С чем ты останешься, когда выключат свет?

Не привязывайся. если хочешь совет — присаживайся и послушай меня, мой друг. никогда ни к кому не привязывайся. это ада десятый круг. ну зачем тебе эти бабочки и искрящийся свет внутри? ты же знаешь, что эти лампочки лопнут быстро на раз, два, три. чувства лёгкости и забвения вдруг балластом потянут вниз. все моменты, прикосновения — только ранят, как острый крис. если хочешь совет — не связывайся, не ищи для себя проблем. никогда ни к кому не привязывайся. эти люди не насовсем. Лика Крылатая (2017) Девушка проснулась от того, что маленькое, не отличавшееся толщиной и плотностью одеяло совсем сползло на пол и тело полностью продрогло. Она всеми силами прижималась к лежащему рядом красноволосому мужчине, засунув ледяные ладони под свитер, но сейчас и это не спасало. Наконец, она соизволила открыть глаза, зная, что ничего хорошего ее этим утром не ждет. Так хотелось вернуться лет на двадцать назад, еще во сне уловить запах блинчиков и помчаться в столовую к маме прямо в ночной рубашке, чуть не сшибая по пути большие горшки с сочными цветущими растениями. Флора постаралась сквозь задернутые шторы разобрать, что происходит вне дома, точнее, узнать примерное время. Но зрение, как одно из чувств человека, не принесло результатов, и мозг обратился за помощью к слуху. По гробовой тишине большого дома можно было предположить, что сейчас не больше шести часов утра — именно в это время начинают подниматься люди, чтобы с головой окунуться в ненавистную работу, способную продлить им бессмысленное существование. Головная боль после вчерашней истерики осталась где-то в затылке и делала невыносимыми быстрые движения. Флора села на кровати, чувствуя, как под ней прогнулись скрипучие доски, и протерла руками глаза. Спать больше не хотелось, она страдала от нетерпения заняться чем-нибудь полезным для их миссии. Ведь долго в этом месте она просто физически не протянет. Огрон спал чутко: ни одна мышца его тела не была полностью расслаблена - словно дикий зверь, готовый в любую секунду вскочить на ноги. В этот момент зеленые глаза наполнились нежностью и благодарностью. С того дня, как Стелла покинула их, никто с ней не возился так, как темный маг. Возможно, она бы даже и хотела его полюбить, несмотря на возможность того, что их пути после совместной работы разойдутся в противоположных направлениях. Но сейчас было не время для любви. Предстояло найти дорогу к Стелле. И почти наверняка эта дорога пролегала через правительство — концентрацию абсурда и жестокости Эраклиона. Она больше не могла усидеть на месте. Ноги понесли ее в сторону выхода из этой крошечной спальни. Аккуратно притворив за собой дверь, девушка оказалась в темном коридоре. Однако, вопреки ее предположениям, не все в этом доме спали. Самая дальняя дверь была настежь открыта, и из той комнаты доносилось приглушенное бормотание. Любопытство взяло вверх над осторожностью и предупреждением Лейлы насчет мистера Стенли, хозяина этого дома. Она на цыпочках дошла до дверного проема и замерла на пороге. Сухонький старикашка сидел на краю кровати и, сложив руки в молитве, что-то быстро-быстро повторял себе под нос. Огромная ночная сорочка висела на нем, как на скелете, делая заметными выступающие коленные суставы и обнажая ссохшуюся кожу на руках. Флора уже думала развернуться и пойти назад, лишний раз не тревожа старичка, но тут его голос прозвучал значительно громче: — Ну заходи, коли пришла, хоть повеселишь меня на досуге перед смертью. Обладательница покромсанного каре поежилась при упоминании хозяйки острой косы. Интересно, чью смерть он имел в виду: свою или ее? Сейчас и та, и другая не были бы неожиданностью. — Извините, не хотела вас тревожить, — девушка неуверенно мялась в дверях, в то время как маленькие темные глазки старика впились в нее. — Я как раз закончил молиться, — сообщил он. — Ты проходи, проходи, не стесняйся. Некоторые, возможно, считают меня чуточку чудаковатым, но это только самую малость, — он чуть качнулся на пружинистой койке. — Вы верующий? — недоуменно спросила Флора. — А что, по-твоему, если человек обладает магией, то он не может верить во всемогущего Бога? — Нет, нет, это просто странно… первый раз вижу мага, который глубоко религиозен. — А ты и сама не зарекайся, порой так к стенке прижмет, что поверишь во что угодно. Ты вот сейчас смеешься надо мной, думаешь, я спятил… Но разве в тебе самой не живет надежда на что-то хорошее? — Надежда и вера не одно и тоже, — ответила девушка. — Но они очень близки, как сводные братья в семье, — он прищурился, вглядываясь в лицо Флоры. — Разве в нашем мире можно верить в то, что где-то есть Бог, который допускает подобное? — она обвела руками всю комнату, подразумевая то, что находится за ее пределами. — Он не обязан помогать всем, только избранным. Готов поспорить, твою надежду можно приравнять к вере. Конечно, вере не в Бога, а в Судьбу, что по своей сути не особо отличается. Девушка хотела что-то возразить, но мистер Стенли предостерегающе поднял руку. — Не торопись с выводами. Ты надеешься, что судьба будет к тебе благосклонна, то есть ты веришь в некие факторы, не зависящие от тебя, которые могут сложиться благоприятно. Разве это не Бог, спустившийся на землю? Вы все верите во что-то, что может помочь вам. Иначе бы надежда растворилась в воздухе. Надежда, не подкрепленная верой, пусть это будет и не божий образ, ничто. Вы не отрицаете этого, а такого вполне достаточно. — Но тем не менее мы прикладываем силы к достижению цели, мы понимаем, что просто так ничего не свалится с неба, и предпринимаем что-либо, — у Флоры голова пошла кругом от философских размышлений, хотя большую их часть она даже не могла выразить словами. — В том-то вся и разница, что верующие в сверхъествественное полностью отрицают свои заслуги, свою значимость. Атеисты же порой сильно переоценивают веру в себя и свои достижения. Атеисты — лишь глупые самонадеянные болваны, у которых божеством является удача. Они более эгоистичны, мелочны и страдают завышенной самооценкой. Сколько история знает примеров, когда человеку просто сопутствовала «удача»? Кто знает, может, это Божья воля, которую даже не соизволили оценить. — Возможно, вы правы, — уклончиво ответила Флора, спеша закончить разговор. — Так что не отрицай очевидное: в этой комнате верующий не только я, — старичок растянул губы в чуть жутковатой улыбочке. — В какой-то момент внутри тебя может не остаться ничего, кроме лучика надежды, и только своей верой ты не дашь ему потухнуть. — Хорошо, мистер Стенли, я, пожалуй, пойду, — девушка поспешила ретироваться из комнаты. — Заглядывай на огонек, если станет скучно, — проговорил ей вслед старик, наблюдая как Флора исчезает за поворотом коридора. Мистер Стенли, как рассказал им вчера Некс, был довольно сильным темным магом, до заточения на Эраклионе. Сейчас он, конечно, находился не в расцвете своих сил, но все еще мог за себя постоять. Он жил в столице Эраклиона еще при короле Эрендоре и сдавал пустующие комнаты в аренду. После смены власти он чудом уцелел, потеряв возможность извлекать выгоду из своей жилплощади. Он являлся ярким примером того, что не все темные маги черствые и жестокие. Мистер Стенли приютил у себя Лейлу и Некса, когда те только прибыли на Эраклион и отказались поступать на военную или гражданскую службу. Он практически не выходил из своей комнаты, подпитывая купол выходя на единственный балкон. «У него серьезно не все дома», — подумала про себя Флора, сворачивая на лестницу. Хотя, может быть, он в чем-то и прав. Неизвестно, что будет говорить она лет через пятьдесят. Если доживет, конечно. Через полчаса начал просыпаться весь квартал, включая указанный двухэтажный дом. В семь, точно по графику, все вышли на улицы подпитывать купол энергией. Флора ненадолго осталась одна в доме, понимая, что даже сутки назад все было прекрасно. За скромным завтраком, состоящим из хлеба и салата из травы, отдаленно напоминающей по вкусу лук, все сидели, увлеченно ковыряясь в содержимом тарелок и изредка поднимая глаза на сотрапезников. Маги не доверяли Лейле и Нексу, Лейла и Некс не доверяли магам. Текна и Флора сколько ни пытались разорвать опутавшую их паутину недоверия, у них ничего не вышло. — Хотите увидеть Музу? — внезапно предложил темноволосый парень, наверное, желая хотя бы ненадолго спровадить нежеланных гостей из дома. Хотя это сработало больше по части двух девушек, чем магов. — Ты знаешь, где она? — оживилась Текна, бросая слегка погнутую вилку на стол. — Ну как сказать… я знаю, где она будет, — Некс переглянулся с Лейлой, которая в одну секунду напряглась. — Мы сможем с ней поговорить? — Флора тоже оторвала взгляд от тарелки. — Только это вряд ли что-то изменит, — предупредила фея морфикса. — Сегодня вечером она выступает в местном кабаке, — продолжил Некс, не обращая внимания на злые взгляды своей подруги. — Вы запросто можете пойти туда и, может быть, найдете момент, чтобы поговорить с ней. — У вас просто так пустят в кабак? И она же представительница интеллигенции, — это слово Анаган по-особому посмаковал на языке, — что она будет делать в кабаке для бедноты? — он припоминал все правила выживания на Эраклионе, не замечая в них возможности свободно ходить по кабакам и общаться с теми, кто считает тебя ничтожеством. — Все финансирует правительство, — пояснил Некс, — пару раз в месяц к нам заезжают с гастролями, чтобы скрасить наши будни, — говоря это, парень прекрасно понимал, что это лишь очередное отвлечение внимания неграмотных свиней от насущных проблем. Зачем людям менять свою жизнь, если дважды в месяц им позволяют по-скотски нажраться и проораться совершенно бесплатно? — Да уж, забота на высшем уровне, — светловолосый маг Черного круга хмыкнул, понимая суть работы принципа «хлеба и зрелищ». — Мы пойдем, — уверенно заявила Текна, бросая беглый взгляд на русоволосую подругу. — В таком случае мы с вами, — Огрон опустил на стол тяжелый бокал и вытер губы рукавом рубахи. Гантлос утвердительно кивнул головой, а Анаган лишь покачал головой, закатив глаза. — И зачем ты предложил им пойти туда? — прошипела Лейла, наступая на своего парня, когда все покинули обеденную зону. — Да успокойся, с ними ничего там не случится, — он непринужденно мотнул рукой, словно желая отделаться от девушки как от надоедливой мухи. — Кроме того, давненько мы не оставались одни, — он притянул Лейлу за талию, — когда-то и нам нужен отдых, тем более что мистер Стенли сегодня уйдет вечером к соседям. — Но это подло по отношению к моим друзьям, — продолжала «жужжать» фея морфикса. — Огрон тоже твой друг? — взгляд Некса посуровел. Вопрос повис в воздухе, нагнетая обстановку. В полумраке было ужасно душно, и голова раскалывалась от нарастающего шума с колонок. Но людям, сидящим на широких диванчиках, казалось, это нисколько не мешало наслаждаться зрелищем, а именно тем, как пара каких-то девушек извлекали не очень приятные звуки со струн гитар. На высоких аккордах, режущих слух, они закончили и ушли со сцены под звуки аплодисментов. По случаю этого концерта отсрочили комендантский час, что не могло не радовать. Приведя себя в порядок, гости Эраклиона смогли отправиться на охоту за феей музыки. Огрон взял Флору за руку и направился к одному из диванчиков в углу. Несмотря на его дальнее местоположение, происходящее на сцене было хорошо видно. Текна и Гантлос ждали у черного входа на случай появления Музы там. Анаган прохаживался по улице перед центральным входом, дыша городским смогом. К ним подошел официант, одетый в темно-синий фрак и напыщенность, и положил на стол меню. Флора с удивлением прочитала названия разнообразных напитков, которые предлагались совершенно бесплатно, и нескольких видов закусок за чисто символическую сумму. Сильно сомневаясь в добросовестности организаторов этого мероприятия, она передала меню красноволосому мужчине, бросив на него предостерегающий взгляд. Огрон лишь усмехнулся в ответ, сообщая свой выбор официанту. — Если они устраивают подобные мероприятия регулярно, вряд ли нам подмешают яд, — он ободряюще коснулся ее руки. — Тем более яд является отличным лекарством от людей, нельзя упускать такую возможность, — пошутил он, обводя взглядом уже нажравшиеся рожи. Флора лишь натянуто улыбнулась. Слишком уж странным было это место. Обшарпанные стены, которые при хорошем освещении сошли бы только за кирпичную кладку старого подвала, явно давно используемые диваны, немытый пол и вдруг официант, одетый с иголочки, и богатое разнообразие алкоголя. Играла довольно-ритмичная музыка, заглушающая голоса людей даже за самым ближним столиком. В этот момент из бокового прохода, отделенного тяжелой бархатистой тканью от основного зала, вышли около пяти женщин. Девушка могла разглядеть только их силуэты, но этого было достаточно, чтобы понять, что в этом городе при свете луны чешуекрылые также выходят на охоту. Худощавые фигуры отправились в противоположную сторону на поиски источника нектара. — Я, пожалуй, пойду поищу туалет, — русоволосая поднялась, одергивая тонкую короткую юбку, одолженную у Лейлы. — Не заблудишься? — весело поинтересовался маг, вальяжно отклоняясь на мягкую спинку. — Да уж как-нибудь постараюсь, — Флора прихватила сумочку и отправилась на поиски дамской комнаты. С трудом нащупав нужную дверь в полумраке, замечая поблескивающий треугольник, она толкнула пластиковую панель, не утруждая себя обнаружением ручки, и оказалась в тесной каморке. Зеленоватый свет с потолка бил в глаза, мешая сориентироваться, но несмотря на это углы помещения оставались затемненными. Напротив входа мелькало ее отражение в огромном зеркале, покрытом разводами. Она подошла поближе и еще раз убедилась в том, что юбка феи морфикса не задралась, привлекая внимание подвыпивших мужчин в зале. Слишком противно было смотреть на их вожделеющие пьяные рожи, мысленно раздевающие каждую проходившую мимо девушку. Она не хотела надевать что-то подобное — как-никак за год скитаний Флора больше привыкла к штанам и свободным кофтам, но Лейла настояла на том, что дресс-код нужно соблюсти. Эти мероприятия были довольно представительными и важными у бедняков, поэтому лучшие выходные костюмы надевались именно в этих случаях. Она несколькими движениями поправила макияж и с трудом различила, как в зале объявили следующего артиста, выходящего на сцену. — Поприветствуем… лучшую… примкнувшую к профсоюзу… с песней… обворожительная… Муза! — голос ведущего стал громче на имени исполнительницы, заставив Флору поспешить покинуть неприятное помещение, провонявшее потом и смесью дешевых духов с дезодорантами. Она вышла из туалета, столкнувшись в проходе с толпой молодых людей, направившихся к выходу. Протолкнувшись сквозь них, русоволосая захотела поближе подойти к сцене, чтобы увидеть ту, которая на протяжении почти десяти лет была ее хорошей подругой, но это опять же оказалось не так просто. Поклонников у певицы с Мелодии было хоть отбавляй, и все хотели оказаться поближе к своему идолу. Это было именно слепым идолопоклонством, иначе язык не поворачивался это назвать. Флора старалась протиснуться сквозь плотные ряды людей, ориентируясь на иссиня-черные волосы. — И пусть наш труд нелегок, но мы живем мечтой, что наши дети, не услышат гром над головой, — прозвучали над толпой довольно нелепые строки, исполненные звенящим голосом. Флора наконец оказалась перед сценой. Муза просто стояла, покачиваясь, а ее руки крепко сжимали микрофон, будто вся ее жизнь была заключена внутри аппаратуры. Ее глаза равнодушно обводили взглядом ликующую толпу, а губы даже не пытались изобразить радость. Но под действием дурманящих веществ людям было достаточно и этого — ее милого личика, стройной фигурки и чудесного голоса. Совсем неважно, что она вовсе не верит в слова песни, что она поет так, словно работает круглыми сутками на конвейере, клея цветные этикетки на пластиковые бутылки. — Нас защитят военные, они подарят нам и солнца лучик света, и процветание годам, — тут взгляд темно-синих глаз упал на смуглое лицо. Голос на мгновение дрогнул, девушка моргнула, желая убедиться в том, что происходящее правда. Но Муза быстро взяла себя в руки и продолжила петь, уходя мыслями еще дальше от произносимых слов. Она больше не посмотрела на Флору, а по окончании песни стремглав понеслась за кулисы. Русоволосая очнулась и принялась искать глазами их столик, за которым надеялась найти Огрона. Нужно успеть перехватить Музу и все ей объяснить. Вдруг Текна не сможет ее уговорить в одиночку, и они больше не увидят свою подругу? Неужели многолетняя дружба окажется слабее давления Эраклиона? Флора рыскала глазами по залу: спутав рыжеволосую женщину с магом, она поняла, что выбрала не то направление. Девушка побежала в противоположный угол, боясь, что упускает драгоценное время. Но и оставить здесь Огрона казалось не лучшим решением. Она не понимала, за кого больше боится: за себя или за древнего лидера Черного круга. Кровь пульсировала в висках, заглушая все посторонние звуки. Хотелось лишь убедиться, что с магом все в порядке. Она словно нутром чувствовала, что что-то не так, но списывала все на нехорошую энергетику этого места. Наконец, она добежала до своей цели, заприметив знакомый силуэт. На удивление, ее спутник был не один. Одна из дамочек, видимо вышедших из-за тех-же тяжелых красных штор сбоку, облюбовала пустующий диванчик рядом и нагло висла на красноволосом мужчине, ласково поглаживая его бедро. Огрон смотрел на нее пустыми расчетливыми глазами, словно прикидывал, стоит ли тратить на нее время. На столе стояли два пустых бокала и полупустой фужер с розоватой вязкой жидкостью. У Флоры запылали щеки. Сначала она страшно разозлилась, представляя, как лучше влепить пощечину этому нахалу, чтобы было побольнее. Потом здравый смысл одержал верх над слепой ревностью, и девушка подошла к незнакомке и резко дернула ее за плечо, разворачивая к себе. Увиденное заставило русоволосую испуганно отпрянуть назад. Перед ней была не девушка легкого поведения, а скорее женщина, если не старуха. Сморщенное напудренное лицо, практически беззубый рот, обведенный яркой помадой и давно потухшие глаза, при взгляде в которые злость улетучилась, оставив за собой лишь жалость. Ее обвисшую грудь делали объёмной жесткие чашечки развратного платья, дополненного тугим корсетом. Только сейчас Флора поняла, что перед ней лишь очередная жертва системы, которая была вынуждена найти себе работу. Видимо от стыда она закинулась немалой дозой наркотиков, что было видно по ее покрасневшим и совершенно не соображающим глазам. Женщина, поняв, что покусилась на чужое, поспешила уйти, поправляя сползающий парик. Наверное, до нее даже не дошло, что она потеряла заработок. Флора повернулась к Огрону, собираясь поскорее вытащить его на улицу. Маг в это время бесстыдно взирал на ее ноги, в своем воображении прощаясь с юбкой. Если насчет предыдущего варианта он сомневался, то нынешние ножки привлекали его гораздо больше. Он даже не затруднился поднять взгляд на ее лицо. Он вцепился руками в ее бедра, заставляя девушку подойти ближе. Его пальцы уже проникли под черную ткань, оглаживая желанное. — Огрон, прекрати, пойдем отсюда, — Флора уперлась руками в его плечи, сопротивляясь. Она готова была перейти на крик, но в этом месте присутствующие бы скорее помогли охотнику, нежели добыче. — О, Флора, — он что-то промычал себе под нос, поднимая на нее помутненные глаза. — Тебе разве плохо было со мной? — спросил он, словно разочарованный ребенок. — Нет, Огрон, но здесь не место, чтобы продолжать, — поморщившись, она снова попыталась отойти на безопасное расстояние. Хоть ей и было ужасно неловко, щеки вновь вспыхнули от осознания того, что ей правда хорошо с ним. — Тут прекрасные напитки, удобный диван, чудная музыка, — он вновь решил уговорить девушку. Флора боялась, что скоро разговоры закончатся, перейдя в действия. Неожиданно к ним подошел уже известный официант и, обращаясь исключительно к Огрону, предложил: — Мы можем предоставить вам отдельную комнату, чтобы уединиться, — он коварно усмехнулся, так как давно наблюдал за доверенным ему столиком. — Нет, нам от вас ничего не нужно, — резко ответила Флора, заставляя молодого нахала обратить на себя внимание и утыкая лицо Огрона себе в живот. Хорошо, хоть последний не особо возражал. — Ну как скажете, — разочарованно протянул официант, уходя прочь. Спасибо, что не стал далее предлагать свои услуги. Флора наклонилась к уху красноволосого мужчины и, убрав вьющуюся прядь, прошептала, воплощая в жизнь свой замысел: — Дорогой, я знаю место получше, пойдем на свежий воздух, — девушка надеялась, что в нем осталась хоть толика здравого смысла и человеческого достоинства. — Как скажешь, любимая, — он припал губами к ее шее, после чего покорно последовал за Флорой к выходу. Флора прошла знакомой дорогой мимо туалетов и, распахнув тяжелую дверь, принялась искать глазами Анагана, молясь судьбе, чтобы он оказался поблизости. Муза бежала по темным коридорам, надеясь, что ей померещилось. Хорошие воспоминания прошлого нахлынули на нее, грозясь раздавить своей тяжестью или потопить в соленой влаге, которая непременно польется с глаз с минуту на минуту. Она размазала помаду, оставив на щеке багровый след, чтобы не дать крику заполнить этот коридор. Только бы добраться до двери, до отрезвляющего воздуха. В последнее время только воспоминания позволяли ей чувствовать жизнь в себе. Она жила прошлым, не видя смысла в настоящем. Муза безумно устала быть музейным экспонатом, доступным посетителям, но недоступным взгляду реставратора. Ривен совершенно не понимал ее, возникающие искры сочувствия тушило новое незначительное повышение на службе. Так больше не может продолжаться. Она вскоре покончит с этим иллюзорным миром… Она распахнула дверь и сбежала по ступеням, позволяя горячим слезам скатиться по мертвенно-бледным щекам. Лунный свет был слишком незначителен, чтобы позволить ей заметить два силуэта, наблюдавших за ней из темноты. — Муза, — Текна неуверенно покашляла, обращая на себя внимание. Она совершенно не знала, как подруга отреагирует на ее внезапное появление. Может, не стоило ее тревожить, позволив жить обычной размеренной жизнью? Фея музыки повернулась и вжалась в бетонную стену, чтобы хоть от чего-то получить поддержку, увидев говорившего. Сколько раз она слышала свое имя этими устами, но этот раз буквально пригвоздил ее к земле. Она, конечно, надеялась, что девочки живы, много раз пожалев о том, что пришла с Ривеном на Эраклион, но допускала и более вероятную смерть подруг. Теперь же, убегая от одного кошмара, Муза столкнулась с другим, и теперь более тесного взаимодействия было не избежать. — Муза, это я, Текна, ты меня узнала? — розововолосая медленно подходила к ней, заставляя с каждым шагом все более вжиматься в стену. — Да, конечно, — брюнетка посмотрела на свою подругу, которая словно слезоточащий газ делала не видимым ничего вокруг, кроме своего лица, подсвеченного лунным светом. В ней с новой силой разгорелось чувство вины. — Ты мне не рада? — спросила Текна, заглядывая в отливающие фиолетовым глаза. — Если ты не хочешь разговаривать, мы просто уйдем, — она хотела коснуться плеча своей подруги, но в последний момент передумала. — Нет, что ты, — Муза постаралась взять себя в руки, утирая рукавом слезы, — я просто думала… что больше вас не увижу, — на этих словах ее плечи поникли, а голова понуро легла на грудь. Фея технологий на секунду засомневалась, но все же подошла и обхватила руками тело своей подруги. С каждой секундой объятия становились все крепче. Наверное, это было самым приятным ощущением за последнее время — чувствовать знакомое тепло под своими ладонями. В голове проносились все проведенные вместе годы, глупые ссоры в общей комнате в Алфее, битвы с врагами Волшебного измерения, пикники на природе и походы по магазинам. Но потом в голове у обоих возник болезненный момент расставания полугодовой давности, и подруги отстранились, с грустью смотря друг на друга. — Как вы здесь оказались? — Муза задала вопрос и глянула за спину подруги, обращая внимание на другой силуэт, так и не вышедший из тени. Пару секунд она напряженно сверлила глазами то место, а затем вновь боязливо отступила назад. — Что он тут делает? — воскликнула она, указывая пальцем на Гантлоса. — Успокойся, все в порядке, он со мной, — Текна погладила подругу по плечу. — Мы пришли сюда за Стеллой, ее схватили солдаты чуть меньше недели назад. Нам нужно найти ее. — Я, я… я помогу вам, — она с опаской смотрела в темноту, представляющую потенциальную опасность. — Я рада, что ты все еще с нами, — Текна сжала худую и холодную руку темноволосой. — Давайте встретимся в кафе на объездной? Туда можно попасть хоть кому, — она кивнула головой на одежду, намекая на принадлежность к разным классам. Решение пришло в голову спонтанно, подогнанное осознанием того, что не стоит надолго пропадать с глаз руководства. — Напиши адрес, — предусмотрительная Текна достала из заднего кармана блокнот и ручку и протянула фее музыки. — Завтра в 10:00. Подойдет? — Да, конечно, ты не представляешь, как я рада, что увидела тебя, — розововолосая больно сжала губы, чтобы не заплакать по примеру Музы. — Я тоже, — она на мгновение еще раз сдавила в объятиях Текну, понимая, что та не держит на нее обиды. — Мне пора идти, — Муза обеспокоенно обвела взглядом улицу и стала подниматься по ступеням, — нельзя, чтобы нас заметили вместе, — она напоследок взглянула на нежданных гостей и скрылась за тяжелой дверью. Текна развернулась, собираясь покинуть это место, и тут же врезалась в светловолосого мага, бесшумно подошедшего со спины. — Ты думаешь, это надежно? — он кивнул на блокнот, зажатый в руках девушки. Гантлос относился скептически ко всему, что происходило здесь, его осторожность не раз спасала жизнь магам Черного Круга. — Мы всегда доверяли друг другу, новое место не повод изменять себе, — она опустила голову, пряча катившиеся по щекам соленые капли. Встреча с Музой пробудила в ней глупоко похороненные эмоции. В ней теплилась надежда, что клуб Винкс еще можно собрать, правда, без их лидера. — Что я вижу? — изумился Гантлос, всплеснув руками. — Фея порядка, известная своей хладнокровностью и рассудительностью, плачет? — он приподнял ее лицо за подбородок динными пальцами. Текна проигнорировала его слова, пытаясь отвернуться. Ей сейчас совсем не хотелось выслушивать подколы и насмешки мага. — Не бойся, это останется нашей маленькой тайной, — прошептал он ей на ухо, касаясь сухими губами мочки. Его волосы щекотали мокрую щеку, а голос вызывал мурашки по всему телу. В этот раз он позволял себе определенно больше. Во что она превращается? В эмоциональную куклу? Она позволяла себе плакать только в присутствии подруг, но никак не представителей противоположного пола. Текна всегда считала публичные слезы признаком слабости, позволяя себе выплакаться только ночью в подушку. Даже Тимми, наверное, любил ее за железный стержень внутри, она не могла показывать свою слабость при нем. В их паре скорее она была ведущей, а он ведомым. Воспоминания о специалисте-очкарике вызвали новый шквал сантиментов. Сейчас перед ней стоял совершенно другой мужчина, который, как казалось, был способен защитить, поделиться опытом, и, в конце концов, просто понять. Фея технологий посмотрела на мага разрушений иным взором, оценивая его как «своего». Гантлос взглянул в ответ в заплаканные бирюзовые глаза и, после секундного раздумья, приблизил свои губы к ее полураскрытому рту, не давая девушке возможности одуматься и полностью беря ситуацию под свой контроль. Текна не успела ничего предпринять, когда его язык уже проник между ее губ. Она застыла по стойке смирно, сжав ладони в кулаки. Первый поцелуй от второго мужчины в ее жизни был, наверное, самым нелепым. — Тебе не нравится? — настороженно спросил Гантлос, не замечая ровно никакой реакции со стороны девушки. Может быть, он что-то делает не так? Как ни странно, Гантлос, в отличии от своих братьев, осознавал, что может быть не прав. Неужели он нисколько не симпатичен этой короткостриженной фее? — П…про…просто это слишком неожиданно, — заикаясь, прошептала Текна, боясь, что сильно разочаровала мужчину. Третий десяток лет, а смущалась она на шестнадцать. — Думаю, вторая попытка будет удачнее, — он улыбнулся, проводя кончиками пальцев по порозовевшей щеке девушки. — Ради интереса можешь даже обнять меня, — насмешливо заметил он. Ее широкая улыбка значительно приободряла. Текна обвила руками его талию, не разжимая кулаков за широкой спиной. На этот раз она была готова. Его лицо вновь оказалось слишком близко, одна рука перебирала волосы на затылке, другая не давала восстановить свое личное пространство. Это было совершенно не то, что она испытывала год назад. Маг делал с ее губами то, что никогда и ни при каких обстоятельствах не позволил бы себе Тимми. Фея Солнца и Луны вышла в сопровождении лорда Йошинойа — невысокого пузатого типа непривлекательной наружности — из места своего заточения. После полуподвального помещения с одиночными камерами солнечный свет казался живительной влагой для заблудившегося в пустыне. Гнусный тип, который воевал с королевской семьей Эраклиона, охотился на Ская, подставлял Эрендора и Самару, теперь получил привилегированное положение от нового хозяина. Стелла прищурилась и оказалась крайне удивлена — вокруг нее простирались подстриженные лужайки, росли прекрасные экзотические деревья, цвели кустарники и пестрели клумбы. Это было мало похоже на мир после апокалипсиса. Так куда же она попала? Неужели на Эраклионе все и вправду настолько хорошо? Она протянула руку ввысь, подставляя ее теплым солнечным лучам. Но не почувствовала желанного тепла. Что-то определенно было не так. Словно весь мир вокруг был игрушечным. Девушка мимолетным движением коснулассь травы около мощеной дорожки, но только убедилась в ее натуральности. Значит, глазам можно верить. Скорее всего, вся флора вокруг нее живая и настоящая. Так что же не так? Они уже подходили к дворцу, когда девушка поняла: все дело в солнечном свете — это он был искуственным. Наверное, если бы настоящее солнце так нещадно палило лысую макушку лорда Йошинойа, отражаясь ярким бликом, от человечка остался бы только кусок подгоревшего шашлыка. Солнце только освещало, но не вдыхало жизнь в это дивное и странное место. Наверное, это излучение не было способно даже покрыть кожу легким загаром или поспособствовать выработке витамина D. Если бы этот старый подлый козел отвечал на ее вопросы! Но Йошинойа поднимался по мраморный ступеням высоко задравши нос, не желая зрить на блондинку. Стелла не выдержала такого пренебрежительного отношения к своей персоне и аккуратно выставила носок своего ботинка как раз туда, куда направлялась нога этого наглеца. Мелочь, а приятно. Пусть это мелкая сошка ненадолго опустит свой носик на край ступеньки. Раздался грохот бряцающих украшений о мрамор и панический крик. Лорд упал прямиком туда, куда хотела Стелла, разбив нос в кровь. — Ты, дрянь поганая, не понимаешь с кем связалась? — заорал откормившийся лилипут, агрессивно размахивая руками. Было видно, что не в его компетенции наказывать принцессу Солярии, что несказанно веселило последнюю. — Смотрите под ноги, уважаемый! — воскликнула она, рассматривая переднюю стену дворца, к дверям которого они направлялись. Внезапно веселость с ее лица как рукой сняло. Она узнавала этот архитектурный стиль, как и каждый изгиб виднеющихся башен. Этого просто не может быть! Что может делать разрушенный год назад дворец Домино на Эраклионе? Вопросов становилось все больше. Анаган завел вяло сопротивляющегося Огрона в дом и усадил за кухонный стол. — Уж лучше пей самогон, чем ту бурду, которую вам намешали в этом кабаке, — он опустился на стул рядом. — Флора, поищи что-нибудь успокаивающее или снотворное, что будет еще лучше, — он мимоходом кивнул девушке на двустворчатые дверцы кухонных шкафчиков. — Сейчас, сейчас, — девушка кинулась к буфету, перерывая все ящички на наличие нужных трав. — Однако неплохой способ заработка нашли работники, — хмыкнул маг скорости, понимая по рассказу Флоры, что ночные бабочки в кабаке работают по приземленному принципу клофелинщиц. — Мне кажется, это не настолько способ заработать, сколько принизить и отвлечь людей, — строила догадки Флора, ставя чайник кипятиться. — Не удивлюсь, если правительство оплачивает труды официантов и проституток. — Вот бы было весело, если бы ты тоже решила выпить, — усмехнулся Анаган, наблюдая за каким-то странно затихшим братом. Со второго этажа послышались шаги и на лестнице показался Некс. — Как-то быстро вы вернулись, — с долей разочарования проговорил он. — Все в порядке? — Если бы вы предупредили, что там нагло спаивают народ, то было бы, — устало произнесла Флора, заваривая травы подогретой водой. Анаган хотел что-то добавить к ее обвинениям, но девушка отрицательно покачала головой. Синеволосый парень странно промолчал, не зная что ответить на прямой упрек. — Огрон, пойдем со мной, — Флора наклонилась к красноволосому. — Мы идем наверх, — обратилась она уже ко всем. — Если будет буянить зови, — сказал Анаган, когда они уже поднимались по лестнице. Если бы о нем кто-то также пекся, как эта фея природы о его брате, он бы был счастлив. Русоволосая отворила дверь в их скромную спальню и пропустила Огрона вперед, оставляя травянистый настой отстаиваться на стуле. — Я не помог Иллидису, хотя мог, — он внезапно поднял свои серые глаза на Флору, заставив ее замереть в недоумении. — Я оставил его в подземельях на потеху феям, чтобы стать предводителем Черного круга, — он схватился за голову и опустился на кровать. — Я - полное ничтожество, — слова посыпались из него, как из ведра, видимо, копил их, пока шел до дома. — Огрон, перестань, это в прошлом, — Флора опустилась рядом, кладя свою руку на плечо магу. Ее пугала резкая перемена настроения, так же, как и непредсказуемые вспышки агрессии Огрона. Она хорошо знала его историю становления лидером чернокруговцев, далеко не лицеприятную историю предательства и мести. — Нет, ты не представляешь, как часто я задумываюсь над тем, что не достоин быть выше своих братьев в иерархии, хотя они и признали меня, — он закрыл лицо руками, опираясь локтями на колени. — Хватит, прошлого не вернешь, если они признали в тебе лидера, значит так и должно быть, не кори себя за это, — ей было не впервой успокаивать людей, но только не этого жестокого и изворотливого мага, которого она сама еще боялась. — Флора, ты не понимаешь! Я убийца, расчетливый охотник на фей, обрекший тебя и многих других на смерть или короткую и мучительную жизнь, мне не место рядом с тобой. Ты всего лишь моя незаконченная работа, подстреленная дичь, — он вцепился руками в свои волосы, желая вырвать их с корнем. — Из-за меня погиб Думан, я плохой руководитель, — он прикусил ноготь на большом пальце и быстро перебегал глазами по деревянным дощечкам. — Огрон, посмотри на меня, — она с небывалой силой повернула мужчину к себе, желая всем сердцем остановить этот приступ самобичевания. — Я тебя ни в чем не виню, впрочем, как и твои братья. В противном случае мы бы не сидели под одной крышей, — она убедилась в том, что ее слушают, давая себе передышку. — Ты нам нужен, понимаешь? Это определенно какая-то скрытая сторона личности мага, только вот будет ли она благосклонна к окружающим и адекватна? — Я знаю, что ты никогда не простишь меня, — удрученно проговорил он, становясь серьезнее, чем когда-либо. Флора не узнавала в нем того циничного темного мага, изобретательного охотника на фей. И что же могли туда подмешать в кабаке, чтобы совесть проснулась даже у Огрона? Или он настолько хорошо скрывает свои настоящие эмоции, что каменная маска срослась с кожей? — Ты очень глуп, если не видишь очевидного, — наконец заявила она, — я уже простила тебя. Я нуждаюсь в тебе, Огрон, — девушка произнесла эти слова и прикусила язык. Сейчас она разозлилась сама на себя, ведь так не хотелось признаваться ему и самой себе в этом. Оставалось верить, что действие чудного напитка напрочь сотрет его воспоминания к завтрашнему утру. Пусть будет все как раньше, чисто на деловой основе взаимопомощи, без чувств. Флора боялась, что ее привязанность не взаимна, очень боялась. Ее обуял дикий страх, что и это ничем хорошим не закончится. Она устала хоронить друзей. Обладатель жуткого фиолетового кольца повернулся к ней и удивленно уставился на смуглое лицо. Флора в это время рыскала глазами по комнате, пытаясь найти предмет, оправдывающий ее внимание. — Прости меня, — прошептал он, глядя на нее затуманенными глазами. Ее руки сами потянулись к его плечам и волосам, укладывая голову к себе на грудь. Она зажмурилась, понимая, что там, в кабаке, Огрон оказался для нее важнее давней подруги. Возможно, потому, что он просто был ближе какую-то последнюю неделю. Она отклонилась на подушки, увлекая темного мага за собой и запуская пальцы в густые алые волосы. Они уснули практически одновременно, совсем позабыв о том, зачем прибыли на Эраклион. Сейчас все окружающие проблемы отступали на второй план, уступая месту размышлениям и мечтам о их будущем. Настой в кружке медленно остывал, выпуская на волю все менее различимые клубы пара. Сегодня в нем не было надобности. Муза быстро забежала по лестнице на третий этаж, стуча каблучками. Увидев с улицы освещенные окна своей квартиры, девушка поняла, что Ривен в этот вечер вернулся домой раньше обычного. Она нетерпеливо нажала на кнопку звонка, так как продрогла насквозь. Щелкнула щеколда, и дверь отворилась. — Почему ты так долго? — Ривен был сильно рассержен. — Мне пришлось зайти в магазин, ведь у нас совсем не осталось продуктов, — она потрясла белым пакетом перед носом парня, раздражаясь из-за того, что ей приходится отчитываться как школьнице перед родителем. — Проходи быстрее, я жутко голоден, — он только сейчас пропустил девушку в квартиру, запирая за ней дверь. — У меня для тебя новости, — Муза загадочно улыбнулась, представляя радость Ривена. — Надеюсь, хорошие? — скептически поинтересовался парень. — Ты не представляешь насколько, — фея буквально сияла, чем приводила его в замешательство. — Ну не тяни, выкладывай, — потребовал он, забирая увесистый пакет. — Флора и Текна здесь, они приходили на мое выступление, — Муза стянула с плеч пальто и повесила его на крючок в тесной прихожей, — я договорилась с ними встретиться завтра в кафе. — Они живут среди бедняков? — задал странный вопрос Ривен, и Муза пожалела, что не видит его лица, так как парень ушел на кухню. Казалось, он совсем не разделял ее радости. — Да, я так понимаю, что они нелегально проникли на Эраклион, чтобы найти Стеллу, — продолжила Муза, разуваясь. — Я предложила им свою помощь. — Надеюсь, ты помнишь, что нам запрещено общаться с представителями низшего класса, — парень вновь возник в дверях. — Говоришь, они находятся здесь без ведома властей… — Это только мое предположение, — Муза повернулась к парню, — а насчет запрета… ты же знаешь, что это всего лишь глупые предрассудки. — Из-за этих, как ты выразилась, «предрассудков» мы можем потерять все, — глаза, цвета аметиста, впились в тело девушки. — Так не пойдет, — он задумчиво потер переносицу. — Ты предлагаешь мне не идти к ним на встречу? Я не могу упускать шанс наладить с ними отношения после нашего предательства, — возразила Муза, не понимая, куда клонит Ривен. — Мы не предатели и не станем ими, — уверенно заявил Ривен. Его решение созрело минуту назад. — Где, ты говоришь, вы встречаетесь? Три феи из клуба Винкс, три мага Черного круга и один специалист были довольно странной компанией за пределами этого, как казалось, устойчивого и несокрушимого мира. Но только не здесь. На Эраклионе стирались границы между белой и черной магией, ведь фактически все превращались в простых людей, становились размытыми характеры, ведь всех стремились привести к одному образцу, выдавая его за единственный правильный — добропорядочный гражданин, честно несущий повинности в пользу государства и даже не помышляющий о иной жизни за магическим куполом. — Вот оно, это кафе, — Лейла указала на забегаловку, виднеющуюся в паре сотен метров сквозь туман. Погода сегодня только угнетала, но не более, чем серая панорама города при ярком свете солнца. Текна сверилась с адресом в блокноте и утвердительно кивнула головой. Странная компания проследовала мимо стеклянных затемненных витрин ко входу и в нерешительности остановилась. — Вы думаете, она придет? — рука феи морфикса легла на дверную ручку. — Мне бы не хватило смелости. — Ты спасла нас в день прибытия на Эраклион, и она справится, — заверила ее розововолосая и, положив свою ладонь на ее, надавила на ручку. Они прошли в зал, осматриваясь по сторонам. Как только дверь захлопнулась за ними, пути назад не стало. Небольшое, довольно чистое помещение со множеством круглых столиков совсем не отличалось от забегалок в Магиксе. Разве только скупая цветовая гамма и строгость свидетельствовали о том, что они находятся в другом, отличном от привычного, мире со своими порядками. Вошедшие отметили, что подавляющее большинство сидящих за столиками — лица мужского пола, что, впрочем, было неудивительно. Кафе находилось на объездной дороге, где останавливались перекусить водители грузового транспорта. Внезапно с нескольких столиков поднялись люди, доставая из-под одежды оружие и направляя на вошедших. Несколько случайных посетителей испуганно замерли на стульях, наблюдая за происходящим. Входная дверь вновь отворилась, пропуская в зал следом за беглецами новую порцию вояк. Семь человек оглянулись, оценивая обстановку. Напрашивался очевидный вывод об их «прелестном» положении. Все пути отрезаны, выхода нет. Придется вновь смириться с предательством, вероятно, последним в их жизни. Хотя даже в этой ситуации можно было найти «плюс»: больше не придется волноваться насчет искренности тех, кому ты доверяешь, ведь с каждым разом становилось только больнее…