Коснись меня взглядом

      Джефф ненавидел слово «бывшая». Потому что бывшей у него не было.       У него была Элис. Его Элис со светлыми короткими волосами, которые щекотали гладко выбритое лицо Джеффа, когда она обнимала его со спины.       Его Элис с широко распахнутыми зелёными глазами, сияющими, как изумруды, и затягивающими Джеффа в омут.       Его Элис с тонкими пальцами, которые заботливо растирали его шею после долгого дня в архиве и которые железной хваткой сжимали холодный ствол пистолета во время задержаний.       Офицер Элис. Дочь капитана Николаса.       Джеффу, тогда ещё лейтенанту, это казалось абсурдным и неправильным. Такой, как Элис, самое место было в свете софитов и в центре камер лучших режиссёров Голливуда. Но никак не в грязных подворотнях, пропахших нищетой, отходами и грязью.       Когда Джефф впервые спросил Элис, что она делает в полиции, она сперва рассмеялась, а потом помрачнела, перебирая подрагивающими пальцами подол нежно-розовой воздушной юбки (редкой для Элис одежды):       — Моя мама… — Элис едва не задохнулась словами, и Джефф осторожно и заботливо чуть притянул её к своей груди за плечи. Она не отстранилась. Лишь навалилась на него спиной и вполголоса продолжила: — Моя мама… Она пыталась. Но потом… Её новый знакомый, совсем молодой. Дэвид Тарино, вроде бы. Он позвал её на актёрскую тусовку. Да. К какому-то своему другу. Она там успела выпить только сок… — каждая мышца Элис напряглась под руками Джеффа, и он успокаивающе погладил её обнажённые плечи. Элис выдохнула: — У неё остановилось сердце.       — Наркотики? — глухо озвучил свою догадку Джефф.       Элис сдержанно кивнула, и Джефф почувствовал, как она содрогнулась, после чего крепче сжал её подрагивающие плечи и уткнулся носом в её макушку, пахшую нежными лесными цветами.       — Мне было всего пять… — прошептала Элис, прокручивая на среднем пальце тонкое золотое кольцо, которое никогда не снимала.       На следующем свидании Элис рассказала, что это мамино кольцо. Но Джефф понял всё и без комментариев.       Джефф чувствовал страстное желание Элис найти виновных в смерти матери и посадить. И это желание опасно заглушало все остальные чувства, в том числе инстинкт самосохранения. Так что даже сам капитан, её отец, не мог ничего сделать. И вскоре с его одобрения Джефф официально стал постоянным напарником Элис, а негласно — телохранителем. Только так Джефф мог приглядывать за Элис.       Но недоглядел.       В тот роковой день Джефф не успел понять, как Элис из подворотни выскочила на какого-то третьесортного обкуренного актёришку.       Кажется, только что Джефф прижимал Элис к жёсткой холодной стене с неприличными граффити и целовал, не в силах больше ждать вечера, а через миг она уже легко вынула пистолет из кобуры и уткнула ствол в висок наркоману (в том, что это его не первый раз, сомневаться не приходилось).       Элис не учла одного: в таком состоянии люди непредсказуемы. Джефф не учёл того, что актёришка был к Элис ближе, чем он сам.       Кривой нож, похожий на кухонный, с поразительной лёгкостью вонзился в бок Элис и так же легко вышел: тёмное пятно мгновенно расползлось по жёсткой синей ткани формы. Элис выронила пистолет и сжала обеими руками длинную рану, часто-часто моргая и глядя на Джеффа.       Озверев, Джефф кинулся на преступника и ударом ноги перебил ему запястье. Нож со звяканьем выпал из руки на асфальт, и Джефф пнул его назад. Ещё одним ударом Джефф опрокинул хилого актёришку на асфальт. Но не учёл пистолета Элис. Он слишком удачно валялся рядом с актёришкой. Тот лихо увернулся от удара, сжимая пистолет в левой руке и нацеливая его на Джеффа. Ходуном ходило оружие в дрожащей руке, но оружие было снято с предохранителя.       А потом прогремело четыре выстрела куда-то в сторону Джеффа: он только успевал нырять и уходить в сторону. Пятый выстрел догнал его у Элис и прожёг огнём ногу. Джефф упал, хватаясь за ногу, и сдавленно взвыл, как подбитый волк.       — Что же я наделал? Что я наделал? — драматичный вопль актёришки взвился в воздух над нехорошим районом.       А потом выстрел.       Всё стихло.       Джефф равнодушно посмотрел на разлетевшиеся по асфальту мозги и на локтях подполз к ещё живой Элис, зажимавшей рану на боку.       — Джефф! — Элис плакала.       Впервые в жизни его невеста, похожая на гибкий металлический прутик, плакала. Слёзы катились по её щекам, на которых от улыбки всегда появлялись ямочки.       Джефф коснулся рации на своём поясе. Она затрещала, заскрежетала. Как в бреду, повторял он адрес и требовал скорую и подмогу, пока в рации не прозвучало хриплое и встревоженное: «Принято!» Джефф выдохнул и сжал колено, судорожно и тяжело дыша. Потом навалился спиной на угол дома, за которым только что был счастлив, и коснулся щекой мягких волосы Элис.       — Тш-ш… Всё будет хорошо. Наши сейчас приедут. Потерпи.       — Нет, Джефф… — Элис покрылась холодными мурашками, и Джефф осторожно придвинулся ближе к ней. — Так страшно. Джефф, я боюсь!       Она подняла на него свои глаза. И на их глубине действительно замер страх, граничивший с отчаянием. И этот взгляд сводил Джеффа с ума.       — Не бойся, Элис. Я рядом. Только не отключайся, слышишь? Сейчас наши приедут, — твердил он подрагивающим голосом, а холодные капли пота катились по вискам. — Всё будет хорошо.       Страх потерять Элис выбил все остальные чувства и ощущения. Он не чувствовал боли в простреленной и, кажется, сломанной ноге. И не слышал никаких звуков, кроме угасающего голоса Элис:       — Джефф! М-мн-не н-не б-больно. Так стран-но. Я умираю, да?       — Нет, Элис, нет! — Джефф оторвал руку от раны на ноге и накрыл её руку, покрытую густой горячей кровью.       — Не отпускай меня, я боюсь! — Элис рыдала, её губы дрожали, а слёзы катились из глаз.       Джефф слабо сжал её руку в ободряющем жесте и прошептал, чувствуя, как на глаза наворачиваются слёзы:       — Я никогда тебя не отпущу, слышишь?       Элис рвано выдохнула и содрогнулась.       — Элис… — Джефф позвал её, порывавшуюся закрыть глаза.       — Джефф? — взгляд Элис мутнел. — Д-джефф. Обещай… Обещай… — она захлёбывалась в слезах и шёпоте.       Но Джефф понял её без слов.       — Клянусь, — прошептал Джефф, целуя Элис в висок. — Потерпи чуть-чуть, прошу!       — Я… Тебя… Люблю… — Элис слабо улыбнулась синеющими губами, и попыталась зажать его пальцы между своими.       — И я тебя люблю! Слышишь, Элис? — вдалеке выли диким зверем сирены, как будто чуя беду. Элис молчала. — Элис?.. Элис. Элис! Очнись, там приехали. Твой отец приехал, Элис!       Элис молчала.       Врачи с трудом оторвали рыдающего Джеффа от Элис, уложили на носилки и вкололи обезболивающее.       Последнее, что запомнил Джефф перед отключкой: как врачи отложили дефибриллятор и накрыли Элис зелёной тканью до головы.       Джефф вздохнул, сворачивая к нужным могилам. Сперва он отдал честь могиле капитана Николаса: после выписки Джеффа из госпиталя его назначили капитаном вместо Николаса. Николас же дождался назначения Джеффа, лично поздравил его, но уже тогда серые глаза Николаса были пусты. Наутро его нашли застрелившимся в собственном доме.       Джефф постоял у могилы капитана и положил два скупых цветка — только потому что так принято. А потом подошёл к могиле Элис, коснулся пальцами холодного надгробия и обвёл контур даты.       — Не верится, что прошло три года, — голос сорвался, так что пришлось откашляться.       Джефф встал на одно колено и положил на могильный холм пышный букет простых лесных цветов, которые нарвал специально для неё.       — Элис, я близко, слышишь? — Джефф покачал головой и помассировал переносицу. — Я очень скоро накрою этот наркопритон. Я отомщу за тебя, за твою мать и за капитана. Я же обещал…       Голос снова сорвался, и Джефф зажмурился. Он многое обещал Элис: он обещал взять её замуж, обещал отправиться на машине колесить по крупным городам Америки, обещал однажды вместе с ней нарушить закон. А сдержал всего одно: не отпускать её.       Джефф не отпустил. И боялся, что никогда не сможет отпустить.       В кармане джинсов очень не вовремя завибрировал телефон.       — Капитан, — в голосе коллеги звучал металл, — новые факты в деле той актрисульки. Вы просили обо всём сообщать. — Джефф молчал, и коллега верно распознал это как призыв к продолжению диалога: — Эти факты позволяют утверждать, что это был поджог.       — Принято, — коротко отозвался Джефф и окончил вызов, а потом посмотрел на фото Элис.       Капитан Николас не смог спасти свою жену, Джефф не смог уберечь Элис, но очень надеялся, что этой актрисе, так не похожей в своей простоте и наивности на основную массу актёров, ему удастся помочь.       Джефф знал, что это спасение не заглушит боли от потери Элис, но всё равно продолжал тщетно надеяться.       У Джеффа не было бывшей — у него была Элис.       Вот только было это давно и как будто во сне.