Сто шагов назад

Секретарь Росс был не просто скучен. Тони елозил на стуле, еле удерживая себя от того, чтобы самым непочтительным образом прервать монотонную тираду, в которую он даже не пытался вслушиваться. Чтобы немного сбить раздражение, он принялся обдумывать идею, как добавить в Шнобелевскую премию еще одну номинацию — за занудство и тошнотворность. Чувствуя себя несказанно довольным этой маленькой местью, он представил себе, как торжественно вручает эту премию скривившемуся Россу на вечное хранение. Как наиболее достойному кандидату, да. Он только что практически признался Питеру в своих чувствах. Он его поцеловал, боже! И Питер — его маленький, светлый, неприкосновенный Питер — ответил ему с такой страстью, которой Тони никогда не ожидал в нем увидеть. И какое ему после всего это может быть дело до сенатора Росса?! В мастерскую он вошел, точнее практически вбежал, спустя примерно час после ухода, и поэтому было глупо надеяться, что Питер уже вернется. Но, кажется, все поступки Тони Старка с некоторых пор происходили под сверкающей вывеской: «Глупо. Еще глупее». Конечно, Питера еще не было. Да Тони и не ждал, что Мэй, не раз открыто высказывавшая любимому племянничку свое «фи» по поводу того, что он на нее забил, на сей раз так быстро его выпустит из своих ручек. Порой Тони даже казалось, что ее прекрасные ручки по своей цепкости не уступят паучьим лапкам Питера. Определенно тот радиоактивный паук неплохо смыслил в генетике вкупе с теорией наследственности и знал, кого кусать. Чувствуя себя эмоционально нестабильным, перевозбужденным и попросту тупым подростком, Тони все же не смог удержаться от того, чтобы пройти на середину комнаты, замереть и прикрыть глаза. Нестерпимо хотелось поиздеваться над самим собой, но, мать твою, кто бы знал, как приятно было вновь представлять перед собой совершенно огромные, ошарашенные глаза, словно наяву ощущать обманчиво тонкие руки на своей шее и сгорать от огня, опаляющего губы. — И что теперь? — задумавшись, вслух произнес он. Вопрос был риторическим, но Пятница предпочла ответить. — Если вы спрашиваете меня, босс, то поясните, что именно вы имеете в виду. Ваши отношения с Питером? «Ваши отношения с Питером». Тони, как зачарованный, мысленно повторил эти слова. Слыша их. Понимая смысл каждого в отдельности. И совершенно не в силах осознать смысл всей фразы. Он столько лет думал и мечтал об этом, запрещая себе думать и мечтать. Ненавидел себя, обзывал извращенцем, загонял все мысли в самые темные подвалы души. Давил железной рукой и душил в зародыше. Потому что знал: нет, не может быть, немыслимо, смирись и живи дальше. Ведь это, нежное и солнечное, никогда не случится. А оно — вот. Случилось. И даже обрело такую простую словесную форму. «Отношения с Питером». И хочется то ли ржать от растерянности, то ли надавать себе пощечин, чтобы проснуться. — Насколько я могу судить, — продолжала менторским тоном вещать Пятница, — если двое людей испытывают друг к другу интерес романтического плана, первое, что они должны сделать на пути построения отношений, это признаться во взаимной симпатии. В вашем случае именно это и произошло между вами и Питером один час и тринадцать минут назад. Сейчас ваши отношения должны перейти из стадии «признание» в стадию «ухаживание», в просторечии, «конфетно-букетный период». При всем состоянии перманентного шока, в котором находился Тони, он не мог не расхохотаться. Искусственный интеллект в качестве знатока сердечных дел — это то, к чему жизнь его не готовила. — Детка, откуда познания? — выдавил он сквозь отчетливо нервный смешок. — Не разочаровывай меня и не говори, что ты начиталась женских любовных романов, которые издаются в мягких обложках. Иначе я решу, что у тебя системный сбой и что тебя, уж прости, пора отформатировать. — Я исхожу из загруженного в меня лично вами блока знаний по психологии человека и специфике межличностного общения, сэр, — сухо ответила она, и Тони был готов поклясться, что голос прямо-таки преисполнился обиды. — А также из анализа наблюдений за действиями и поведением, как вашими, так и Питера. — О! И каков результат анализа? — он ляпнул это быстрее, чем успел прикусить себе язык. — Нет никаких сомнений, что Питер испытывает к вам глубокое уважение, восхищение, а также довольно сильное влечение романтического и сексуального характера. Точно так же, как и вы к нему. Хорошо, что Тони сейчас ничего не пил, иначе бы точно закашлялся. Слова «сексуальное влечение» и «Питер» в одном предложении у него, конечно, сочетались очень хорошо, просто идеально они сочетались! Вот только исключительно в контексте его собственного влечения к Питеру. Мысль же о том, что это чувство тоже является взаимным… Что ж, это, конечно, напрашивалось, как минимум, исходя из возраста Питера и его прожигающих взглядов, но господи… Как теперь избавиться от полыхающего перед глазами образа Питера, раскрасневшегося, тяжело дышащего, дрожащего и лихорадочно шепчущего: «Хочу вас, мистер Старк»?! — Смею также напомнить, — не унималась Пятница, которой было наплевать на картины, обуревавшие ее хозяина, — что Питер Паркер по всем законам является совершеннолетним, и это даже без учета лет, добавленных вследствие Щелчка. А значит, возвращаясь к вашему первому вопросу про «что дальше», все идет к тому, что между вами неминуемо должны начаться близкие отношения. Что, в свою очередь, должно доставить вам обоим искреннее удовольствие как морального, так и физического плана. С чем могу вас только поздравить, босс! Что ж, надо признать, что Тони слегка подзавис, слушая про открывающиеся перед ним перспективы. Этот внезапный техностиль изложения того, что бушевало внутри и чему он сам не мог подобрать названия, коробил и приятно волновал одновременно. Пятница по сути своей была беспристрастным свидетелем, не способным на ложь во спасение. И если уж она считала, что их ждет «удовольствие морального и физического плана», то кто такой Тони, чтобы спорить с ней?! — Пожалуй, я погорячился насчет форматирования, малышка, — искренне повинился он, рассеянно крутясь на стуле направо и налево. — Я рада, что благоразумие все еще остается вашим определяющим качеством, — съязвила та, и Тони в прямом смысле слова согнулся от хохота. Его взгляд тут же зацепился за что-то красное, валяющееся под столом. Видимо, некая деталька закатилась туда в суматохе и притаилась за ножкой стола. Он наклонился, чтобы вытащить ее, ухватил неясный предмет, а когда выпрямился, вдруг почувствовал, как пересохло во рту. Это была маленькая флэшка в виде фигурки Железного Человека. Тони точно знал, что даже при всей своей степени самолюбования он до этого еще не дошел. Зато он точно знал, кто дошел. — Пятница, — на всякий случай все же обратился он к всевидящему оку, — это чье? — Питера, сэр, — незамедлительно отозвалась она. Тони по привычке закатил глаза: конечно, он знал, что та ответит именно так. Никто из немногочисленного круга допущенных в его мастерскую лиц не стал бы пользоваться таким. Кроме единственного человека. Того самого, от одной мысли о котором сердце пускалось колотить в барабаны и отплясывать дикую джигу. Теперь он вспомнил: перед тем, как они рванули на взрыв, Питер спрашивал, можно ли ему скачать на флэшку результаты их последнего опыта, чтобы показать Нэду. «Знаете, как он офигеет? Он мне доказывал, что при таких исходных параметрах температура будет неминуемо нарастать до точки кипения. А я ему наглядно покажу, что рост температуры ограничится семьюдесятью градусами!». Тони только иронично хмыкнул от того предвкушения, что светилось на лице Питера, и, разумеется, разрешил, вслух посочувствовав бедному Нэду. Сам же он на время свалил из мастерской, прикинув, что пока Паучок развлекается, он может позволить себе урвать на кухне кусочек чего-нибудь съестного, притащить в их логово и подкормить пацана. В холодильнике нашлись коробочки с чем-то неопознаваемым, похожим на салат, но пахнущим вполне съедобно. Тони в упор не мог припомнить, когда он заказывал нечто подобное, но, решив, что вряд ли кто-то из команды питается чем-то ядовитым, без зазрения совести их оприходовал и поволок в мастерскую. Открыв дверь, он с промелькнувшим удивлением, заметил, как Питер резко закопошился над столом, залился краской и выдернул флэшку. — Вы так быстро? Я думал, вы там кушать останетесь, — неловко брякнул пацан. — В смысле, останетесь? — Тони сгрузил свою добычу на небольшой столик перед диваном. — Чтобы Мэй потом меня сожрала за то, что ты голодаешь? Я еще жить хочу, потому бросай свои формулы и иди сюда. И они дружно принялись уничтожать добычу Тони, вплоть до того самого момента, когда прозвучал тревожный сигнал о взрыве. Теперь-то он понимал, что именно тогда Питер выронил свою флэшку и от смущения даже не заметил этого. Он медленно провел пальцем по довольно мило выполненному красному шлему и словно наяву ощутил, как от фигурки исходит тепло. Простенький дешевый пластик был опасно близок к тому, чтобы заставить Железного человека распустить нюни лишь потому, что когда-то его держал в руках Питер. И, черт возьми, как же много на самом деле это значило! Его вдруг словно прошило насквозь осознанием, что все взаправду. Что он все же смог сделать этот шаг, о котором грезил так давно и мечтал так сильно, что не мог осмелиться. Что Питер, все так же до одури влюбленный и преклоняющийся — пластиковый двойничок не даст соврать! — теперь знает о его чувствах и с готовностью отвечает. И что, кажется, теперь и он сможет хотя бы прикоснуться к тому горячему, неведомому, будоражащему, что издавна именуют «Счастьем». — Сэр, — утопая в таких желанных грезах, он не сразу обратил внимание, насколько сухо и обрывисто звучит голос Пятницы, — прошу прощения за, возможно, необоснованное вмешательство. Однако, я считаю себя обязанной доложить о некоторых не совсем обычных обстоятельствах. В сердце одиноким волком вскинулась тревога. Нет. Нет. Это не про Питера. Конечно, нет. С чего бы… С Питером все хорошо. Правда? Ведь правда же?! — Что? — хрипло рыкнул он, отчаянно желая и одновременно больше всего на свете боясь услышать ответ. — Датчик Питера ведет себя не так, как должен был бы, исходя из озвученного им плана действий. — Что?! Конечно… А на что он надеялся? Что все будет вот так легко и просто?! Что ему, старому грешнику, преступнику и убийце, все простят и позволят быть счастливым?! Одинокий волк в груди надрывно завыл на холодную Луну. — Следуя протоколу «Малыш», по истечении часа я проверила местонахождение Питера по данным маячка и обнаружила следующее. Покинув Базу, Питер направился пешком в Квинс, но, пройдя семьсот тридцать метров по Айлен-роуд, внезапно сменил маршрут и направился в сторону Пятнадцатой авеню, а затем в сторону промышленных районов. Вот уже почти два часа он находится в одном и том же месте. Я уточнила место нахождения миссис Паркер, чтобы установить, не встречаются ли они именно там. Однако миссис Паркер находится дома. Питер мог бы встретиться с мистером Лидсом или мисс Джонс, но первый так же находится у себя дома, а мисс Джонс уже полчаса плавает в бассейне. Таким образом, вариант, что Питер в том месте мог бы находиться с кем-то из своего ближайшего окружения, исключен. И самое главное, сэр, — она словно запнулась на мгновение, — все попытки связаться с Питером не имели успеха. — С Карен?! — грубо рявкнул он на ходу, уже облачаясь в костюм. — Карен недоступна, сэр. Его словно швырнуло в жерло вулкана и в льды Арктики одновременно, окатив жаром и стужей. Недоступна?! Карен?! За все годы их знакомства такое было лишь однажды. Один долгий, бесконечный раз, растянутый на пять лет, которые Тони наверно когда-то все же забудет, но точно не скоро. Все остальное время он мог связаться с Карен беспрепятственно, пока костюм был в распоряжении Питера. Отключать Карен сильно привязавшийся к ней Питер не стал бы никогда. Значит, ее либо отключил кто-то третий, либо костюм настолько поврежден, что функционирование искусственного интеллекта в штатном режиме стало невозможным. Тони не знал, какой из этих вариантов является худшим. Он мчался по заданному Пятницей курсу, развивая такую скорость, которую сам до сего дня считал невозможной для костюма. Улицы, дома, строения, мелькавшие под ним, сливались в одно размытое пятно. Впрочем, он ничего вокруг не замечал, ведомый верной Пятницей и все сильнее обуреваемый страхом, который вот-вот грозил перерасти в панику. — Что с камерами на пути следования Пита? — Я отследила их до момента исчезновения Питера. Сожалею, босс, ни сам момент исчезновения, ни его дальнейшие перемещения ни на одной камере не зафиксированы. — Проклятье, — прошипел он, чувствуя, что все происходящее с каждой секундой не нравится ему все больше и больше. — Ты уже связалась с командой? — Конечно, сэр. К сожалению, до мисс Максимофф и мистера Уилсона дозвониться не удалось, но Капитан, мисс Романофф и мистер Барнс будут в установленном месте примерно минут через шесть после вас. Трое. Отлично. Вместе они вытащат Паучка хоть из-под Земли, лишь бы… «Нет, нет, нет, не думать об этом, не сметь!» — почти вслух заорал он сам себе, изо всех сил пытаясь себя убедить, что Питер просто отвлекся на… На что, мать его, он может так отвлечься в такой день?! У Тони просто не хватало воображения. Увы, все говорило — да что там, вопило во всю глотку, — что Питер скорее всего по пути домой наткнулся на очередных злоумышленников. Конечно же — Тони злобно поморщился — не смог пройти мимо, рванул за ними, а вот потом… Потом видимо, что-то пошло не по плану. Тони не хотел даже представлять, насколько сильно не по плану, если Питер вот уже два часа торчал в этом богом забытом месте. Он из последних сил гнал от себя мысли, что может его там удерживать. От одной мысли, что мальчишка элементарно не может сдвинуться с места, у него холодели пальцы и темнело в глазах. Потому что объяснений этой неподвижности было не то чтобы много, а уж хорошего среди них нет точно не было ни единого. И самое страшное: почему, почему, блять, недоступна Карен?! Простые уличные бандиты не смогли бы ее отключить. А если прибавить к этому необъяснимое исчезновение Питера со всех камер, коих на его пути должна была быть куча, то картина вырисовывалась далеко не радужная. Тони был и будет убежденным атеистом, он всегда верил лишь в науку, человеческий разум и свои силы. Но сейчас он молился, неумело, исступленно, надрывно, сам не зная кому, чтобы с парнем все было в порядке. Да, черт с ним, пусть даже не в порядке, он его починит, вылечит, исцелит любую рану, лишь бы… Вдох-выдох… Лишь бы был жив. Все. С остальным Тони разберется. Только пусть он будет жив. И больше Тони ничего не надо. — Сэр, — снова раздался голос Пятницы, — это не по делу Пита, но я считаю, что вы должны знать. У нас происшествие. Час назад исчез автобус, курсирующий между Брекстон и Третьей авеню. Он неожиданно свернул с маршрута в районе Трентон-Парк и пропал. По словам очевидцев, последними вышедших из автобуса, в салоне оставалось около двадцати человек, все было спокойно. Похоже, захват заложников. — Чёрт, как же не вовремя! — выругался Тони, уже почти добравшийся до места назначения. — Ладно, скинь информацию Кэпу, пусть мчит туда, мы здесь и без него справимся. Возмущенная совесть робко попыталась вскинуть голову и высказать свое несогласие. По всем гласным и негласным законам исчезновение автобуса было гораздо более тревожным событием, и Тони должен был рвануть туда лично. Но истошно воющий волк в груди лишь сверкнул своими до предела сузившимися зрачками, и совесть поспешно спряталась в темные закутки. Сейчас для Тони был важен только один человек во всем мире. И в данный момент он находился где-то совсем рядом. Перед Тони, притаившимся за углом старого заброшенного дома, развернулась картина большой стройки торгового центра. Стены, поднятые уже на приличную высоту, щерились темными провалами незастекленных окон. Площадки были засыпаны строительным мусором и отходами непонятного происхождения. Техника и люди отсутствовали как класс. Словом, все более чем наглядно свидетельствовало, что стройка как минимум приостановлена. — Заказчик, компания «Скоунс Пол Энтерпрайз» находится в процессе банкротства и ищет покупателя на незавершенное строительство, но пока безуспешно, — негромко проинформировала Пятница, словно прочитавшая мысли своего создателя. Заброшенная стройка — это плохо. Тони беззвучно выматерился, понимая, что все становится еще сложнее, чем казалось вначале. Заброшенная стройка — это находка для преступников, идеальное убежище, которое очень сложно дотошно прочесать и еще сложнее кого-то здесь отыскать. Ситуация усугублялась тем неприятным обстоятельством, что вокруг стройки со всех сторон был пустырь, то есть подобраться незамеченным было просто невозможно. Не факт, что даже сканеры Пятницы сработают на таком расстоянии, а приближаться сильнее и тем самым обнаруживать свое присутствие Тони пока не хотел. Не зная силы противостоящего тебе врага, безрассудно бросаться в бой было столь же эффектно, сколь глупо. А уж глупым Тони не называли даже заклятые враги. Как же сейчас не хватало тех светоотражающих панелей, которыми уже давно были оборудованы его самолеты! Ведь столько раз планировал включить их в стандартный комплект Марка, но так руки и не дошли. Что ж, придется рассчитывать на свою безотказную помощницу. — Детка, глянь своим зорким глазом. Что видишь вокруг? Пятница молчала. Секунду, другую, третью. — Пятница, — позвал он, чувствуя, как в подреберье, словно щупальца склизкого осьминога, расползается страх, — детка, не пугай своего папочку, я все еще могу передумать насчет форматирования. Пятница молчала. И Тони второй раз за день почувствовал себя так, словно его ударили под дых. — Отлично, будем работать по старинке, разомнем косточки, — злобно рассмеялся он, уже не боясь выдать свое присутствие. Его заметили давным-давно, раз включили неведомые приспособления, заблокировавшие его казавшуюся неразрывной связь с Пятницей. И вот теперь он не мог уже откинуть ту мысль, что острой иглой сверлила сознание. Отключенные камеры, замолкшие Карен и Пятница, заброшенный объект — все это слишком явно указывало на того самого, о ком Тони думать совершенно не хотелось. Но приходилось. Их неведомый «фанат», чокнутый даритель подарочков с начинкой из хорошей порции взрывчатки. Тони был уверен, что получил свой подарок в виде искалеченной фигурки сегодня днем. Но, похоже, он заблуждался, и главный подарок ждет его сейчас. Только не думать, не думать, не думать… Он невольно стиснул облитые металлом кулаки, и правую кисть вдруг пронзило болью, которой по идее там быть не должно. Моментально деактивировав броню, он недоуменно уставился на ладонь и не смог удержаться от вымученной улыбки. В его руке сиротливо приютилась та самая флэшка. Видимо, он был настолько захвачен врасплох сообщением Пятницы о пропаже Пита и так спешил, что даже забыл разжать кулак. На секунду он удивился, как же наноперчатка натянулась поверх постороннего объекта, да так, что тот практически не ощущался, но тут же плюнул на это. Разберется потом. Всё — потом. Он еще раз посмотрел на стилизованное изображение своего старого шлема и стиснул зубы от накатившей боли, что на миг заставила задохнуться. — Ничего, парень, — с отчаянной веселостью кивнул он своему двойнику, — не унывай, мы его вытащим. Мы же с тобой Железные люди. Тони снова стиснул кулак, проникаясь, подпитываясь сладкой болью от врезавшихся в кожу краев флэшки. Отныне любой, кого не зовут Питер Паркер, не сможет отобрать у него эту флэшку, даже если он будет мертв. Он встал, резко выдохнул и, уже не скрываясь, совершенно открыто пошел к жадно пялящемуся на него сооружению.