To be different

Мое нахождение в университете стало еще невыносимее, хотя казалось бы, куда еще хуже. Раньше мне просто было тяжело в окружении такого большого количества людей, а теперь приходилось еще и всеми силами пытаться не пересекаться с конкретным, крайне ненавистным мною лицом — Луи Томлинсоном. Он, как назло, был просто повсюду. Куда бы я не пошел. В каком-бы наиболее неприметном месте я не оказался, он был там. Даже на моих любимых лекциях по Истории Великобритании. Не сложно догадаться, что теперь эти часы стали для меня невыносимыми, хотя раньше я их просто обожал. С того самого, переломного дня прошло две недели. Я неоднократно получал сообщения от мамы и игнорировал многочисленные звонки. Цветущая, переливающаяся оттенками розового весна в Лондон еще не пришла, а погода оставляла желать лучшего. Ну, так говорила основная масса людей, которые настолько погружены в рутину, что для них наличие солнца является необходимым, чтобы поддерживать себя в нормальном, рабочем состоянии. Я же пребывал в невиданом восторге от серый, угрюмых туч, холодного дождя и туманных вечеров, заканчивающихся багровым закатом. Сейчас мое состояние было сравнимо лишь с жизнью призрака. Меня практически никто не замечал, я просто бродил бледной тенью по старым коридорам из кабинета в кабинет, скрепя половицами и особо не привлекая к себе внимание окружающих. Сейчас, я был даже немного счастлив, предвкушая беззаботные выходные, которые я проведу в своем маленьком комфортабельном мирке, обнимаясь с книгой. День неумолимо быстро подошел к концу и я спокойно выскользнул из здания, направляясь в сторону дома, словно бабочка пархающая над букетом розовых роз. Фонари приятно освещали дорогу и еще не высохшие лужи, которые остались после прошедшего дождя и отражали все великолепие сумеречного Лондона. Все была настолько спокойно и одухотворенно, будто в легкой, романтической комедии. Но тут меня окликнули. — Гарри, постой. — прокричал знакомый голос. Я медленно развернулся и увидел силует, своего самого близкого друга Найла. Он очень быстро ко мне бежал, смешно размахивая своими руками. Его забавный, полосатый кофейного оттенка шарф плавно развевался на ветру, как в фильмах про Гарри Поттера. Но сейчас он скорее походил не на ученика Хогвартса, а на маленького домового эльфа, с большими глазами и забавными, неуклюжими движениями. Подобное поведение, заставило меня слегка улыбнуться, закусив нижнюю губу. — Привет, Гарри. Давно не виделись, я уж думал, ты умер. — смеясь проговорил, Найл, еще тяжело дыша и хватая ртом побольше воздуха. Это было очень тонко, но мой друг попал прямо в точку. Я и сам чувствую себя так, будто давно мертв. — Как видишь, я живее всех живых. — сказал я разводя руки в стороны, тем самым показывая, что я не призрак, а человек из крови и плоти. — Мы и вправду давненько не виделись, как поживаешь? — У меня все просто прекрасно. Я недавно познакомился с одним парнем, его зовут Зейн и у него сегодня будет вечеринка, в честь дня рождения. Так вот, он меня пригласил и я не совсем хочу идти туда один. Если бы ты согласился составить мне компанию, я был бы очень счастлив. — О нет, Найл. Только не это. Ты же знаешь как я отношусь к подобным мероприятиям. — говоря это, я закатил глаза, чтобы показать насколько мне не нравится эта затея. — Да, Гарри, я знаю, но тебе стоит хоть иногда выходить из дому не только в университет или в кофейню за очередными панкейками на завтрак. Может, ты там найдешь себе новых знакомых. Пожалуйста, я тебя очень прошу, пойди со мной. Найл сложил руки в молитвенном жесте, показывая как сильно для него важно, чтобы я пошел на эту чертову вечеринку вместе с ним. Он очень много для меня делал, все те годы, что мы с ним знакомы. Поэтому я сдался. — Хорошо, ты меня уговорил. Но я это делаю только ради тебя, чтобы ты не заработал проблем, на свою голову. Где и когда будет этот шабаш? — я просто не смог удержаться от этой ведьминской шуточки. Немного сверхъестественного юмора никогда не помешает. — Ты как всегда поразительно остроумен. Я за тобой заеду, часов в восемь? Успеешь собраться? — Физически — да, а морально я никогда не буду к этому готов. — Ты просто невыносим! До встречи, Хазз. — сказал Найл, подмигнув мне и развернувшись в сторону просторной стоянки, расположенной неподалеку от студенческого парка. Мое настроение было немного подпорчено новыми планами, на этот вечер. Я собирался его провести в пустом доме, неспешно попивая теплый чай и читая утреннюю газету, на которую у меня никогда не хватает времени с утра. Но Найл, как всегда, все разрушил, пытаясь сделать из меня нормального человека. И теперь я вынужден торопиться домой, чтобы успеть собраться к восьми часам вечера, ради вечеринки, которая не имеет для меня никакого значения. Подгонять меня начала не только моя пресловутая пунктуальность, но и погода. Всю улицу в один миг озарила яркая молния, а вскоре за ней поспешил и оглушающий гром. Я плотнее закутался в черное пальто и скорее зашагал по пустой улице, изредка наступая на неисчисляемое количество луж. * * * Проблемы с выбором одежды у меня никогда не было. Черные рваные джинсы, легкая шифоновая рубашка с броским принтом, серые ботинки и незаменимые кольца на руках. Все это я надел на себя, попутно допивая крепкий кофе, который сварил себе для поднятия духа, перед столь ужасающим мероприятием, на котором будет все то, что я так сильно ненавижу. Большое скопление людей, сигаретный дым, громкая музыка — просто «рай», для такого чудика, как я. Как только я сделал последний глоток жидкости, наполненной кофеином, мне пришло сообщние от Найла и я осознал, что обратной дороги у меня нет. Все пути отступления перекрыты. «Привет. Надеюсь, ты уже собран, потому что я приехал и жду тебя. Убежать не выйдет.» В последний момент перед выходом, стоя около зеркала, я принял решение, что мои непослушные волосы не переживут такую влажную погоду, поэтому, быстро схватив с тумбы первую попавшуюся резинку, я собрал их в небрежный пучок. Так, я мог быть уверен, что они хотя бы остануться на месте и не будут лезть мне в лицо, делая меня еще более раздражительным и нервным. Уже через пару минут, я сел в знакомый автомобиль, который направлялся в незнакомый для меня район. Я хорошо ориентируюсь в своем городе, но только не ночью, сидя в машине и прокручивая в голове худшие сценарии предстоящей вечеринки. Черт, я даже не знаю этого парня, но тем не менее, еду к нему, праздновать его День Рождения. Эта ситуация кажется мне все абсурднее и абсурднее. Всю дорогу Найл пытался всячески меня подбадривать, обещая, что если что-то пойдет не так, мы с ним сразу уйдем есть сливочные кексы, с малиновым джемом, в кофейню. Вот только, все уже идет не так, потому что я ненавижу так проводить свое свободное время. Когда мы подъехали к дому, я ненадолго задержал дыхание, сам того не осознавая. Это было невероятно красивое поместье, как-будто нетронутое строение начала девятнадцатого века. Темный кирпич, массивные окна и двери, внушительных размеров веранда, оранжерея с неведомыми растениями и огромный бассейн, который ни чуть не портил всю эту старинную атмосферу средневековой Англии. Я в легком оцепенении вышел из машины и мы с Найлом направились ко входу, не скрывая своего восхищения и практически в прямом смысле этого слова, разинув рты. Дверь была открыта, поэтому мы без труда вошли внутрь, где меня поджидали десятки незнакомых лиц и куча других неприятностей. За всей этой суматохой и громкой музыкой, я не мог разглядеть интерьер, который был не менее ошеломляющий, чем внешнее убранство дома. Чего только стоила эта потрясающая лестница, по которой, вероятно, спускались графини в превосходных, элегантных платьях, пришедшие на бал. Мы медленно брели сквозь толпу, пытаясь отыскать хозяина дома. Но тут мой взгляд зацепился за знакомую фигуру, которая вызывала во мне очень противоречивые эмоции. — Найл, а что здесь делает он? — сказал я, указывая рукой на знакомого нам обоим человека, который вальяжно прошел к столу и жутко грациозно взял бокал с каким-то напитком. Мои глаза выдавали неподдельный шок и ужас от всего происходящего. Такие совпадения просто немыслимы. Мне постоянно невезло и моя жизнь всегда была наполнена жуткими случайностями. Но это было просто какой-то насмешкой Люцифера, не менее. — Я понятия не имею, но смею предположить, что он друг Зейна. А вот кстати и он. — воскликнул Найл, указывая на подошедшего парня. Мои глаза точно могли выкатиться из глазниц, потому что этот Зейн тоже мне был знаком. Тогда, в спортзале с Луи был именно он — загадочный парень, в кожаной куртке. Теперь нахождение здесь Томлинсона было полностью оправдано. Вот только мне от этого ничуть не легче. Я уже хочу домой, хотя все только начинается. В следующее мнгновение к нам уже подлетел счастливый Зейн, к моему счастью без Луи. — Хей, Найл. Не ожидал, что ты прийдешь. Рад тебя видеть. А это твой друг? — сказал парень, ни на секунду не переставая улыбаться. Могло даже показаться, что эта улыбка, пришита ниточками к щекам. — Да, я его друг Гарри. — опередив Найла, сказал я, вежливо протягивая руку, в знак приветствия. — Очень рад, что мы познакомились. Надеюсь, вы хорошо проведете время. Увидимся! Так и хотелось сказать ему «Надейся», но портить первое впечатление о себе, было бы слишком грубо, поэтому я предпочел промолчать. Не успел я оглянуться, как мой верный друг испарился словно фантом. Я остался совсем один и не придумал ничего лучше, чем пойти выпить. Мое внимание привлекло вино — один из немногих алкогольных напитков, который я действительно люблю и которым я могу наслаждаться, раскрывая его самые тонкие вкусовые грани. Для меня вино — это что-то очень уютное и согревающее, возможно, из-за стойкой ассоциации с глинтвейном. Теперь у меня было достаточно времени, чтобы насладиться терпким вкусом напитка и невероятным местом, в котором я находился. Тем более, мебель и интересные цветовые решения, интересовали меня куда больше, чем окружающие люди. Весь интерьер был выполнен в традиционно британском стиле. Такие дома люди привыкли обычно видеть в кино. Высокие потолки, широкие коридоры и просторные комнаты. Практически вся мебель выполнена из натуральных материалов: дерева и кожи. Обилие резного декора придает красочности и свежести классическим и черезчур обыденным, на первый взгляд, предметам мебели. Повсюду прослеживаются готические мотивы, но не в виде паутины или устрашающих канделябров, как заложилось в умах людей. Эта мрачность лежит как пыль, на каждой частичке этого дома, создавая непередаваемую атмосферу, будто мы в замке самого графа Дракулы. На всех столах, стульях и дорогих кожаных креслах присутствуют умилительные витые ножки, которые сильно контрастируют с угнетающим внешним видом остальных предметов в комнате. Благодаря присущему англичанам снобизму и внимаю к деталям, все лаковые поверхности в доме отполированы до блеска. На каждом этаже стены укрыты полосатыми обоями нежных, бежевых оттенков. И завершают все это великолепие — изящные латунные вставки. Изобилие изысканных деталей завораживало. Несмотря на то, что англичане очень бережно относятся к своим традициям и своей истории, такие роскошные, исконно британские дома можно встретить не так часто, в нашем шумном мегаполисе. Я ходил по коридорам из комнаты в комнату, абсолютно позабыв о том, что здесь есть кто-то кроме меня. Но когда все книжные полки были засмотренны до дыр, я как-будто смог открыть глаза. В какой-то момент, мне стало тяжело дышать. Легкая паника накрыла меня с головой своим покрывалом. За всеми красотами этой усадьбы не могли скрыться десятки людей. Они начали на меня давить и я понял, что лучшим решением для меня будет, выйти в сад через просторную веранду, увитую кустами лиловой гортензии. На улице было как никогда свежо и хорошо. Я полной грудью вдохнул леденящий воздух и моя тревога постепенно начала отступать, опять наполняя легкие блаженым спокойствием. На мнгновение я прикрыл глаза и сделал глоток кровавого напитка, полностью погружаясь в себя и свои мысли. Этот идеальный момент был разрушен, когда я обернулся в сторону. Он опять был рядом и просто сверлил меня взглядом, как-будто хотел что-то сказать. Мы как два идиота, замерли на месте и смотрели друг на друга, как вампир на оборотня. Напряжение между нами можно было разрезать, как английский пудинг на праздничном столе. И это было ужасно странно, потому что по сути, нам нечего было сказать друг другу. Я не имел и не имею никакого права обижаться на него, ведь мы никто друг для друга. А он, в свою очередь, не должен передо мной извиняться и как-то оправдываться. Это все какой-то тупик, из которого я не могу найти выход. И он судя по всему тоже. Тишина была настолько хрупкой и каждый из нас боялся, что в любой момент она может рассыпаться на мелкие осколки. Это был действительно осень напряженный и животрепещущий момент, который мы всеми силами пытались сохранить, не испортив все глупыми словами. Мы пытались отвлечься на что-то, зацепиться за какую-то малейшую деталь. Я за эту минуту практически полностью выпил свое вино, хотя до этого ходил с бокалом по дому, около получаса. А Луи безостановочно курил. Я очень плохо отношусь к этой вредной привычке и если б мы были хотя бы друзьями, я не раздумывая вырвал бы у него из рук сигарету. Но я на это не имею никакого права. Я молился, чтобы каким-то чудом здесь появился Найл или хотя бы Зейн. Но мне не могло так повезти, поэтому мы продолжали стоять в полном одиночестве. — Что ты тут забыл? — достаточно грубо сказал Луи. Это было весьма неожиданно, откуда в нем такая злось? Ему разве не должно быть все равно, на мое существование? — Это долгая история, думаю у тебя нет никакого желание меня выслушивать. — я тоже не особо тактичен. — Ты знаком с Зейном? — спросил Луи, выпуская клубы сигаретного дыма, будто в замедленной съемке. — Теперь знаком. — да, я весьма красноречив сегодня. — Ты все еще злишься? Этот вопрос был очень неожиданным. Как-будто меня оглушили и выбили землю из-под ног. Зачем он спрашивает меня об этом? — Для тебя это настолько важно, Томлинсон? Зачем тебе это? — Потому что я тоже имею к этому отношение, если ты не заметил. — Ты прекрасно знаешь, что мы не были друзьями. И поэтому я не имею никакого права на тебя злиться. Ты можешь общаться с кем хочешь, встречаться с кем хочешь и ходить куда хочешь. Я не вправе указывать тебе. — сказал я смотря в пол, потому что смотреть на Луи было слишком тяжело. — Чтобы стать друзьями, не обязательно общаться долгие годы. Для этого достаточно поговорить с человеком один раз и тебе сразу же становится ясно, близок он тебе или нет. А ведь он чертовски прав. Люди понимают есть между ними связь или нет, сразу же. Это как удар молнии или резкий толчок. Осознание сравни озарению. — Я согласен, Луи. Но мы с тобой слишком разные. И в данном случае, противоположности не притягиваются. Как бы не хотелось в это верить. — сказал я качая головой. Эти слова было крайне тяжело произнести, как поставить точку в конце прощального письма. — Ты бы хотел быть моим другом? — ужасно неожиданно задал вопрос Луи. Я даже не уверен, насколько осознанно он это сделал. — Да. Но уже поздно. Для тебя гораздо лучше будет проводить время с такими людьми как Лиам или Зейн. А я совсем другой. Ты даже представить себе не можешь, насколько тяжело для меня было прийти сюда сегодня. Мне не легко находиться в месте, где большое скопление людей, шум и прочие страхи социопатов. Надо принять тот факт, что я другой. Ты ведь сам говорил, что я чокнутый, помнишь? — Я не стану все это отрицать. Ты чокнутый, как тот парень из Сонной Лощины, но я никогда не говорил, что для меня это плохо. — Луи, послушай меня пожалуйста. Не ты ли кричал на весь коридор в университете так, что стены содрогались о том, что Лиам мудак и ты никогда не станешь его другом и членом его футбольной команды? Мы знакомы всего ничего, но ты все это непродолжительное время мне врал. — я на секунду прервался, чтобы привести все свои мысли в наиболее уравновешенное состояние, потому что сейчас они находились в полном беспорядке и продолжил. — А самое жуткое то, что ты врал сам себе. — Что ты имеешь ввиду? — Это и имею ввиду. Ты вечером клялся мне, что будешь рядом, что будешь поддерживать меня, а уже на следующее утро сделал то, что могло меня ранить сильнее всего. Ты в себе разобраться не можешь и понять, что же тебе на самом деле нужно. И это только твои проблемы. Это было последнее, что я ему сказал в тот вечер. Я осторожно поставил пустой бокал на каменный пол, который был выложен вокруг дома и вел витиеватой дорожкой в сад и пошел подальше отсюда. В тот момент я был таким же пустым как и этот изящный сосуд. Я подвел черту. И теперь мне был необходим Найл. Мне вовсе не хотелось посвещать его в то, что произошло минутой ранее. Но только он мог отвезти меня отсюда, а сейчас это именно то, чего я жаждал больше всего на свете. И еще я искренне надеялся, что предложение о сливочных кексах было еще в силе. Мне была необходима эта приторная сладость, которая таяла на языке и немного приводила в норму. После недолгих поисков я нашел своего друга и мы поспешили сбежать с этого бала маскарада. В машине сразу же стало тепло и я почувствовал себя защищенным и наконец-то скрытым от посторонних глаз. В моей голове крутились сотни мыслей и закрадывалась доля сомнений. Правильно ли я поступил? Стало как-то грустно и очень пусто на душе. Как-будто я лишился чего-то очень важного. Здравый смысл шептал, что все это полный бред. А вот сердце билось сильнее, от мысли, что все закончилось. Найл никогда не был глупым. И если он не задавал мне вопросов, это не значит, что у него их не было. Он сразу же понял, что мы уехали так быстро не просто так. По его лицу было видно, что он все понимает и просто не хочет лишний раз меня тревожить. Он как никто другой знает, что если я захочу поговорить, то я это сделаю. Но сейчас просто не время. Я всю дорогу молчал как фарфоровая кукла на полке коллекционера, но видимо мое выражение лица выдавало все внутренние переживания. * * * Все снова стало хорошо, когда мы сидели за маленьким кофейным столиком, около одиннадцати часов вечера, пили какао с согревающим, молочным вкусом и заедали это все кексами, со сливочным кремом сверху, который растекался и попадал на наши пальцы. Все было так легко и спокойно. В какой-то момент на моем носу очутился этот самый крем, потому что Найл решил, что ему там самое место. В пустом помещении был слышен лишь наш звонкий смех. Именно такие безупречные воспоминания, человек переживает изо дня в день в раю. Может быть, рай — это смерть, а жизнь — это ад. Ведь именно умирая мы избавляемся от всех тягостей жизни, от боли и страданий, от потерь и переживаний. После смерти, мы обретаем желанный покой. Мы перестаем думать о завтрашнем дне, сожалеть о каких-то своих поступках и думать о каждом своем действии, потому что любое принятое тобою решение влияет на твое будущее. Вывод один, надо просто проще относится к смерти и не боятся этого. Жизнь — это больно и тягостно. Каждый день человека преследуют какие-то испытания, будто бы проверяя нас на прочность. И есть только одно место, которое можно назвать «раем на земле». Это место мы, люди, привыкли называть домом. Сидя в очередной раз в заурядном кафе, с кружкой сахарного напитка, я понял, что дом — это не место. Дом — это твой близкий человек и незначительные, на первый взляд, детали, такие как: запах любимого пирога, вкусный кофе, любимая песня, с успокающей мелодией, сыграной на гитаре и чья-то улыбка или голос. Они дарят тебе это ощущение дома: чувство защищенности, теплоты и всепоглощающего счастья. Дом не должен быть конкретным помещением, особняком, виллой или каким-либо другим строением. Дом это ощущения, которые дарят нам люди и вещи, находящиеся вокруг нас. Мое умиротворение и философские мысли на секунду были прерваны сообщением, которое пришло на мой телефон. «Помоему, я уже давал тебе совет, которым ты не воспользовался. Вместо того, чтобы в очередной раз отталкивать Луи, помирись с ним. Ты тоже врешь сам себе, убеждая, что не хочешь быть рядом с ним.» Таинственный некто, снова лезет в мою жизнь. Круг подозреваемых, сужается, до гостей, которые присутствовали на вечеринке Зейна, потому что этот загадочный человек, явно слышал весь наш разговор. Больше всего мне интересно, как мои отношения с Луи, касаются этого надоедливого придурка. Видимо, мои приключения только начинаются.