта? — Мужчина протянул Кобблпоту руку ладонью вверх. Тот, поколебавшись, вложил в неё пистолет. — Вы же не против?       — А у меня есть выбор? — вопросом на вопрос ответил Освальд, натянуто улыбнувшись.       — Приятно иметь дело с умным человеком. Садитесь, Освальд. — Она указала рукой на подъехавшую к ним машину чёрного цвета. Как банально.       — Вы же не думали, что мы действительно поверили в сказку, сочинённую мистером Нигмой в суде? — начала она, когда за Освальдом захлопнулась дверь.       — Я не понимаю, о чём вы говорите, — сухо ответил он.       — Бросьте, мистер Кобблпот. Преступник, отбывший два срока в Аркхэме, вдруг встаёт на путь исправления и ведёт мормонский образ жизни, пока город окутан хаосом? — Она подняла бровь. Освальд нахмурился и ничего не ответил. — Вам повезло, что Джеймс Гордон в качестве комиссара был не слишком, — она задумалась, пытаясь подобрать верное слово, — гибким в некоторых вопросах.       — Я знаю о чипе и о том, кто его контролировал.       — Но вы ведь достаточно умны, чтобы не предавать это огласке?       — А то что? Убьёте меня?        — Неужели в Готэме настолько суровые нравы? — Она беззлобно усмехнулась. Освальд не сводил с неё напряжённого взгляда. — Нет, мы не планируем убивать вас. Пока.       — Я знаю. Иначе меня бы здесь не было. Так что вам нужно?       — Вы ведь публичная личность, Освальд. Люди вас любят. Не все, конечно, и, возможно, не конкретно вас, но всё же вы интересны им.       — Я могу оказать влияние. Я понял.       — Поэтому мы предлагаем вам сотрудничество.       — И что от меня требуется?       Освальд счёл разумным попытаться наладить хорошие отношения, а не портить их. Он втирался в доверие уже не в первый раз.       — Ничего такого. В основном разговаривать с прессой. — Она пожала плечами. — Но есть один момент. — Освальд посмотрел на неё с немым вопросом во взгляде. — Ваше интервью перед судом. Оно будет несколько противоречить вашим дальнейшим комментариям.       Машина остановилась, и Освальда слегка качнуло вперёд: они подъехали к воротам особняка Ван Далей.       — Вы хотите, чтобы я публично признал Эдварда виновным?        — Не только это, но да. — Женщина пожала плечами. Кобблпот ничего ей не ответил. — Подумайте, что для него лучше: ненависть народа или смерть? Подумайте, Освальд. У вас есть время. До свидания.       Освальд судорожно вздохнул от неожиданности, когда увидел дуло пистолета, направленное прямо на него мужчиной, сидевшим за рулём. Если двери машины не заперты, то можно пригнуться и быстро выскочить из неё, а потом, снова пригнувшись, добежать до ближайшего дерева или…        — Он же ваш? Возьмите.       Кобблпот рассеянно кивнул и больше рефлекторно, чем осмысленно, потянулся к пистолету. Промахнулся, протянув руку намного левее. До боли закусил щёку. Медленно протянул руку к нужному предмету, как повторял Эд изо дня в день в течение тех пяти месяцев. Наконец почувствовал вес и холод оружия и сжал его в руке.       Он вышел из машины, ненамеренно сильно хлопнув дверью. Контраст между тёплым салоном авто и холодной улицей почувствовался моментально, но Кобблпот, даже не подняв воротник пальто, продолжил стоять, глядя на отдаляющиеся огни автомобиля.       Освальд почувствовал, как в уголке здорового глаза собрались слёзы: то ли от ветра, то ли отчаяния и злости. От собственной беспомощности.       Что-то обожгло его щёку.       Эд рисковал ради него своей жизнью. Эд спас его. А сам он не смог помочь ему, даже находясь на свободе. Не смог даже взять пистолет с первой попытки.       Освальд попытался вздохнуть полной грудью, но вышел лишь сдавленный всхлип.

***

      — У меня всего один вопрос к тебе, Эд. — Услышал Нигма, когда за ним со скрипом закрылась железная дверь. Он заставил себя поднять глаза: на койке, закинув ногу на ногу, сидела его копия. Точнее, почти копия: она была в зелёном костюме и котелке. — Какого чёрта это было?       — Ты сам прекрасно понимал, насколько малы шансы, — негромко ответил Эдвард, потупив глаза в пол.       — Понимал, — согласился Загадочник.       — Если бы я дал понять, что я знаю что-либо о чипе и причастности материка, я был бы не здесь, а на дне реки с простреленной головой, — с чуть большей уверенностью продолжил Эд, всё ещё стоя около двери. — В лучшем случае.       — Тебя это не слишком волновало на суде над Пингвином. Недостаточно волновало, чтобы сбежать, пока был шанс.       Эдвард не ответил ему.       — Ты мог освободиться в любой день. В любую секунду, — прошипел Загадочник, встав с койки. — Три. Три месяца ты просто сидел и не предпринимал абсолютно ничего! Даже тот заключённый… Ну, который сейчас гниёт в лаборатории под Аркхэмом. Ты убил его не потому, что хотел отомстить, — медленно проговорил он, покачав головой. — Назови мне реальную причину.       Нигма помолчал немного.       — Ты бы убил его, — тихо проговорил Эд, расфокусированным взглядом смотря перед собой.       — Нет, — Загадочник медленно покачал головой. — Если бы у тебя было достаточно мозгового вещества, чтобы не брать на себя вину за Убежище, мы с Пингвином были бы на свободе и…        — Ты бы убил его! — сорвавшимся голосом повторил Эдвард, перебивая галлюцинацию. — Как пытался убить Ли, — продолжил он, после того как сделал несколько судорожных вздохов. Он вдруг нервически улыбнулся и сказал: — Ты всегда считал меня предсказуемым идиотом. Так ведь, да? Я знал это. И поэтому ты проиграл.       Лицо двойника помрачнело, а тёмные глаза будто стали ещё чернее.       — Да, — медленно начал он низким голосом и моментально оказался рядом с Эдвардом. — Я бы убил его. Потому что ты жалок. Потому что он делает тебя бесхребетным ничтожеством. Ты подписал себе пожизненное в Аркхэме. Ты провёл месяцы в этой дыре. Ты вернулся в город, который только благодаря чуду не подорвали вместе с тобой. И ради чего?       — Я избавлюсь от тебя, — сказал Эд, проигнорировав вопрос.       — Ты не сможешь избавиться от меня. — Тот усмехнулся. — Мы это уже обсуждали.       — На этот раз я буду стараться усерднее.