***
Бетти пришла домой довольно поздно, когда все сидели в зале. Элис играла с детьми, а Эф Пи и Джаг разбирали разбитое окно. — Что сегодня? — спросила Бетти с порога. — Мне кажется, этот вопрос должен задаваться своевременно, — заметила Элис. — Сегодня нам в окно прилетел кирпич. — Не отрываясь от работы, сказал Эф Пи. — От отца? — Возможно, — предположила Элис. — Но он же в тюрьме.. — Бетти, ты слишком плохо знаешь своего отца. Он способен и с того света весточку прислать. Бетти не стала дальше выслушивать нотации матери и ушла наверх. Где-то в комнате у нее хранилась камера с записывающим устройством. Немного покопавшись в старом комоде, она поняла, что камера уже три года лежит на чердаке. — Твою мать… — выругалась она, поднимаясь на чердак. Дверь с трудом открывалась и Бетти не смогла туда пройти, но из оставленной ей щели было хорошо видно весь чердак. Камера стояла на самом верху шкафа. Там же под ней Бетти увидела коробку со странным названием: Гроб диманши. Что мама могла в ней хранить? Бетти решила, во что бы то ни стало нужно достать ту камеру. — Джаг, пожалуйста, помоги мне!***
Уже через пять минут Бетти разгребала завалы чердака. Помимо камеры она нашла уйму полезных ей вещей, но все это время ее взгляд падал на коробку со странной надписью. Добраться до нее не было возможности и Бетти второпях нашла стул, но и он ей не шибко помог. Более того, она с него даже слететь успела. Упав копчиком на пол, Бетти успела лишь пискнуть, но цели она достигла: коробка приземлились рядом с ней. На шум и грохот сбежалось все семейство. Заметив это, Бетти попыталась встать, но своевременно поняла, что копчиком она приложилась сильнее, чем думала, и как минимум неделя в постели теперь ее ожидала…***
Джаг перенес Бетти в комнату. Вслед за ними туда вошли Элис и Эф Пи. — Какого хрена ты туда полезла?! — рассердилась Элис. — Я полезла туда за коробкой. — Любопытной Варваре на базаре нос оторвали! И что мне теперь с тремя… четырьмя детьми делать?! — Я сам могу о ней позаботиться, — влез в разговор Джагхед. — Если бы это было так, я бы здесь не стояла. — Ты имеешь что-то против моего сына? — О Боже, сумасшедший дом! Элис быстро покинула комнату, ругаясь на эту чертову жизнь благим матом. — Что бы я еще раз в этой жизни завела детей! Да никогда! — послышались последние ее восклицания. — Ребят, сами тут разберетесь, ладно? Будет что-то надо, зовите меня. Ваша мать сегодня не в духе, — объяснил Эф Пи и ушел вниз к Элис. Джаг и Бетти остались вдвоем — обсуждать всю абсурдность поступка. — Ну и зачем тебе это было надо? Меня позвать никак? — Я думала, что сама справлюсь. — Бетти, ты хоть иногда думаешь о последствиях? — Джаг… — Бетс, мне надоело исправлять твои ошибки. — Что ты считаешь за ошибки? — Зачем ты полезла в петлю? Ты думала о детях? Нет. Зачем ты уехала? Тебе этой жизни мало было? Ты уже умом рехнулась от этого всего. Зачем вот ты сейчас одна полезла? Ты хочешь детей на меня и родителей оставить? Опомнись! Тебе уже не пять лет! Пора отвечать за свои поступки. У Бетти задрожали губы. Она четко ощущала, как к горлу подходит ком. — Джаг, я не могу быть примером для всех. Я не могу всегда поступать правильно. Я уже давно привыкла отступаться в этой жизни. Ты был одной из ступенек моей лестницы жизни, но ты оказался надпиленным. Она смотрела на Джага абсолютно спокойно. О, если бы она могла встать и уйти. Однако Джаг сделал это за нее. В полной тишине она слышала, как хлопнула входная дверь и Элис опять выругалась матом.***
К утру Джаг так и не вернулся. Бетти проплакала всю ночь. Она не хотела, чтобы так получилось — она любила его всем сердцем. Что пошло не так? Коробка, вспомнила светловолосая. С горем пополам она поднялась по лестнице на верхний этаж. Коробка стояла все там же, где Бетти ее и оставила. На боку также красовалась надпись. Бетти, немедля ни секунды, стала сосредоточенно вскрывать ее. Первым слоем в коробке лежали старые фотографии времен колонизации. На одной из фотографий Бетти увидела молодую девушку примерно тридцати лет в старом костюме; она явно чему-то радовалась. Дальше лежали фотографии той же девушки, сделанные в разное время. Вот она в крестьянских лохмотьях, вот в кожанке и повязке, вот она в легком весеннем платье на фоне дома. Все фотографии были разные — разные по качеству съемки, обстановке, времени, но везде одна и та же девушка. Сзади фото были надписи:Ингрид 1654, Ингрид 1690, Ингрид 1726… У каждой фотографии был разбег в тридцать лет. Следующим слоем лежали платья, штаны, кофты и другие элементы одежды так же разного качества и возраста. На некоторых Бетти даже заметила кровь. Еще ниже лежали браслеты, свечи, благовония и другие мелкие предметы, которые просочились через два верхних слоя. В самом низу находилась книга. Толстый фолиант в кожаной обшивке, наверняка, хранил великие тайны веков. Бетти дрожащими руками открыла первую страницу. Форзац украшала массивная роспись и карта по названием Асгард. Это та книга, что приносила тетя Венди, неожиданно вспомнила Бетти. Под ее рукой шелестели страницы книги, пока она не дошла до раздела демонологии. Одним из путей, чтобы попасть на тот свет, являются шахты. Глубокие запутанные лабиринты ведут к самой сердцевине зла в этом мире… Шахты? Под Гриндейлом целая сеть запутанных лабиринтов шахт, рассуждала Бетти. Она решительно задумала попасть в логово Повелителя…***
Когда все обитатели дома погрузились в сон, Бетти тихо вышла на улицу. Ей было тяжело идти, спина ныла, а ноги гудели. До Гриндейла ее подвезли на маленьком фургончике. А вот у леса ей пришлось идти пешком. Вход в шахту даже не охранялся. Она стояла перед входом и обдумывала план действий, но в случае с Повелителем ей уже ничего не могло помочь. Бетти спускалась все ниже и ниже… Становилось все жарче и жарче. Она бы меньше возмущалась, если бы знала, что идет прямиком в ад…