Пленник Мохенджо-Даро

Понимая, что в общем-то, не имеет на это никакого права, Санджив, тем не менее, наклонился к уху хозяина и шёпотом спросил: — Господин, о чём он говорит? Динеш потёр переносицу. Он вовсе не был уверен, что хочет доверять невольнику содержание этого разговора: в первую очередь, как раз потому, что оно теперь напрямую касалось его. В то же время, установившееся между ними за последние дни искреннее доверие требовало жертв. Недомолвки и полуправда лишь поставили бы под вопрос всё, чего он достиг. «Но не такой же ценой…» — с тоской подумал он. Вздохнул и произнёс: — Этого благородного господина зовут Эверил. Он предлагает нам карту внутренних покоев храма Ашатры в обмен на некоторую услугу. Санджив нахмурился. — Да простит меня господин, смею надеяться, что смогу сориентироваться внутри храма без карты. — Это понятно, — подтвердил Динеш. — Я так ему и сказал. Но послушай дальше… — Динеш замолк ненадолго. — Эверил принадлежит к некому обществу Искателей, которое, по его словам, действует по всему материку и, как и мы, давно ищет способ попасть в храм. Снаружи храмовый комплекс хорошо защищён и жрицы не пускают туда чужаков. Зато раз в неделю они собирают прихожан, которые стекаются со всех окрестных побережий, чтобы заслужить право стать послушником. — Им служат и мужчины? — уточнил Санджив. — Служат. Но только на низших должностях. Итак, Эверил считает, что у нас есть возможность проникнуть в храм притворившись соискателями. — А почему он сам этого не сделал? — нахмурился Санджив. — Меня уже слишком хорошо знают в городе, — вклинился Эверил. — Вы же люди новые. Вместе нас тоже пока никто не видел. Санджив инстинктивно окинул взглядом пустую таверну. — Завтра в священной роще пройдёт собрание верующих, — продолжил, тем временем, Эверил. — Я предлагаю вам пойти туда. — В чём ваша выгода, свободный господин? — Санджив в упор посмотрел на него. К его неудовольствию, последние слова почему-то заставили непрошенного помощника и его спутницу переглянуться. — Он хочет получить из покоев основательницы один предмет, — откликнулся Динеш. Санджив молчал. Во-первых, сделка была сомнительная. Во-вторых он понимал, что решать не ему. Динеш тоже молчал, не в силах решиться закончить. Наконец, тяжело вздохнул и произнёс: — Как ты видишь, сейчас наши новые знакомые утверждают, что в обмен на помощь могут рассказать мне что-то про твою печать. Динеш многозначительно помолчал. — Возможно, ты хочешь сказать мне что-то, что позволит мне не задумываться об этой сделке? — продолжил он, так и не получив ответа. Сделал ещё паузу и добавил: — Что-то более весомое, чем тот факт, что ты хорошо ориентируешься в незнакомых крепостях без карты. Санджив молчал. Динеш выждал ещё, вздохнул и, повернувшись к Эверилу, произнёс: — Полагаю, вы меня убедили. Карта с собой? Эверил качнул головой. — Если вы согласны, то моя спутница найдёт вас перед началом собрания и всё передаст. Когда побываете в храме, можете не искать нас. Мы сами вас найдём. Динеш кивнул и Эверил поднялся в полный рост. — Не буду мешать вам завтракать, — резюмировал он. Взял девушку под руку и повёл в сторону. Санджив тут же пересел на место напротив Динеша и попытался поймать его взгляд. — Господин… — окликнул он. Динеш только зло зыркнул на него. Санджив вздохнул. Открыл рот, чтобы что-то произнести, но в этот момент возле стола возникла подавальщица, и он снова замолк. Ещё несколько минут назад Санджив очень старательно выбирал блюда, не зная, какие из них придутся господину по вкусу. Сейчас он даже не глянул на содержимое тарелок. Стоило девушке отойти, а Динешу взяться за ложку, как Санджив наклонился к нему через стол и с болью в голосе произнёс: — Я ничего не хочу от тебя скрывать. Динеш поковырялся ложкой в каше, богато приправленной фруктами, и, так и не положив ничего в рот, посмотрел на пленника. — Я понял, — тихо и как-то равнодушно сказал он. Санджив невольно сжал руку в кулак. — Я ведь и сам не знаю, как она работает, — наконец произнёс он. — Не знаю, кто её придумал. Не знаю… Можно ли её убрать. На несколько секунд над столиком повисла тишина. — Вот мы и подобрались к самому главному, — вздохнул Динеш и печально посмотрел пленнику в глаза. — Нас обоих интересует этот вопрос. Однако, по разным причинам. Меня беспокоит то, что у тебя всё ещё остаются приказы от прежнего господина, — Санджив вздрогнул на этих словах, зрачки его на мгновение расширились, но Динеш никак не показал, что заметил это. — Ты же, наверное, хотел бы избавиться от печати целиком. Санджив молчал. — От печати, — повторил Динеш. — От прежнего господина. И от меня. Санджив молчал, не решаясь его переубеждать. Когда Эверил заговорил о печати, он и сам задумался о многом. Долгие годы тот факт, что его жизнь принадлежит другим, казался ему единственно возможной реальностью. Теперь же в нём всколыхнулась странная, несвоевременная надежда. — Куда же я пойду, если избавлюсь от вас? — с грустью произнёс он. И на сей раз Динеш промолчал. — Так или иначе, — подытожил он. — Я думаю, мы оба хотим получить ответы на интересующие нас вопросы. А эти люди предлагают помощь и не самый глупый способ добиться нашей цели. В течение следующих суток Санджив несколько раз с сомнением повторил: — Не понимаю, зачем пробираться внутрь настолько замысловатым путём? Каждую секунду рискуя, что обман вскроется. Тем более, что придётся прятать оружие или вовсе идти без него. Не больше ли у нас шансов перебраться через стену? Слыша это раз за разом, Динеш улыбался — сам не зная чему. Возможно тому, что наконец-то появился человек, который был погружён в его планы так же, как он сам, который переживал за их исход. — Ты же говорил, что владеешь искусством безоружного боя, — пожимал плечами он. — Кому стоит опасаться, так это мне. — Я и опасаюсь за вас. Динеш снова пожимал плечами. — Как только ты убьёшь кого-нибудь, я отберу у него оружие и тоже смогу принять участие в драке. К тому же, там наверняка полно драгоценных ваз и других тяжёлых предметов. Несмотря на опасность нависшей над ними ситуации, он чувствовал себя необыкновенно хорошо и, поразмыслив, пришёл к выводу, что дело в том, что он вырвался из паутины дворцовых отношений, где стоит тронуть какую-бы то ни было нить, как приходила в движение вся система противовесов, и смертельное оружие летело тебе в горло с самой неожиданной стороны. После третьего подобного разговора он пообещал Сандживу действительно сходить к храму и осмотреть оборонительные сооружения, чтобы понять, можно ли пробраться туда иным путём — про себя решив, что это знание также может пригодиться, чтобы оттуда выбраться. Однако, на полпути к комплексу свернул на рынок и, вместо этого, долго бродил между рядов. — Я вот думаю, — признался он, — не могла моя невеста пожелать себе заколку или ожерелье? Пусть и с Острова Богомола. И достать было бы проще, и подарок более подходит царевне. Санджив при упоминании Нилы надолго замолчал и очнулся, только когда увидел перед собой длинную каплевидную серьгу, украшенную необычным редким рубином. — Что это? — растеряно спросил он, наблюдая как украшение маятником покачивается у него перед глазами. — Если моя невеста не ценит украшения, возможно, ты увидишь больше смысла в таком подарке? — загадочно произнёс Динеш. Санджив всё ещё не понимал и потому просто молча смотрел на него. Улыбка Динеша стала ещё шире, так что пленник заподозрил, что хозяин попросту пытается его смутить. — Я ведь тебе уже говорил, — мрачно откликнулся он. — Я не раб для удовольствий и не вижу ценности в таких вещах. Хотя, если ты прикажешь, конечно стану её носить. — Рассчитываю, что станешь, — Динеш продолжал улыбаться. — Знаешь почему? Санджив только качнул головой. Динеш же наклонился к нему и, не глядя вложив серёжку в руку, прошептал в самое ухо: — Потому что она от меня. Он отстранился, помолчал, и посмотрел на Санджива уже более серьёзно, но как-то мягко и задумчиво: — Если хочешь чего-то более практичного — только скажи. Кинжал или доспех — всё, что хочешь, у меня сейчас хватит золота купить здесь любой. Санджив, всё ещё удивлённый недавней выходкой, только покачал головой. Через некоторое время они всё-таки добрались до возвышенности, с которой можно было рассмотреть стоящий чуть ниже храм. Здесь горы ступенями уходили к морю так, что с одной стороны храм почти вплотную прижимался к отвесному утёсу. Санджив тут же подумал о том, что по этому утёсу вполне можно было бы забраться внутрь, и сразу же сказал об этом Динешу. Однако тот указал на стрелковые башни и патрульных, а так же на второй ряд стен, опоясывающий храм несколько глубже. С точки зрения Санджива это не было непреодолимой преградой, и он внёс ещё несколько предложений, но Динеш в ответ на все качал головой. В конце концов, Санджив смирился и пришёл к выводу, что хозяин упорствует просто потому, что хочет ещё раз поговорить с загадочным Искателем. Они вернулись в гостевой дом в сумерках, переночевали и на утро стали готовиться к вылазке. В целом, оба рассчитывали, что ночевать будут здесь же, но считали необходимым подстраховаться. Как оказалось — не зря, но и бестолку. Уже по дороге на собрание прихожан в одном из городских переулков их остановила девушка, в которой Динеш не без труда узнал вчерашнюю знакомую, передала карту и, не вдаваясь в объяснения, почти сразу исчезла. Динеш лишь пожал плечами, отыскал стену без окон и принялся изучать расположение внутренних залов. Санджив последовал его примеру. Через какое-то время Динеш посмотрел на небо, кивнул собственным мыслям и, спрятав карту за пазуху, решительно зашагал к храмовой роще. Проповедь была длинной, но главным событием этого вечера, которое надолго запомнилось обоим, стало причастие. Его разносили по рядам трижды. С длинного кристального стержня каждому прихожанину капали в рот прозрачную жидкость. Первая же капля показалась Сандживу знакомой на вкус, но он никак не мог вспомнить, где её пробовал. Жидкость не была ядом, скорее каким-то слабым наркотиком, очевидно призванным расслабить сознание слушателей и вызвать у них большую веру в проповедь. Когда священник понёс причастие по рядам второй раз, Санджив шёпотом предостерёг Динеша и тот попытался было отказаться от причастия. — Слёзы Ашатру — наш путь к просветлению, — сурово заметил жрец и сдавшись, Динеш проглотил вторую порцию. Через пару минут после того как зал обнесли в третий раз, прихожане начали падать на пол. Санджив дёрнулся, схватил было Динеша, намереваясь увести его из рощи, но тот плавно обмяк в его объятьях, и Сандживу не оставалось ничего иного, кроме как последовать его примеру.