Полёт феникса

      Гарри чувствовал себя… странно. Его тело было наполнено какой-то неестественной лёгкостью и, казалось, вовсе ничего не весило. Под кожей, словно надоедливые насекомые, бегали крохотные магические импульсы, отдававшиеся лёгкой болью куда-то в основание черепа.       Юноша чётко помнил, что находился в своей постели в замке Певереллов. Однако теперь он стоял посреди слизеринской гостиной. И, судя по тому, что на диване напротив сидели Орион Блэк и Абраксас Малфой, причём с виду обоим было не больше шестнадцати, Гарри сделал закономерный вывод, что каким-то немыслимым образом умудрился попасть в прошлое.       Помимо знакомых Поттеру Блэка и Малфоя в комнате находилось ещё двое слизеринцев: высокий блондин с вытянутым лошадиным лицом и изящный брюнет с тонким точёным профилем и выразительными глазами глубокого синего цвета.       — Не понимаю, зачем ты возишься с этим грязнокровкой, Бракси, — насмешливо заметил брюнет, наградив Абраксаса ехидным взглядом. — Реддл, может быть, и талантлив, но какой в этом прок, если за ним не стоит Род?       — Для Наследника, ты, Эйвери, слишком узко мыслишь, — презрительно скривившись, бросил Малфой. — Реддл талантлив, силён магически, умён, а главное амбициозен. В будущем он может быть полезен.       — В чём, например?       — В чём-нибудь, — уклончиво ответил Абраксас. — В любом случае, мне несложно время от времени дружелюбно ему улыбаться и оказывать мелкие услуги.       — Помощь в поиске родни среди волшебников ты называешь мелкой услугой? — фыркнул Эйвери. — Зачем ты даёшь ему напрасную надежду?       — Почему ты так в этом уверен, Эрик? — неожиданно занял сторону Малфоя блондин.       — А наследник Селвин считает иначе? Ты, как и Бракси, полагаешь, что этот выскочка может относиться к какой-то семье волшебников?       — Этот спор не имеет смысла, — осадил Эйвери Абраксас. — Ты, Эрик, можешь поступать так, как считаешь правильным — я тебе не указ. Я же буду делать то, что считаю нужным. Время рассудит, кто из нас прав.       На мгновение комнату словно заполнил густой туман. Когда же он развеялся, Гарри увидел, что обстановка вокруг него изменилась: он стоял посреди хорошо знакомого бального зала Малфой-мэнора, в центре которого был установлен длинный обеденный стол. Во главе стола восседал Волдеморт — на вид ему было не больше двадцати пяти, его лицо ещё не утратило человеческие черты, хотя глаза и приобрели красноватый оттенок. Напротив Лорда, как хозяин дома, разместился Абраксас, остальные же Пожиратели – несмотря на отсутствие традиционных масок и чёрных балахонов Гарри даже не сомневался, кто это, — заняли отведённые им места за столом. Эйвери, Селвин, Крэбб и Гойл, совсем молодой Уолден Макнейр… Орион Блэк и Карлус Поттер.       — Лорд Поттер, как вам портативный щит? — деловито осведомился у Карлуса Волдеморт, перебирая какие-то бумаги, лежащие перед ним на столе.       — Он работает безукоризненно, милорд, — последовал воодушевлённый ответ. — Мы не рискнули испытывать на нём непростительные, но от тёмных заклинаний, даже очень сильных, он прекрасно защищает.       — Я рад, что смог помочь, — в вишнёвых глазах вспыхнуло удовлетворение, после чего Волдеморт перевёл взгляд на Малфоя. — Абраксас, как продвигается рассмотрение моего законопроекта в Палате Лордов?       — Боюсь, милорд, рассмотрение затягивается, — без тени страха взглянув в лицо своему Повелителю, ответил Малфой. — Альбус Дамблдор выступает против внесения поправок в закон об ограничении использования кровной магии. Его сторонников в Палате Лордов очень много, поэтому существует большая вероятность, что ваш законопроект отклонят.       Волдеморт нахмурился.       — Плохо, — мрачно заметил он. — Мы можем как-то на это повлиять?       — Можно попытаться, — усмехнулся Абраксас. — Золото решает многие проблемы.       — Отлично, — кивнул Волдеморт. — Надеюсь, ты возьмёшь этот вопрос на себя?       — Разумеется, милорд, — тонкие губы Малфоя тронула неожиданно мягкая, вполне искренняя улыбка, так похожая на ту, что время от времени появляется на лице его сына, когда они с Гарри остаются наедине. — Вам не о чем беспокоиться.       Вновь комнату поглотил густой туман. Когда же он рассеялся, Гарри оказался в небольшой плохо освещённой комнате, напоминающей ритуальный зал. Возле тёмного камня, покрытого сетью голубоватых прожилок, стоял Абраксас Малфой, а рядом с ним совсем ещё юный — лет четырнадцати, не старше, — Люциус, узкоплечий и тонкокостный, напоминающий искусно сделанную фарфоровую куклу.       — Запомни, Люциус, семья и Род превыше всего, — патетично проговорил Абраксас, уверенно вычерчивая кончиком кинжала на обнажённых плечах, спине и груди сына кровавые руны. — У тебя не может быть иного господина, кроме Главы твоего Рода. И нет иной цели, кроме защиты семьи и обеспечения процветания Рода. Ни одна клятва, ни одно обязательство не лягут на твои плечи, если могут нанести вред Роду.       За этой речью последовало длинное заклинание на латыни: руны, вырезанные на теле Люциуса, вспыхнули ярко-алым светом, а юноша застонал от боли сквозь стиснутые зубы.       После того, как комнату в очередной раз заполонил густой туман, Гарри оказался в незнакомой гостиной, оформленной в бледно-голубых цветах. Возле камина, опершись руками на мраморную мантию, стоял Карлус Поттер. Рядом с ним, холодный и отстранённый, точно каменное изваяние, замер Абраксас.       — Ты прекрасно видишь, Бракси, куда всё идёт, — сухо проговорил Карлус, не отрывая напряжённого взгляда от камина. — Опыты Тома всё сильнее сказываются на его рассудке. Ещё чуть-чуть, и он окончательно сойдёт с ума.       — Я знаю, — тихо отозвался Малфой. — Но сделать ничего не могу. Том уже давно никого не слушает: любой, кто хотя бы попытается намекнуть на его состояние, сразу же получает Круциатус.       — И поэтому ты решил переметнуться? — губы Карлуса искривились в презрительной усмешке. — Предашь друга, чтобы спасти свою холёную задницу?       — У меня нет друзей, Карлус, — голос Абраксаса не дрогнул. — Только семья и знакомые разной степени близости.       — Как у вас, Малфоев, всё легко, — как-то устало проговорил Поттер. — Сегодня ты мой друг, а завтра уже никто. Неужели выгода это всё, что тебя волнует, Бракси?       — Да, — просто ответил тот.       — Ты просто жалок…       Туман… и рабочий кабинет Ориона Блэка на площади Гриммо. Сам хозяин кабинета сидел за письменным столом, а над ним, точно Немезида, нависал Карлус Поттер.       — Орион, не будь глупцом! — голос Карлуса едва не срывался на крик. — Ты не должен идти на поводу кучки зарвавшихся негодяев, мнящих себя пупами земли. Ты, соплохвоста тебе в штаны, лорд Блэк! У тебя есть титул, деньги и влияние.       — Да, у меня есть титул, деньги и влияние, — подтвердил Орион ровным тоном. — Только вот и у них всё это тоже есть. А ещё у них есть Глава.       — Глава, Глава… — зло процедил сквозь зубы Карлус. — Все только и говорят, что о каком-то таинственном Главе. Ты его хоть в глаза видел?       — Нет. И не очень желаю. Говорят, те, кто видели Главу воочию, превращаются в его безвольных марионеток и предпочитают умереть, нежели предать своего господина.       — И что, ты веришь в весь этот бред?       — Предпочту не рисковать.       — Ты совсем как Абраксас, — Карлус словно перегорел: вся злость куда-то улетучилась, а в голосе отчётливо слышалась горечь. — Сразу видно, слизеринцы.       Туман… Кучка Пожирателей Смерти, на этот раз облачённых в традиционный чёрный балахон и с масками на лице, поднялись на крыльцо трёхэтажного особняка, построенного в классическом стиле. Войдя внутрь, они замерли: на перилах второго этажа, головой вниз висели окровавленные Карлус и Дорея Поттер, а весь пол на первом этаже был устлан мёртвыми телами домовых эльфов.       Пожиратель, стоявший во главе группы, снял маску: это был Абраксас Малфой.       — Что будем делать? — раздался знакомый голос Селвина, донёсшийся из-под одной из масок. — Тёмный Лорд будет в ярости, когда узнает, что Поттеры мертвы.       На несколько секунд повисла напряжённая тишина.       — Сжечь всё, — ледяным тоном приказал Абраксас. — Скажем, Карлус оказал сопротивление — это будет косвенным доказательством того, что именно он предал Лорда и снабжал Аврорат информацией по готовящимся рейдам.       Туман… Абраксас с располосованной огненным кнутом спиной лежал на диване. Рядом с ним, бледный, как сама смерть, сидел Люциус и старательно шептал над отцовскими ранами заживляющее заклинание.       Внезапно дверь открылась, и в комнате показался незнакомый Гарри человек — молодой мужчина лет тридцати, темноволосый, худой, с пронзительными светло-зелёными глазами.       — Ты чего-то хочешь, Руквуд? — бросив в сторону незваного визитёра холодный взгляд, спросил Люциус.       — Мне нужно с тобой поговорить, Малфой, — твёрдо проговорил невыразимец. — Сейчас, если не возражаешь. Поверь, дело срочное.       Бросив быстрый взгляд в сторону погружённого в магический сон отца, Люциус раздражённо вздохнул и вместе с Руквудом вышел в коридор.       — Вот, возьми, — без предисловий Руквуд сунул в руку Люциусу небольшой конверт. — Здесь приглашение на одно крайне занимательное мероприятие… ты ведь слышал о Главе?       Судя по тому, как судорожно дёрнулся кадык Малфоя, да, он слышал.       — Вижу, что слышал, — хмыкнул невыразимец, от цепкого взгляда которого не укрылась реакция Люциуса на его слова. — Глава желает познакомиться с тобой. И я очень не советую игнорировать его желание.       Гарри, затаив дыхание, ожидал очередной смены локации: ему очень хотелось узнать, что это за таинственный Глава, которого все боятся даже сильнее, чем Волдеморта.       Длинный тёмный зал с массивными каменными колоннами, отдалённо напоминающий пещеру василиска в Тайной комнате. В центре стоял огромный круглый стол, за которым сидела одинокая фигура Люциуса Малфоя. Напротив него, на стене, висело огромное зеркало в золочёной оправе — внутри зеркала клубилась тьма.       — У вас, Малфоев, врождённое чутьё на выгоду, — донёсся из зеркала жуткий замогильный голос, от которого у Гарри по спине пробежали мурашки. — Дамблдор слаб. Волдеморт сошёл с ума. Какой прок служить любому из них? Они оба падут, и все их сторонники отправятся либо на тот свет, либо в Азкабан. Вы ведь не хотите подобной судьбы, Люциус? Присоединяйтесь к нам. Присягните мне на верность, и я позабочусь о том, чтобы при любом исходе этой бессмысленной войны вы остались в выигрыше.       Гарри видел, как Люциус колеблется, внутренняя борьба ясно отражалась на этом прекрасном лице. А затем, спустя несколько долгих, томительных мгновений раздалось тихое, обречённое:       — Я согласен.       — Занятное зрелище, не правда ли?       Насмешливый голос Верданди, как всегда донёсшийся откуда-то из-за спины, заставил Гарри вздрогнуть. Обернувшись, юноша встретился взглядом с сияющими изумрудными глазами Смерти.       — Очень, — сухо отозвался Поттер. — Только я не понимаю, зачем вы мне это показали?       — Чтобы ты знал, что в этой игре чуть больше сторон и игроков, чем принято считать.       Верданди изящным взмахом руки развеяла воспоминание — теперь они с Гарри стояли на песчаном пляже, небо вдоль горизонта было окрашено бледно-розовым, а где-то вдалеке слышались громкие крики чаек, заглушаемые шумом прибоя.       — Абраксас Малфой тоже служил этому Главе? — Гарри вопросительно посмотрел на Верданди, облачённую в лёгкие бежевые бриджи и короткий топ кораллового цвета.       — Да.       — Кто ещё?       — Разве это так важно? — губы женщины растянулись в мимолётной улыбке. — И Альбус, и Том оказались во власти своих амбиций и иллюзий. Они настолько увлеклись своей игрой, что не заметили притаившегося за их спинами паука, год за годом медленно и терпеливо плетущего вокруг них свою сеть.       — Вы хотите, чтобы я поймал этого паука? — Гарри, признаться, уже несколько устал быть героем. Но если дело касается его семьи, он готов был сыграть эту роль вновь.       — Напротив. Сейчас, став Повелителем Смерти и получив огромную силу, ты не имеешь права вмешиваться.       — Что? — Гарри был ошеломлён. — Но почему?       — Потому что это не твоя война, — просто ответила Верданди, твёрдо глядя гриффиндорцу в глаза. — Твоя обязанность сейчас восстановить три Рода: Поттер, Блэк и Певерелл — и верно служить мне. Остальное тебя не касается. Пусть Альбус, Марволо, Министерство и Глава сами разбираются со своими проблемами.       — Но ведь Марволо моя семья! — Гарри почувствовал, как его сердце тревожно сжалось. — Я не могу бросить его вот так на произвол судьбы!       — Не бросай, — легко согласилась Верданди. — Гарри Поттеру и лорду Блэку никто не запрещает помогать своим близким. Однако как только в дело вмешается Герцог Певерелл или тем паче Повелитель Смерти, его сразу же постигнет суровое наказание.       Гарри растеряно моргнул. Он не представлял, как он может быть Гарри Поттером и лордом Блэком, но при этом не являться Повелителем Смерти. Но он обязательно попытается.       — Люциус всё ещё служит Главе? — спросил он после короткой паузы, за время которой постарался собрать в кучку разбегающиеся мысли.       — Люциус, как истинный Малфой, никому не служит, только своей семье. — Верданди печально улыбнулась. — И сейчас он поставлен в достаточно затруднительное положение. С одной стороны, Глава не оставит его в покое — он уже потребовал привести тебя на следующий Совет. Если Люциус откажется, то рискует навлечь его гнев на свою семью. Но, с другой стороны, ты тоже уже практически член семьи. И Марволо дорог тебе. Следовательно, выступая против него, Люциус автоматически окажется с тобой по разную сторону баррикад, а этого он не желает.       — И что же делать? — Гарри с мольбой уставился на Великую. — Бабушка, вы ведь поможете?       — Ни в коем случае, — решительно отказалась та. — Вы должны сами найти решение возникшей проблемы. Но сначала я бы хотела, чтобы ты ещё кое-что увидел.       Вновь Малфой-мэнор, на этот раз одна из гостиных. Люциус сидел в широком кресле, изящно закинув ногу на ногу и сложив руки на подлокотнике. На диване вольготно устроился Абраксас. А на невысокой банкетке возле окна расположился Руквуд с таким выражением лица, словно ему вот-вот предстоит взойти на плаху.       — Глава весьма категоричен в своих указаниях, — взволновано сообщил невыразимец. — Он желает получить один из крестражей Тёмного Лорда. Любой, какой мы сможем предоставить.       — И каким образом мы должны это сделать? — Абраксас не скрывал скепсиса. — Лорд даже в нынешнем состоянии далеко не глупец и не станет разбрасываться подобными игрушками где попало.       Люциус бросил в сторону отца быстрый взгляд, из чего Гарри сделал вывод, что Волдеморт уже успел отдать Малфоям на хранение свой дневник.       — Это только половина проблемы, — тяжко вздохнув, сообщил Руквуд, после чего вытащил из кармана небольшую записку и протянул её Люциусу, сидящему к нему ближе всех. — Глава велел донести текст данного Пророчества до директора и Повелителя.       — Пророчество? — Абраксас нахмурился. — Это ещё что за глупости?       — Совет обеспокоен чрезмерным интересом Джеймса Поттера и Фрэнка Лонгботтома к некоторым случаям атак Пожирателей Смерти, выбивающимся из обычной схемы поведения последователей Тёмного Лорда, — Руквуд скривился, словно проглотил лимон. — У обоих жёны беременны. Если наши расчёты верны, — а они верны, — оба младенца должны появиться на свет в конце июля.       — И что с того? — взгляд Абраксаса заострился. — Даже если нам удастся передать это смехотворное пророчество Лорду и Дамблдору… как это поможет избавиться от Поттера и Лонгботтома? Не проще ли их просто убить?       — Глава считает, что устранение этих двоих стандартным путём нецелесообразно.       — Ну, да, сделать это с переподвыподвертом намного целесообразнее, — ядовито отозвался Абраксас. — Впрочем, ладно, если Глава так сказал… — лорд Малфой недовольно скривился. — Мы подумаем, что тут можно сделать. У тебя есть ещё что-то, Августус?       — Нет, лорд Малфой, это всё.       — В таком случае, не смею больше задерживать.       Дождавшись, пока гость покинет поместье, Абраксас накинул на комнату дополнительные чары конфиденциальности и повернулся к сыну.       — Я не могу отдать Главе дневник, — сразу же категорично заявил Люциус.       — Об этом не может быть и речи, — успокоил его отец. — Если Лорд захочет получить свою собственность назад, а ты не сможешь её вернуть, он тебя убьёт. А этого допустить никак нельзя.       — Что же в таком случае ты предлагаешь сделать?       — Я слышал накануне разговор Беллатрисы с Рудольфусом. Похоже, ей Повелитель тоже отдал некий предмет на хранение…       — Предлагаешь подставить Беллу? — Люциус не выглядел довольным.       — Лучше она, чем мы, — Абраксас был непреклонен. — Только вот что делать с этим Пророчеством?       — В этом как раз нет никакой проблемы. В Хогвартсе очень удачно не хватает преподавателя Прорицаний. А у меня на примете есть подходящая кандидатура… нужно только будет немного поработать с её сознанием.       Воспоминание резко оборвалось, и Гарри вновь оказался на пляже вместе с Верданди.       — Так значит, никакого Пророчества на самом деле не было? — юноша чувствовал, как его колотит мелкой дрожью. — Всё это лишь фарс, фикция?       — Я бы назвала это многоходовой комбинацией, — поправила его Верданди. — Главе было нужно избавиться от твоих родителей и от родителей Невилла, и он это сделал. К слову об этом… твой дорогой Люциус получил задание от Главы не допустить пересмотра дела Лестрейнджей.       Густой туман на мгновение окутал Гарри, и он попал в небольшой кабинет, в котором стал свидетелем крайне неприятного для него разговора между Люциусом и главой департамента охраны правопорядка Пием Тикнессом.       «Люциус, Люциус, во что ты опять ввязался! — с горечью подумал гриффиндорец. — Марволо тебя уничтожит, когда узнает, что ты снова его предал».       Внезапно всё тело Поттера словно охватил огонь, невыносимая боль пронзила голову… а затем он открыл глаза. И сразу же увидел Малфоя, с мёртвенно-бледным лицом сидящего на краю его кровати в замке Певереллов.       — Люциус… — с огромным трудом разлепив губы, тихим, слабым голосом позвал Поттер.       Вздрогнув, Малфой повернул голову и направил на юношу настороженный взгляд.       — Я здесь, Гарри, — Люциус ласково провёл пальцами по чуть влажным волосам мальчишки, откидывая с лица несколько тёмных прядей. — Всё хорошо, я рядом с тобой.       — Не говори Марволо, — Гарри с заметным усилием поднял руку и положил её на плечо возлюбленному.       — О чём не говорить?       — О том, что ты его предал.       Лицо Малфоя вытянулось от изумления, а в серых глазах на мгновение промелькнул страх.       — Гарри, я…       Поттер, прекрасно понимавший, что эта скользкая змеюка сейчас в ударном темпе начнёт придумывать оправдания, недовольно скривился и сильнее сжал ладонь, больно впиваясь пальцами в плечо жениха.       — Не говори ему, — отрывисто повторил гриффиндорец. — Он не должен знать. Не сейчас.       — Хорошо, — неожиданно легко согласился Малфой. — Я не скажу.       Гарри благодарно улыбнулся.       — Спасибо, — шумно вздохнув, Поттер устало прикрыл глаза, в которые, казалось, кто-то насыпал пару мешков песка. — Передай Тикнессу: я приду на Совет и встречусь с Главой.       Гарри почувствовал, как Люциус буквально закаменел — видимо, ему крайне не понравилось, что партнёр узнал обо всех его махинациях.       — Не надо, — Поттер неохотно открыл глаза и посмотрел в лицо Малфою. — Не думай об этом сейчас. Прошлое всё равно уже не исправить. Осталось только идти вперёд.       — Лорд меня не простит.       — Не простит, — согласился Гарри. — А тебе нужно его прощение? Или хватит моего?       Вместо ответа Люциус наклонился и осторожно коснулся губами губ Поттера в невесомом, целомудренном поцелуе.       — Да, — тихо, на грани слышимости проговорил мужчина. — Твоего хватит.