***
— У тебя кровь, — заметил Хаку, когда они с Забузой уже мчались по Морган-стрит, оставляя позади себя полицейские мигалки и судорожные возгласы перепуганных людей. Снайпер попал им в заднее стекло, пуля прошла сквозь салон и вылетела уже в лобовое. Громкий хруст упорно держался в памяти, а подсознание не переставало ждать ещё одного выстрела, но они были уже слишком далеко, чтобы служить мишенями. Момочи пролетел на красный, пронёсся ещё пару кварталов и сбавил. — Ничего, просто царапина. Юки искоса глянул на зияющую в лобовом стекле дыру — она была размером с теннисный мяч. Мальчишку пробила ледяная дрожь, и почему-то рана в груди снова заныла. — Снайпер знает наши номера. — Проговорил Хаку, внимательно наблюдая за тем, кто плетётся в хвосте прямо за их пикапом: в новеньком серебристом линкольне за рулём сидел какой-то толстенный мужик в гадком лимонном галстуке, он устало позёвывал и шкрябал неуклюжими пальцами свой квадратный подбородок. Момочи миновал ещё две улицы, выехал на мост, линкольн скрылся из виду. Забуза набрал номер Хошигаки, послушал нудные гудки, затем раздался голос автоответчика. Мужчина запихнул телефон в карман. — Нас заказали. Нужна новая машина, придётся что-то сделать со старушкой. Юки растерянно посмотрел на Забузу, представляя, как они с ним бросят пикап в ближайшей грязной и вонючей подворотне. Там старушку угонит какой-нибудь недотёпа с липовыми правами и обязательно разобьёт её о первый же столб. — Бросить?! Момочи не ответил. Около минуты было слышно лишь тихое мурчание мотора, а потом наёмник включил радио, максимально убавил громкость так, чтобы до слуха могли долетать только отдельные слова песни и общий ритм музыки. «Да, машину придётся оставить», — прочитал Хаку по глазам Забузы.***
Дешёвые мотели с фибровыми картонными стенами и газовыми грелками были для Забузы и Хаку вполне обыденным делом. Когда у них наклёвывались какие-то проблемы, они сворачивались и кантовались в тихих номерках на окраинах Чикаго. Еда была отвратительной. Завтрак, обед и ужин всегда приходилось заказывать или сваливать в ближайшее кафе и есть там. Соседи старались не беспокоить друг друга и, в общем-то, вели себя прилично, но иногда попадалась особо шустрая молодая парочка, которая любила «покричать» в унисон во время секса. И когда Хаку было восемь лет, он впервые услышал то, что детям слышать не положено, он сделал испуганное лицо и спросил Момочи: «Их что, там убивают?». Забуза представил, как несчастные любовники запутались, лёжа на кровати, и теперь не могут довести дело до конца, а потом расхохотался и кинул мальцу плеер с диском «Stone Temple Pilots». Всё же лучше, чем слушать безумные «ахи» и «охи» за стенкой. Окна их теперешнего номера выходили на восток так, что рано утром в комнате плескалось оранжевое солнце. Здесь было пыльно, но вполне уютно и тепло. Тепло только потому, что на дворе стоял июль месяц. Забуза прилёг лишь на пару минут, но проспал час с половиной. Под рукой лежал заряженный пистолет, документы на Доусена и мобильный с одним непрочитанным сообщением. Момочи открыл глаза и, не обнаружив на соседней кровати Хаку, рывком приподнялся. Услышал, что в тесной кухне льётся вода, понял, что Юки в мотеле. Забуза провел против волос ладонью и, обхватив себя за затылком, сомкнул веки. Теперь, когда они с Хаку были в безопасности, на Момочи навалилось тяжёлое осознание происходящего: Забузу и раньше заказывали, но ещё никогда ему в голову не целился снайпер. Момочи случайно задел мочку уха и вздрогнул от боли. Юки обработал и зашил рану пару часов назад, действие обезболивающие — двух стаканов виски со льдом — закончилось, и ухо горело, как в огне. Мужчина откинул одеяло, оделся и вышел на кухню. Мальчишка как раз успел сварить кофе. Очень хорошо, что в этом мотеле есть жестяные турки — не придется давиться растворимой смесью. Хаку подал смолянистый кофе и сел за стол. — Хотел заказать у них завтрак, но подумал, будет лучше приготовить самому. Забуза взглянул на горячую глазунью с томатами и базиликом. — Выглядит вкусно. Ты спал? — Да… Момочи сел за стол, взял вилку. — Врёшь? Хаку опустил глаза, сделал глоток чёрного кофе. — Долго не мог уснуть. Этот снайпер не уйдёт у меня из головы. Кто мог нанять его? Забуза поглядел на Юки и понял, что не может дать ответ. Снайпера мог нанять кто угодно и даже тот, кто уже лежит в земле. Врагов всегда больше, чем друзей. — Пока не знаю, Хаку. Юки глянул в окно. По залитому зарёй небу плыли рваные облака, вдоль линии горизонта тянулись бледные хвосты самолётов. В воздухе стояла красноватая дымка пыли. — Может быть, это из-за Харрпера? Кто-то мстит нам? — Вполне возможно, Ли путался с мэрией, у него полно сентиментальных приятелей. Как бы там ни было, нанятая тварь стреляет метко, из-за него мы рискуем прощёлкать Доусена. Юки замолчал и взглянул за повреждённое ухо Момочи. Когда снайпер выстрелил в первый раз, и Хаку не услышал никаких криков, он испугался, решив, что Забузу убили. Так страшно ему было лишь однажды, когда он оказался один на улицах города. Завтракали в тишине, но собеседники думали об одном и том же: о человеке, заказавшем их. А ещё покоя не давал проклятый Хошигаки. «Может быть, он просто попался полиции со своим кейсом, поэтому не отвечает? — думал Забуза, глотая кофе. — Или его завалил снайпер?» — Какое-то время нам придется кантоваться в мотелях, Хаку. Домой нельзя. — Это я уже понял. — Позвоню Гато, он обеспечит безопасность и даст возможность спокойно разобраться с Доусеном. Нужно продолжать делать своё дело. Ночью отправимся на Фиджераль-стрит и пороемся в квартире воришки. Хаку кивнул, но подумал, что «делать своё дело» с каждым новым убийством становится сложнее. Смерть наступает им на пятки и дышит в затылок. Тишина обрушилась на собеседников, и оба невольно становились свидетелями того, что творилось этажом ниже и на просыпающихся улицах: люди, птицы, автомобили — всё сливалось в единый шум. Чикаго оживал. В кармане Забузы зазвонил мобильный. Хошигаки наконец-то объявился. — Я слушаю тебя. — Момочи отошел к окну и глянул через решетки жалюзи, двор мотеля был пуст. — Ты только не кипятись, малыш, чертова батарея сдохла, я не мог позвонить. Ты как? Выбрался? — Да. — Забуза сделал глубокий вдох и понял, как сильно хочется сейчас ругаться. А все почему? Да просто потому, что у этого придурка батарея сдохла. — Что узнал? — Момочи помассировал уголки глаз подушечками пальцев. — Пока всё тихо. Как только твой снайпер услышал сирену, собрал вещички и умотал. Квартира, из которой он стрелял, сейчас пустует. Хозяева торчат в Японии. Никаких следов взлома, дверь открыли ключом. — Что-нибудь ещё? — Нет. — Ладно. — Момочи вздохнул, ему бы хотелось сказать Хошигаки спасибо, но только не по телефону. — Ты береги себя что ли. И дай знать, если что-нибудь понадобится. — Да. — Забуза услышал на другом конце провода плеск воды и крики чаек. Возможно, Хошигаки сейчас отсиживался в одной из своих яхт. Потом все звуки оборвались, и Момочи вернул телефон в нагрудный карман. — Ему нравится доставать тебя, — признался Хаку, убирая со стола пустые тарелки и чашки. — Чертов сукин сын, — прошептал Момочи, и уже потом на душе стало легче.***
Как только стемнело, Забуза вместе с Хаку покинули душный номер мотеля и заявились на Фиджераль-стрит. Многоквартирный улей, в котором обитал Доусен, стоял на самом углу рядом с метро. Место напоминало проходной двор, и воняло здесь соответственно: потом, старой мочой и куревом. Под окнами торчали малолетние пьянчуги в дранных джинсах и кожаных жилетках. Полицейские не гоняли их. Район был бедным, идеально подходил для того, чтобы основательно залечь на дно. В квартире стояли столбы пыли, горы грязной посуды в раковине на кухне и полная корзина грязного белья в ванной комнате. Доусен, как и ожидалось, не появлялся здесь больше двух недель. Очевидно, с тех самых пор, как украл чёртову лицензию. — Проверь в спальне, — Забуза кинул Хаку фонарик, свет включать было слишком рискованно. — Я пороюсь в гостиной. Юки зашёл в сумрачную комнатёнку, шторы на окнах оказались плотно задернуты, кровать всклублена, а на полу лежало коралловое платье с глубоким декольте. Юки поморщился, переступил одежду и принялся обыскивать помещение: денежные заначки, штрафы за парковку, просроченные билеты на чемпионат мира по гольфу во Флориде, упаковка клубничных презервативов, выписки из газеты «Спорт», ретро пластинки с регги и снова презервативы. «Здесь пусто». — Подумал Хаку. У него возникло острое желание немедленно отмыться от пропахшей сексом комнатёнки. Мальчишка вышел к Забузе. К этому моменту вся гостиная уже была перевёрнутой вверх дном, а сам Момочи стоял в центре бардака и перебирал скопившуюся за две недели почту, держа фонарик подобно телефону — плотно прижимая плечом к уху. — Не может дышать без спорта, странный вор, — хмуро пробормотал Забуза. — Здесь есть пара приглашений из клуба гольфистов в Чикаго-Луп. У Доусена полно друзей. Я надеюсь, они сговорчивы. К примеру, — Момочи холодно усмехнулся, достал мятую визитную карточку. — Некий Мартин Мэлоун должен знать, где прячется его товарищ. — Наведаемся к нему прямо в клуб? — А почему бы и нет…***
В шесть утра Гато тихо и мирно попивал двойной эспрессо, перелистывал ещё не остывшую с печати газету, сидел в своём уютном кабинете напротив распахнутого окна и купался в теплых лучах солнца. В глубине души магнат уже считал Забузу мёртвым, и когда дворецкий сообщил ему о том, что Момочи прибыл и желает говорить, Гато был обескуражен. «О чём?» — только и смог спросить хозяин роскошной виллы и кандидат в список самых успешных людей Америки. Дворецкий пожал плечами, потупил глаза: «Какой-то важный вопрос». Магнат отставил в сторону кофе, вынул из стола кольт, положил оружие под газету и лишь после велел впустить гостя. — Что ты тут делаешь? Я ведь просил назначать встречи заранее. — Стараясь выглядеть предельно спокойным, говорил Гато. Но пальцы его предательски напрягались, когда он скрещивал их и держал в подобии замка. — Времени не было, — Момочи сел в кожаное кресло напротив и посмотрел в маленькие голубоватые глаза собеседника. Видеть Гато без очков было непривычно: лицо магната мгновенно состарилось, побелело и осунулось. — С копами проблемы? Поэтому ты здесь? — Проблемы есть, но не в копах дело, — Момочи помрачнел, просить Гато о помощи было последним, чего бы сейчас хотелось, но делать нечего. — У меня на хвосте снайпер. Гато поджал губы, и усилием воли заставил себя реагировать естественно. Он сосредоточенно нахмурился и окинул собеседника липучим, как клей, взглядом. — Проклятие. Этого только не хватало. Стрелял в тебя? Забуза промолчал. — Он знает адрес квартиры, номер моей машины. Следит уже не первую неделю. Хозяин виллы просмаковал до ужаса ироничную ситуацию, и с тайным чувством безразличия откинулся на спинку кресла, положил руки на подлокотники. — Иначе говоря… — Да, я в полной заднице. И мне нужна помощь. Гато подумал воспользоваться удобным моментом и застрелить Забузу из кольта прямо сейчас, пока Момочи просит помощи. Но что-то остановило его руку, он попросту испугался не успеть нажать на крючок. Ведь прекрасно знал, что его наёмник всегда носит оружие при себе и не уступит ни в ловкости, ни в скорости. В горле пересохло, запершило. Магнат прокашлялся. — Ты видел его? — Нет. «Хорошо, очень хорошо. Чёртов Шадо». — Гато сосредоточенно потёр подбородок. — Теперь ты, наверное, хочешь залечь на дно? Так? — Я просто хочу, чтобы твои люди взяли снайпера на себя, а я спокойно разделаюсь с Доусеном. Гато взглянул на газету и ещё разок вообразил, как выхватывает припрятанный кольт, раздаётся выстрел, Момочи падает на пол, и во всём доме становится тихо. — Вот уж не думал, что ты где-нибудь засветишься. Всегда такой осторожный… Момочи хранил молчание. — Мне кажется, то есть я практически уверен, что этого снайпера наняли члены мэрии. Харрпер Ли был умной скотиной и умел выбирать себе друзей. — Магнат подался вперёд, как бы случайно коснулся края газеты. — Чтобы вычислить стрелка, понадобится уйма времени, мои люди своё дело знают, но… Забуза не дал договорить. — Нет никакой гарантии, что они успеют его обезвредить — да. Я понимаю. И, тем не менее, прошу помощи. Я беспокоюсь не за себя. Магнат понимающе закивал головой, ему неумолимо захотелось выпить стакан холодной воды, но вместо этого он закурил сигару. — Хаку… — Иначе я бы не пришёл к тебе. Мне нужен такой человек, который будет отсиживаться в тени и в случае чего прикроет спину. У Гато защипало в глазах. Он знал, что этот брошенный котёнок — Хаку, для Забузы всё равно что сын родной и, тем не менее, от них обоих нужно избавиться. Просто пришло время. Это как старые перчатки, которые пора менять. Магнат неожиданно понял, как облегчить Шадо задачу. Он выдохнул сизый столб дыма. — Я найду тебе лучшего стрелка во всём Чикаго. Сможешь доверять ему, как самому себе.