***
Целительница Нэнси Пайн последовала за мракоборцем по извилистому коридору в сердце Департамента Магического Правопорядка. Ее каблуки успокаивающе стучали по полированному полу, и она одернула рукава униформы. — Впервые в Азкабан? — спросил мракоборец. В руке он держал незажженный фонарь, который издавал неприятный скрип. Нэнси высоко подняла голову. — Да. Она хотела казаться спокойной и уверенной в себе, но ее голос прозвучал высоко и как-то неуверенно. Целительница вдруг пожалела, что позволила матери состричь ей волосы в прошлые выходные. Тогда она думала, что короткая стрижка сделает ее старше и утонченнее. А теперь она жалела, что не может спрятать за чем-нибудь лицо, потому что чувствовала, как оно горит. Мракоборец ласково улыбнулся ей. — Все не так плохо, как говорят. С тобой будет Патронус, а большинство заключенных будут рады тебя видеть. А тот кто нет… — мужчина яростно замахал палочкой, — тогда я быстро обо всем позабочусь. Успокоенная его словами, она улыбнулась в ответ. — Простите, я не расслышала вашего имени… Он прыснул, как будто это было смешно. — Распер, Джим Распер, если называть имя целиком. Вот мы и пришли! Они подошли к маленькой простой двери. Распер приложил палочку к дверной ручке и тихо вздохнул, когда она с треском распахнулась. Ее глаза расширились, когда в нос ударил запах морской воды. В центре крошечной комнаты был бассейн. Древняя на вид лодка покачивалась на волнах, словно в любой момент могла перевернуться. — Ты же не думала, что мы выйдем прямиком в Азкабан, правда? — Нет. Она думала, что они воспользуются каминной сетью. Но теперь, подумав об этом еще раз, поняла, насколько глупа эта идея. Послышался плеск, когда они забрались в шаткое судно. Дерево было заплесневелым и скользким, и как бы ей не хотелось, пришлось схватиться за борта, чтобы не упасть. На дне лодки лежало единственное весло. Как только она села, Распер передал ей фонарь. — Лучше подержи это, — пробормотал он, доставая из кармана коробок спичек и наклоняясь, чтобы зажечь фитиль. Пламя мгновенно вспыхнуло и стало красным. Оно бросало вокруг них зловещий свет. Мужчина наклонился, чтобы поднять весло, и со вздохом выпрямился. — Ты должна собраться с силами, целитель, — посоветовал он, а затем, крепко сжав весло обеими руками, окунул его в воду. Нэнси было открыла рот, чтобы спросить, почему, но была прервана, когда лодка накренилась и начала вращаться. Вода поднялась по обе стороны от них, описав огромную дугу над их головами. Вскоре целитель не увидела ничего, кроме морской воды. Лодка вращалась так быстро, что ее швырнуло на ее край. Девушке пришлось ухватиться за борт обеими руками, чтобы ее не выбросило наружу. Фонарь она держала зажатым между животом и лодкой, молясь, чтобы очередной толчок не выбил его. Все это время Распер стоял, держа руки на весле. Она не могла не восхититься его способностью сохранять равновесие, когда особенно сильная волна поднимала лодку так, что казалось, будто ее вытаскивают носом вперед из воды. Затем вращение замедлилось, и, наконец, прекратилось. Нэнси медленно ослабила хватку и откинулась на спинку сиденья. Когда она вошла в Министерство полчаса назад, полуденное небо радостно сияло над головой. Теперь над ними клубились черные зловещие тучи. Сквозь густой туман девушка различила смутные очертания крепости. — Сейчас самое время вызвать Патронуса, целитель Пайн, — крикнул Распер через плечо. Он взял старые, потертые веревки, обвязанные вокруг кормы, чтобы закрепить весло. Они неуклонно продвигались вперед, и Нэнси решила, что именно весло помогает им ориентироваться в неспокойных водах. Взяв у нее фонарь, он поднял его высоко над головой. Благодаря бесконечным тренировкам, во время ее обучения, девушка с легкостью вызвала Патронуса и улыбнулась, когда косматый пони расцвел на кончике ее палочки и изящно заскакал вокруг лодки. Еще одна вспышка света, и огромный лохматый волк прыгнул перед пони, описывая вокруг него большие круги. Тюрьма медленно появлялась в поле их зрения. Это было высокое черное строение, которое, казалось, поднималось прямо из моря. Волны разбивались о стены, вода стекала по камням в зарешеченные окна без стекол. Нэнси поплотнее закуталась в мантию, на груди у нее красовалось эмблема Святого Мунго. Посмотрев на нее, у девушки каким-то образом прибавилось смелости держаться курса, а не умолять мракоборца отвезти ее обратно. У основания скалы была небольшая пещера, и Распер направил их лодку туда. Это оказалось чем-то вроде стыковочной площадки с низким потолком и лестницей, вырезанной в фундаменте. В красном свете фонаря мокрые стены казались залитыми кровью. Целитель была благодарна Патронусам, которые продолжали кружить вокруг них. — Где… охрана? — прошептала она. — Они держатся на расстоянии, когда приходят целители. Выбраться из лодки было так же трудно, как и попасть внутрь. Скользкая лестница заставляла ее думать, что это было сделано специально, чтобы сломить дух тех, кто пытался проникнуть в тюрьму. Нэнси была так рада оказаться на твердой земле, что на мгновение забыла, где находится. Затем долгий, скорбный крик пронзил ее мысли, заставив волосы встать дыбом. Это было что-то среднее между стоном и криком. Нечеловеческое. Ее Патронус приблизился к ней, словно пытаясь утешить. — Пойдем, целитель. Чем скорее мы начнем, тем скорее сможем уехать. Ей показалось странным, что они не наткнулись ни на одного человека-охранника, когда совершали обход, но мракобрца Распера это, казалось, не волновало. Его присутствие успокаивало, когда она проскользнула в первую камеру. Вонь была невероятной. Смесь немытого тела, грязных волос, плесени и болезни. Человек на маленькой кровати свернулся в позе эмбриона. Кожа на костях натянулась, и Нэнси подавила дрожь, когда фигура подняла голову и уставилась на нее широко раскрытыми, расфокусированными глазами. — М-Меня зовут целительница Пайн, — сказала она, стараясь придать голосу бодрость. Патронус приблизился к ней, и она почувствовала легкое тепло, прижавшееся к боку. Глубоко вздохнув, она продолжила. — Я здесь для того, чтобы провести некоторые анализы, вы не против? Человек кивнул, и Нэнси внезапно поняла, почему ей посоветовали искать только явные признаки болезни. Никто не мог так жить и быть здоровым. — Как вас зовут? — спросила она, вытаскивая палочку, чтобы выполнить диагностические чары. Фигура смотрела не мигая. Потом сказала: — Энни. Нэнси улыбнулась и потянулась проверить пульс Энни. — Даже не вздумай забрать палочку у целителя! — предупредил Распер. Он стоял в дверях, нацелив палочку на пленника. Энни не моргнула и не подала виду, что слышит его. Нэнси была готова поспорить, что даже если она попытается взять палочку, ей потребуется всего лишь толчок, чтобы одолеть ее. Особенно когда Энни начала отчаянно кашлять. — По-моему, у тебя гниение легких, — сказала Нэнси, ставя на пол свой медицинский чемоданчик и открывая его. Как и все сумки целителей Святого Мунго, он был зачарован, чтобы держать тысячи бутылок, целый «магазин» зелий и оборудование для сбора образцов. — Плюнь сюда, пожалуйста, — приказала Нэнси, держа бутылку с чайной ложкой прозрачной жидкости на дне. Энни подчинилась, и жидкость тут же задымилась, сделавшись темно-оранжевой. Нэнси заткнула бутылек пробкой, пометив именем «Энни». — Мы проведем несколько тестов, чтобы убедиться, что это действительно гангрена легких, — объяснила она. — А пока я дам зелье, чтобы облегчить кашель. Я оставлю охранникам инструкции, чтобы вы получали его дважды в день. Ответа не последовало, но зеленое зелье было немедленно выпито. Они все оказались такими. Нэнси никогда еще не видела такого собрания ужасных, неизлечимых болезней в одном месте. — Я не понимаю, — сказала она, увидев пленницу с серой кожей, покрытой волдырями. — Целитель Аллан был здесь два месяца назад. Он должен был прописать что-то для кожи! Она не должна так выглядеть в течение нескольких месяцев лечения! — Возможно, — Распер потер руки, чтобы согреться. Его волк метался по коридору, навострив уши. Она была рада, что ее собственный пони стоит рядом. — Но это не значит, что назначение было выполнено. — Но это же незаконно! — Это Азкабан, — вздохнул он. — Это часть… — он сделал паузу. — Часть чего? — Тсс! — мракоборец поднял палочку. — Ты слышишь? Девушка напряглась, напряженно прислушиваясь. Сначала она ничего не слышала. А затем, словно звук шел со дна очень глубокого колодца, она услышала его. Ликование. — Что-то случилось, — сказал мужчина. Одного взгляда на его лицо было достаточно, чтобы ее сердце на мгновение остановилось. Он медленно выпрямился. Со взмахом палочки, волк Распера, прыгнул к ним. — Возвращайся в Министерство, — приказал он. — Всем мракоборцам в Азкабан, живо! Волк метнулся прочь в серебряной вспышке. — Возвращайся в лодку, — прошипел он, теперь обращаясь к целительнице. — Иди, и не оглядывайся. — А как же ты? — она поежилась, но вовсе не от холода. Он слегка нагнулся, чтобы оказаться с ней на одной высоте, и подмигнул ей. — Не беспокойся обо мне. Отправляйся в безопасное место. Иди, пока они тебя не догнали! — затем он побежал по коридору и исчез за поворотом. Крики становились все громче. Заключенные словно по цепочке подхватывали крики остальных. Они хватались за стальные прутья решеток, стучали чашками и мисками о них. Ноги девушки отказывались бежать. Они плохо двигались словно деревянные, неуклюже подпрыгивая, когда она прижималась к стенам коридора. Она не знала, где и как добраться до лодки, но продолжала идти вперед. Ее Патронус оставался рядом, его серебристая форма тускнела по мере того, как ее страх становился сильнее. Хотя она была обучена поддерживать Патронуса в течение нескольких часов, это было одно из требований, чтобы иметь возможность пойти в тюрьму. Послышались шаги по кирпичному полу. Ее сердце подпрыгнуло к горлу. Если она не может найти лодку, то ей нужно найти место, чтобы спрятаться. Словно сам Мерлин услышал ее, она нашла пыльный чулан и забралась внутрь, прячась за спутанными метлами. Пони стоял перед ней. Крики становились все громче и громче, и она увидела вспышки света под дверью. Кто-то кричал. Она прижала колени к груди и прислушалась. Ее сердце колотилось в ушах, притупляя слух. Где были мракоборцы? Добрался ли волк до Министерства? Жестяное ведро больно упиралось в ее бок, но она едва почувствовала это. Ее глаза были прикованы к щели между дверью и полом. БАХ! Дверь распахнулась, и тело упало, врезавшись в веники. Он приземлился на спину, глаза невидящие, рот открыт в безмолвном крике. Нэнси застонала от страха. Это был не Распер. — Так-так-так, — прозвучал скрипучий женский голос. — И что у нас здесь? Нэнси подняла голову, дрожа от ужаса. Женщина, стоявшая перед ней, была покрыта грязью, ее длинные черные волосы спутались. Рот искривился в ужасающей усмешке. Пони Патронус дважды мигнул, а потом погас. Нэнси чувствовала себя так, словно ее заковали в лед. Она была не в состоянии двигаться, не в состоянии говорить. Она совершенно забыла про свою палочку, когда она смотрела в сверкающие глаза над ней. — Мне стоит тебя убить, — промурлыкала женщина, — это хороший знак. Но ты ведь ничего не сделала… — женщина наматывала грязный локон на палец, уставившись на Нэнси. — Ооо, только давай без слез. Нэнси не смогла бы их остановить, даже если бы попыталась. Они беспрепятственно катились по ее щекам. — О, я знаю! — женщина подошла, поставив одну ногу на грудь Распера, чтобы наклониться поближе к Нэнси. — Я сделаю тебя своим маленьким любимчиком, — у нее был скверный запах изо рта. Нэнси всхлипнула и покачала головой. — Н-н-нет! — Жаль, но я не спрашивала твое мнение, — проворковала женщина. Ее рука двигалась так быстро, что Нэнси не успела среагировать… — Реформус! — Вспыхнул желтый свет. Казалось, ее сжимают со всех сторон. Возникло острое ощущение притяжения, и женщина стала выше, больше. Нэнси падала, а потом все погрузилось во тьму. Ее сердце бешено колотилось в грудной клетке, и она почувствовала, как ее хвост дернулся. Подождите, хвост? Нэнси попыталась позвать на помощь, но из горла вырвался лишь жалобный писк. Потом ее крепко обхватило за талию и подняли. — Вот так сюрприз, — тихий голос прозвучал так, словно его усилили при помощи мегафона. — Я ожидала увидеть мышь или собаку. Но это… — грязный палец пробежал по ее носу. — Не совсем уверена, что знаю, кто ты… — на ее лице мелькнула улыбка, — неважно. Мне нравится. Думаю, ты подойдешь. Почему-то эти слова наполнили Нэнси еще большей паникой. Но она не могла понять, почему. — А теперь, — Нэнси почувствовала, что ее засовывают в карман, и погрузилась в темноту, так что только уши торчали наружу, — пойдем праздновать.***
Следующим утром Гермиона завтракала в Большом зале, когда большая сова спикировала вниз и уронила утреннего Пророка на ее тарелку с яйцами. Заголовок гласил: «Массовый побег в Азкабане». Гермиона уронила ложку, схватила газету и развернула ее. Девушка почуствовала, как ее желудок сделал кульбит. Вокруг нее раздавались крики отчаяния. Гарри и Рон что-то горячо обсуждали, но она не обращала на них внимания. Дрожащими руками она открыла список беглецов и чуть не выронила газету. Беллатрикс числилась среди сбежавших, но ее лицо было скрыто толстыми красными буквами: «Надеюсь, тебе понравится Рождественский подарок».