Сердце вождя и душа дракона

      Красная Смерть. Этот дракон — Красная Смерть. Правда, в каком-то… уменьшенном размере. Но это абсолютно не мешает ему управлять целой армадой драконов.       — Иккинг… Это он… Он — Альфа, — выдохнула Валка.       Иккинг издал нервный смешок:       — Да, я уже понял, мам.       Он смотрел, как крупный дракон, оглядевшись после приземления, утробно заклокотал, чтобы укрепить свое влияние на подвластных ему существ. Почувствовав вибрации вожака, драконы вокруг задрожали и склонили головы. По деревне эхом прокатился громкий гудящий гул — это был слившийся в единый звук покорный рокот сотен поданных. Сотен драконов. Здесь, на Новом Олухе. Во главе с Красной Смертью.       Боги определенно любили издеваться над ним.       — Меня тогда не было рядом с тобой...       Негромкие слова Валки вернули Иккинга на Главную площадь. Он растерянно повернулся к матери. Затуманенный взгляд женщины был устремлен на мощного клокочущего дракона.       — ...но сейчас я рядом, — Валка решительно вскинула глаза на сына.       — Мам?.. — настороженно спросил Иккинг. — Стой, нет!       Неожиданно порывисто для своего возраста Валка бросилась вперед и подхватила с земли длинный обломок дерева — очевидно, кусок чьей-то бывшей крыши. Иккинг кинулся вслед за матерью, но в замешательстве остановился в нескольких шагах.       Подпалив один конец деревянного импровизированного факела у горящих в стороне обломков, Валка медленно приблизилась к дракону, плавно завлекая его заворачивающими, мягкими движениями рук. Клыкастый зверь заметил ее и негромко зарычал.       — Ты ведь еще детеныш… Совсем юный, верно? — тягуче протянула Валка, обращаясь к дракону и гипнотизируя его огненным факелом.       И это действительно оказывало на него воздействие: серый дракон заинтересованно склонил клыкастую морду на бок и принюхался.       — Вот так… Отвлекись от своих важных дел и посмотри на меня, мой хороший…       Иккинг готов был поклясться, что после последних слов в глазах зверя промелькнуло удивление. Он огляделся — часть драконов уже трясли головами и растерянно моргали: они начали приходить в себя. Отвлеченный Валкой Альфа терял контроль.       — Как это она так?.. — раздался рядом с ним полный тихого изумления девичий голос.       Иккинг оглянулся — на мгновение он успеть забыть, что рядом с ним была дочь Сморкалы.       — Астра! Почему ты еще здесь? Уходи немедленно! — прошептал Иккинг, кивнув головой в сторону.       — Не пойду, — возмущенно отозвалась красавица, делая шаг вперед.       — Тут небезопасно! — Иккинг вытянул руку, загораживая ее от дракона.       — Вы мне не отец, мной командовать, — мигом ощетинилась Астра. Что за упертая девчонка! Одним словом, Йоргенсон!       — Я — твой Вож... — рассерженно начал Иккинг, но умолк, поняв, что споры с этой девицей, как и с его дочерью, бесполезны. — Дело не в этом, — спокойнее зашептал Иккинг, не отрывая взгляда от матери. Валка была уже совсем близко к дракону, она осторожно вытягивала перед собой ладонь. — Мы не должны мешать…       — Но я могу помочь! — вспылила Астра. Иккинг дернулся и схватил девушку за локоть.       — Стой! — выкрикнул он, оглядываясь на дракона.       Тот все-таки заметил их: зверь на секунду отвел завороженный взгляд от Валки и, увидев, как Иккинг держит юную девушку, оскалился и зарычал.       — Тише, тише, — поспешно заговорила Валка, стараясь вернуть к себе внимание, но безуспешно.       Дракон попятился и, оглядевшись, понял, что потерял контроль. Пять его зрачков сжались в узкую полоску. Он яростно взревел. Валка испуганно отшатнулась.       — Нет!       Астра успела среагировать быстрее Иккинга. Она бросилась к Валке и оттолкнула ее. Они вдвоем упали на землю, и разозленный дракон выдохнул столб огня туда, где секунду назад стояла Валка. Иккинг бросился к матери, но дракон повернул в его сторону и свел узкие зрачки на нем. Вокруг заревели драконы — они снова были под контролем Альфы.       Клыкастый зверь, зарычав, сделала шаг навстречу. Иккинг попятился, краем глаза замечая, что Астра помогает его матери встать. Валка морщилась от боли, придерживая руку.       — Приятель, я не знаю, за что ты на меня так разозлился, — Иккинг перевел взгляд на дракона и вытянул руку вперед. Зверь продолжал наступать, мелко дрожа от негодования, и Иккингу пришлось отступить еще на несколько шагов. — Но давай мы с тобой мирно поговорим, хорошо? — он показывал дракону открытую ладонь, стараясь поменьше смотреть в глаза, выражая покорность. — Я всего лишь защищаю свое племя, я защищаю дочь друга…       Дракон вдруг дернулся вперед, ударив хвостом-булавой о землю. Иккинг инстинктивно отпрянул, но его подвела нога. Протез скользнул по земле, и он больно упал на землю, едва успев подставить руки. Он услышал, как вскрикнула Валка.       В глазах дракона была только беспощадная ярость. Зверь раскрыл мощные челюсти, и Иккинг мог видеть, как в глотке рептилии скапливается газ для огненного удара. Воздух вокруг него засвистел. Иккинг понял, что не успеет подняться.       — Папа!       Он резко обернулся на крик — к нему изо всех сил бежала дочь. Внутри все похолодело.       Нет, только не это. Как тогда.       — Зефа, нет! — он вытянул руку, но девушка даже не замедлила шаг. Мгновение — и Зефа встала между ним и драконом.       Он не успел. За мгновение до огненного залпа Иккингу показалось, что он увидел испуг в глазах дракона, но тот уже не мог себя оставить. Дракон полыхнул огнем, и что-то черное и тяжелое обрушилось на них Зефой, заставив дочь упасть на него. Их накрыла темнота: тяжелая, жаркая, удушающая. Иккинг не мог вздохнуть. Боги, это смерть? Пожалуйста, заберите меня… Прошу, оставьте ее…       Темнота не отступала, продолжая давить. Иккинг слышал звук полыхающего огня, но ощущал лишь жаркий воздух, не более. Прошли секунды или, может быть, вечность — и натиск начал ослабевать. Иккинг увидел проблески света: темнота над ними раскрыла крылья и отступила в сторону. Он понял, что сжимает в руках дрожащую дочь, лежащую рядом с ним на земле — он поймал ошеломлённый взгляд голубых глаз. Иккинг быстро оглядел ее — она в порядке, она цела! Но Зефа изумленно смотрела куда-то поверх его головы.       Он поднял глаза.       Угольно-черный дракон отступил и скложил крылья, которыми он закрывал Иккинга и Зефу от огня. Ноздри на вытянутой голове с черными ушами отростками дернулись, проверяя, в порядке ли человек и его детеныш. Иккинг не мог пошевелиться.       Черный дракон, порождение молнии и самой смерти, смотрел на него таким же, как у него, зеленым взглядом.       — Брат… Братец, — выдохнул Иккинг, судорожно улыбаясь.       В горле у Ночной Фурии глухо заурчало. Черные зрачки расширились, и на секунду его пасть дрогнула в беззубой улыбке.       — Беззубик,— прошептала Зефа, поднимаясь на ноги.       Она вдруг рывком повернулась в другую сторону, и Иккинг понял, что успел забыть о выстрелившей в них Красной Смерти.       Клыкастый дракон стоял в стороне — он растерянно оглядывался, будто испугавшись того, что сделал. Несмотря на то, что зверь был почти два раза крупнее Беззубика, Иккинг понял, что серый дракон еще очень мал, точнее, молод: так легко он терял контроль. И вот опять — драконы вокруг стихли, освобожденные от сознания Альфы.       — Клычок… Это я… Посмотри, со мной все хорошо…       Иккинг потерял дар речи: Зефа приближалась к серому зверю, успокаивая его. Клычок?.. Что?!..       — Зефа, не подходи к нему!       Попытавшись встать, Иккинг ощутил знакомое ощущения шершавой чешуи под рукой; Беззубик подставил голову, помогая ему подняться. На доли секунды Иккинг замер от нахлынувших воспоминаний. Он встретился глазами с другом. Столько всего хотелось сказать... Но сейчас его дочь в опасности!       — Зефа, отойди! — он дернулся вперед.       — Папа, не подходи, ты сделаешь только хуже! — выкрикнула Зефа, вытягивая руку в его сторону.       Иккинг остановился. Похоже, Красная Смерть действительно слушалась его дочь. Он посмотрел на Беззубика: тот, с щелчком выпустив клыки и оскалясь, отошел от Иккинга и начал медленно обходить дракона.       — …Клычок, прошу тебя, прекрати это. Прости меня пожалуйста за все, что я тебе сделала, — продолжала тихо уговаривать Зефа.       Почему она называет его по имени? Почему она разговаривает с ним так, словно давно знает, и дракон слушает ее? Иккинг уже ничего не понимал. В голове замелькали образы: раны Наффинка, постоянные «исчезновения» дочери, ее разговор с Валкой о Красной Смерти…       Мама! Иккинг огляделся — невдалеке от них на земле, осторожно придерживая руку, сидела пораженная Валка. Рядом с ней была дочь Сморкалы, уже куда более испуганная, чем раньше.       — Астра, отведи ее к Готти, немедленно! — приказал Иккинг. Спасибо Тору, тут девушка спорить не стала: с трудом оторвав изумленный взгляд от подруги, она помогла Валке встать. — Иди! — Иккинг кратко кивнул матери, не позволив ей даже начать озвучивать возражения.       Валка покорно прикрыла глаза — видимо, падение все-таки было слишком сильным для ее возраста. Астра Йоргенсон поспешно повела ее в сторону дома старейшины.       Иккинг хотел бы быть сейчас рядом с матерью, но здесь — его дочь. Зефа продолжала разговаривать с драконом:       — …у них уже есть Альфа, слышишь? Просто живи в мире со всеми, пожалуйста, Клычок. Тебе не нужно никому вредить, не надо никого себе подчинять…       Дракон был в смятении: он словно метался между тем, чтобы слушать Зефу и тем, чтобы продолжать атаку. Но заметив, как невдалеке от него медленно кружит по земле Ночная Фурия, в груди у зверя заклокотало.       — Клычок, смотри на меня, смотри. Я здесь, я с тобой. Ты помнишь, сколько всего мы пережили вместе…       Черные глаза Красной Смерти метались из стороны в сторону. Иккинг сделал шаг вперед и замер позади дочери, готовясь в любой момент прикрыть ее собой. Увидев это, дракон оскалился, продолжая бросать враждебные взгляды на Беззубика. Тот в ответ зарычал, обнажая клыки. Иккинг понимал друга: Ночной Фурии явно очень не понравилось, что какой-то дракон подчинил себе его подданных и привел на остров из Тайного Мира.       Великий Тор, все равно спасибо, что Беззубик в порядке. Но как ему удалось противостоять влиянию?       — Зефа, отойди, это их дело, — тихо сказал Иккинг.       — Нет, нет, пожалуйста, пап... Им не надо драться, — поспешно и как-то растерянно пробормотала девушка.       Она испуганно переводила взгляд с Беззубика на мощного серого дракона, которые, ощетинившись, глухо рычали друг от друга.       — Нам нельзя вмешиваться. Двух Альф не может быть.       — Но его невозможно победить…       Тут нельзя было не согласиться. Вот только о каком драконе идет речь? Иккинг взял дочь за локоть и потянул назад.       — Отойди, — повторил он. Ему сейчас не меньше хотел быть рядом с Беззубиком, но надо убедиться, что Зефа в безопасности.       Драконы кружили друг напротив друга — медленно, припадая к земле. Клыкастый дракон нетерпеливо постукивал хвостом-булавой по земле. Беззубик расправил гребень — по хребту сверкнули синеватые вспышки. Иккинг продолжал крепко держать дочь — он не сомневался, что Зефа в любой момент может бросится вперед.       — Папа, как их останов…       Голос девушки потонул в громовом реве: Красная Смерть взревела, и мгновением позже взревел Беззубик. Клыкастый дракон завибрировал, пытаясь подчинить себе драконов и Фурию. Лоб, крылья и гребни Беззубика вспыхнули неоновым свечением — казалось, он искрится молниями, пытаясь противостоять Красной Смерти и перекрыть вибрации, влияющие на других драконов.       К рыку двух соперников добавился жуткий рев остальных. Остров содрогнулся от мощных звуковых волн сотен беснующихся драконов. Иккинг и Зефа прижали ладони к ушам — такой силы был звук.       Все драконы, кроме двух Альф, начали взлетать в небо: часть уже парила над Красной Смертью, не в силах противостоять его силе. Беззубик замотал головой — вибрации оказывали воздействие и на него.       — Держись, братец, держись, — Иккинг не представлял, что будет, если Беззубик подчинится Красной Смерти. Что же ему сделать? Как помочь другу?       Но Ночная Фурия вдруг рыкнула совсем другим, непохожим, отрывистым ревом — и замерла. Черные бока дракона вздымались от тяжелого дыхания. Беззубик прекратил попытки осилить нового Альфу.       Иккинг неверяще смотрел на друга. Почему он остановился? Красная Смерть сейчас подчинит его! Чего он ждет?!       — Он... сдался? — испуганно прошептала Зефа.       — Нет. Этого просто быть не может, — твердо произнес Иккинг, боясь поверить в предположение дочери.       И он не ошибся. В подтверждение его слов в небе над деревней раздался высокий, пронизывающий свист. Звук не прекратился — он нарастал, становясь все громче и громче и будто приближался к Главной площади. Зефа изумленно вскинула голову, пытаясь найти его источник. Казалось, все вокруг, включая драконов, озирают небо. А Иккинг просто не мог поверить. Как он мог забыть?! Он же уже слышал этот свист! Тысячу раз, в прошлой жизни! И сейчас — за секунду до выстрела Красной Смерти! Есть же другие!..       С огненно-плазменными хлопками будто из ниоткуда на небе начали появляться изящные драконы. Они стремительно пронеслись над площадью, разрезая перепончатыми крыльями дым пожара и отталкивая от себя воздушным потоком других драконов. Резкий взмах и мягкий удар лап о землю — рядом с Беззубиком приземлился такой же, как он, только белоснежный, утонченный дракон с гладкой посеребренной чешуей. Дневная Фурия. Еще два удара — с другой стороны от Беззубика спланировали два дракона: один, почти такой же белый, как Дневная Фурия, вот только кончики его лап, хвоста и ушей были черными. Другой — весь черный, но с белыми «рожками». Едва коснувшись земли, молодые драконы прищурили изумрудные глаза, припали к земле и ощерились на Красную Смерть. Спустя мгновение в небе с новым хлопком возникла еще одна особь — такая же черная, но с белыми подушечками лап и животом. Она мягко приземлилась около Дневной Фурии — самка была чуть меньше, но ещё более грациозная, чем ее братья. Черные зрачки ее голубых глаз сузились в полоску, но не от влияния Клычка, а от злости. Она оскалилась и зарычала, подходя к Беззубику и прикрывая его бок.       Иккинг не мог пошевелиться, смотря на целую стаю черно-белых фурий. Когда-то он бы все отдал, чтобы увидеть подобное.       Рядом судорожно выдохнула Зефа.       — Папа… кто это? — прошептала она.       Иккинг взял дочь за руку и крепко сжал ее ладонь.       — Это — его семья.