I'll keep coming

      Гарри все же решил вывести Слизнорта на чистую воду без помощи директора, якобы чтобы не приходить с пустыми руками. Гермиона подозревала, что он просто оттягивал время, но на помощь другу пришел Рон, и они вместе выдумали какой-то безумный план с Амортенцией и Феликсом фелицисом. Энтузиазм бил через край, так что пришлось просто простить и отпустить. Но переживать ей это не мешало. Она попробовала было почитать, но быстро отложила книгу в сторону. Впрочем, этот исторический фолиант Гермиона и взяла то только для того, чтобы ослабить подозрения мадам Пинс. В последнее время она изучала столько «темной» литературы, как будто собиралась на собеседование к Пожирателям. Может попросить пару книжек у Снейпа? Несмотря на то, что она, по крайней мере, по корешкам перебрала все его шкафы в лаборантской, Гермиона была уверена, что это далеко не полная библиотека профессора. Конечно, можно было бы его просто спросить, но, когда они оставались наедине и в их занятиях наступала пауза, ею завладевали мысли, совсем не связанные с крестражами.       После случившегося, Гермиона старалась не думать о Северусе хотя бы на людях, чтобы не пугать никого неадекватной реакцией. Раздраженная и пунцовая, она уже ловила насмешливый взгляд Джинни — вот хитрая лиса, и взволнованный — Гарри. Кажется, он действительно решил, что она опять заболела. Зато моменты наедине, в постели или ванной, стали томительнее и глубже. Она не могла не представлять чужие руки, и вкус губ, и все эти волнительные ощущения, что вот-вот переступишь через тонкую грань. Это было пугающе прекрасно, и Гермиона поняла, что действительно не соврала тогда Снейпу, хоть и выпалила не подумав. Она четко обозначила свою… позицию, но до сих пор и понятия не имела, что думает он. Принял ли он её всерьез? Северус проявлял о ней заботу, но это ещё ни о чем не говорило. Он вытаскивал их из передряг с первого курса, а тут нашелся повод повысить, как минимум, её шансы на выживание. Но он её поцеловал. Дважды! Правда выглядело это как предупреждение и даже попытка отпугнуть — мужчины иногда бывают такими нелогичными.       Она относительно быстро, и тут проклятие постаралось, приняла собственные чувства, как и мысль о том, что ответных не стоит и ждать. Гермиона не хотела быть той влюбленной дурочкой, которая навязывается неподходящему человеку и тешит себя пустой надеждой. Но вот она уже вешается ему на шею, фигурально и реально, и ждет какой-то реакции. Действительно, глупая девчонка. Он открыто намекнул ей, что может просто воспользоваться ситуацией, а она и растаяла. "Где же ваше воспитание, юная леди? Согласна быть любовницей без претензий на большее?" Гермиону захлестнула волна стыда наполовину с возбуждением. Нет, все не так, и он не такой. Просто как бы она ни старалась все держать под контролем и логически рассуждать, она была безнадежно влюблена, влюблена до дрожи в коленках и почти физической необходимостью хотя бы быть рядом.       Профессор тщательно игнорировал её эти несколько дней, хотя они уже встречались на уроках и, неоднократно, в общих залах и коридорах. Она понимала, что Снейп был хорошим двойным агентом, раз жив до сих пор, но ни разу не задумывалась, как именно он это делал. При взгляде же на бесстрастную маску вместо лица, спокойные, выверенные движения и ровный голос, все казалось очевидным. Этот человек прекрасно себя контролировал и умел закрываться на тысячу замков. И на самом деле это дарило ей надежду, что где-то внутри он тоже волнуется, и пусть это не будут переживания из разряда «свалилась на мою голову ещё одна проблема». Она не хотела усложнять ему жизнь, но, пожалуй, так и получалось. Интересно, позлорадствует или разозлится Воландеморт, если узнает, что Пожиратель спит с магглорожденной подружкой Поттера? Гермиона опять зарделась.       В дверь забарабанили со страшной силой, она подпрыгнула и чуть не упала, запнувшись о ковер, поспешив открыть. На пороге стоял Рон, на его обескровленном до белизны лице четко выделялись веснушки, он открывал рот, но издавал только невнятные булькающие звуки, похожий на рыбу, выброшенную на берег. Она аккуратно взяла его за руки и втащила внутрь комнаты, усаживая на кровать. Готовя чай, дала время успокоиться и только тогда приступила к допросу.       -… мы уже добыли воспоминание и хотели уйти, но тут профессор вытащил бутылку какой-то особой медовухи. Сказал, что такой необычный день не грех и отметить. Мы с Гарри не особо хотели, но не отказывать же. Он плеснул в кружки, сказал тост и первый залпом выпил. А потом упал, — лицо Рона скривилось. — Это было даже хуже, чем тогда с Белл. Я просто стоял и смотрел, как он корчится. Хорошо, что Гарри что-то нашел и сунул ему в рот, мадам Помфри сказала, что это спасло Слизнорту жизнь и что он не дотянул бы даже до больничного крыла.       — Безоар?       — Не знаю, но, перед тем как выпить, профессор сказал, что этот напиток он хотел подарить Дамблдору, как особому любителю.       Гермиона кивнула. Скорее всего, все вовлеченные понимали, что к чему, но и сделать ничего не могли.       — Как он?       — В тяжелом состоянии, но стабильном. Возраст…       — А Гарри?       — С ним в больничном крыле.       Внезапно по спине Гермионы пробежал холодок.       — Нам надо спешить.       — Что?       — Гарри будет искать Драко.

* * *

      Гермиона решила, что будет благодарить Снейпа за тренировки каждый день своей жизни. Хотя лучше тихо и про себя, иначе он наверняка рассвирепеет от её навязчивости. Не то чтобы она не была способна на решительные действия раньше, но так эффективно разнять драку двух несомненно сильных волшебников ещё надо уметь. Оба виновника и пискнуть не успели, как осели на пол, оглушенные Ступефаем. Рон бросился к Гарри, а ей ничего не оставалось, кроме как проверить состояние Малфоя. В конце концов, убивать его не входило в планы ни её, ни, наверняка, Гарри, как бы он ни злился.       — Что здесь происходит? — Снейп, конечно же. Непреложный обет его «призвал»?       — Гарри и Драко начали конфликтовать, сэр. Я, как староста, решила остановить дуэль, — она спокойно поднялась и посмотрела на него, стараясь копировать его холодность.       — Максимально действенным способом.       — Да, сэр.       Снейп вздохнул и потер переносицу. Рон, отошедший от Гарри, который, очевидно, был в порядке, хоть и без сознания, уставился на профессора с удивлением.       — Сколько вы им рассказали?       — Про случай с обетом и только. Про вас рассказал Дамблдор, — Снейп кивнул, видимо, директор ему уже сообщил.       — Забирайте Поттера. Малфой на мне. И помалкивайте, — он поднял безвольное тело Мобиликорпусом, наложил дезиллюминационное такой силы, что Драко буквально растворился в воздухе, и вышел вон.       Гермионе пришлось приводить в себя не только Гарри, но и Рона. Впрочем, тот быстро оправился. Она не сомневалась, что теперь количество шуточек увеличится вдвое. Поттер был все ещё дезориентирован после заклинания и расстроен, поэтому без сопротивления позволил увести себя в гриффиндорскую башню. В её комнате они ещё какое-то время вяло препирались из-за Драко, но даже Гарри понимал, что поступил опрометчиво. На их счастье, он не сболтнул ничего лишнего. В целом, его поведение вписывалось в рамки подозрительности, которое он уже не раз демонстрировал Малфою, и характерной вспыльчивости. Она не сомневалась, что Снейп так же сочинит для Драко удобную сказочку.       Гарри все ещё с трудом справлялся со своими мыслями на счет директора и всей этой истории. Ему было необходимо расставить точки над i. Но все согласились, что этим вечером они переживут без серьезных разговоров с Дамблдором. К тому же он сейчас, скорее всего, занят ситуацией со Слизнортом. В гостиной уже ходили слухи, что профессора придется отправить на восстановление в Мунго. Надо искать замену, проводить расследование… нет, соваться сейчас к директору было неразумно.       Гермиона выставила парней из комнаты и отправила восстанавливать нервы в спальню мальчиков. Но собственные мысли и переживания не давали ей покоя. Будет ли это очень плохо, если она сейчас заявится к Снейпу без предупреждения? Сидеть и ждать совы у неё не было никакого терпения. Даже если Драко все ещё там, она всегда может прикрыться своими обязанностями старосты. Ей стало немного совестно, что в действительности она и вполовину так усердно не занималась ими, сколько врала. Впрочем, эта мысль нагнала её уже в коридоре.       Она сдержанно постучалась, но не услышала приглашения. Помявшись скорее для приличия, Гермиона вошла. Снейп определенно был один и не в духе. Вещи с его стола были свалены на пол, котлы — подозрительно пусты. Он повернулся к ней от книжных полок и посмотрел почти с презрением. В его руке она заметила стакан с темным напитком. Было очевидно, что это не чай.       — Что на этот раз вам надо, мисс Грейнджер? Правды, новостей, любви? — сарказм в его голосе звучал как-то грустно. — По крайней мере, мои уроки не прошли для вас даром.       — Да, сэр, я тоже почувствовала изменения. Спасибо.       Она в нерешительности подошла ближе, под неотрывным взглядом Снейпа. О чем она хотела поговорить? Все мысли вылетели из головы. Он был расстроен из-за Малфоя, Поттера или того, что она растрепала чужие секреты? Скорее всего, все сразу. Ей мучительно хотелось извиниться за все вокруг и отгородить его от собственного несчастия.       — Если вы переживаете об этом, то я не рассказала Гарри и Рону про план Дамблдора… насчет его смерти, вас и Драко.       — Мне радоваться, что вы со своей компанией друзей ещё не совсем полностью влезли в мою жизнь?       — Это нас тоже касается.       — Да что вы! Разве вы ещё не поняли, что ваша задача — это крестражи? Моя судьба — не ваша забота.       — Но мне небезразлично…       — О, как же я мог забыть о вашей вечной любви, — он осушил стакан и посмотрел на неё зло. — Что вы от меня ждете?       — Ничего, Северус. Действительно ничего. Я не хотела… я не планировала лезть в вашу жизнь и ставить вас в неудобное положение. Но я сделала это, и мне бесконечно жаль, что … простите. Мы можем просто забыть все это. Я не стану вас больше беспокоить.       — А вы хотите прекратить?       — Нет.       — Так сильны ваши чувства? — он не скрывал насмешки. — Уже мысленно устроили пышную свадьбу и нарожали детишек?       Гермиона вздрогнула и неожиданно для себя усмехнулась.       — Боюсь, сейчас более актуальна фантазия про совместные похороны. И получим ли мы вообще хоть какой-то шанс на нормальную жизнь, когда все закончится так или иначе, — хотелось дерзить и вынуждать его реагировать, но навалилась глухая усталость. — Вы мужчина, которого я полюбила, и, пусть Мерлин подтвердит мои слова, я не имею ни малейшего понятия как это произошло и почему. Я не собираюсь менять вас под свои представления и не жду, что вы изменитесь ради меня. Но я бы солгала, если бы сказала, что ничего не хочу.       Она посмотрела на него, но он не ответил ни на её взгляд, ни на слова.       — Что вы сказали Драко? — ради этого она пришла сюда.       — Что нашел его в туалете на полу, когда уже все закончилось. Он рассказал свою часть истории, впрочем, ничего такого, о чем вы сами бы не догадались.       — Он не принял вашу помощь?       — Нет. И он крайне нестабилен.       — Мы можем что-то предпринять?       — Абсолютно нет.       — Вы знаете, что он ещё задумал?       — Даже если бы знал, то вам сообщать не собираюсь.       — Хорошо, сэр. Я постараюсь удержать Гарри от необдуманных поступков и займу его крестражами настолько, насколько это возможно. Извините за поздний визит.       Она повернулась к дверям, но не могла заставить себя уйти.       — Вы не могли бы посоветовать мне книги, где упоминаются крестражи? Я перебрала всю Запретную секцию и…       — Не все можно найти в книгах, мисс Грейнджер. И уж точно в школьной библиотеке информацию о такой темной магии вы не найдете. Вам стоит спросить Дамблдора.       Больше предлогов задержаться она не нашла, но вместо выхода шагнула к диванчику и рухнула на него, не смотря на Снейпа.       — Берете измором?       — Кто такой Принц-полукровка? — на самом деле она и думать забыла об учебнике, но тут он внезапно всплыл у неё в памяти.       Если она уйдет, то что её ждет за дверью? Бессонная ночь, тысячи мыслей и тревог, а так она хотя бы будет рядом с ним, пока он её не выставит. Эгоистично и глупо, но она так устала сегодня.       — Не можете уснуть, пока не найдете ответы на все вопросы, мисс Грейнджер? — как будто прочитал мысли.       — На самом деле этот вопрос не стоит и в десятке тех, что действительно не дают мне спать. И никакой стоящей книги нет…       — Примите зелье сна без сновидений и не мучайте ни меня, ни себя.       — Я уже истощила свои запасы, а мадам Помфри сейчас не до меня. К тому же, думаю, что так часто пить его не стоит.       — Вас мучает бессонница?       — Скорее невозможность с кем-нибудь обсудить все, что происходит. Не с директором же, право слово.       — Кажется, вы многим делитесь со своими друзьями…       Она громко фыркнула, не сдержавшись.       — Я вас умоляю, профессор. Думаете, если они раздражают вас на уроках, то в личном общении ведут себя намного лучше? Иногда, общаясь с ними, тем более по важным вопросам, я чувствую себя… Дамблдором, — Гермиона вспомнила шутку Гарри про манипуляции. — Кто бы что ни говорил, но я не в восторге от своей вечной роли голоса разума. Это выматывает.       Пока они говорили, Снейп отошел к письменному столу и зазвенел посудой. Когда он вернулся, то внезапно сел рядом с ней на диван и протянул второй стакан. Она с подозрением уставилась на жидкость.       — Ликер и столько содовой, что градуса там не больше, чем в сливочном пиве, — ответил он спокойно. — Я ещё не настолько сошел с ума, чтобы предлагать вам огневиски.       Она приняла напиток и в нерешительности отпила. Сладко и опасно. Принимать что-то из рук мастера зелий было в высшей степени неразумно. Она хихикнула.       — Если вы рассчитываете на снотворное, то, боюсь, у меня здесь его нет. И на яд не надейтесь, мне не хочется ломать голову над тем, куда деть ваше тело.       — В Хогвартсе это проще простого. Вы всегда можете отнести меня в Запретный лес и имитировать несчастный случай. Или спрятать в Тайной комнате. Или в Визжащей хижине, тоже хороший вариант. Наконец, можно просто кинуть в озеро, никто не поверит, но чем не самоубийство, — вряд ли алкоголь уже успел подействовать, так что она грешила на близость Северуса.       Он вдруг нахмурился, и наклонился к ней ближе.       — Гермиона, у вас все хорошо?       Наверное, он намекал на то, что под давлением обстоятельств она все же сломалась, поэтому и искала у него утешения. Но она не собиралась давать ему таких простых ответов.       — Мне нравится, когда вы зовете меня по имени, — она неловко навалилась на его плечо и впервые поцеловала сама. В конце концов, он же её не прогнал.       Её знаний хватило только на то, чтобы провести языком по нижней губе и несмело податься вперед, но этого было достаточно, чтобы он перехватил инициативу, и все пошло как-то само собой. Он целовал её жадно, не давая отдышаться и притягивая к себе. Она чувствовала привкус алкоголя на его языке и не могла удержаться от абсурдной мысли, что воспользовалась ситуацией. Каким-то образом Гермиона оказалась у него на коленях и выгнулась со стоном от поцелуев в шею, от рук, крепко сжимающих бедра. Пуговицы на его сюртуке наконец оказались в её власти и медленно поддавались, хотя концентрации в ней не было ни на грош. Только не останавливайся, только не останавливайся.       Но Северус и не думал зачитывать ей очередные морали. Её мантия оказалась гораздо сговорчивее. Или его руки ловчее? Когда он дотронулся до груди, через тонкий слой блузки и кружев, она выдохнула прямо ему в губы. Он словил её стон и безошибочно нашел налившиеся соски, сдавив их пальцами. Все внутри неё заныло, тяжесть внизу живота пульсировала и посылала такие волны жара, что она практически не могла терпеть, подаваясь навстречу его рукам. Чертовых пуговиц было слишком много, и он пришел к ней на помощь, быстро убирая преграды. Чтобы полностью освободиться от одежды, ему пришлось бы встать и отстраниться от неё, поэтому она надавила на его плечи, безмолвно запрещая двигаться и поглаживая большими пальцами ключицы. Но Снейпа больше заботила её блузка. Пока она пыталась исследовать его тело, он освободил её и от кофты, и от лифчика. Гермиона вздрогнула от внезапного холода, но быстро застонала в голос, когда он склонился к груди, опаляя горячим дыханием кожу. Придвинувшись ближе, она не удержалась и рефлекторно потерлась об его эрекцию. Он зарычал и укусил её, оттягивая нежную кожу, и одновременно поглаживая бедра, в опасной близости от источника жара. Юбка однозначно была лучшим решением в её жизни. Наконец, он дотронулся до края ткани и скользнул под. Гермионе оставалось только цепляться за его плечи и стараться не кричать, а ведь он лишь слегка касался её. Это было гораздо, гораздо более прекрасно, чем все то, что она делала сама с собой.       Когда он порвал трусики и стал буквально насаживать её на свои пальцы, зарываясь лицом в волосы и рвано дыша, она, казалось, забыла даже свое имя. Её трясло, мышцы отказывались подчиняться, а узел внизу живота неожиданно распустился ярким фейерверком. Гермиона выгнулась, насколько ей позволяли объятия Северуса, и выдохнула, протяжно, сладко. Он притянул её к себе, не давая восстановить дыхание, и начал с жаром целовать. Её обнаженная грудь касалась его и это было так естественно, как будто они всегда были единым целым. Но брюки все ещё оставались на нем. Она потянулась к ремню, и, не обращая внимания на то, как он замер и стиснул её талию, ловко расстегнула пряжку и пуговицу на поясе. Перейдя к ширинке, Гермиона почувствовала его слабое сопротивление. Она отстранилась, ловя его осоловелый от возбуждения взгляд, и без стеснения потянула за язычок молнии. Он выдохнул, приподнимая свои бедра вместе с ней, стаскивая штаны и нижнее белье. Она снова села и, не удержавшись, коснулась головки кончиками пальцев. Ей было сложно оценить размер и прочие достоинства, единственное, что ей хотелось, чтобы он уже наконец взял её. Снейп глухо застонал от этих неумелых движений и закрыл глаза. Новая волна возбуждения накатила на неё, и она привстала, направляя его внутрь.       Она почувствовала протест собственного тела и опускалась медленно и плавно. Северус, все ещё зажмурившись, стискивал в руках обивку дивана рядом с её ногами. Обещанная боль не пришла, но она ахнула от неожиданности и чувства заполненности, когда дошла до упора последним рывком. Было… правильно. Гермиона начала двигаться, раскачиваясь и чуть приподнимаясь. Сначала неторопливо, потом, осмелев и не почувствовав дискомфорта, чуть быстрее. Но, очевидно, ему этого было мало. Он сжал её бедра и начал направлять, более размашисто, сильнее. Она передала ему инициативу и теперь только вскрикивала на особенно сильных толчках. Северус практически рычал, казалось, в нем был напряжен каждый мускул. Руки беспокойно скользили по его плечам и, наконец, зарылись в волосы. Он наклонился вперед, и прижал её к себе с усилием, выдыхая ей в шею и подрагивая. За все время близости они не проронили ни слова.