Любовные чары от стэндоюзера на Джостаров.

Сон. Этот прекрасно-ужасно-пугающий сон. Возбуждающий все нейроны мозга, заставляя вспыхивать их различными цветами. Будоражащий всё сознание тёмными красками и яркими ощущениями. Смущающий своими столь чёткими прикосновениями, обжигающими даже после пробуждения. Противоестественный своей природой. В последнее время он всё чаще и чаще снится Джоске. И каждое утро после столь насыщенного сна приходится закрываться в ванной на большее количество времени, чем раньше, к большому неудовольствию Томоко-сан. Будильник пришлось ставить на пол часа раньше. Около недели прошло после прогулки по океанариуму с Джотаро и остальными. И всю эту неделю Джоске пытался разобраться в себе, раз за разом приходя к неутешительному выводу. Ему нужно говорить со злощастной Сакаи Касуми, что стала виновницей всего этого дерьма, проходящего в жизни Джоске. Вернее, только части: это отвратительная, вонючая масса лилась изо всех щелей и во время поисков Киры. (напоминаю, что вся эта история началась сразу после того, как они победи Киру. И момент с уплывающим кораблём будет в конце этой истории)

Утро среды. Джоске ищет Сакаи.

И если вы думаете, что сделать это дохера легко — вы ошибаетесь. Зная лишь внешность и имя, искать пришлось долго: смотря списки классов, расспрашивая других. Обладателей Стэндов притягивают друг к другу. И где же этот гребаный закон, когда он действительно нужен? День пятницы. Он наконец-то нашёл её. Правда случилось это совершенно случайно: Касуми стояла возле ворот школы, обсуждая с подругами что-то, попутно жуя бутерброд явно домашнего изготовления. Подойдя к девушкам, Джоске извинился, сказав «Мне нужно одолжить её у вас», насильно увёл удивлённую обладательницу L.O.V.E. за здание школы. — Нам нужно поговорить, — нетерпеливо сказал он, оглядываясь, словно боясь, что их кто-то услышит. — Я это уже поняла, — выдохнула Касуми, откусывая кусочек от вкуснейшего самодельного бутера. — Выкладывай, что случилось? –Похоже я… — Джоске запнулся и залился краской, –…влюбился в Джотаро-сана. — подавлено закончил он. Касуми хихикнула. — Ну от меня-то ты что хочешь? — недоумённо просмотрела она на него. — Останови это! — девушка доела свой перекус и вытерла рот салфеткой, после чего потёрла переносицу и встало сказала. — Сколько раз повторять? Я не могу остановить это. L.O.V.E. сажает семя эмоций в том, в кого попала стрела. Это семя развивается, превращаясь в дерево. Но прорастёт оно или нет — зависит от поведения поражённого. Дабы вырасти, эти эмоции будут подталкивать тебя навстречу к крашу. Но вот сможешь ли ты сопротивляться этому? Это уже вопрос. Она развернулась и собралась уйти. Уже подходя к повороту школы, она оглянулась. — Но самый главный здесь вопрос: выживешь ли ты, если погубишь семя?. Полное имя моего Стэнда — Level Of ViolencE. Он ужасен по своей природе. Люби или умри — вот его девиз. Но готов ли ты умереть ради сопротивления своим чувствам? — и, махнув розовыми волосами, скрылась за углом, оставляя Джоске в смешанных чувствах. Они разрывали. Драли в клочья остатки положительных эмоций. Растерянность сменялась яростью. Ярость — смущением. Смущение — смятением. Смятение — растерянностью. И так по кругу. Когда эмоции были на пике, Джоске не сдержался и из-за всех сил вмазал голым кулаком по кирпичной стене школы. Острая боль в костяшках привела его в чувства и заставила увидеть кровавое пятно на холодной поверхности, медленно стекающее вниз. Парень смотрел на пятно и думал, что он похож на него. Такой же маленький на этом мире-стене и, вероятно, портящий вид своей неестественностью. Обладателей Стэндов притягивает друг к другу. Джоске проклинал себя за то, что ввязался в это. За то, что попытался воспользоваться Касуми. За то, что вообще с ней заговорил! Теперь он в таком дерьме, из которого вряд ли выберется. Апатия нашла его дома. Он просто лёг на кровать и не смог встать. Было херово. Хотелось увидеть Джотаро. Изменить ничего невозможно. Так, может, стоит просто принять свою судьбу? Джоске сел на кровати и, какое-то время просто посмотрев в стену, решил спросить совета у старика. Может, он высмеет его, но, по крайней мере, совет должен какой-нибудь дать. Встав и надев гакуран, Джоске вышел из дома, крикнув матери, что ушёл. По дороге мысли съедали его, от чего парень захотел просто тишины в своей голове. Казалось, будто не он думает мысли, а мысли думают его. Столь навязчивые и тягучие словно струйка стекающего дёгтя. Неприятное чувство. Поблагодарив всех богов за то, что его путешествие, наполненное самокопанием, наконец-то закончилось, Джоске зашёл в отель и, спросив на ресепшене о номере комнаты Джозефа Джостара, поднялся на лифте. Он шёл по длинному коридору, справа и слева были красивые светлые двери, украшенные своим номером, переливающиеся металлическим блеском. Довольно приятное глазу сочетание. Дойдя до нужной комнаты, Джоске нервно сглотнул и неловко постучал целой рукой, — ему не хотелось ни испортить дверь уже с подсохшей кровью (обработать рану он благополучно забыл), ни причинить себе боль. И только когда послышалось слишком широкие и бодрые для старика шаги, а дверь открылась, Джоске понял, что ошибся. Перед ним стоял не старик Джозеф. Перед ним стоял сам Джотаро, несколько уставший, словно только что проснулся. Таким, пожалуй, парень даже представить не мог: уж слишком нереальным казался столь неряшливый образ такого собранного человека Волосы были растрёпаны, кофта, в которой он, по-видимому, спал, была помята, как и белые штаны. И. . . что это? У него отросла щетина? Насколько же он устал, раз даже не побрился? Сонным взглядом зеленоватых глаз, под которыми виделись тёмные пятна усталости, он с вопросом смотрел на Джоске. А Джоске. . . Словно влюблённая школьница средней школы, стоящая под сакурой, готовая вот-вот признаться в любви своему возлюбленному, покраснел. Щёки порозовели, как и уши, от чего Джотаро забеспокоился о его здоровье. — Ты что-то хотел? — уже более проснувшимся голосом спросил Джотаро, потирая пальцем сначала один глаз, затем второй. Парень хотел извиниться и сказать, что он перепутал номера, на самом деле он шёл к Джозефу, чтобы спросить совета о кое-чем, правда! Однако его язык так не думал. Предательски начав заплетаться, он выдавал отдельные звуки, отказывать формулировать фразы. Самым вразумительным являлись слова «ну», «это» или же их сочетания. Казалось, что от этой попытки говорить Джотаро сейчас уснёт, от того Джоске запаниковал ещё больше. И в порыве этой паники он нервно почесал щёку, от всей этой мешанины в мыслях забыв про отбитые костяшки, что неприятно растянулись, когда парень согнул пальцы. Взгляд Джотаро тут же нахмурился, стоило ему только увидеть рану. Он слегка отошёл от двери, открывая Джоске вид на слегка помятую постель и другие прелести номера. Джоске, покраснев ещё больше, принял приглашение и быстренько, словно мышь проскользнуло в комнату. Послышался звук закрывания двери и щелчок замка. — Садись, — Джотаро указал на кровать, сам же удалился в ванную комнату. Только после того, как он вернулся с аптечкой, Джоске понял, что Джотаро сейчас будет дезинфицировать его рану.