Полёт феникса

      После визита к Скримджеру Грюм убрался восвояси, а Гарри с Люциусом вернулись в особняк Реддлов, где их ожидали Марволо и Снейп.       — Таким образом, ты возвращаешься в Хогвартс, а Руфус серьёзно занимается расследованием, — подытожил Волдеморт, выслушав рассказ Поттера и Малфоя об их беседе с начальником Аврората.       — Получается, что так, — подтвердил Гарри. — Ты против?       — Нет, — покачал головой Лорд. — Учитывая сложившуюся ситуацию, в школе тебе будет безопасней всего. Тем более Совет Попечителей всё равно в ближайшее время начнёт проверку, а там глядишь преподавательский состав пополнится нашими людьми.       — Ещё рано об этом говорить, — осторожно возразил Малфой. — Я пока не вижу среди Пожирателей людей, имеющих хоть мизерную склонность к преподаванию, не говоря уже о соответствующем образовании.       — Барти, на мой взгляд, неплохо справлялся с ролью профессора, — заметил Гарри, вспомнивший тот год, когда Крауч притворялся Грюмом. — Во всяком случае, он был намного лучше того же Локонса или Амбридж.       — Для того чтобы Барти смог вернуться в школу в качестве преподавателя, необходимо, чтобы его дело пересмотрел Визенгамот, а сам он прошёл лечение в Мунго, — напомнил Снейп.       — Так за чем дело встало? — Волдеморт был полон энтузиазма. — Аластор обещал Барти лояльность Аврората. Вот и посмотрим, чего стоит его слово.       При помощи Тёмной Метки Лорд призвал к себе Барти и заодно Петтигрю — Марволо прекрасно помнил, что в скором времени состоится пересмотр дела Сириуса Блэка, и показания Хвоста будут как нельзя кстати.       Оба Пожирателя явились в особняк буквально спустя несколько минут. Барти был как всегда спокоен и невозмутим, напоминая мраморную статую, Петтигрю же весь трясся, точно перед казнью, и отчаянно бегал глазами, словно в любой момент был готов обернуться крысой и нырнуть в ближайшую дыру. К его несчастью возле дивана в ногах у своего обожаемого хозяина свернулась Нагайна. Её огромные жёлтые глаза, не мигая, смотрели на Питера — змея была совсем не прочь полакомиться крысятинкой.       — Пришло время, господа, вернуться к нашему давнему разговору о вашей добровольной сдаче в руки правосудия, — пафосно проговорил Волдеморт, твёрдо глядя на своих подчинённых. — Какое решение вы приняли?       — Милорд, умоляю! — Питер с размаху бухнулся на колени и обратил на Марволо полные ужаса глаза. — Пощадите! Я не выживу в Азкабане.       — Тебе никто и не предлагает там провести остаток своих дней, — холодно ответил Лорд. — До суда тебя будут держать в камере временного содержания в Аврорате — условия там, конечно, не санаторные, но вполне приемлемые. Да, после вынесения приговора тебя ожидает Азкабан, но ненадолго, месяца три — не больше. После этого ты будешь волен идти на все четыре стороны.       — Милорд? — лицо Петтигрю вытянулось в изумлении.       — Я дам тебе достаточную сумму денег, чтобы ты ни в чём не нуждался, — безэмоционально продолжил Лорд, — и маггловские документы. Люциус поможет тебе переправиться на материк. Тёмную Метку я с тебя, разумеется, сниму. И ты будешь полностью свободен.       В глазах Петтигрю вспыхнул неподдельный восторг.       — Что именно я должен буду сделать, милорд? — уточнил он. — Просто сдаться и рассказать, как предал Поттеров?       — И признаться, что тогда, четырнадцать лет назад, магглов убил ты, а не Сириус, — добавил Гарри.       — Да-да, конечно, — Питер поспешно закивал головой, точно китайский болванчик.       — Также ты дашь показания о том, что в прошлом году, воспользовавшись невменяемым состоянием Барти, уговорил его принять участие в ритуале по моему возрождению, — сообщил Волдеморт тоном, не терпящим возражений, — на который ты заманил и Гарри Поттера. Однако поскольку ритуалист из тебя никакой, ритуал провалился, и воскресить меня не удалось. Поскольку убить Гарри Поттера тебе не хватило духу, ты опоил его галлюциногенным зельем, в результате чего ему померещилось, что он видел моё возрождение и даже сражался со мной на дуэли.       Петтигрю растеряно моргнул.       — Хорошо, — неуверенно согласился он. — Но если меня попросят выпить Веритасерум, я не смогу это всё сказать… Или Повелитель желает стереть мне память?       — Именно это я и сделаю, — подтвердил Лорд. Питер тут же поник. Будучи очень слабым волшебником, он был не способен защищать свой разум, поэтому до ужаса боялся любого вторжения в сознание. Впрочем, силы духа на возражения у него не было. Кроме того, Хвост прекрасно понимал, что его согласие никому, в сущности, не требуется — если он откажется, Волдеморт всё равно осуществит задуманное, только силой.       — Хорошо, — траурным голосом согласился Петтигрю. — Когда вы хотите это сделать, Повелитель?       — Завтра утром, — лаконично ответил Лорд. — Явишься сюда в восемь утра. А пока можешь быть свободен.       Дважды просить не пришлось: поспешно вскочив на ноги, Хвост отвесил Волдеморту низкий поклон, и аппарировал. Стоило ему исчезнуть, как выражение лица Марволо смягчилось, а его глаза приобрели дружелюбное выражение.       — Садись, Барти, — жестом указав на свободное кресло, предложил Лорд.       Крауч покорно занял указанное место и внимательно уставился в лицо своему Повелителю, всем видом выражая полную готовность выполнить любое поручение — ну, точь-в-точь преданный пёс.       — Ты подумал над моим предложением, Барти? — спросил Марволо. — Хочу заметить: ты вправе отказаться, если не желаешь вновь проходить через всё это. Я пойму и не стану настаивать.       На лице Барти не дрогнул ни единый мускул.       — Повелителю нужно лишь приказать, и я сделаю всё, что требуется, — твёрдо заявил он. — Если Повелитель желает, я немедленно готов пойти в Аврорат и сдаться.       Марволо длинно вздохнул и посмотрел на Северуса в безмолвной просьбе о помощи.       — Барти, — Снейп поднялся с дивана и приблизился к Краучу, пристально глядя ему в глаза. — Повелитель не хочет, чтобы ты просто слепо следовал его указаниям. Повелитель желает знать, что ты сам обо всём этом думаешь.       Барти нахмурился.       — Я смутно помню свой прошлый арест, — после непродолжительной паузы сообщил он. — Помню только, что мне было дико страшно, и я хотел, чтобы всё это поскорее закончилось. — На лице Крауча на мгновение отразилась боль, впрочем, оно практически сразу вернулось к прежнему, нейтральному выражению. — В Азкабане было хуже. Но в настоящий ад я попал, когда отец забрал меня домой. — В глазах Барти внезапно вспыхнул тёмный огонь, а губы искривились в зловещей усмешке. — Отец мёртв, и уже ничего не сможет со мной сделать. А всё остальное я как-нибудь переживу, если это требуется для плана Повелителя.       Гарри почувствовал, как его сердце болезненно сжалось: ему было хорошо известно, каково это, чувствовать себя дома, точно в аду. Для него самого смертельная схватка с огромным василиском и встреча с сотней дементоров были намного предпочтительней возвращения в дом Дурслей. Судя по выражению лиц Марволо и Северуса, те тоже прекрасно понимали и разделяли чувства Крауча.       — В этот раз до Азкабана дело не дойдёт, — твёрдо заявил Лорд, проникновенно глядя в глаза одного из самых преданных своих сторонников. — Обвинения в пособничестве Лестрейнджам с тебя снимут после того, как ты дашь показания под Веритасерумом. Статьи за побег из Азкабана не существует. Да даже если бы она и была… ты не сам сбежал, тебя выкрал отец. Таким образом, остаётся только похищение Аластора Грюма и его насильственное удержание взаперти, похищение Гарри Поттера и убийство твоего отца, Барти Крауча-старшего.       — Я найму тебе лучшего адвоката, — подключился к разговору Малфой, до этого хранивший молчание. — Он настоит на проведении обследования в Мунго, где у тебя выявят серьёзные психические отклонения. В связи с чем Визенгамот заменит тюремное заключение на принудительное лечение.       — А для того, чтобы быть точно уверенными в твоём приговоре, Люциус сделает членам Визенгамота щедрое пожертвование, которое сделает их более сговорчивыми.       Малфой, мысленно уже распрощавшийся с солидной кучей галеонов из своего личного сейфа, недовольно скривился, но кивнул, выражая свою готовность идти в этом деле до конца.       — Я всё понял, — ровным голосом проговорил Барти. — И на всё согласен. Что именно я должен сказать и сделать?

***

      Утром в девять часов, несмотря на двое суток, проведённых на ногах, Кингсли Шеклболт, вместо того, чтобы спокойно спать в своей крохотной квартирке на окраине Лондона, отправился «в гости» к Грюму, накануне поздно вечером приславшему ему Патронус с приглашением «попить чайку». Поскольку Грозный Глаз никогда и никого просто так к себе не приглашает, Кингсли, морально приготовившись к очередной пакости, явился на встречу. И с изумлением обнаружил в гостиной Грюма, помимо самого старого аврора, Барти Крауча-младшего, летом весьма ловко ускользнувшего из-под носа Министерства Магии, а также Питера Петтигрю.       — Садись, — без приветствия сухо бросил Грюм, кивком указывая на стул возле себя. — Разговор к тебе есть.       Поскольку и Крауч, и Петтигрю вели себя абсолютно спокойно и не предпринимали ни малейшей попытки к побегу, Кингсли покорно опустился на стул и выжидательно уставился на наставника.       — У меня для тебя есть работёнка, — сообщил Грюм, криво усмехнувшись. — По твоей специальности.       — Какая именно?       — Нужно помочь восторжествовать справедливости и восстановить честное имя двух несправедливо осужденных заключённых.       — Сириус Блэк, — Кингсли дураком никогда не был и легко сложил два и два. — Кто второй?       — А вот этот, — насмешливо ответил Аластор, кивком головы указав на Барти. — К делу Лонгботтомов он не имеет никакого отношения — его тогда даже рядом не было. И твоя задача это доказать.       Кингсли нахмурился.       — Это точно? — уточнил он.       — Убедись сам, — пожал плечами Грюм. — Мистер Крауч готов дать показания под Веритасерумом, а также показать необходимые воспоминания. Ну, и если ты оторвёшь задницу от стула и проявишь небольшую смекалку, то вполне сможешь найти свидетелей, которые смогут подтвердить его показания. Лет, конечно, прошло много, но чем чёрт не шутит… может кто-то что-то и вспомнит.       Кингсли тяжело вздохнул: судя по всему, в ближайшее время его ждёт одна сплошная беготня и нервотрёпка. А ещё нагоняй от начальства, что вместо того, чтобы расследовать текущие дела, лезет в дебри истории.       «Прощай моя премия в этом месяце», — с тоской подумал Шеклболт, а вслух сказал: — Ладно, я займусь этим.       — Гавриков этих сразу забери и определи в следственный изолятор, — наставительно проговорил Грюм. — Да позаботься, чтобы никто посторонний к ним и носа не показывал! А то мало ли шустриков на свете. Отвернуться не успеешь, как вместо ценных свидетелей получишь два трупа.       — Так, быть может, попридержать их пока? — предложил Кингсли. — Убегать они, как я понимаю, никуда не собираются?       — Отбегались уже, — заверил его Грюм.       — Вот пусть и погостят немного у тебя, — радостно потирая ладони, предложил аврор. — Я пока дела их из архива подниму, следственные мероприятия проведу… а когда уже всё будет готово, сразу их заберу.       Грюм коротко рассмеялся на это.       — Я тебе нянька что ли? — спросил он, задорно сверкая здоровым глазом. — Не хочешь пока светить их в Аврорате — у себя прячь или на какой-нибудь конспиративной квартире. А у меня и так дел полно. Кроме того не забывай, что ко мне в любой момент может в гости Альбус заглянуть. Как я ему объясню присутствие двух Пожирателей Смерти? Нет, Кингсли, тут ты сам.       Шеклболт вздохнул: а он-то надеялся! Ну, нет, так нет. Значит, придётся как-то самому выкручиваться.       — Пойдёмте, господа, — поднявшись со стула, строго проговорил он, обращаясь к Краучу и Петтигрю. — Найдём вам временное убежище. А там дальше видно будет.