Полёт феникса

      Естественно, оставшись без присмотра старших родственников, Гарри, точно зная, что Северус от Люциуса вернётся не раньше полуночи, а возможно и вовсе останется на ночь, не смог сидеть без дела и отправился навестить Гриндевальда.       — Добрый вечер, герр Гриндевальд, — поприветствовал некромага Гарри, входя в отведённую тому комнату, предварительно постучав и дождавшись разрешения.       Бывший Тёмный Лорд благодаря зельям Снейпа и присмотру Кричера выглядел значительно лучше: кожа мужчины утратила болезненный желтоватый оттенок, а из-под глаз ушли тёмные тени. От блокирующих магию рун на груди, — подарок Дамблдора, — и вовсе не осталось следа — заживляющая мазь творила чудеса. Сейчас Геллерт величественно восседал на кровати, прислонившись спиной к изголовью, а на коленях у него лежала солидных размеров книга в кожаном переплёте.       — Вечер добрый, Герцог, — вполне себе бодро откликнулся Гриндевальд, поднимая на Поттера пристальный взгляд. — Чем обязан визиту?       — Хотел узнать, как ваше самочувствие.       — Стараниями ваших отца и крёстного, значительно лучше, — заверил Гриндевальд. — Однако для полного восстановления мне понадобится ещё некоторое время. Так что если вы пришли обсудить возобновление наших занятий…       — Нет, я не тороплю вас, — поспешил успокоить мужчину Гарри. — Отдыхайте столько, сколько потребуется. — Юноша нервно закусил губу, борясь с волнением, а затем сказал: — Герр Гриндевальд, на самом деле, я хотел попросить вас о помощи.       — Какого рода?       — Я собирался потренироваться в перемещении через тени, но, поскольку точка выхода у меня будет в крайне защищённом месте, я бы хотел, чтобы вы меня подстраховали и выдернули назад, если я вдруг застряну.       — На это у меня сил хватит, — внимательно прислушавшись к себе, после короткой паузы твёрдо заявил Гриндевальд. — Если не секрет, куда именно вы собираетесь отправиться?       — В Азкабан, — Гарри не видел смысла этого скрывать. — Хочу навестить крёстного и удостовериться, что с ним всё в порядке. Верданди, конечно, заверила меня, что Сириусу в тюрьме ничего не угрожает, и всё же я не могу о нём не волноваться.       — Это естественно, беспокоиться о благополучии своих близких, — заверил Гриндевальд. — Когда вы собираетесь отправиться?       — Прямо сейчас. Если, конечно, вы готовы.       Гриндевальд похлопал ладонью по краю постели, предлагая Поттеру присесть.       — Дайте мне свою руку.       Гарри покорно протянул Гриндевальду правую руку ладонью вверх — длинные пальцы с узловатыми суставами тут же крепко обхватили запястье, и юноша ощутил, как чужая прохладная магия тонкой струйкой проникла в тело.       — Можете идти, — коротко бросил Геллерт, слегка нахмурив густые брови. — Даю вам полчаса. Если по истечении этого времени вы не вернётесь, я вмешаюсь.       — Хорошо.       Гарри послал Гриндевальду благодарный взгляд, после чего прикрыл глаза, сосредоточившись на густой, обжигающе-ледяной магии внутри себя, заставляя её растечься по венам, точно мазутное пятно по поверхности океана, заполняя каждую клеточку тела, словно растворяя его в себе, после чего, нащупав тонкую нить связи с Сириусом, потянулся к ней.       Камера Беллы Лестрейндж встретила гриффиндорца зубодробильным холодом и абсолютной темнотой. Вытащив из кармана волшебную палочку, Гарри зажёг на её конце слабенький Люмос. Бледно-голубой свет заклинания осветил свернувшуюся калачиком фигуру в углу камеры, возле которой, положив голову ей на плечо, лежал лохматый чёрный пёс, мгновенно поднявший морду, едва только вспыхнул свет.       Не желая сталкиваться лицом к лицу с безумной Беллой и объяснять ей, кто он такой и откуда появился в её камере, Гарри наложил на леди Лестрейндж сонные чары.       — Привет, Сириус, — Гарри тепло улыбнулся Блэку. — Как ты тут?       Бродяга поднялся с каменного пола, подошёл к крестнику и уткнулся холодным влажным носом ему в колени, безмолвно напрашиваясь на ласку.       — Всё хорошо, — Гарри опустился на колени и крепко обнял пса, ласково гладя по спутанной шерсти. — Я знаю, тебе здесь не нравится, но это воля Верданди, а её мы не можем нарушить.       Сириус мотнул головой, показывая, что и так прекрасно всё понимает.       — Осталось потерпеть совсем немного, — сообщил Гарри, проникновенно глядя в собачьи глаза. — До Рождества Белла покинет эти казематы, а вместе с ней и ты.       Сириус кивнул и вновь подсунул голову под ладонь Поттера, позволяя погладить себя между ушей. Взгляд Гарри тем временем был направлен на хозяйку камеры. Выглядела леди Лестрейндж просто отвратительно. Тощая, в грязной, засаленной робе, со спутанными чёрными волосами, свалявшимися в единый колтун. Нет, она, конечно, была преступницей и много дел натворила, но такого обращения точно не заслужила. В её камере даже тощего матраца не было, не то что подушки и одеяла!       Поддавшись порыву, Гарри стянул с себя свитер и осторожно накрыл им Беллатрису, параллельно накладывая на женщину очищающие и согревающие чары.       — Всё-таки волшебный мир крайне жесток, — мрачно проговорил Поттер. — В маггловских тюрьмах к заключённым относятся намного человечней.       В этот момент юноша почувствовал новую волну холода, словно температура в камере резко упала сразу на десяток градусов. Прекрасно понимая, что это может означать, Гарри наколдовал Патронус и обомлел: вместо привычного оленя из палочки выпорхнул сверкающий павлин с роскошным пушистым хвостом.       «Не может быть!» — Гарри был ошеломлён. Нет, в последнее время он начал осознавать, что испытывает к Люциусу определённые чувства, но чтобы эти чувства были настолько сильными, чтобы даже Патронус изменил свою форму… Это было просто уму непостижимо.       Сириус наградил Патронус Поттера мрачным взглядом и громко клацнул зубами, словно пытался поймать павлина за хвост, чем вызвал у Гарри нервный смех — гриффиндорцу было прекрасно известно отношение Блэка к Малфою-старшему в целом и их отношениям в частности.       — Надо позаботиться, чтобы господа дементоры больше не беспокоили вас, — постаравшись не задумываться о странностях со своим патронусом, Гарри Секо разрезал ладонь и принялся старательно вычерчивать на двери камеры рунические символы, которые не так давно вычитал в одной из книг. Сириус подошёл поближе, пристально наблюдая за действиями юноши. — Это заклинание, отпугивающее дементоров, — сообщил Гарри крёстному. — Вернее, не совсем отпугивающее, а скорее скрывающее данное помещение от их глаз. То есть теперь, обходя Азкабан, дементоры не станут приближаться к вашей камере, а будут просто проходить мимо, и, следовательно, влиять ни на тебя, ни на Беллу не станут.       Сириус послал Гарри благодарный взгляд, очередной раз ткнулся носом в ладонь и вернулся на своё место на полу рядом с Беллатрисой.       — Я вернусь, как только освою парное перемещение, — пообещал Гарри. — Беллатрисе, определённо, нужна помощь колдомедика — выглядит она просто ужасно. Уверен, Северус согласится её осмотреть.       Помня о том, что время его пребывания в Азкабане ограничено, Гарри попытался вернуться обратно. Только вот, видимо, появление нового Патронуса настолько выбило юношу из колеи, что вместо того, чтобы перенестись в замок Певереллов, он просто сменил одну камеру на другую. И поскольку в момент перемещения Гарри продолжал держать в руке волшебную палочку с зажженным Люмосом, его появление не осталось незамеченным.       — Добрый вечер, господа, — Гарри отступил на шаг, окинув быстрым взглядом троих мужчин в арестантской робе, представших его взору.       — Да уж ночь на дворе, — хрипло рассмеялся в ответ один из них, с тёмными с проседью волосами и лицом, заросшим густой тёмной бородой.       Гарри пристально посмотрел в лицо этому человеку, и его осенила внезапная догадка.       — Мистер Руквуд? — неуверенно спросил Поттер. Всё-таки бывшего невыразимца, выданного министерству Каркаровым, он видел в воспоминаниях Марволо лишь несколько раз, и тогда тот выглядел намного презентабельней.       — Он самый, — охотно подтвердил мужчина. — С кем имею честь говорить?       — Ты совсем глаза потерял, Август? — насмешливо фыркнул его сокамерник, такой же заросший и оборванный, с колючими тёмными глазами и кудрявыми чёрными волосами. — Разве этот юноша тебе никого не напоминает?       Руквуд внимательно присмотрелся к Гарри и пожал плечами.       — Юноша как юноша, не понимаю, о чём ты говоришь, Руди.       «Руди… это, видимо, сокращённо от Рудольфус, — предположил Гарри. — Уж не супруг ли это Беллатрисы?»       — Наш Август раньше не вылезал из Отдела Тайн, — заметил третий заключённый, длинный и тощий, с постоянно дёргающимся глазом как при нервном тике. — И не имел удовольствия часто пересекаться с Джеймсом Поттером, чтобы запомнить, как тот выглядит.       — Джеймс Поттер? — удивлённо переспросил Руквуд и уже по-новому взглянул на Гарри. — И правда, фамильные поттеровские черты на лицо. Сколько же времени мы тут торчим, что знаменитый Гарри Поттер настолько вырос? — Руквуд пристально посмотрел на Гарри. — Мистер Поттер, который сейчас год?       — Тысяча девятьсот девяносто пятый, — ответил гриффиндорец. — И, если вам интересно, господа, то я не только мистер Поттер, но и лорд Блэк и Герцог Певерелл.       Чтобы придать своим словам веса, Гарри тряхнул рукой, делая видимыми родовые кольца.       — И чем же мы обязаны вашему визиту, Герцог? — вежливо осведомился Рудольфус.       — Обычная случайность, — отмахнулся Гарри. — Тренировался в технике перемещения через тени и случайно промахнулся.       — Действительно, досадная оплошность, — согласился Рудольфус.       — Неужели господин директор позволяет своему герою изучать некромагию? — удивился Руквуд. — Неслыханное дело.       — Директор Дамблдор не в курсе моих увлечений, — сказал Гарри. — Хотя наверняка догадывается. Всё-таки носить фамилию Певерелл и не владеть некромагией — это нонсенс.       — Герцог, вас не смущает, что вы сейчас ведёте светскую беседу с тремя Пожирателями Смерти? — прямо спросил мужчина с дёргающимся глазом.       — Учитывая, что азам некромагии меня обучал лорд Волдеморт? — Гарри усмехнулся. — Нисколько не смущает.       — Что вы сейчас сказали? — Рудольфус встрепенулся и подался вперёд.       — Вы меня прекрасно слышали, мистер Лестрейндж, — спокойно ответил Гарри. — За годы вашего заключения многое изменилось. Уверен, вы и сами по своим меткам должны были понять, что ваш Повелитель вернулся.       — Какое отношение к нему имеете вы? — взгляд Руквуда заострился.       — Самое прямое, — расплывчато ответил Гарри. — Узнаете, как только окажетесь на свободе. Что произойдёт, могу вас заверить, очень и очень скоро.       — Насколько скоро? — сдавлено уточнил Руквуд, и теперь в его глазах вспыхнула надежда.       — До Рождества вы покинете Азкабан, — твёрдо заявил Гарри. — Так что я буду с нетерпением ждать встречи в более благоприятной обстановке.       Посчитав на этом беседу законченной, Гарри прикрыл глаза и, призвав некромагию, покинул камеру, на этот раз вынырнув «из тени» в комнате Гриндевальда.       — Как всё прошло? — поинтересовался Геллерт, окинув юношу оценивающим взглядом.       — Не совсем гладко, — был вынужден признать Гарри. — Мне надо написать письмо Марволо и предупредить, что я немного раскрыл его инкогнито перед кое-кем из Пожирателей. Надеюсь, мои откровения не выйдут нам всем боком.