Полёт феникса

      Представители Попечительского Совета проводили свою проверку вплоть до пятницы, и за это время успели заглянуть, должно быть, в каждый закуток в школе. Своих постов лишились Трелони и Хагрид, как не имеющие соответствующей квалификации, однако остались жить в замке по личному распоряжению директора. Также на покой был насильно отправлен Бинкс, с формулировкой «призрак не может работать с детьми». В больничное крыло к мадам Помфри были приставлены два ассистента из числа аспирантов Мунго, которые должны были заниматься изготовлением лекарственных зелий и помогать колдоведьме присматривать за пациентами. Профессору Стебль также был выделен ассистент для работы в теплицах. Дамблдор сохранил за собой свой пост, однако к нему был приставлен лорд Нотт в качестве бухгалтера и делопроизводителя.       — У вас есть две недели, господин директор, чтобы найти новых преподавателей по Прорицанию, Уходу за магическими существами и Истории Магии, — чопорно сообщил Альбусу глава Попечительского Совета. — Если вам этого не удастся сделать в оговорённый срок, Отдел Образования пришлёт своих специалистов.       На этом проверка была официально закончена. Люциус Малфой остался на должности преподавателя Защиты от Тёмных искусств, Нотт расположился в небольшом уютном кабинете возле директорской башни, а одним из ассистентов в Больничном крыле стал Торфин Роули. Таким образом количество Пожирателей Смерти в стенах Хогвартса медленно, но неуклонно росло, как того и желал Глава. Гарри не сомневался, что Марволо вместе с Люциусом смогут устроить так, что и три освободившиеся профессорские должности тоже достанутся их людям.       Однако перестановки в преподавательском составе Хогвартсе Поттера не особо волновали. Всё внимание гриффиндорца было сосредоточено на Малфое-старшем, который, внезапно оказавшись весьма и весьма хорошим учителем, приковал к себе внимание всей школы и моментально стал объектом воздыхания большей части девочек и даже некоторых юношей. В коридоре, на занятиях или в Большом зале — Люциуса везде провожали восхищённые взгляды, вызывавшие у Поттера зубовный скрежет. Нет, Гарри никогда не сомневался, что Малфой очень привлекательный мужчина, и это нормально, что большинство ведётся на его красоту и харизму. Но одно дело знать об этом, и совсем другое видеть собственными глазами, как пустоголовые студентки пускают слюни и раздевают взглядом его — его! — жениха.       Малфой же, казалось, не замечал ни повышенного женского внимания, направленного на себя, ни ревнивых взглядов Поттера. Люциус вёл себя со всеми студентами и преподавателями одинаково ровно, охотно давал советы и соглашался на дополнительные занятия, но никого не выделял. Последнее Гарри бесило особенно сильно. И не его одного. Драко, в первые дни ходивший гоголем из-за того, что его отец теперь работает в школе, после первого же практического занятия по Защите от Тёмных искусств, на котором Люциус в пух и прах разнёс его магический щит и заявил о необходимости более усердных тренировок, заметно сник и бросал на отца обиженные взгляды. И, естественно, вымещал своё дурное настроение на всех подряд, благо, значок старосты позволял это делать практически безнаказанно. Доставалось, разумеется, преимущественно Гриффиндору, баллы которого таяли на глазах. Что совершенно не устраивало самих гриффиндорцев. Так стоило ли удивляться тому, что в первый же день, как Попечительский Совет покинул школу, представители алознамённого факультета решили поквитаться с ненавистным слизеринским старостой?       В пятницу сразу после обеда Крэбб и Гойл отправились на отработку к профессору Макгонагалл, поскольку та накануне застукала их за избиением четверокурсника-гриффиндорца, и Драко остался без своих телохранителей. Чем тут же не преминули воспользоваться представители алознамённого факультета под предводительством Дина Томаса, подкараулив слизеринского старосту по пути в подземелья.       — Что, Малфой, без своих горилл ты не такой смелый? — ехидно поинтересовался Эрни Макмиллан, неизвестно как затесавшийся в ряды гриффиндорцев.       — Кого мне бояться? — напыщенно поинтересовался Малфой, окинув надменным взглядом шестерых человек, окруживших его. — Вас, что ли? Пф! Тоже мне, угроза. Если вы немедленно не разойдётесь, я сниму баллы с Гриффиндора и Пуффендуя.       И тут же получил прямой удар в нос в исполнении Дина Томаса. Эрни же вдогонку наложил на Малфоя заклинание немоты, а двое других гриффиндорцев отняли волшебную палочку.       — Как же ты снимешь с нас баллы, если не можешь говорить? — елейно спросил Дин. — Нет уж, Малфой, теперь настала наша очередь назначать наказание.       В этот момент позади раздались громкие аплодисменты. Вздрогнув, гриффиндорцы резко оглянулись: за их спинами стоял Гарри Поттер.       — Гарри? — удивился Дин. — Что ты тут делаешь?       — Наблюдаю проявление лучших черт гриффиндорцев и пуффендуйцев, нападающих вшестером на одного, — ровным голосом ответил Поттер. — Это ведь так отважно и добросердечно.       — Ты что, Малфоя защищаешь? — изумился Эрни. — Да вы ведь с ним всё время цапаетесь и даже дерётесь!       — Мы с ним цапаемся, как ты верно заметил, один на один, три на три и трое против двоих с численным перевесом слизеринцев, — напомнил Гарри. — Потому что я — гриффиндорец. И это ниже моего достоинства, нападать на слабого и беззащитного. Даже если это слизеринец. В конце концов, разве так называемое доброе не должно быть благородным и милосердным? В противном случае, чем оно отличается от зла?       Гриффиндорцы обменялись растерянными взглядами, Эрни же и вовсе смущённо покраснел.       — Если вам так не терпится поквитаться с Малфоем, вызовите его на честную дуэль, — предложил Гарри. — Например, на уроке ЗОТИ. Лорд Малфой на каждом занятии устраивает спарринги. Разве не лучше будет разделаться с Драко честно, один на один, да ещё и на глазах его отца? Или ты боишься, Дин, что не справишься?       — Ничего я не боюсь! — возмутился Томас. — А чего ты за него вдруг взялся заступаться? Перед его папашей выслужиться решил? Вся школа уже знает, что ты пускаешь слюни на Малфоя-старшего!       — Не понимаю, каким образом мои отношения с лордом Малфоем касаются тебя, Дин, — Гарри был спокоен, как буддийский монах. — Но раз уж тебе так интересно… Я не «пускаю слюни» на Люциуса, а флиртую со своим будущим мужем.       — Врёшь! — воскликнул Дин ошеломлённо. — С чего бы Малфою зариться на кого-то вроде тебя?       — Эмм, Дин, — осторожно окликнул товарища Эрни, в отличие от него являвшийся чистокровным и прекрасно понимавший, что именно Малфой-старший мог найти в наследнике Поттеров, на данный момент возглавляющем сразу два Рода. — Вообще-то, Гарри по положению сейчас даже выше Малфоя и считается крайне завидной партией. Любая чистокровная семья посчитала бы честью выдать за него свою дочь или сына.       Дин окончательно растерялся, а спустя мгновение на его лице отразилась брезгливость.       — Ты и Малфой? Фу, какая гадость! Это просто отвратительно. Хорошо, что ты теперь не живёшь с нами в одной комнате.       — Ты имеешь что-то против отношений между мужчинами? — мрачно спросил семикурсник Ангус Мэтлок, державший в руках палочку Малфоя.       — Нет, причём тут это? — удивился Дин. — Но отношения с Люциусом Малфоем… Да он Гарри в отцы годится! А ещё он правая рука Сами-Знаете-Кого!       — Мы, конечно, можем и дальше продолжить обсуждать мою личную жизнь, — заметил Гарри, — но с минуты на минуту здесь появится профессор Снейп, и вам придётся объяснять ему, как вы оказались в подземельях и почему на полу сидит слизеринский староста с разбитым носом.       — Ты сам-то как тут оказался? — возмутился Дин.       — А у меня как раз назначена отработка у Снейпа, — усмехнувшись, пояснил Гарри. — Что, конечно, не помешает ему снять с меня баллы, если он застанет нас всех здесь. Так, быть может, разойдёмся по-хорошему? Уверен, Драко не станет никому рассказывать об этом маленьком недоразумении. Правда, Драко?       Взгляды всех присутствующих тут же переключились на Малфоя. И тому не осталось иного выхода, как обречённо кивнуть, зло сверкая глазами на своего спасителя.       — Вот и отлично, — подытожил Гарри и властно протянул руку к Ангусу. — Палочку Малфоя, пожалуйста.       Несколько секунд Мэтлок сверлил Поттера тяжёлым взглядом, а затем вложил волшебную палочку ему в ладонь. После чего все «мстители» разошлись, не желая попасться Снейпу под горячую руку.       — Фините!       Гарри снял со слизеринца заклятье немоты и сразу же был награждён потоком отборной брани.       — Малфой, успокойся, — строго велел ему Поттер, возвращая палочку и помогая подняться на ноги. — Ты как вообще, цел? Может, в Больничное крыло?       — Да отстань ты от меня! — Малфой с силой оттолкнул Поттера и тут же едва сам не рухнул обратно на пол, благо Гарри успел поддержать его под локоть.       — Голова кружится? — в голосе Гарри звучало искреннее беспокойство. — Так, давай я доведу тебя хотя бы до апартаментов Северуса.       — Не нужно со мной нянькаться, — огрызнулся Драко, но уже более миролюбиво. — Чего привязался, как банный лист? Перед отцом решил выслужиться?       — Малфой, — тяжело вздохнув, Гарри наградил слизеринца тяжёлым взглядом. — Ты можешь хоть раз в жизни вести себя по-человечески? Я вообще-то тебе помочь пытаюсь. И нет, не потому, что хочу задобрить Люциуса, а потому что действительно считаю, что нападать вшестером на одного — это низко и бесчестно.       — А ты значит у нас такой возвышенный и честный, — Драко скривился, как от зубной боли. — Помогаешь всем сирым и убогим, да, Поттер?       — Вот уж на сирого и убого ты точно не похож, Малфой, — легко парировал Поттер, уверенно двигаясь в сторону лестницы, ведущей к личным комнатам Снейпа, аккуратно поддерживая Драко за талию. — Так что хватит источать яд и давай шевели ногами, пока на нас не наткнулся кто-нибудь из слизеринцев. Я не хочу, чтобы по школе ходили слухи, что мы с тобой в обнимку гуляем по подземельям, точно влюблённая парочка.       Драко непроизвольно содрогнулся, весьма ярко представив, что с ним сделает отец, если услышит подобное.       Добравшись до апартаментов зельевара и сгрузив Малфоя на диван, Гарри решительно позвал:       — Кричер!       Старый домовик Блэков незамедлительно явился на зов с негромким хлопком.       — Передай Северусу, что его крестнику срочно нужна медицинская помощь, — распорядился Гарри. — Только незаметно, чтобы никто посторонний тебя не услышал. Скажи, что мы с Драко ждём в его апартаментах.       — Кричер понял, Кричер всё сделает, — эльф низко поклонился Поттеру и исчез.       — Научился командовать эльфами? — насмешливо спросил Малфой, аккуратно стирая с лица кровь носовым платком. — Что же на это скажет твоя грязнокровая подружка? Она, кажется, ратует за их свободу.       — Драко, тебе ещё не надоело? — раздражённо поинтересовался Гарри. Действие модифицированного умиротворяющего бальзама, которым его всю неделю пичкал Снейп, практически закончилось, и наружу потихоньку начали прорываться настоящие чувства. — Ведёшь себя как пятилетний ребёнок.       — А ты у нас, значит, умудрённый жизнью мудрец? — Драко и не думал прекращать, вымещая на Поттере скопившееся раздражение. — С каких пор, Поттер, ты стал таким правильным? Раньше даже руку мне не хотел пожать, потому что я слизеринец, а теперь вдруг решил заступиться. Это мой отец тебе немного мозгов половым путём передал?       В последний момент Гарри успел выставить руку в сторону, чтобы обжигающая волна некромагии ударила в стену, а не поджарила зарвавшегося слизеринца до состояния кучки пепла. Горло перехватило мощным спазмом, перед глазами потемнело, и Поттер рухнул на колени, отчаянно пытаясь сделать вдох.       — Эй, Поттер, дыши, придурок! — словно издалека донёсся до гриффиндорца взволнованный голос Драко. — Не смей сдохнуть у меня на руках!       Гарри почувствовал прохладу, медленно растекающуюся по венам от правого запястье. Практически сразу дышать стало легче, и картинка перед глазами прояснилась: Малфой стоял на коленях рядом с Поттером, обхватив его запястье обеими руками и, судя по всему, аккуратно вливал в него магию.       В этот момент дверь открылась, и в комнату этакой карающей дланью влетел Снейп, за спиной которого показался Люциус Малфой.       — Что у вас тут происходит? — ледяным тоном спросил Северус, окинув колючим взглядом открывшуюся перед ним картину.       — Действие зелья закончилось, — с трудом выдавив из себя кривое подобие улыбки, объявил Гарри. — Прости, я подпалил тебе стену. — А потом перевёл взгляд на Драко. — Спасибо за помощь.       — Не за что, — пробурчал Малфой-младший, поспешно выпуская из пальцев чужое запястье. — Тебе тоже спасибо.       — Пустяки, — отмахнулся Гарри. — Мы ведь почти родственники.       Драко недовольно скривился, но ничего говорить по этому поводу не стал, вернувшись на диван.       — Ну, по крайней мере, все живы, — спокойно проговорил Люциус, закрывая за собой дверь и накладывая чары конфиденциальности. — И пока Северус проводит диагностику, я надеюсь, господа, вы поделитесь занимательной историей, которая привела вас сюда в столь плачевном состоянии?       Гарри с Драко обменялись быстрыми взглядами.       — Я шёл к отцу за порцией умиротворяющего бальзама, когда наткнулся на Драко, — после секундного колебания сказал Поттер. — Он выглядел не очень хорошо, но идти к мадам Помфри отказался, вот я и доставил его сюда, а потом попросил Кричера привести Северуса.       — Хорошо, — кивнул Люциус и повернулся к сыну. — Драко?       — Мы немного повздорили кое с кем, — уклончиво ответил Малфой. — Неважно, я сам с этим разберусь.       — Ясно, — Люциус не стал продолжать допрос и уселся в кресло, пока Снейп вычерчивал замысловатые узоры над головой крестника.       — Лёгкое сотрясение и разбит нос, — сообщил Северус спустя пару минут. — Ничего серьёзного, сейчас дам тебе зелье, через час будешь здоров.       После чего переключился на собственного сына.       — Тебе бы в замок Певереллов вернуться, — недовольно проворчал Снейп, пристально изучая переплетение цветных линий над головой Гарри. — Твоя магия нестабильна, а сам ты весь дёрганный. Малейший эмоциональный всплеск, и от Хогвартса камня на камне не останется.       — Твоё зелье помогает, — возразил Гарри. — Просто буду пить его чуть чаще.       — Зелье не помогает, оно блокирует твои эмоции! Это не одно и то же.       — А что не так с его эмоциями? — насторожился Люциус.       — Благодаря играм Дамблдора с кольцом Морриган у Гарри начались проблемы с контролем магии, — объяснил Снейп. — А поскольку магия тесно связана с эмоциями, сам понимаешь, ничем хорошим это закончиться не может.       — И нет способа стабилизировать магию без влияния на эмоции?       — Марволо работает над этим, — чопорно отозвался Снейп, вручая обоим юношам фиалы с зельями. — Надеюсь, больше сегодня проблем не предвидится? — Северус пристально посмотрел на сына и крестника. — Я планировал провести время в лаборатории, и мне бы не хотелось прерывать важный эксперимент, чтобы спасать ваши дурные головы.       — Я не планирую сегодня покидать факультетскую гостиную, — заверил его Драко. — Я обещал Астории помочь с заданием по Трансфигурации.       — Отлично, — кивнул Северус и перевёл взгляд на сына. — А ты?       — Я буду у себя в комнате, — сообщил Гарри. — Не волнуйся, я не стану рисковать целостностью Хогвартса и буду вести себя как пай-мальчик.       Северус наградил сына скептическим взглядом, но от комментариев воздержался.

***

      Незадолго до отбоя в дверь личных апартаментов Малфоя кто-то деликатно постучал. Догадываясь о личности визитёра, Люциус как был в одной белоснежной рубашке навыпуск и штанах, пошёл встречать припозднившегося гостя.       На пороге ожидаемо обнаружился Гарри Поттер. С веткой белой сирени в руках. И где только нашёл посреди осени?       — Лорд Малфой, можете уделить мне пару минут? — вежливо спросил гриффиндорец.       — Разумеется, мистер Поттер, — Люциус посторонился, пропуская юношу внутрь.       Переступив порог и дождавшись, пока Люциус закроет за ним дверь, Гарри решительно протянул ему цветы.       — Я пришёл попросить у тебя прощения, — моментально переходя на неофициальный тон, проговорил Поттер.       — За что? — поинтересовался Люциус, не торопясь принимать подарок.       — За то, что я не такой идеальный, как хотелось бы? — Гарри грустно улыбнулся. — Моё поведение по отношению к тебе с самого начала было чересчур эгоистичным и в некотором роде потребительским.       — Я бы подобрал этому другое слово, — уверенно возразил Люциус. — Непоследовательное.       — Тебе виднее, — покорно согласился Гарри. — В любом случае, я вёл себя недопустимо и прошу у тебя за это прощение.       Люциус многозначительно хмыкнул и всё же принял ветку сирени, которую гриффиндорец всё ещё протягивал ему.       — Ты знаком с языком цветов? — уточнил Малфой, с нескрываемым удовольствием вдыхая нежный, едва уловимый аромат.       — Не особо, — признался Гарри. — Но я обратился за помощью к профессору Стебль, и она подсказала, как правильно выразить то, что я хочу сказать. Ответ за тобой.       — Тогда ты должен знать, что одним из значений этого цветка является смерть.       — Я — Повелитель Смерти, — спокойно ответил на это Гарри. — И я, и весь Род Певерелл отмечены Смертью. Она наша покровительница и госпожа.       — Предлагаешь мне тоже встать под её крыло? — насмешливо спросил Люциус. И был поражён, когда Поттер ответил ему лаконичным «да».       — Ты предлагал мне стать твоим мужем, — напомнил Гарри. — Я всё ещё не могу ответить тебе согласием. Но и оставить всё так, как есть, тоже не могу. Завтра отец с Марволо проведут ритуал помолвки. Я предлагаю нам сделать то же самое.       Люциус тяжело вздохнул и прямо посмотрел в изумрудные глаза своего возлюбленного.       — Ты делаешь это предложение не потому, что хочешь связать нас узами, — в голосе Малфоя слышалось сожаление, — а потому что тебя терзает ревность. Не думай, что я слепой или идиот, я прекрасно видел все те пылкие взгляды, что ты бросал на меня всю эту неделю. — Малфой криво усмехнулся. — Львёнок показывает свои клыки, да? Решил сковать меня обрядом по рукам и ногам, но при этом не желаешь обнародовать наши отношения?       — Мне казалось, на заседании Палаты лордов и после него мы весьма однозначно продемонстрировали суть наших отношений, — заметил Гарри, а затем, нахмурившись, спросил: — В этом вся проблема, Люциус? Твоему эго недостаточно моей любви? Ты хочешь, чтобы я заявил о ней во всеуслышание?       — А ты любишь меня? — скептически приподняв бровь, точь-в-точь как это делает Снейп, спросил Люциус. — Что-то не припомню признаний.       Гарри порывисто шагнул вперёд, обхватил Люциуса за плечи и притянул к себе, впиваясь в губы страстным поцелуем.       — Ты сводишь меня с ума, Люциус, — оторвавшись от желанных губ, твёрдо проговорил Гарри. — Ты ослепительно красивая ядовитая гадина, которая завораживает своей красотой и убивает с одного укуса. И я люблю тебя. Знаю, что ты никогда не изменишься, и жизнь с тобой будет напоминать филиал Ада. Но я хочу этого. Всего, что ты можешь мне предложить: твой острый ум, жестокий характер, холодное сердце и идеальное тело.       Люциус осторожно снял правую ладонь Поттера со своего плеча и положил на грудь, где под тонкой тканью рубашки заполошно билось сердце.       — Может моё сердце и холодное, но оно умеет любить, — тихо проговорил мужчина, проникновенно глядя в глаза гриффиндорцу. — И уже довольно продолжительное время оно принадлежит тебе. Как и мой острый ум, жестокий характер и идеальное тело — всё это твоё.       Гарри шумно вздохнул, переместил обе руки на шею Малфою и вновь втянул мужчину в головокружительный поцелуй.       — Так ты согласен провести ритуал помолвки? — уточнил Гарри спустя пару минут.       — Летом, — категорично отрезал Малфой. — После того, как тебе исполнится шестнадцать. И это будет не тайный ритуал, мы объявим прессе о помолвке.       — Не отступишься, да? — Гарри недовольно скривился. — Хорошо, будь по-твоему. Летом, так летом.       Люциус улыбнулся и нежно коснулся губами кончика носа гриффиндорца.       — Колокол уже прозвонил отбой, — заметил Малфой. — Тебе стоит вернуться в свою комнату.       — Стоит, — согласился Гарри. — Но не обязательно. Ведь у меня теперь нет соседей, которые могут поднять тревогу и сообщить декану или директору, что я не ночевал в своей постели. — Гарри внимательно посмотрел в глаза Люциусу. — Позволишь мне остаться?       — Дамблдор узнает, — резонно заметил Малфой.       — Узнает, — кивнул Гарри. — Но не сможет ничего сделать. С принятием титула Герцога я стал условно совершеннолетним, так что привлечь тебя к уголовной ответственности за совращение не удастся, а родителей, которые бы высказали своё возмущение аморальным поведением, у меня нет. Северус не в счёт, он наверняка будет только рад, если я по ночам буду под твоим присмотром.       — Не будем всё же дёргать тигра за усы, — Люциус ласково провёл пальцами по щеке юноши, стараясь этим жестом хоть немного сгладить отказ. — Потерпи до каникул, и я буду в твоём полном распоряжении.