Сердце вождя и душа дракона

      Астрид сидела на верхней трибуне Арены, закинув ноги на соседние скамьи и подставив лицо блеклому утреннему солнцу. Внизу, на земле, уже собралась толпа юных викингов: они не спеша разминались и негромко переговаривались между собой. Ребята привыкли, что Генерал могла вот так встречать их перед тренировкой — нежась на солнце на самой высокой трибуне. Все знали, что в эти минуты Астрид нельзя окликать или прерывать: только когда стрелка солнечных часов будет ровно на три деления до полудня, Генерал спустится и начнет тренировку. Ни минутой раньше, ни минутой позже. Упасти того Тор, кто попробует нарушить это правило.       Небо совсем заволокло облаками, и солнце ушло. Астрид открыла глаза. Эти утренние минуты на высоте напоминали ей юность, ее ранние полеты на свежем воздухе со своей верной подругой… Она невольно улыбнулась. Как давно это было! Ее собственная дочь уже в том возрасте, когда она навсегда распрощалась с полетами. А ее мальчик когда-то успел стать совсем взрослым и таким же гораздым на опасные приключения, как его отец.       Астрид невесело улыбнулась. Да, их дети никогда не давали им скучать. Чаще всего ей удавалось оставаться спокойной — кто в детстве и юности не хулиганил? Тем более, после молодости, проведенной с близнецами Торстон, любые выходки детей воспринимались как мелкие шалости. Но иногда, конечно, они переходили все границы… Например, как несколько дней назад.       Астрид рвала и метала, когда ее сына принесли домой без сознания — если бы не Иккинг, она бы перевернула всю деревню, чтобы выяснить, что произошло. Только успокоившись, она смогла рассуждать здраво. Да, ни Зефа, ни очнувшийся через пару часов Наффинк не сказали им правды — версия про дерево была слабой попыткой отвязаться от родителей. Астрид потребовалась ночь без сна около кровати сына, чтобы смириться с мыслью, что она не вправе «требовать истины» от своих взрослых детей. Все, что теперь в ее силах — быть рядом и быть готовой им помочь в трудный момент.       Как, например, сегодня утром, во время разговора с Зефой. О ком же говорила ее дочь? Разумеется, она, как и Иккинг, не могла не заметить молодого человека, принесшего их раненого сына к ним домой в ту ночь. И она честно пыталась уговорить себя не лезть в личную жизнь своих детей. Но потом все равно постучала в дверь комнаты дочери.       Астрид хмыкнула: Иккинг тоже просто так не сдастся. Муж выведал у нее все, что она знала об этом молодом викинге и, судя потому, как сегодня утром он три раза в задумчиво переспросил у нее, во сколько на Кухне начинают готовить обед, сегодня парня ожидала интересная беседа.       Астрид заправила прядь волос за ухо и улыбнулась своим мыслям. С одной стороны, ее смешили эти, теперь разросшиеся до размера огромного стада яков, отеческие чувства беспокойства Иккинга за взрослую дочь. Но с другой — этот странный разговор с Зефой…       Ох, правда, если она продолжит думать обо всем этом, то станет такой же беспокойной, как муж. Астрид легко поднялась на ноги и бросила взгляд на солнечный круг. Еще пару минут. Как хорошо, что хотя бы на время тренировок она может отпустить все заботы. Кто бы сказал ей в юности, что она, такая резкая, вспыльчивая, требовательная, будет обучать молодых викингов военным премудростям и боевым навыкам! Учить таких безалаберных, смешных, наивных, неуверенных, смелых и упрямых, влюбчивых юношей и девушек…       Покачав головой, Астрид, не замечая улыбки на губах, начала спускаться с трибун к основанию Арены. Все-таки она стала мягче с годами. Возможно.       — Доброе утро! — звучно и отрывисто крикнула она, и молодежь в ответ разномастно и нестройно загудела приветствиями.       Ладно, стройный ответ не входит в устав. Да и день сегодня торжественный... Она не будет ругаться.       — Сегодня — наша последняя тренировка, — улыбнулась юным викингам Астрид, и толпа взорвалась радостными криками. Оставалось надеяться, что так они радуются хорошо проведенному времени, а не избавлению от практически ежедневных занятий. — В честь такого знаменательного дня, мы с вами полностью пробежимся по всем упражнениям и видам тренировок, что мы изучили за это лето! — радостно возвестила она, и молодые воины и воительницы дружно застонали.       Астрид спрятала улыбку. Это, главное, они научились делать хором. Жаль, Наффинка здесь нет.       — Начнем, пожалуй, с… — Астрид прервалась, увидев, как на Арену торопливо забегает светловолосый худой юноша. — Уг, последний день, и ты все-таки решил первый раз опоздать?       — Простите, Генерал, — без улыбки отозвался он, встав в строй молодых викингов, и отвел глаза.       Астрид незаметно вздохнула. Опять, наверное, поругался с отцом.       — Тебе повезло, назначить отработку я тебе уже не могу, — пошутила она и хлопнула в ладоши. — Так! Приступим! Разомнемся моим любимым! Метание топора. По мишеням!       Почти четверть часа молодые воины и воительницы отработанными движениями бросали топоры в деревянные стенды. Астрид не спеша прохаживалась между рядами.       — Торстон, мишень прямо перед тобой, а не в облаках! — прикрикнула она, заметив, как одна из дочерей Задираки, занеся топор, уставилась в небо.       Близняшка не отозвалась: она продолжала пялиться наверх, открыв рот. Некоторые ребята тоже запрокинули головы.       — Да что там такое?.. — Астрид подняла глаза и умолкла от изумления.       Высоко в небе над Ареной пролетел темный силуэт. Затем еще, и еще один. Астрид узнала бы эту форму крыльев из тысячи. Десятки Злобных Змеевиков скользили под облаками, пикируя и снижаясь куда-то за стены Арены. Только сейчас, вдалеке, со стороны деревни, она услышала странный шум.       Ей потребовалась пару секунд, и она бросилась к выходу с Арены. Толпа молодых людей, не сговариваясь, побросали на землю топоры и побежали за своим Генералом.       Поскольку Арена находилась в стороне от деревни, на высокой части края острова, с нее открывался прекрасный обзорный вид на деревню: почти такой же, как со ступеней Большого Зала, расположенного в противоположной части острова. Пробежав несколько шагов от входа, Астрид останоилась и замерла. Рядом с ней, постепенно добегая до нее, останавливались молодые викинги.       — Великий Тор Громовержец, — выдохнула рядом с ней одна из близняшек.       Полыхающие дома. Астрид отсюда видела, как по Главной площади бегают люди. И… драконы. Везде были драконы. В небе, на земле, на крышах, на деревьях. Но они…       — Они что, атакуют нас? — пробормотал рядом Угги с плохо скрываемым испугом.       Услышав его слова, Астрид вздрогнула и обернулась к толпе.       — Слушать приказ! Первая половина группы — помощь пожарному отряду!       Молодые викинги растерянно замерли.       — Бегом, выполнять! — рявкнула Астрид, и часть парней и девушек сорвались и побежали в деревню. — Вы! — она повернулась к близняшкам Торстон. — К дежурному Главного Горна, пусть подает сигнал! Скажите — приказ Генерала!       — Какой сигнал? — испуганно пробормотала Тира.       — Сигнал нападения, — твердо ответила Астрид. — Бегом! — прикрикнула она на девушек, и те тоже побежали. — Уг, рядом со мной, — кратко бросила она парню. — Остальные, — снова зычно крикнула Астрид, — в деревню! Отгоняйте драконов от домов, помогайте детям и старикам уйти в безопасное место…       Внезапно Астрид резко присела, и юные викинги дружно повторили за ней. Над головами ребят с ревом спикировал Тайфумеранг, но затем полетел дальше, планируя в сторону деревни.       — А где оно, безопасное место? — отозвался кто-то пугливо.       — Действовать по обстоятельствам, — отрезала Астрид, вставая.       Ей не пришлось повторять дважды — ребята уже бежали вниз, к жилым домам. Она повернулась к ошарашенному юноше, оставшемуся стоять рядом с ней.       — Уг, найди своего отца, Валку и Иккинга. Скажи, что я буду ждать их на Главн… — Астрид не договорила, заметив испуганный взгляд, устремленный за ее спину, куда-то вдаль.       Она обернулась.       Угги смотрел на окраину деревни, точнее, на один из домов, стоящих чуть в стороне от остальных. Большой дом возле самого леса и обрыва.       Дом Вождя. Ее дом.       На резкой крыше красивого дома, раздирая когтями черепицу, сидела огромная самка Огнеедов. Астрид вздрогнула — над островом разнесся длинный, гулкий сигнал Главного Горна. Воздух наполнился громким ревом: драконы вторили гулу разъяренным рычанием. Самка Огнеедов, вспыхнув, подожгла деревянную крышу. Взмахнув крыльями и с силой оттолкнувшись, разрушая черепицу, рептилия направилась в сторону деревни, воспламеняя верхушки деревьев на своем пути.       Астрид не хватало дыхания. Она смотрела как полыхает их дом. Дом, который Иккинг построил своими руками. Дом, в который он привел ее после свадьбы почти двадцать лет назад, в котором она родила ему детей… Детей…       — Там Зефа… Наффинк! — судорожно выдохнула Астрид.       Уг поддержал ее за плечо. Он, в отличие от нее, уже оправился от потрясения.       — Нет, Зефы там нет, — быстро и отчего-то уверенно произнес он. — Нужно помочь Нафу. Он же не может... нога… — пробормотав, Уг решительно взглянул на Астрид: — Не волнуйтесь, я побегу туда!       Она кивнула, но молодой человек уже бежал в сторону дома Вождя. Астрид позволила себе на секунду прикрыть глаза, прежде чем броситься в сторону полыхающей деревни.       Великий Один, помогите нам всем! ***       Иккинг спускался по ступеням от Большой Зала, направляясь в сторону Главной площади. Он старался поменьше наступать на ногу с протезом: заросшая кочковатая дорожка от заднего двора Кухни до входа в Зал явно не была приспособлена для людей с одной ногой, и теперь культя неприятно ныла. Вождь невесело хмыкнул: сейчас, несомненно, можно было бы поразмышлять о своем возрасте, но пока Боги подкидывали ему темы гораздо интереснее.       В целом, утро у него сегодня выдалось... занятное. Сначала разговор с молодым викингом. Весьма… познавательный. Потом встреча с, вряд ли просто так прогуливающейся в сторону двора Кухни, дочерью. Взволнованной, с распущенными волосами.       Иккинг усмехнулся в бороду, не зная пока, как к этому относиться. Вот теперь-то он мог объяснить себе странное поведение Зефы в последние луны.       Мысли его дочери все это время явно были чем-то сильно заняты: всегда внимательная, отзывчивая девушка могла не сразу ответить отцу, когда он к ней обращался — так глубоко она уходила в свои размышления. А как только выдавалась свободная минута, Зефа тут же убегала куда-то «по своим по делам». Да и в последнее путешествие она его удивила — весь путь молча и спокойно сидела на корме, вглядываясь в волны. Его дочь, и молча и спокойно?.. Иккинг даже подумал, что ей нездоровится. На его вопросы Зефа отвечала невнятно, а он не настаивал — у девушки же должна быть личная жизнь. Правда, он, конечно, не совсем такую «личную жизнь» имел в виду…       Да, все это нужно хорошенько переварить. Ха, переварить. Иккинг хмыкнул и кивнул идущим навстречу рыбакам — викинги несли корзины с рыбой в сторону Кухни. Нет, повар!.. Когда только умудрилась?       Он свернул на тропинку вдоль домов на окраине деревне — не самый короткий путь, зато вероятность встретить здесь кого-то гораздо меньше.       Да как они вообще встретили друг друга? И давно это?.. Иккинг задумчиво шел вперед, не поднимая головы. С другой стороны, ему пока никто ничего толком не сказал. Ни Зефа, ни этот… Биргер. Иккинг поежился, понимая, что ему потребуется время, чтобы привыкнуть к мысли, что рядом с его дочерью теперь будет ошиваться какой-то…       Он тряхнул головой, стараясь собраться. Могучий Тор, это же должно было когда-нибудь случиться! А то Дагур уже порядком достал его хвалебными речами в адрес своего сынка. Иккинг уже с трудом переносил намеки — нет, уже даже не намеки, а конкретные настойчивые требования о породнении славных племен. Ага, сейчас. Уедет его дочь с Нового Олуха. Размечтался, Дагур.       Иккинг свернул с небольшой тропинки и вышел на Главную площадь перед монументом. Странно, он слишком мало знает об этом парне. Краткая справка от Астрид его, конечно, немного успокоила. Опять же, этот молодой викинг спросил у него разрешения пригласить Зефу на праздник. Вот у Сморкалы, например, никто не спрашивал разрешения водить его дочь за Амбары…       Иккинг снова помотал головой, отгоняя неприятные мысли. Он прошел возле монумента и бросил взгляд на величественную статую — Стоик Обширный хмурился, вглядываясь вдаль океана. Иккинг в бессчетный раз вздохнул и перевел глаза на облачное небо.       Знаешь, пап, у тебя был сын, так что не надо тут. С сыновьями, все-таки, как-то попонятней… Если их, разумеется, не приносят домой в бессознательном состоянии с рваными ранами и ожогами от зверей, предположительно улетевших в Тайный Мир больше двадцати лет назад.       — Иккинг? Ты спешишь?       Он был на середине площади, когда его окликнули. Оказывается, он прошел мимо матери, даже не заметив ее.       — У тебя дела, дорогой?       — Нет, нет, привет, — немного растерянно отозвался Иккинг, останавливаясь. — Ты удивишься, но на это утро у меня нет никаких срочных дел, — он пожал плечами, улыбаясь подошедшей к нему женщине. — Думал, зайти к Астрид на тренировку. А ты куда?       — К тебе, — мягко улыбнулась Валка, и от ее глаз разбежались морщинки. Она проницательно посмотрела на сына и нахмурилась: — Когда ты последний раз отдыхал?       — Мам, — протянул Иккинг, улыбаясь. — Что ты со мной как с… Вот прямо сейчас и отдыхаю, — усмехнулся он, меняя тему.       — Ты же мой сын, — улыбнулась Валка, поправляя накидку у него на плече. — Я всегда буду думать о тебе.       — У твоего сына уже есть седые волосы в бороде, а ты все думаешь, отдохнул ли он, — хмыкнул Иккинг и потер подбородок. — Можешь переместить свои думы на внуков. Ты была у Наффинка? — он посерьезнел. Валка со вздохом кивнула. — Что думаешь?       — То же, что и ты. На острове нет зверей с такими когтями, Иккинг.       Он угрюмо кивнул. Пожилая воительница не отрывала от лица сына внимательного взгляда:       — Они тебе так ничего и не рассказали?       — Нет. Твердят про свое дерево, как упрямые… — Иккинг взмахнул рукой и поджал губы.       Валка улыбнулась:       — Возможно, они сами со всем разберутся. Они уже взрослые.       — Взрослые… — проворчал он, недоверчиво смотря на мать. — Поверь мне, в голове у них все что угодно, а не… то, что нужно!       — А что нужно? — улыбнулась Валка.       Иккинг замялся, а потом в легком раздражении вновь махнул рукой. Валка тихо, чуть хрипло засмеялась, но он оставался серьезным. Устало прикрыв глаза, он вздохнул.       — Почему… почему они не хотят рассказать мне? — Иккинг наконец озвучил вопрос, не дающий ему покоя уже несколько дней. — Разве я давал им повод… Не знаю… Думать, что я их не пойму? Я всегда старался их слушать, я всегда был на их стороне, чтобы они не вытворили! — он посмотрел на мать, не скрывая огорчения во взгляде.       — Иккинг, они это знают, поверь. Но они становятся взрослыми и начинают думать, что все знают и все могут сами.       — Но это же не так! — возмутился Иккинг.       — М-м… с одной стороны — да, но с другой — это именно так и есть, — туманно ответила Валка и улыбнулась выражению лица сына.       — Я тебя не понимаю, — пробормотал он в ответ на ее смех.       — Подожди, когда твои внуки вырастут, и, думаю, поймешь, — лукаво улыбнулась Валка.       — Вот только внуков мне сейчас не хватает, — пробубнил Иккинг.       Они что, сговорились все, что ли?       — Иккинг, послушай... Я ведь хотела обсудить с тобой кое-что другое, — издалека начала Валка. — Меня тревожит Зефа.       Иккинг с легким удивлением взглянул на мать: Валка редко находила поводы для тревоги о юных Карасиках. Этим, в основном, занимался он.       — А когда она нас не тревожила? — он повел плечами.       — Да, но… Я говорила с ней вчера, и она показалась мне огорченной, взволнованной… Можно было подумать, что ее беспокоит Наффинк, но… Я уже не уверена.       — Да? И кто же тогда ее беспокоит? — хмуро пробормотал Иккинг, возвращаясь мыслями к разговору на заднем дворе Кухни. Воображение почему-то сразу нарисовало несколько карательных мер в адрес одного молодого викинга, которые, по его мнению, отучили бы парня от «беспокойств». — Она что-то рассказывала тебе?       — Она спрашивала меня о тебе.       — Обо мне? — удивился Иккинг.       — О Драконьем Острове, о том, как ты победил Красную Смерть, и о самом драконе.       — Зачем?       Валка пожала плечами. Иккинг запрокинул голову к небу и устало потер ладонями лицо.       — А я еще думал, что станет легче, когда они станут старше, — его голос звучал глухо из-за ладоней.       — Зато не скучно, — он услышал, как усмехнулась мать.       Иккинг опустил голову вниз и сцепил руки на затылке. Голова немного гудела — действительно, когда он последний раз полноценно отдыхал? Он услышал раскатистые звуки грома в небе. Скоро будет дождь… Надо проверить, успели ли занести заготовленное на зиму сено в стойла: если зарядят дожди, оно не успеет просохнуть...       — Иккинг…       — Мам, да отдохну я, отдохну…       — Нет, Иккинг, смотри!       Он вскинул голову — голос матери прозвучал тревожно, даже испуганно. Валка смотрела куда-то за его спину, в сторону океана. Иккинг обернулся.       Вдалеке в небе над океаном зависло большое и широкое черное пятно — оно стремительно увеличивалось, приближаясь к острову. Не сразу Иккинг понял, что пятно состоит из множества отдельных темных фигур — как огромный рой пчел или стая птиц. Он завороженно смотрел, как фигуры разделились на группы: одни продолжали лететь прямо, другие свернули в стороны, будто собираясь облететь остров кругом. Они приближались так быстро, что Иккинг уже мог различить форму их крыльев и когтей. В груди что-то сжалось; он порывисто выдохнул. Губы непроизвольно растянулись в улыбке.       Иккинг услышал отдаленные возгласы и вскрики — викинги в деревне тоже заметили фигуры в небе. Но он не мог заставить себя оторвать взгляда от крыльев, разрезающих серые облака.       — Мам… Что это?.. Миграция? — выдохнул он, наблюдая за полетом крылатых рептилий. Они были так близко, что он мог различить тихий рокот стаи.       — Такого не было двадцать… — пробормотала Валка, запрокидывая голову и собираясь посмотреть, как над ним пролетит огромный Драмиллион. Но зверь вдруг спикировал вниз, как многие другие драконы.       — Иккинг! — только и успела крикнуть Валка, прежде чем схватить сына за локоть.       С оглушительным треском и грохотом на крыши домов начали приземляться драконы. Иккинг попятился, оглядываясь: драконы опускались на остров, на деревню, даже те, кто начал облетать остров. Будто… заходили с тыла.       Крылатые рептилии не церемонились: они цеплялись когтями о крыши домов, вырывая черепицу, и ревом возвещали о своем прибытии. Крики и возгласы стали громче — люди начали выбегать из домов. Те немногие, кто был на площади, так же, как Иккинг, с изумлением озирались. Драконы были везде: в небе, на крышах, на земле. Вождь жадно искал глазами знакомую угольно-черную чешую, но не никак не находил.       — Иккинг, — снова окликнула его Валка. Голос ее был не таким радостным, каким должен быть при встрече с давними друзьями.       Да и он сам уже начал понимать, что что-то не так. Первая быстрая вспышка легкого счастья в груди стремительно угасла.       Слишком резкие, отрывистые взмахи крыльев. Слишком утробный рев. Беспокойные дерганья чешуйчатых голов… Словно в ответ на его мысли один из драконов, сидящих на крыше, полыхнул огнем, и деревянный дом вспыхнул. За ним последовали остальные — драконы начали выдыхать огонь или плеваться лавой прямо на дома. Валка испуганно охнула.       Драконы поджигали деревню.       Рев зверей смешался с криками паники людей и треском пожара. Иккинг озирался, стараясь понять, реальность ли это. Что происходит?!       — Иди сюда, иди… Вот так…       Иккинг услышал рядом с собой непривычно тягучий, завораживающий голос матери — и обернулся.       Валка, вытянув руку, пыталась наладить связь с Громмелем, приземлившемся невдалеке от них. Но зверь словно не слышал или не хотел слышать ее — он яростно мотал головой из стороны в сторону.       — Мам! — Иккинг бросился к Валке и оттащил ее в сторону.       Громмель с несвойственной ему свирепостью плюнул лавой туда, где стояла воительница, а потом с рыком взлетел в воздух.       — Мам, ты в порядке, в порядке? — Иккинг судорожно сжал плечи женщины, на лице которой застыло выражение не то изумления, не то страха.       — Глаза… Их глаза, Иккинг, — бормотала Валка. — Ими управляют. Им приказали напасть на нас, — выдохнула она.       Иккинг секунду вглядывался в бледное лицо матери. Громкий рев дракона вывел его из ступора.       — Защитить народ… — пробормотал он. Иккинг отпустил мать и обернулся, пытаясь найти глазами кого-нибудь из викингов. — Подать сигнал… — закричал он, но голос его потонул в протяжном гуле.       Главный Горн. Уже.       Значит, племя оповещено: военные и пожарные отряды знают, что делать. А ведь только два человека, кроме него, могут отдать распоряжение о сигнале: Эрет — а Иккинг знал, что тот сейчас был в Большом Зале и не мог так быстро среагировать, — и… Астрид.       Иккинг повернул голову в сторону Арены, возвышающейся вдалеке на краю острова. Над островом было столько драконов, что он едва мог различить трибуны вдалеке.       Чувство беспокойства о ней остро кольнуло в грудь — он уже и забыл, каково это. Только вот с тех пор количество людей, о которых он думал в первую секунду опасности, стало чуть больше.       Иккинг пригнулся, прикрывая мать плечом — над их головами пронеслась не видящая ничего перед собой стая Жутких Жутей. Вождь поднялся, озираясь — вокруг куда-то бежали люди, что-то крича, кто-то пытался согнать драконов с земли. Но Иккинг с тревогой вглядывался в другую сторону острова: отсюда его дом видно не было.       — Они справятся, Иккинг, — Валка будто читала его мысли. — Они уже взрослые, они справятся. А нам нужно найти Альфу.       — Беззубик бы никогда… — Иккинг осекся, до конца осмыслив слова матери.       Новый укол страха. Если у драконов новый Альфа, то что случилось с…       Иккинг резко обернулся на громкий девичий вскрик рядом с собой. Зефа?!.. Нет, это была не она.       На краю площади гневно фырчало и рыло когтями землю огромное Ужасное Чудовище. А от него, прикрываясь щитом, медленно пятилась назад невысокая черноволосая молодая воительница. Иккинг и Валка, не раздумывая, бросился к ней. Астра Йоргенсон, — а это была она — зачарованно замерла перед объятым пламенем зверем.       — Астра, медленно отходи… — начал было Иккинг, но девушка вытянула ладонь в сторону, останавливая его.       Красавица откинула в сторону щит, а потом бросила быстрый хитрый взгляд на Вождя. И вот только сейчас Иккинг понял, что в том крике не было испуга. Скорее… вызов.       — Так вот ты какой, — протянула она, смело переводя взгляд на Ужасное Чудовище.       Астра начала плавно двигаться в сторону, увлекая за собой зверя. Дракон, хоть и был под влиянием Альфы, озадаченно застыл, ошеломленный не то странным поведением жертвы, не то ее красотой.       — Милая, он не услышит тебя... — слегка изумленно начала Валка.       — Мне и не надо, — вскинув брови, отозвалась Астра.       С громким воинственным криком девушка побежала прямо на дракона. Ни Иккинг, ни дракон, не были к этому готовы: не обращая внимания на пламенную чешую зверя, Астра зацепилась руками за длинный рог и с силой резко опустила морду дракона вниз, прижимая его голову к земле. Ужасное Чудовище тут же обмякло: дракон, прикрыв глаза, погас и рухнул всем туловищем на землю. Иккинг шокировано смотрел на лежащего на земле осоловелого дракона.       Сморкала. Только он мог рассказать дочери, как оглушить Ужасное Чудовище.       Астра Йоргенсон рассмеялась и вскинула кулаки вверх.       — Астра, Астра, ой, ой, ой! — громко выкрикнула победный клич она, снова заходясь в торжествующем смехе.       Не обращая внимания на проносящихся над ее головой драконов, девушка резво подбежала к Вождю и его матери.       — Дядя Иккинг, это что тут такое происходит? — скорее радостно, чем взволнованно, прокричала она, откидывая от лица черные локоны.       — Астра, откуда ты знаешь, как... — начала было Валка, но над ними с ревом пронесся какой-то пестрый дракон. Иккинг присел, потянув за собой юную Йоргенсон.       — Мы с папой так в детстве играли, — пытаясь перекричать грохот, ответила Астра. — Он был драконом, а я брала его за шлем и ударяла головой об пол. Папа говорил, что так Чудовище можно вырубить, — она кивнула на полуспящего дракона.       Эту красивую девушку, кажется, совершенно не смущал хаос вокруг: она с предвкушением наблюдала, как новоприбывшие драконы поджигают телеги.       — Хель, говорил же папа утроим взять с собой топор, — пробормотала она себе по нос.       — Так, ясно… Астра, — Иккинг пришлось повысить голос, чтобы она его услышала. Они поднялись на ноги. — Беги, укройся у причалов и возьми с собой…       — Э, нет, дядя Иккинг, я веселье пропускать не буду! — беззастенчиво перебила его красавица. — Давайте-ка мне другое…       Земля у них под ногами дрогнула. На середину площади с глухим ударом приземлился крупный, мощный дракон. Иккинг не смог сразу определить, что за вид: много общего с Громмелем, но этот зверь был почти в два раза больше даже самого крупного представителя класса Камнеедов. Странная серая чешуя, кроваво-красные отростки… Где он это видел?       — Фу, что за чудище, — Астра брезгливо сморщила носик.       Дракон наконец повернулся к ним мордой, и Иккинг услышал, как рядом с ним вздохнула Валка. Зверь величественно осматривал площадь и небо всеми своими тремя парами глаз. Хотя, нет — одного глаза у него не было: на морде на месте одной глазницы сияла алая, почти свежая рана.       Дракон заревел, расправил крылья и с силой ударил хвостом-булавой по земле, вызывая новую вибрирующую ударную волну. Со всех сторон раздался ответный рев — драконы отдавали честь новому Альфе.       И вот тут Иккинг вспомнил. Вспомнил эти мощные, свирепые челюсти. Эти глаза, кроваво-красные отростки и хвост-булаву. И огненное пламя.       Боги, вы издеваетесь?!