В этом мире можно искать всё, кроме любви и смерти. Они сами тебя найдут, когда придёт время.~
Ким Сокджин
***
Я почувствовал тепло, которое не хотел бы потерять. Мне было так приятно и уютно, что я решил разлепить глаза и увидеть источник тепла. Увидев маму, которая пыталась меня разбудить, гладя по руке и целуя лоб. Такая родная мама... — Джин, просыпайся и иди завтракай, — тепло улыбнулась мне мама. — Даже твоя сестра раньше тебя встала. — Хорошо, мам. Уже встаю, — сказал я и начал подтягиваться. Мама вышла из комнаты, закрыв дверь. Быстро одевшись и спустившись вниз, я увидел, как на кухне мама раскладывает еду, Дженни ей помогает, а папа спокойно читает книгу. — Доброе утро! — Утречко, братик, — улыбнулась мне сестра во все 32 зуба. — Доброе, сын, — сказал, как всегда спокойно, отец. — Мам, может тебе помочь? — Нет, я уже помогаю маме. Иди лучше посиди, я скоро твою порцию принесу, — сказал мне сестра, при этом очень мило дуясь. — Хорошо, хорошо, только не злись, — пытаясь успокоить сестру, махал я руками, — А то я тебя боюсь, сестричка. — Вот, вот, — опять заулыбалась сестра. Я сел за стол и достал телефон, узнав, что у нас новое изменение в расписание, я положил его обратно в карман. Увидев, как вся семья уже сидит за столом и начинает кушать, я пожелал всем приятного аппетита и тоже принялся есть. Отец расспрашивал нас о школе и давал разные советы. Мама рассказывала разные истории. Они были смешными, из-за чего мы все смеялись. Как же я рад, что мы наконец-то все вместе. Когда мы закончили, я отнёс посуду в мойку и, поцеловав маму и забирая сестру с собой в школу, хотел уходить. Сестра оделась и уже вышла из дома, дожидаясь меня. Я хотел уже выходить, как вдруг меня отец схватил за руку: — Береги сестру, чтобы не случилось береги её, — сказал отец настолько серьёзным голосом, что я аж растерялся, — будь всегда сильным, никогда не бросай её и заботься. Я знаю, что если нас не будет, ты справишься. И не забывай, что вы из семьи Ким и никто не имеет право вас судить или обижать. Стань сильным и хладнокровном, сынок. Тебе так даже лучше будет. И не смей, слышишь, не смей позволять кому-то трогать сестру, а если кто-то тронул, будь безжалостен. И смотри свысока на врага, ведь ты так проявишь всю свою сущность. Настоящую сущность... — Х...хорошо, отец, — испуганным голосом сказал я. Ведь не каждый день ты увидишь такого отца. Я не понял к чему он мне это сказал. Выйдя из дома, я взял руку сестры и мы пошли в школу, пока не услышали взрыв... Обернувшись, я увидел, как наш дом горит. Я не верил своим глаза... Сестра начала сильно плакать и хотела побежать туда, но я ей не дал, обняв очень сильно. Но она вырвалась, я бежал за ней, но не успел... Она как будто растворилась в огне. Я не смог её защитить... Упав на колени, я начал плакать, как вдруг в моей голове образовались все воспоминания. Мафия. День рождение сестры. Тренировки. Отец. Убийство. Миссии. Смерть мамы. Слёзы Дженни. И саму избитую Дженни, лежавшую в коме. Неужели это не сон... Это было всё взаправду... Нет... Нет!... НЕТ! Такого не может быть. Я не хочу такую реальность. Хочу, чтоб всё было, как раньше. Хочу видеть маму, чувствовать её объятья, её тепло. Не хочу видеть слёзы сестры и вообще еле живую сестру. Я схватился за голову и кричал. Кричал, что есть силы. И упал. Я не знаю куда я падал, но я летел вниз. Летел в бездонную яму...Думая...Что же такое смерть... И почему она такая безжалостная и забирает все жизни просто так. Она даже не задумывается, как больно это...терять кого-то...***
Я проснулся. Что?! Это был сон? Какие-то плохие мне сны начали сниться. Но всё же... Этот сон какой-то был реалистичен. Особенно слова отца, ведь он обычно не был дома, и когда приезжал, то дарил нам подарки, извинялся, ведь пропускала наши дня рождения. У меня оно было 4 декабря, а у Дженни 16 января ( это настоящие даты рождения). Да, мы оба зимой родились. И как раз зимой у отца всегда главные командировки были. И он также пропускал Новый год, но мы связывались по Skype. Мы не могли на это жаловаться, ведь только он работал и обеспечивал нашу семью. Но если честно, то он не совсем работал... Я то знаю, что именно зимой проходит собрание всех мафиози и их разборы, а также потому что именно зимой больше всего заказов и заданий. Почему? Да потому, что именно зимой можно сделать случайные убийства. Там, поскользнулся и упал с многоэтажки или машина сбила из-за этой же проблемы, дорога то скользкая. И в это верят, как ни странно, верят. Но только я ненавижу холод, поэтому работаю весной, летом и иногда осенью, смотря ещё какая погода. Ведь я работаю со снайперскими винтовками, а все снайперские винтовки разные, поэтому любая погода может повлиять на результат. И поэтому я храню у себя дома в подвале склад оружия, но в отдельной комнате одни снайперские винтовки. Но также я умею хорошо драться, и из-за этого меня хотели отправлять на задания ближнего боя, но я не люблю это и тем более я не дружу с другими пистолетами, дружу только с винтовками. И тем более, мне лень ещё заморачиваться, поэтому на дальнем расстояние намного удобнее. Но меня пугает только одно... если в семье есть братья или сёстры, то их обычно учат так: один будет снайпером, а другого отправят на ближний бой, при этом снайпер его прикрывает. И если Дженни захотела вступить, то она будет сражаться в ближнем бою, а это, как я говорил, довольно таки опасно. Но всё также зависит от неё, вдруг она не сможет сражаться, а только стрелять с винтовок, а может вообще ничего не получится. Так-то подумать, если у неё не получится это конечно хорошо, но только этих людей убивают, чтобы вся информация, что он узнал, осталась в секрете. И этого я боюсь, но если у неё всё же получится с винтовками, то я ради её безопасности, соглашусь стать борцом ближнего боя. Ведь мне сестра дороже, чем кто-либо другой. Я вышел из своих мыслей и опять посмотрел на сестру. Она была белее снега и также холодна. Можно было подумать, что перед тобою труп лежит. Я сжал её руку сильнее и облокотился на неё. Я молился Богу, чтоб с ней всё стало хорошо. Ведь я не хотел терять свой последний лучик любви и счастья, ведь отец мне этого не давал. Он очень строг и не проявляет ласки. Ну, это конечно естественно, ведь кто видел человека, убившего больше тысячи людей, который улыбается и даёт ласку. Вот именно. Такого человека нет. А если попытаться так сделать, то можно стать психом. При этом очень жестоким психом. Но никто этого не хотел, поэтому никто и не пытался так больше делать. Я ещё раз посмотрел на свою сестру и понял, что у неё падает пульс. Я резко встал, выбежал из палаты и звал врачей. Они все прибежали и выгнали меня из палаты. Я долго сидел в коридоре и наконец-то вышел доктор. — Вас же Джин зовут? — Да, — господи, не томи и говори, как есть. — С ней всё хорошо. Но есть одна проблема... — Говорите быстрее доктор. — Она, как я вам уже говорил, потеряла много крови. Из-за этого у неё плохое кровообращение, ну, а из-за этого, сердце медленнее бьётся. — И вам нужен донор для переливания крови? — Да. — Хорошо. Я им стану. — Хорошо. Меня отправили переливать кровь. После, мне сказали идти домой, ведь к моей сестре сегодня больше не пустят. Я начал про себя материться и проклинать эту больницу. Но смирившись, я ушёл. Приехал я домой уставшим. Сняв с себя кроссовки и бросив куда-то, я поплёлся к себе в комнату. Не снимая с себя одежду, я упал на кровать и уснул.Ким Дженни
Я не знала где нахожусь. Везде было темно. Я ничего не видела. И вдруг я начала падать. Такое чувство было будто я падаю в бездну. И наконец-то я приземлилась, но только я приземлилась на диван, это показалось мне странным. Сев на диван, я начала осматриваться. Походу, я упала в чёрную комнату. Не, я реально говорю, вся комната была только в чёрных оттенках. Вдруг в комнату зашёл человек в чёрном плаще и бело-золотой маске. И я почувствовала что-то странное, ведь я должна была испугаться, но на самом деле я сама хотела поговорить с ним. Он сел рядом со мной. — Привет, Дженни. — Эм... привет. А откуда Вы знаете моё имя? — Я многое о тебе знаю. — Даже знаете, что я сейчас думаю, — ухмыльнулась я. Боже, что за детский сад я сейчас творю. — Ты думаешь " Боже, что за детский сад я сейчас творю ". — Ничего себе! Это круто, дяденька. — Я тебе не дяденька, — он так спокойно говорит, и это напрягает. — А кто тогда? У вас есть имя? — Да, но их много. — И как мне вас называть тогда? — Как хочешь, мне всё равно. — Может быть. Вы скажете, хотя бы как вас часто называют. — Смерть. Не испугалась ли ты от этого имени? — если честно, мне стало не по себе, ведь я как бы не хочу ещё умирать. — Нет. Да. Какая разница? — Никакой. — Ну вот. — Перейдём к делу. — Какое ещё дело? — Сейчас твоя жизнь на грани, но только ты сможешь сама выбрать, что лучше жить или умереть. — Конечно же жить! — Ты не торопись. Так ты не сможешь выбрать. За тебя выберет тест, который ты пройдёшь. — Какой тест? — Красивый, — он что, надо мной прикольнулся что-ли. — Ха-ха, как смешно, блин. — Я знаю. — Ладно, что мне нужно делать? — Просто... — вдруг он задумался. — Что просто? — спросила я. — Неужели вы забыли? — сказала я с насмешкой. — К твоему сожалению, нет, я не забыл, — он вдруг начал снимать маску, но не до конца. Я видела только его губы. — Ну, так, что я должна сделать? — моя смелость, почему-то, куда-то исчезла. Почему? Дженни, соберись! Ты же только что была дерзкой, а сейчас раскисла. Ну-ка, соберись, тряпка! Ты не должна показать слабость. Ты же сама себе показала, что начнёшь новую жизнь и никому не будешь показывать свои слабости. Ты должна стать сильной. Такой же сильной, как отец. Он же никогда другим не показывал свои эмоции. Всегда был хладнокровным. И даже если вспомнить, то меня брал один раз с собой на работу, где я и увидела его жестокость и хладнокровность. — Почему молчишь? — Да, просто так. — Да говори ты уже, что я должна сделать! — Просто... — Опять ты со своим просто, — начала я как ненормальная улыбаться и смеяться. — ...Упади. — Что? — лучше бы я не видела его улыбку. Его улыбка была, как у маньяка. И вдруг я чувствую, как моё тело слабеет, а сердце бьётся медленнее. И вдруг я падаю...