Dark side of the Sun

Опрокидываю бутылку и присасываюсь к прохладному горлышку. Блять, уже пустая. Откидываю куда-то в сторону и слышу грохот толстого стекла неразбившейся тары. Ложусь на диван и перевожу взгляд на потолок, с потолка - на стены, и обратно. Все перед глазами ходит ходуном, но дело не в адском похмелье. Закрываю глаза и четко вижу перед собой слабое, почти бездыханное голое тело. Страх сковывает все тело, заставляя меня трястись крупной дрожью. Переворачиваюсь и утыкаюсь в мягкую спинку дивана, обнимая себя за плечи. Желание покончить со всем раз и навсегда не покидает меня уже очень долгое время. Я один, совсем один в своем мрачном безумии, и мне никогда не искупить вины. Сколько часов уже прошло? Какое время суток за окном? Мне страшно вставать, страшно жить, страшно даже дышать, потому что страшно задать самые главные вопросы: Жив ли этот парень? Что с ним? Нашли? Спасли? А что если... Мне не плевать. Я жалок, низок и противен самому себе. В носу защипало. Комок снова предательски подступает к самому горлу. Мне хочется кричать: Ну, пожалуйста, пусть все будет хорошо. С ним. Со мной. Со всеми нами. Жив ли этот парень? Что с ним? Нашли? Где-то далеко под диваном раздается раздражающий меня рингтон. Густав. Не хочу брать трубку. Я ненавижу все, что с ними связано. Я ненавижу себя. Перестану ли я когда-нибудь мучить себя вопросами: Что будет с нами дальше? Как мы сможем проронить хоть слово о чем-то неважном, если снова встретимся? Жив ли этот парень? Что с ним? Я не знаю, сколько времени так пролежал. Тишину то и дело нарушал приглушенный бит и противный отныне голос Сэми Делюкса. Но сознание наконец сжалилось надо мной, и я провалился в сон. Красно-черные полосы одна за другой мелькали перед моими глазами. Над ухом что-то стучало, и я не понимал, куда мне идти. Я потерял кого-то и пытался найти сквозь пелену нескончаемого потока кроваво-красных и пугающе черных красок. Мое имя отбивал гулкий такт моего сердца. Бум-бум-бум. Мое имя стучало и отдавалось пульсирующей болью в висках. Том-Том-Том. Только шум и тревожный набат. Только буйство устрашающе ярких цветов. Сквозь мутную стену перед собой вижу собственное лицо, искаженное гримасой ужаса, черное и застывшее, казалось бы, навсегда. Шарахаюсь в другую сторону, но и тут возникает мой образ. Ехидное выражение лица и чужая кровь, стекающая с рук и капающая с кончиков пальцев. Кап-кап-кап. Снова нарастающий громкий стук. И нестерпимый страх. Резко открываю глаза и вскакиваю. Понимаю, что меня снова трясет. Даже не вытираю пот со лба и опять откидываюсь на подушку, поворачиваясь и утыкаясь в нее лицом. Мне хочется плакать и стонать от отчаяния и боли. Что же я натворил... Жив ли этот парень? Жив ли этот...? Жив ли? Жив?