***
Спустя два часа у Гарри буквально голова пухла от обилия информации. Соглашаясь принять титул Повелителя Смерти и, соответственно, освоить некромагию, юноша думал, что всё будет относительно легко: просто выучить несколько заклинаний и ритуалов и перебороть брезгливость перед человеческими останками. Как бы ни так! Как оказалось, некромагия в первую очередь подразумевала работу именно с магической энергией, и только потом — взаимодействие с душами или телами мертвецов. — Жизнь любого существа: человека ли, животного или растения, — сама по себе является своеобразным источником энергии, — объяснял Геллерт менторским тоном. — Поэтому многие темномагические ритуалы подразумевают отнятие жизни, а точнее использование этой самой энергии для личных целей заклинателя. — Что же тогда энергия смерти? — Её не существует, — ответил Гриндевальд и усмехнулся, заметив растерянность на лице Поттера. — Что такое смерть, Герцог, как не отсутствие жизни? Так какую энергию может дать пустота? — Но в книгах говорится… — Большинство некромагических трактатов было написано много столетий назад, — отрезал Гриндевальд. — Тогда учёные-некромаги ещё не знали, что энергия смерти — это есть энергия жизни, как бы парадоксально это ни звучало. — Получается, использование мёртвых тел в некромагии не имеет смысла, — Гарри нахмурился. — Ведь у них нет энергии. — Ну, почему же, — усмехнулся Геллерт. — Они вполне могут сойти в качестве материала для различных исследований или выполнять роль слуг. Другое дело тела ещё живые, — Геллерт наградил Поттера весёлым взглядом. — Тут для некромага полное раздолье. Ведь в теле так много различных частей, и все их можно использовать в качестве источника энергии, пока их владелец не умер окончательно. Рука Гарри непроизвольно обхватила медальон из фаланги пальца, что не так давно ему вручил Люциус. — Поэтому артефакты из частей тела самые мощные, — кивнул Поттер. — Но как же волшебные палочки и ингредиенты зелий животного происхождения вроде крови, когтей или клыков? Животные, послужившие источником, уже мертвы и, по сути, использовать их энергию нельзя. — Простые волшебники не взаимодействуют с этим видом энергии, лишь используют физические свойства того или иного вещества. — Получается, если я создам волшебную палочку, скажем, из кости какого-нибудь мага, то смогу использовать не только собственную силу, но и его? — Именно, — подтвердил Гриндевальд. — Уверен, если вы обратитесь к Истории Рода Певереллов, то найдёте неоднократное применение подобного ритуала по отношению к кому-нибудь из врагов. Звучало зловеще и, чего греха таить, крайне вдохновляюще. — А если сделать волшебную палочку из частей нескольких волшебников? — продолжил допытываться Поттер. — Мне будет доступен резерв их всех? Геллерт наградил гриффиндорца пристальным взглядом. — Именно так, — подтвердил Гриндевальд. — Однако позвольте узнать, откуда подобный интерес? — Глава намного превосходит меня в магической силе, — объяснил Гарри.– Однако если я создам палочку из костей нескольких сильный магов, то смогу его одолеть. — С чего вы взяли, что магически слабее Главы? Гарри даже растерялся от подобного вопроса. — Ну, он так легко меня победил, вот я и подумал… — Герцог, — Геллерт тяжело вздохнул, — вы возглавляете три Рода. Неужели вы, правда, полагаете, что в Британии, да что в Британии, во всём мире есть кто-то, магически сильнее вас? — Тогда почему я не справился? — этот вопрос не давал Гарри покоя. — Потому что не умеете своей силой правильно распоряжаться, — категорично заявил Гриндевальд. — Возвращаясь же к вопросу волшебных палочек из человеческих костей. Во-первых, подобная палочка будет плохо слушаться, потому что интуитивно будет желать подчиняться тому магу, из чьей кости была сделана. Если же сделать её из частей нескольких волшебников, они войдут в конфронтацию, и, вполне вероятно, колдовать такой палочкой будет невозможно. Во-вторых, большинство сильных магов относятся к числу чистокровных, и их защищает родовая магия, которая не позволит, — или, во всяком случае, сильно затруднит, — проводить какие-либо манипуляции. — Ясно, — Гарри заметно расстроился. — А я-то было подумал, что нашёл относительно лёгкий способ избавиться от Главы. — Лёгких способов избавления от по-настоящему сильного врага не существует, — холодно проговорил Гриндевальд, — Поверьте моему опыту. Если хотите победить, придётся сильно потрудиться.***
Спать Гарри лёг уже ближе к полуночи и моментально отрубился, едва голова коснулась подушки. Однако вскоре юноша был разбужен мощным ментальным толчком от защитного купола мэнора. «Это ещё что такое?» — Поттер внимательно прислушался к своим ощущениям, пытаясь разобраться, что происходит. В первую секунду он испугался, что их убежище нашёл Глава или кто-то из его людей, однако на попытку вторжения было не похоже. Скорее кто-то, находящийся на границе защитных чар, осторожно стучал по барьеру, пытаясь привлечь к себе внимание. «Я на территории своего Рода, даже если этот кто-то пришёл с недобрыми намерениями, я легко смогу с ним справиться». Рассудив так, Гарри набросил поверх пижамы домашнюю мантию и переместился к тому места, откуда шёл сигнал защитных чар. На старинном кладбище, перед аркой, отделяющей Певерелл-мэнор от остального мира, стояла женщина. И несмотря на то, что вживую он не видел её ни разу, лишь на фотографиях и в зеркале Еиналеж, Гарри сразу узнал собственную мать. Выглядела она точно так же, как и на фотографиях: очень красивая, с густыми рыжими волосами и пронзительными ярко-зелёными глазами. Гарри почувствовал, как поперёк горла встал комок, а на глаза навернулись слёзы. — Мама, — сдавленно проговорил юноша и, не раздумывая, вышел за границу защитных чар. — Гарри, — на лице женщины, едва только она его увидела, тут же расцвела мягкая улыбка. — Солнышко моё. Лили протянула к сыну руки с тонкими пальцами и обхватила его лицо. Гарри же ощутил жуткий, замогильный холод, исходящий от кожи женщины. Впрочем, чему тут удивляться? Лили Поттер вот уже четырнадцать лет была мертва, так что естественно, что её тело холодное. Только вот с чего бы это самое тело вдруг ожило? И почему оно так хорошо сохранилось, хотя по всем законам биологии должно было разложиться до костей? Здравый смысл наконец-то возобладал над чувствами, и Гарри отшатнулся, однако хватка женщины оказалась весьма крепкой. — Тише, мой хороший, не бойся, — Лили Поттер — или то, что притворялось ей, — вплотную приблизила своё лицо к лицу Гарри, и только теперь юноша почувствовал странное покалывание под кожей, словно крошечные электрические разряды пробежали. — Это же я, твоя мама. Я не причиню тебе вреда. — Если это действительно так, тогда отпусти меня, — дрогнувшим голосом попросил Гарри, и женщина, как ни странно, послушалась и выпустила его лицо из своих рук. — Спасибо. Гарри отступил на шаг от матери и окинул её пристальным взглядом, пытаясь понять, что именно могло произойти, что Лили Поттер вдруг вернулась в мир живых. Юноша был абсолютно растерян и не представлял, что делать. «Как жаль, что рядом нет ни отца, ни Марволо, они бы точно что-нибудь придумали, — с сожалением подумал Поттер. И тут его осенило. — Грюм!» Гарри достал из кармана мантии волшебную палочку и наколдовал Патронус в виде роскошного павлина. Едва только сверкающая птица появилась на поляне, как Лили испуганно отшатнулась от неё, а в следующее мгновение миловидное лицо женщины исказила гримаса ярости. Бледная кожа миссис Поттер за считанные секунды посерела, глаза полностью утратили цвет, пальцы удлинились, а ногти превратились в длинные и острые когти. Злобно зашипев, точно кошка, которой наступили на хвост, Лили бросилась на сына, выставив вперёд руки, явно планируя выцарапать юноше глаза. Гарри чисто по инерции махнул рукой с зажатой в ней волшебной палочкой, и серебристый павлин ринулся в сторону монстра. Тварь, притворяющаяся Лили Поттер, закричала диким голосом, а её кожа от соприкосновения с павлином покрылась зловещими волдырями. Яростно зарычав, существо наколдовало вокруг себя густой чёрный дым, а затем резко вскинуло в сторону руки — по поляне прошёлся поток обжигающей магии с тошнотворным гнилостным запахом, и Патронус исчез, словно сильный порыв ветра погасил слабое пламя свечи. В ужасе Гарри бросился назад, внутрь границы защитных чар, однако тварь оказалась весьма проворной: острые когти вонзились в плечи юноши, и тот, взвыв от боли, даже не заметил, как втащил монстра на территорию мэнора. Не устояв на ногах, гриффиндорец рухнул на землю и попытался скинуть с себя противницу. Завязалась драка, в результате которой Поттер обзавёлся многочисленными порезами на лице и руках. Никакой возможности воспользоваться магией не было, настолько резвой оказалось это существо. Тут дай бог увернуться от когтей и зубов! Вдруг перед глазами Поттера мелькнул яркий малиновый луч, ударивший монстра точно в грудь и отбросивший назад. Воспользовавшись этим, Гарри, несмотря на многочисленные порезы, моментально вскочил на ноги и ощутил резкий прилив облегчения: перед ним, собранный и серьёзный, стоял Аластор Грюм в забавной полосатой пижаме и с палочкой в руках, а рядом с ним — Гриндевальд в домашней мантии и со зверским выражением лица. — Поттер, в сторону, — сухо скомандовал Геллерт, и Гарри поспешил выполнить требование. Гриндевальд вскинул руки вверх и, выводя над головой какие-то замысловатые символы, принялся бормотать заклинание — «Лили Поттер», лежавшая на земле, принялась орать диким голосом и извиваться, точно уж на раскалённой сковороде. У Гарри буквально кровь в жилах застыла от её криков. Однако длилось это недолго. Завершив заклинание, Геллерт звучно хлопнул в ладоши, и женское тело осыпалось пеплом, оставив после себя лишь желтоватые кости. — Герцог, вы совсем остатки мозгов растеряли? — в это же мгновение Гриндевальд переключил внимание на Гарри, и его голос был наполнен раздражением и гневом. — На кой чёрт вы вышли за границу защитных чар? Острых ощущений захотелось? Несмотря на грозный голос, выглядел Геллерт просто отвратительно: скулы заострились, глаза впали, зрачок полностью заполнил радужку, а по лицу и шее расползлась чёрная сетка сосудов — последствие использования высшей некромагии. — Простите, наставник, — Гарри утёр рукавом мантии кровь, стекающую по лицу. — Оно выглядело, как моя мать, и я… — Все разговоры после, — оборвал его Грюм, неожиданно поддержавший Гриндевальда под руку, когда тот пошатнулся. — Возвращаемся в замок. Поттер, — Аластор наградил юношу суровым взглядом. — Останки этой твари забрать не забудьте. Я хочу точно знать, с чем мы имеем дело. — Я и так могу это сказать, — скривившись, отозвался Гриндевальд. — Это, — кивок на кости на земле, — классический тёмный зомби. А именно волшебник, — в нашем случае волшебница, — оживлённый с помощью некромагии и запрограммированный создателем на выполнение определённого задания. — То есть это была и правда моя мать? — голос Гарри предательски дрогнул. — Правда, Герцог, — Геллерт даже не подумал смягчить неприглядную истину. — И если бы мы с мистером Грюмом не подоспели вовремя, вы бы были уже мертвы. — Не приписывай мне ложных заслуг, — возразил Грозный Глаз. — Если бы ты не почувствовал всплеск некротической энергии и не разбудил меня, я бы даже не знал, что кому-то требуется помощь. Гриндевальд неопределённо махнул рукой, очевидно, показывая, что не намерен продолжать этот бессмысленный спор, а затем вновь покачнулся и стал медленно оседать на землю, благо Грюм успел вовремя подхватить его, да и Гарри тут же оказался рядом, поддерживая бывшего Тёмного Лорда с другой стороны. — Стар я что-то стал для подобных фокусов, — тяжело дыша, точно после долгого забега, хрипло проговорил Гриндевальд. — Пожалуй, мне стоит прилечь. — Я отведу его в спальню, — непреклонно заявил Грюм, перекидывая тонкую руку Геллерта себе через шею. — А ты, — Грозный Глаз зыркнул на Поттера, — всё же займись останками. И свяжись с Марволо и Снейпом, им стоит узнать о случившемся.