Как приручить домового

Я уже и забыл какого это — быть кому-то нужным. На самом деле я не всегда был таким мстительным и вредным — настоящей нечистью. Когда-то очень давно я был по-настоящему счастлив и у меня даже мысли не возникало кому-то пакостить. Домовым когда хорошо? Когда в семье царит мир. Помню, с первой семьёй мы прожили вместе в мире и согласии без малого десять лет. А потом они уехали. Я искренне надеялся, что они позовут меня с собой, но…этого не случилось. И тогда горькая обида навсегда поселилась в моём сердце. Жильцы сменяли друг друга. Я безуспешно пытался подружиться с ними и снова зажить одной семьёй, но это оказалось невозможным. Люди становились всё хуже. Я озлобился на весь свет, дом окончательно заболел и покрылся плесенью. Я защищал его, как мог, но с каждыми новыми хозяевами делать это становилось всё труднее. Год назад въехала Юлька. Помню, ничего хорошего про неё я тогда тоже не подумал: мелкая свистулька со своими тараканами. Такая же, как и все. Однако с её приездом дому как будто стало лучше. А вот я меняться не хотел. Привыкнув жить в вечной борьбе за семейную идиллию, я не заметил, как перестал доверять людям, и превратился из хранителя домашнего очага в обычную рядовую нечисть. Я радел не за хозяев, а за дом, ошибочно считая, что без жильцов ему станет лучше. Я продолжал мелко пакостить Юле, когда мне было скучно. Меня забавляло, как она носилась по утрам по квартире в пижамных штанах и блузке, с зубной щёткой наперевес, собирая разбросанную по комнате одежду, косметику, документы — в общем, всё то, до чего я мог дотянуться. Меня бесили её разговоры про скорую свадьбу и возможный переезд к Денису, но вместо того, чтобы наладить с ней отношения, я продолжал свои бесчинства. Только вот она все свои неприятности приписывала на свой счёт (или карму), что было, конечно, очень обидно, ведь я старался не повторяться в своих проделках. В тот вечер, когда она вернулась домой вся зарёванная, я вновь заметил, как квартира наполняется плесенью. Меня это не на шутку встревожило. Я даже был готов помочь этой девчонке, лишь бы моё жилище оставалось целым и невредимым. Но я понятия не имел, что она, наглотавшись успокоительных, надумает помирать. Что-что, а смерть хозяина квартиры я допустить никак не мог. Не в мою смену. Конечно, я знал, что после силодара она сможет видеть меня, но выбирать не приходилось. Спасая её, я думал прежде всего о своей репутации домового и о судьбе дома. Поэтому когда Юля предложила поехать с ней, я испытал странное чувство стыдливой радости. Я вдруг понял, что у неё не было оснований так поступить со мной после всего того, что я вытворил. Хотя, вообще-то, я ей, как-никак, жизнь спас. Юлька не переставала меня удивлять. За день до отъезда она притащила большую картонную коробку, поставила её посередине комнаты и, предварительно положив в неё кулёк с конфетами, стала читать над ней какое-то дурацкое заклинание. — Батюшка домовой! Вот те сани, поезжай с нами. — Можешь обращаться ко мне просто: хозяин, — снисходительно усмехнулся я, заглянув через её плечо. — Остроумием иди с тараканами мериться. Не так-то просто в наше время найти толковую информацию про домовых, — она обиженно нахмурилась. Я тронул коробку ногой. — Ты серьёзно думаешь, что я поеду в этом? — в данной ситуации меня прельщали только лежащие в коробке сладости, до которых мне не терпелось поскорее добраться. — Так думает интернет, — Юля пожала плечами. — Я лучше за ручную кладь доплачу, чем ещё один билет покупать стану. Так что обустраивайся, чувствуй себя, как… на шкафу. Могу дырочки в коробке проделать, чтобы ты не задохнулся. Эдакое милое ехидство. — Обойдусь, — гордо заявил я и, едва она отвернулась, показал ей язык. Мне ничего не оставалось, как прибегнуть к волшебной силе силодара, ведь для путешествия в коробке нужно было снова принять облик духа, а я всё это время был вполне себе из плоти и крови. Силодар имел кучу побочных эффектов, и каждый раз после его приёма я проваливался в небытие на несколько дней, а то и недель. Я терпеть этого не мог и со злости съел за раз все конфеты из кулька. Переезд не занял много времени. В этом деле главное — энтузиазм, а Юлька буквально кипела им. Даже чемоданы свои сама дотащила до такси. Квартира, в которую мы заселились, сдавала подруга Юлиной мамы. Но, как оказалось, это не давало мне никаких привилегий. Напротив, Юлька строго-настрого запретила мне портить чужое имущество, хулиганить, и вообще следовало вести себя так, как будто бы мы в гости приехали. Ага, спешу и падаю. Первые два дня ушли на обустройство, разбор чемоданов и постоянные причитания Юльки о том, как много нужных вещей она оставила дома. Материализовавшись, я облюбовал себе место на книжном шкафу, где сразу же навёл порядок: смахнул всё лишнее вместе с пылью на пол, поставил сундук и бережно вытащил из чехла гармошку. — Слышь, лешик, это мне теперь и для тебя готовить придётся? Ты чем питаешься-то хоть? Юлька устало плюхнулась на диван, дожёвывая бутерброд. Сердобольная хозяйка оставила нам полный холодильник. — В основном пустыми обещаниями. В интернете об этом не написано? — съязвил я, выдувая пыль из мéхов гармошки. — Да ну тебя! Мне же правда интересно. — Ну хорошо, — немного подумав, отозвался я. — Что ты хочешь знать? — Чем больше, тем лучше. Про меня ты знаешь уже более, чем достаточно. — Знаю только то, что мне положено знать. Свои фантазии оставь при себе, — решительно опротестовал я её голословное заявление. Необычно было вот так спокойно и открыто разговаривать с человеком. Но Юлькино любопытство меня нисколько не раздражало. Мне даже пришло на ум, что мы сможем с ней ужиться. Я рассказал ей про бывших хозяев квартиры и про мои с ними, мягко говоря, непростые отношения, про то, как однажды меня хотели изгнать при помощи демонолога-самоучки, который чуть квартиру не спалил, в прямом смысле пытаясь выкурить меня из неё какими-то своими вонючими травами. Юлька, слушая меня, ухохатывалась на диване. Я же, заполучив благодарного слушателя впервые за столько лет, расходился всё больше и больше. — А ещё жили со мной двое сериаломанов. На «Сверхъестественном» повёрнуты были. Все стены плакатами обклеили, пентаграммы чертили, амулетами обвешивались. Меня пытались солью и святой водой изгнать. Серебряной вилкой заколоть хотели. Наивные такие, за демона меня приняли. Я с удовольствием наблюдал за её реакцией и уже собирался поведать новую историю из своей жизни, как вдруг у меня помутнело в глазах и сбилось дыхание. Я неуклюже слез со шкафа, шатаясь дошёл до середины комнаты и упал на пол, корчась от резкой боли во всём теле. «Как же не вовремя!», — с досадой подумал я, — «Именно сейчас, когда всё стало так хорошо…» Прошло уже несколько дней, а побочное действие силодара никак не проявлялось, и я надеялся, что на этот раз отделаюсь лёгким недомоганием. Однако я ошибался. Перепуганная Юлька кинулась ко мне. — Бор, ты чего удумал? Если это твоя очередная шутка, то она очень глупая. Гораздо глупее, чем все предыдущие. — Это из-за силодара, — прохрипел я, морщась от боли. — Людям после него всё нипочём, а домовым расплачиваться приходится… Но ты не радуйся раньше времени, мелкая, когда я исчезну… От меня так просто не избавишься… — я вымученно улыбнулся и закрыл глаза. — Не смей! Слышишь?! Не смей меня кидать! — закричала она, вцепившись в мою руку. — Только скажи, как помочь тебе, и я… Это было последнее, что я услышал перед тем, как провалился в небытие.