Полёт феникса

      Кричер материализовался на крыльце в поместье Реддлов с привычным тихим хлопком. Его появление моментально разбудило Поттера: вздрогнув, юноша резко открыл глаза и сел, отчего одеяло, которым он был накрыт, медленно сползло на пол.       — Успокойся, это всего лишь твой эльф, — с мягкими шипящими нотками в голосе проговорил Волдеморт, ободряюще сжав плечо парня.       — Я долго спал? — сонно моргая и не без труда подавив зевок, спросил Гарри.       — Не больше часа, — ответил Снейп, протягивая юноше очки, которые с него заботливо снял Лорд, когда обнаружил, что Гарри заснул.       — Спасибо, профессор, — Поттер водрузил очки себе на нос и повернулся к эльфу, замершему возле него. — Рассказывай, Кричер, всё, что тебе удалось узнать.       — Глупый Сириус жаловался старому бородатому козлу на проблемы с головой, — тоном, каким маленькие дети ябедничают друг на друга, сообщил домовик. — Сказал, что у него мысли путаются, и ему порой кажется, что его мысли — не его. Но бородатому глизню было плевать на слова никчёмного Сириуса. Старый ублюдок расспрашивал негодника Сириуса о прекрасном Хозяине и велел Сириусу следить за Хозяином и всё рассказывать. А когда Сириус ушёл, престарелый выродок велел Финеасу тоже следить за всеми в благородном доме Блэк.       — Финеасу? — переспросил Марволо, которому был не известен маг с таким именем.       — Скорее всего, речь идёт о Финеасе Найджелусе Блэке, — пояснил Снейп. — Он был одним из самых непопулярных директоров Хогвартса.       — Если он Блэк, то с какой стати ему помогать Альбусу? — нахмурился Волдеморт.       — Портреты бывших директоров беспрекословно подчиняются действующему директору, — объяснил зельевар.       — Значит, Финеасу Блэку вход на его портрет в Блэк-хаусе будет закрыт, — мрачно объявил Гарри. — Мне соглядатаи в доме не нужны.       — Не самая лучшая идея, — покачал головой Марволо. — Во-первых, это вызовет лишний интерес со стороны Альбуса. А во-вторых, зачем лишаться собственного шпиона в стане врага?       — Но ведь профессор только что сказал, что Финеас Блэк подчиняется исключительно действующему директору, — Гарри растерялся.       — Это он пока ему подчиняется, — на лице Лорда появился жутковатый акулий оскал. — Однако я прекрасно помню, как один из предков Малфоя, некогда занимавший директорский пост в Хогвартсе, без каких-либо проблем осуществлял шпионскую деятельность, пока Дамблдор его не раскрыл и не заморозил портрет. И хотя эту аферу мы проворачивали вместе с Абрахасом, я не сомневаюсь, что Люциус тоже должен знать нужное заклинание.       — Я поговорю с Малфоем, — кивнул Гарри. — Но что мы будем делать с Сириусом?       — Мозги вправлять, — Волдеморт был категоричен. — С применением силы, если понадобится.       — А если не получится? — Снейп прекрасно знал ответ на этот вопрос, но решил, что Гарри тоже неплохо было бы его узнать.       — Уничтожим.       Поттер вздрогнул как от пощёчины и перевёл взгляд с одного мрачного и решительного лица на другое. Парню стало очевидно: это не шутка. И Марволо, и Снейп готовы были стать палачами для его крёстного.       — Нет, — Гарри замотал головой. — Я не позволю вам его убить. Он мой крёстный!       — Сейчас он — главная угроза твоей безопасности, — холодно проговорил Марволо, сейчас как никогда напоминавший свою версию восьмидесятых годов. — А я тебя предупреждал, что не допущу, чтобы кто-то угрожал твоему благополучию.       Гарри нечего было возразить по этому поводу: Лорд, действительно, с самого начала предупредил, что он, не задумываясь, прольёт реки крови, если его драгоценному крестражу хоть кто-то, — или что-то, — будет угрожать.       — Предлагаю не устраивать драму на ровном месте, — Снейп, как всегда, был собран и спокоен. — Мы ещё не сделали ничего, чтобы вылечить Блэка. Даже полноценную диагностику не провели. Так что о его устранении пока рано говорить.       — Просто пообещайте мне, — тихо проговорил Гарри. — Пообещайте, что, прежде чем убивать Сириуса, сделаете всё возможное, чтобы его вылечить.       — Обещаю, — не раздумывая ни секунды, отозвался Снейп. — Могу дать Непреложный обет.       — Нет, не нужно, — покачал головой Поттер. — Мне достаточно вашего слова, сэр. Не глядя на мужчин, Гарри поднялся с дивана и протянул Кричеру руку.       — Домой.       Спустя пару секунд Волдеморт со Снейпом остались на крыльце одни.       — А ты ещё спрашивал, почему я тороплюсь с воссоединением души, — мрачно проговорил Лорд. — За Поттером поди уследи! Что ни день, новые сюрпризы…       — Не вижу взаимосвязи.       — Целая душа — целое магическое ядро. И, как следствие, более высокий магический уровень.       — Ты и так равен Дамблдору по силе и знаниям, — Северуса подобное заявление совершенно не впечатлило. — Поэтому твои попытки манипулирования моим беспокойством за сына смехотворны. И, к твоему сведению, я очень внимательно изучил книги по крестражам и знаю, что при разделении души магический потенциал волшебника падает крайне незначительно.       — Ну, попытаться стоило, — пожал плечами Марволо, ничуть не расстроившийся из-за того, что его крохотный обман раскусили. — Ладно, пойдём спать. Завтра отправишься в Блэк-хаус промывать Блэку мозги.       — Слушаюсь, мой лорд.

***

      Первым порывом Гарри после того, как он вернулся в Блэк-хаус, было ворваться в спальню к крёстному и вытрясти из того всю правду о его визите к Дамблдору. Однако после недолгих размышлений и споров с сами собой Поттер решил, что делать этого не стоит. Пусть крёстный немного отдохнёт. А допрос с пристрастием ему можно будет устроить и завтра. Желательно в присутствии Снейпа и Люпина.       Переодевшись в пижаму, Гарри забрался в свою огромную кровать. Внезапно перед ним в ярко-алых всполохах появился Фоукс.       — Привет, — Гарри дружелюбно улыбнулся птице, усевшейся ему на колени. — Рад тебя видеть, Фоукс. Проголодался?       Юноша протянул руку и принялся уже привычно нежно гладить феникса по шее и спине.       — Фоукс не голоден. Ему просто нравится твоя компания.       Гарри от неожиданности подпрыгнул на месте и резко обернулся. Позади него, возле самой стены, стояло кресло, которого там никогда не было, и в нём восседала Верданди собственной персоной. На этот раз вместо брючного делового костюма на ней был надет шёлковый пеньюар насыщенного синего цвета, а на ногах красовались изящные туфли-лодочки в тон.       — Прости, что без приглашения, — на лице женщины играла мягкая, чуть насмешливая улыбка. — Но у меня к тебе есть разговор, который не терпит отлагательства.       — Я весь внимание, — с готовностью отозвался Поттер, поворачиваясь так, чтобы иметь возможность смотреть в лицо собеседнице. Фоукс при этих манипуляциях что-то неодобрительно курлыкнул и, несколько неуклюже перебирая ногами по одеялу, уселся возле юноши на манер курицы и опустил голову ему на бедро — Гарри тут же принялся ласково гладить птицу в районе холки.       — Ты должен оставить крёстного в покое, — тоном, не терпящим возражений, заявила Верданди. — В этой битве у него не должно быть помощников, ибо сражается он с самим собой.       — Сириус не в себе, — Гарри нервно закусил губу. — Дамблдор околдовал его, подчинил своей воле.       — С чего ты решил, что Альбус имеет какое-то отношение к нынешнему состоянию твоего крёстного? — насмешливо спросила Верданди. — Какие вы люди, всё-таки, забавные. Всё время ищите виноватых в своих бедах… — Верданди горько усмехнулась. — Единственный, кто виноват в теперешнем состоянии Сириуса Блэка - это исключительно он сам.       — Я не понимаю, — юноша растерянно посмотрел на женщину. — Что значит, Сириус сам виноват?       Верданди откинулась на спинку кресла и прямо посмотрела в глаза своего «внука».       — Люди совершенно не умеют следить за своим языком. Разбрасываются клятвами и обещаниями направо и налево, постоянно забывая о том, что любое слово имеет силу. Магглам подобная легкомысленность ещё простительна, для волшебника же она смертельна.       Гарри ощутил, как у него по спине пробежали мурашки — ему отчего-то стало по-настоящему страшно.       — Волшебники часто дают клятвы, которые потом нарушают, — Поттер с огромным трудом смог заставить себя говорить. — Однако ни с кем из них не происходит ничего подобного.       — Клятва клятве рознь, — резонно заметила Верданди. — Волшебники почему-то наивно полагают, что только нарушение Непреложного обета карается Магией. Однако это не так. Любая нарушенная клятва — маленькая трещинка в бреши вашей врождённой защиты. С каждым новым предательством эта трещинка всё углубляется и расширяется, пока не превращается в огромную зияющую дыру. А дальше — кому как повезёт. Кто-то теряет магию. Кто-то красоту или физическую силу. А кого-то покидает рассудок.       В руке Верданди из ниоткуда появился бокал на длинной тонкой ножке, в котором плескалась какая-то странная жидкость чёрного цвета.       — Сириус Блэк нарушал данные клятвы слишком часто, — слегка пригубив напиток из своего бокала, продолжила говорить Верданди. — Всё началось с малого — с Хогвартса. Четверо юных волшебников начали травлю пятого. После очередной «шутки», они клятвенно заверяли декана и директора, что «больше так не будут». А затем спокойно продолжали «шутить». Казалось бы, такая крохотная ложь… Но именно она стала той трещиной, которая затем разрослась до немыслимых размеров и стала началом конца.       Возьмём, к примеру, Лили и Джеймса Поттеров. Такая трагическая судьба, — вопреки словам на губах Верданди играла лёгкая усмешка. — Ты не задумывался, Гарри, почему Волдеморт выбрал именно эту семью? Ведь под Пророчество подпадали ещё как минимум Лонгботтомы. Но он выбрал Поттеров,       — Я не знаю, — честно признался гриффиндорец. — Мы с Марволо несколько раз обсуждали тот день, но речь ни разу не заходила о том, как именно он выбрал меня.       — Он и не сможет ответить, — уверенно сказала Верданди. — Ведь его вела я.       — Вы?       — Да, — и вновь довольная улыбка, от которой всё внутри у Поттера холодело от какого-то суеверного страха. — Любой поступок в этом мире имеет свои последствия. И каждое преступление должно быть наказано. Лили и Джеймс, с подачи Карлуса Поттера и при посильном содействии Дамблдора, совершили страшное преступление — похитили чужое семя. Более того, они сделали всё, чтобы ни твой отец, ни его Род никогда не узнали об этой краже. Однако они не учли одного: нет ничего, что можно скрыть от меня. Я — главный судья в этом мире. Так что приговор был вынесен и приведён в исполнение не дрогнувшей рукой Тёмного Лорда.       — Почему же тогда вы не наказали ещё и Дамблдора? — Гарри чувствовал, как глаза предательски защипали злые слёзы.       — Альбус не принимал прямого участия в самом ритуале, лишь помог в его сокрытии. Кроме того, его время платить по счетам тогда ещё не пришло. Однако осталось недолго. Но, мы отвлеклись от первоначальной темы, — Верданди сделала ещё один глоток из своего бокала и отставила его на подлокотник своего кресла. — Ты спрашивал, за что был наказан Сириус Блэк? Изволь, я отвечу.       Во-первых, с юных лет Сириус давал многочисленные клятвы, которые регулярно нарушал.       Во-вторых, Сириус отрёкся от своих корней, отказался от отца и матери, презрел многовековые традиции своей семьи и покинул родной дом, за что был отлучён от Рода.       В-третьих, добровольно приняв участие в обряде крестин, дав клятву защищать и оберегать своего крестника любой ценой, он бросил беспомощного младенца на произвол судьбы.       Верданди на мгновение замолчала, выдерживая театральную паузу, чтобы Гарри проникнулся её последующими словами.       — В качестве наказания Сириус Блэк будет беспрекословно исполнять единственную клятву, которую он ни разу не нарушил.       — Что это за клятва?       — Клятва в верности Альбусу Дамбдору, разумеется, — в глазах Верданди на мгновение вспыхнуло жуткое тёмное пламя. — К твоему сведению, Гарри, при вступлении в Орден Феникса все члены дают своеобразную присягу, суть которой сводится к тому, что они обязываются служить идеалам мифического Света и Добра и выполнять все поручения Дамблдора.       — Петтигрю тоже был членом Ордена Феникса, — заметил Гарри. — Однако он спокойно смог переметнуться к Марволо.       — И как себя Питер сейчас чувствует? — иронично вздёрнув бровь, спросила Верданди. — Просто пышет здоровьем, не правда ли? Ты видел его школьные колдографии, Гарри? — Поттер отрицательно покачал головой. — Посмотри, тебе понравится. В юности Питер был красавчиком, хоть и слегка полноватым. Однако предательство друзей и измена присяге Дамблдору весьма негативно отразились на его внешности и уровне магии.       — А отец? — Гарри почувствовал, как сердце тревожно ускорило свой бег при одной только мысли о том, что Снейп может получить наказание от Магии за измену идеалам Дамблдора.       — О, твой отец особый случай, — Верданди весело рассмеялась. — Он никогда не бросает слова на ветер. Обещал мстить Мародёрам — и он мстил. Клялся на могиле Лили Поттер, что защитит её сына — и защищал по мере своих возможностей. Что же касается его присяги Альбусу… Это была не совсем присяга, а скорее договор: Альбус обещал защитить Лили Поттер и её семью от Волдеморта, Северус же в обмен становился членом Ордена Феникса и начинал подрывную деятельность в стане врага. Только вот Альбус не выполнил свою часть сделки — Поттеры умерли. Так что твой отец ему абсолютно ничего не должен.       Гарри не смог сдержать облегчённого вздоха — его несказанно порадовало то, что Снейп не получит наказание за смену стороны в этом противостоянии.       — Хорошо, — Поттер резко помрачнел. — Получается, Сириуса не спасти? Он навечно останется рабом директора?       — Тут уже всё зависит от него, — заметила Верданди. — Помимо клятвы в верности Альбусу, у Сириуса есть ещё одно обязательство, которое никто не отменял, а именно, забота о тебе. Если твой крёстный сумеет правильно расставить приоритеты — считай, ему повезло. Я отменю наказание, и позволю тебе вернуть его в Род. Если же Сириус предпочтёт быть верным псом Дамблдора, что ж, значит, так тому и быть. В любом случае, ты не должен вмешиваться. Как я уже сказала в самом начале разговора — эта битва только Сириуса.       — Я понял, — обречённо проговорил Гарри. — Я не стану вмешиваться и пытаться как-то повлиять на ситуацию.       — Вот и умница, — одобрительно улыбнулась Верданди. — Рада, что мы с тобой смогли найти общий язык. Доброй ночи, Гарри.       Гарри не успел ничего ответить: Верданди исчезла, прихватив с собой кресло, в котором сидела, а заодно и Фоукса.