Лев Николаевич, простите

— … и это был самый шикарный подарок на Новый год! Короче, я открываю дверь! А там стоит Настька и держит какой-то грязный свёрток, и говорит: «Похоже, у нас появился новый член семьи». Раскрывает руки, а у неё в ладошках чумазый замёрзший дрожащий комочек, жалобно пытающийся что-то пропищать. Я, когда в первый раз его увидела, аж вздрогнула, такой он был ужасный. Серо-коричневый, с грязными паклями шерсти, глазки в козюлях. И блохи, а потом глисты! Фу-у. Это мерзко. Но он смотрел на нас своими невообразимыми глазками-бусинками, и мы растаяли. Никогда такого не видела! Представляешь, один глаз — зелёный, а другой — голубой. Настя так и говорит: «Самый красивый голубой глаз»! Бедняга, у него голос совсем охрип, он даже мяукать нормально не мог, только крякал. Представляешь, крякающий котёнок! В итоге мы его отмыли, в ветеринарку сносили, лекарствами напичкали. И спустя несколько дней это гадкое существо превратилось в наше чудо! Ты посмотри на него! — Катюха без перерыва листала фото белоснежного котёнка со всех возможных ракурсов, — вот он спит, такой милаха! А здесь лакает молочко. Все усики забрызгал. Сладенький мой. Играет с мячиком. Кусается своими микрозубками. — Забавный. И как назвали? — я умилительно разглядывала розовый носик котёнка, прикрытый лапкой с розовыми подушечками. — Мы долго с Настей выбирали, спорили, и тогда папа сказал, что звать его будут Беляш. Ещё бы Чебурек назвал! Но, слава богу, удалось переубедить на Пушка, — пожала плечами подруга. — И когда будешь знакомить с Пушком? — Да хоть завтра! Тсс, Микрочип… — шикнула подруга на мой открытый рот, готовый извергнуть комментарий. — Так, болтушки, показываем, что у вас получилось, — поправив большие очки на носу, учительница информатики просматривала заполнение таблиц на мониторе, которые мы закончили делать ещё в середине урока. Звонок на перемену заставил ускориться с проверкой выполненного задания. — Вот здесь формула должна выглядеть иначе. А в остальном хорошо. Молодцы. Вы же в столовую? Занесите, пожалуйста, журнал в учительскую. Схватив журнал, мы поспешили к кормилице, в святая святых. В шумном потоке Катя крикнула «я займу» и скрылась из виду, а мне предстояло заскочить в зону повышенной опасности, что всегда вызывало дискомфорт. — Маша! Здравствуй, — голос за спиной заставил остановиться, и я встала на пути потока школьников, грозившего меня снести. — Здрасьте, Елена Владимировна, — протараторила я, оглядываясь на спешащих в столовую конкурентов. — Что-то давно ты не заглядывала ко мне. — Уроки, занятия, подготовка к ЕГЭ, — пояснила я, прикидывая, что за светскими беседами очередь Кати подойдёт и мне придётся отстоять вновь, тогда я точно не успею спокойно пообедать. — Да-да, в выпускном классе не так много свободного времени. Но ты всё равно постарайся заскочить ко мне. Поболтаем, — подмигнула она, понимая, что я спешу. — Завтра после шестого урока, — мысленно пробежавшись по расписанию, выбрала я удобное время, — занесёте журнал? — Конечно, — кивнула психолог, отпуская меня на забег в общепит. На следующий день, вспомнив в последний момент о назначенной встрече, я клятвенно пообещала подруге о скором душещипательном знакомстве с её новым питомцем, как только смогу. — Совсем забросила мои занятия, — огорчённым тоном, однако, улыбаясь глазами, покачала головой Елена Владимировна, слегка крутясь на кресле. — Ага, — согласилась я, чувствуя неудобство оттого, что разочаровываю учителя. — Ну, что нового в твоей занятой жизни? — Даже не знаю… — задумалась я, — на права училась. Теорию сдала, а вождение завалила. Буду пересдавать. Так что аккуратней переходите дороги. Она засмеялась, оценив шутку: — Уверена, ты быстро схватываешь и мне нечего бояться. — А у вас есть права? — И права, и машина. — Да? А я ни разу вас не видела за рулём. — Потому что я утром приезжаю заранее, а ты приходишь в школу со звонком, — с укором произнесла она, прекрасно зная, что я частенько опаздываю, чем заставила меня смущённо улыбаться. — И стоянка находится за территорией школы. — А какая у вас машина? — заинтересованно спросила я. — Хёндай Гетц, хэтчбек бежевого цвета, механическая коробка передач, девяносто восемь лошадиных сил. — Ого! А вы знающий водитель. Обычно женщины ограничиваются цветом автомобиля. Типа, у меня красненькая машинка, — уважительно заметила я. — А я учусь на Ладе Гранта, серая, тоже механика. Сколько лошадей не знаю. Быстрее сорока километров в час всё равно не разрешают разгоняться, поэтому количеством лошадок не интересовалась. — Любишь погонять? — Я бы не против. — Вот теперь точно буду опасаться, — заулыбалась она. Мы немного поулыбались друг другу в молчании, и она вновь заговорила: — С учёбой в этом году у тебя идёт гораздо лучше, чем в прошлом. Я не нашлась, что сказать, поэтому одновременно кивнула и пожала плечами. — Учителя считают, что тебя можно вытянуть на золотую медаль. О, нет. Опять двадцать пять! Возвращение на год назад. Или дежавю? Я в открытую усмехнулась, но Елена Владимировна, пропустив мой скепсис, продолжила: — Пять четвёрок. Английский, русский, литература, история и технология. Четвёрка по трудам? Это как-то совсем несерьёзно. — У неё предвзятое ко мне отношение после… некоторых событий, — уклончиво ответила я, хотя психолог, наверняка, знала причину. — Надежда Михайловна готова оценивать тебя соответственно твоей вовлечённости и успехам по предмету, — не сводя с меня глаз, убедительно произнесла она. С чего бы вдруг такие перемены? Вопрос крутился на языке, но я решила поверить словам женщины напротив, протянув: — М-м, ясно. — По истории — учебник в руки и вперёд. Ничего сложного. По английскому языку будут факультативы для всех желающих с дополнительными темами сверх учебной программы, что поможет расширить имеющиеся знания. — Если мои знания сравнивать со знаниями ребят из других групп, которые занимались с одним учителем с самого начала, то моя реальная оценка не больше тройки. Какая может быть пятёрка? И факультативы не помогут восполнить шесть лет пробелов. — Но попробовать-то можно? Чего ты сразу сдаёшься? — глядя в моё напряжённое лицо, спросила она, и, не дождавшись ответа, перешла дальше, — по литературе. Ольга Николаевна сказала, что у тебя хорошие оценки и плюсом призовое место на конкурсе стихов, так что итоговая пять у тебя выйдет, если продолжишь учиться в том же темпе. При напоминании о женщине, которую я пытаюсь игнорировать, мои пальцы и зубы непроизвольно сжались. Опять «на больную на мозоль». И вообще, этот разговор ой как мне не нравится. Вытянуть на золотую медаль? Меня? Зачем? Чтобы потом ходили разговорчики, неприятные намёки, что Виноградову за уши к золотой медали притянули? Даже не так важно, что другие будут об этом болтать, главное, что я сама буду об этом знать. Не нужно мне такое снисхождение. Да кому это нужно? Мне — нет. Им? Для отчётности? Мол, посмотрите, сколько в нашей замечательной школе учеников с отличными оценками, а всё почему? Потому что преподавательский состав высокопрофессионален! Рейтинг школы поднимется, и, глядишь, премию выпишут начальству за безупречную работу. — Остаётся русский язык. Расписание дополнительных занятий Ольга Николаевна вывесит на информационной доске. Немного усердия — и предмет подтянешь. Я как представила, что, помимо основных уроков, ещё проводить плюсом пару часов в неделю рядом с ней… Нет уж, увольте. Я и так борюсь с собой каждый раз, когда приходится быть рядом. И это насилие рвёт меня на куски. Усугублять я не собираюсь. — Ну, так что? Сделаем из тебя отличницу? — слишком с большим энтузиазмом хлопнула Елена Владимировна в ладоши. Я подняла на неё глаза, и мне очень не хотелось портить её воодушевлённое состояние, хотя, если выбирать между своим душевным спокойствием и ожиданиями школы… Извиняйте, я себе дороже. — Спасибо, но нет. Она тут же сникла, поджав губы: — Лень? — уточнила психолог. — И это тоже, — вздохнула я. Елена Владимировна смотрела на меня с таким жалостным выражением лица, словно пытаясь пробраться внутрь и понять, что же у меня на душе. Не помню, чтобы когда-то она чувствовала себя неловко и заметно мялась, нервничая на уроках или при личных разговорах. Она всегда была мягкой и участливой, но не сейчас. И настороженные молоточки едва слышно настукивали по нервным окончаниям, заставляя волноваться и меня. — Как провела новогодние каникулы? — она продолжила ненавязчивую беседу, а меня не покидало ощущение завуалированного допроса, попытки какого-то контроля. Обижать женщину не хотелось, она мне импонировала, но мило терпеть я уже не могла. — Елена Владимировна. Оценки и золотую медаль со мной могла обсудить моя классная — Вера Олеговна. Вы можете сказать прямо, почему вообще состоялся этот разговор? — я решилась задать вопрос, желая прекратить ходить вокруг да около и, по возможности, удовлетворить её интерес и быть свободной. — Я тревожусь за тебя. В последнее время у тебя печальный потухший взгляд. Словно тебя что-то очень беспокоит, — спокойно ответила она, будто ожидала моего вопроса. — Я в порядке. Не стоит за меня переживать, — заверила я, глядя в её сосредоточенное лицо, на котором отображалось некое опасение. — Пообещай мне, — чуть тише, чем до того шёл наш разговор, серьёзно заговорила она, — если тебе будет плохо, одиноко или будет казаться, что всё летит к чертям, ты придёшь ко мне прежде, чем начнёшь творить глупости. — Почему у меня такое ощущение, что вы думаете, что я хочу что-то с собой сделать? — хмуро сдвинув брови, медленно выговорила я, чувствуя подкрадывающееся раздражение. — А ты хочешь? — Нет! — слишком громко от закипевшей внутри злости отвергла я её предположение. — Это только слабаки так решают свои проблемы. Я, сдерживая своё уязвлённое эго, заметила, как волна облегчения прокатилась по её лицу. Да что она там себе надумала? Неужто они с Ольгой Николаевной меня обсуждали? Вероятней всего, они ж подруги. — У любого человека может настать предел стойкости. Я только хочу, чтобы ты знала, что всегда можешь на меня рассчитывать. — Хорошо, — раздражённо выдавила я, после её слов чувствуя себя душевнобольной, которая не в состоянии сама справиться со своими проблемами и эмоциями. Это оскорбляло. Она кивнула в знак того, что мы разобрались в этом вопросе, и радушно улыбнулась: — Заглядывай на следующей неделе. Мне подруга из Египта должна сладостей привезти. Чай попьём.