***
У Чино определённо была проблема. Обычно возникавшие у него проблемы решались легко. Не работает одна из машин в кофейне? Звони ремонтнику. Одну из кошек одолела рвота? Звони спонсору приюта для животных и скажи, чтобы животное сводили к ветеринару. На тебя давит мысль о том, что ты умрёшь в одиночестве, окружённый лишь кошками? Ложись в кровать и постарайся выбросить это из головы, пусть даже в твой порыв самобичевания нагло вклинятся мысли о том, с кем бы ты, возможно, не отказался связать свою жизнь. Вот в этом-то и заключалась проблема. Чино давно смирился с уготованной для него судьбой: ему не дано найти своего «единственного и неповторимого» и не светит провести остаток жизни в любви и счастье. С ним таких чудес не случается. У него даже времени не было, чтобы и за кафе следить, и на свидания ходить. В его возрасте уже сложно было заводить новых знакомых… По крайней мере, таких, у которых ещё не было своей второй половинки. И его вполне устраивал выпавший ему жребий. А потом в его жизни появился Найтмер. Сначала Чино ничего особенного не почувствовал: просто ещё один клиент, которому нравилось пить кофе в окружении кошек. Найтмер постепенно превратился в постоянного клиента, который всегда занимал один и тот же столик и всегда просил прописавшегося в кафе на постоянное проживание кота Санси. Чино взял за привычку отправляться на поиски ленивого котяры, едва Найтмер переступал порог. Потом Найтмер вызвался ему помогать. Чино прекрасно понимал, что тот просто не хотел платить за вход, но Найт и сам был поэтом (и, к тому же, бедным студентом), а потому бариста дал добро. Найтмер с усердием взялся за работу и вскоре достаточно пообвык, чтобы ему не приходилось всё своё внимание уделять лишь на текущей задаче. А ещё он наловчился самостоятельно готовить некоторые напитки. Зачастую, обернувшись, Чино натыкался на дожидавшуюся его кружку какао с горкой маршмэллоу сверху. Он решил было, что это Найтмер так практикуется, но в приготовлении какао не было ничего столь сложного, чтобы, сделав его пару раз, приходилось и дальше оттачивать навык. А потом Найтмер начал добавлять в приготовленные порции небольшие детали, делая каждый напиток особенным: то маршмэллоу были разноцветные, то какао сверху украшала радужная посыпка. Бариста подумал было, что это Найтмер просто пытался угодить своему «боссу». Но каждый раз, как Чино обнаруживал такое подношение, он видел, как Найтмер следил за его реакцией между делом и как тот хмурился, когда бариста улыбался ему в знак благодарности. Будто Найтмер видел, что улыбка фальшивая, пусть Чино и правда был благодарен тому за заботу. Чино был уверен, что Найтмер и правда видел его насквозь. И именно поэтому проверял, удастся ли ему заставить Чино улыбнуться по-настоящему. Однажды он этого добился. Как-то раз Чино обернулся и обнаружил перед собой ещё одну чашку какао: в этот раз она была украшена кремовым зефиром в форме кошки, мордочка которой была нарисована корицей. Округлив глаза от восторга, он просиял и обернулся к Найтмеру. — Это превосходно! — выпалил он. Найт сначала уставился на него во все глаза — у него даже челюсть отвисла, — но затем тоже улыбнулся. По-настоящему. И тогда-то Чино понял, что в его жизни стало одной проблемой больше. И у этой проблемы были прекрасные лиловые глаза. И он легко мог сгрести эту проблему в охапку. И эта проблема была минимум лет на десять его моложе. После того, как он это осознал, его несколько дней подряд будто бы лихорадило. Пришлось всюду носить с собой носовой платок и сваливать свою потливость то на тёплую погоду, то на сдающий кондиционер. Каждую свободную минуту он проводил за мыслями о своём помощнике и всё не мог понять, с чего началась его влюблённость. Не верил, что всё случилось просто так, без причины. Начало всему дала улыбка Найтмера. Но кто влюбляется в одну улыбку? Нет, влюбляются именно в кого-то. Улыбка стала лишь приятным дополнением. Чино так и не смог придумать, с чего всё началось, к следующему визиту Найтмера. — Привет, Чино, — сказал Найт, заходя за прилавок и принимаясь что-то себе готовить. У них это вошло в привычку: Найтмеру теперь дозволялось зайти за стойку и самостоятельно приготовить себе напиток (и, конечно, за него заплатить), а затем он, как обычно, усаживался за один из столиков. Сегодня Чино приложил все усилия, чтобы нечаянно с ним не столкнуться. Давешняя лихорадка всё ещё его не отпустила. — Привет, Найт, — Чино покачнулся, но быстро выправился. Найтмер вопросительно приподнял бровь: — С каких пор ты зовёшь меня «Найт»? — О-ой. Тебе не нравится? Я тогда больше не буду, — Чино об этом как-то даже не подумал. —…Да нет, — Найтмер вновь переключил внимание на чашку и налил себе кофе. Положив пару купюр на прилавок, он глянул, как за прилавком суетился Чино. — Ты в порядке? — В полном, — поспешно отозвался Чино. — Ты весь взмок, — Найт окинул его взглядом. — Кондиционер в последнее время сдаёт, — отмахнулся бариста, посмеявшись. — Он мне прямо на голову дует, — Найтмер нахмурился. — Что-то не так. Ты дрожишь, и у тебя лицо всё красное. — Всё в порядке! — прощебетал Чино, пытаясь выдавить из себя улыбку. — П-просто… Он сделал глубокий вдох, пытаясь успокоиться. В глазах вдруг потемнело, и колени подогнулись. Он почувствовал, будто вот-вот отключится. Найтмер поспешно его подхватил. — Звёзды, — прошептал Найт. — Ты же наверху живёшь, да? — Д-да, — Чино окинул взглядом кафе. В зале было отнюдь не пусто. — Н-но… Найтмер вздохнул. — Я обо всём позабочусь. Дай только тебя наверх отвести, — он перекинул руку Чино через плечо. Тому пришлось на него облокотиться, что, впрочем, неплохо сработало: из Найтмера вышел неплохой костыль. Они кое-как умудрились подняться по ступеням, и Найт уложил его на диван. — Просто лежи, — мягко указал Найтмер, и во взгляде, направленном на Чино, было столько заботы, что тот опешил. На него так давно никто не смотрел. — Ты сам справишься? — спросил он, пытаясь успокоиться и улечься поудобнее. Санси, появившийся словно из ниоткуда, запрыгнул к нему на ноги. — Я обо всём позабочусь, — повторил Найтмер, развернулся и ушёл на первый этаж. Чино проводил его взглядом, а затем обратил внимание на своего кота, поглаживая мягкую шёрстку. И как всё до такого докатилось? Влюблённость вызывает лихорадку? Или это он и правда заболел? По крайней мере, он готов был признать, что не против, чтобы Найтмер за ним поухаживал… Он прикрыл глаза, мысленно пожелав студенту удачи. Тому многое предстояло переделать, заправляя кафе в одиночку. Чино уже почти уснул, когда со стороны лестницы послышались шаги. — Найтмер? — хрипло окликнул он и глянул на время. Прошло всего десять минут. — Ты чего вернулся? — Я закрыл кафе, — просто ответил Найтмер, двинувшись в его направлении. Чино тут же подорвался встать. — Закрыл?! Мне нельзя закрываться. Я сейчас же возвращаюсь к работе! — выпалил он, пытаясь подняться на ноги, но Найт уложил его обратно. — Нет. Сейчас ты будешь отдыхать. И уж я позабочусь, чтобы так оно и было, — поэт слегка нахмурился. Чино покачал головой. — Нет. Ты не понимаешь. Я не могу просто взять и закрыть кафе. Я же потеряю… — Учитывая, сколько дополнительной выручки ты делаешь по пятницам, ты вполне можешь позволить себе закрыться на полдня, — Найтмер не спешил убирать руки с его плеч, зная, что бариста обязательно попытается встать снова. — Ты и заболел наверняка из-за переутомления. Чино нахмурился и, наконец сдавшись, расслабился. Он и правда с ног валился от усталости. В последнее время он почти не спал: всё обдумывал все нюансы ситуации, в которой он оказался. Вообще, если бы он решил-таки приударить за Найтмером, то был бы рад видеть того у себя в гостях, но, учитывая текущие обстоятельства, он был, мягко говоря, не в восторге. — Где у тебя спальня? — спросил Найтмер, двинувшись в произвольном направлении. — Это ещё зачем?! — едва ли не взвизгнул Чино. Найт обернулся и хмуро на него глянул. — Я хотел тебе подушку принести, — сказал он. Чино, будто бы извиняясь, неловко посмеялся. — А… Ну да… Первая дверь налево, — бариста молил звёзды, чтобы где-нибудь на виду не стояло ничего постыдного. Найтмер вернулся с одной из его подушек, ничуть не изменившись в лице, что Чино принял за хороший знак. Он сел, дожидаясь, пока студент положит подушку ему под голову, и улёгся уже на неё. — Пока не собьём температуру, никакого одеяла, — распорядился Найтмер. — Ты чего сегодня ел? Над этим вопросом Чино пришлось поразмыслить, но в итоге он лишь неловко улыбнулся своему собеседнику: — Ничего. Найтмер вздохнул. Громко и напоказ. — А что ты сегодня пил? — продолжил допрос он. Чино вновь смутился: — Кофе. — И всё? —…и какао. Младший скелет вновь вздохнул. — Ясно, — только и сказал Найт и прошёл в кухню. Вернулся со стаканом воды, влажной тряпкой и переспелым бананом. Еду и воду он вручил Чино, а тряпку положил тому на лоб. — Поешь. Тебе нужно восстанавливать силы. Чино молча последовал указаниям, наблюдая, как Найтмер садится в кресло рядом с диваном. Найт встретился с ним взглядом, скрестил руки на груди и закинул ногу на ногу, будто бы говоря: «Ты всё съешь, или я за себя не отвечаю». Когда с нехитрым перекусом было покончено, Чино положил кожуру на кофейный столик и туда же поставил пустой стакан. — Спасибо. Извини, что заставил тебя со мной возиться, — Чино извиняющеся улыбнулся. Найтмер нахмурился: — Мне не сложно. — И всё же… Наверное, тебе это происшествие весь день испортило, — Чино продолжал улыбаться. — Тебе тоже, — пожал плечами Найтмер. — Можешь идти домой, если хочешь. Обещаю, буду отдыхать. — У меня на сегодня больше не было никаких планов. — Не хочу отнимать у тебя время. — Я и так рассчитывал провести здесь пару часов. — Я в порядке. Тебе вовсе не обязательно за мной следить. — Да дай же уже хоть кому-нибудь тебе помочь, — чуть ли не прорычал Найтмер, крайне хмуро уставившись на Чино. Тот опешил. — Я… я не понимаю, о чём ты, — бариста попытался скосить под дурачка, но на деле он прекрасно понимал, что Найтмер имел в виду. — Ты один. Ты вечно сам по себе. Давно мог бы нанять кого-нибудь себе в подмогу, но упорно этого не делаешь. Потому что, естественно, лучше загнать себя в могилу, чем принять чью-либо помощь. У тебя место проходное, звёзды подери. Ты просто постоянно придумываешь отмазки, чтобы оставаться в своём одиночестве, — голос Найтмера оставался ровным и мягким, но звучало это всё равно как выговор. Чино поморщился. — Я не один, — Чино улыбнулся и тихо посмеялся. — У меня ведь есть ты, разве нет? Найтмер вздохнул. — И ты даже меня держишь на расстоянии. Ты же даже нанимать меня не собираешься, хотя и видишь, что вместе мы увеличим выручку, — он нахмурился. У Чино внутри что-то перевернулось. — Ты и сам такой же, — мягко сказал он, улыбнувшись. — Ты всегда приходишь один. На мгновение Найтмер просто безмолвно на него уставился. — Это потому что сюда я сам решил приходить один, — мягко сказал он. — Но я учусь подпускать к себе людей. Я и помогать тебе вызвался, только потому что я хотел узнать тебя получше. Чино замер и, в кои-то веки, его улыбка дрогнула. — Зачем тебе сдался кто-то вроде меня? — прошептал он. Они встретились взглядами, и Найтмер ответил: — Мы похожи. — Похожи? — переспросил Чино. — Когда у меня в жизни случился тяжёлый период, я начал приходить сюда… И я следил за тобой. Ты улыбаешься, даже когда на душе у тебя совсем иное, и, несмотря ни на что, продолжаешь работать… Но самое главное, мы оба каким-то естественным образом отталкиваем от себя окружающих. — Мы отталкиваем окружающих? — нахмурился Чино. — По-разному. Но ты просто… такой грустный, что окружающие это чувствуют. И всё же, ты всё равно улыбаешься, — Найтмер наконец отвёл взгляд, чувствуя, как щёки заливает румянец. Чино мягко посмеялся. — Ну да. Думаю, ты прав, — согласился он. — Я всё равно хочу узнать тебя получше, — вновь оживился Найтмер. — Лучше, чем знаю сейчас. — Зачем тебе сдался такой старик, как я? — попытался улыбнуться Чино. Найтмер нахмурился, глядя на него. — Мне интересно общаться с тобой, а возраст тут ни при чём, — он снова скрестил руки на груди. Теперь настала очередь Чино краснеть. — Тебе разве не интересней будет с кем-то своего возраста? — спросил он. Найтмер громко вздохнул. — Да что ты к возрасту прицепился? Какая разница? Мы оба взрослые монстры, — Найтмер едва сдержался, чтоб не закатить глаза. Чино засмеялся. В этот раз, по-настоящему. — Хорошо. Можем как-нибудь пообщаться на досуге. — Нет, — покачал головой Найтмер, и его душа быстро-быстро забилась. — А теперь тебе резко расхотелось общаться? — снова нахмурился Чино. — Нет, я хочу с тобой куда-нибудь пойти, — выдохнул Найтмер и, осознав, что Чино так ничего и не понял, поспешно добавил: — На свидание. — Свидание?! — Чино чуть с дивана не вскочил, но Найтмер поспешно встал и заставил его улечься обратно. — Да, на свидание, — Найтмер нахмурился. — Не обращай внимания, что я тебя к дивану прижал. Просто если ты слишком резко встанешь, то ты и правда вырубишься. — Я… — лицо Чино полностью залила краска. — Я… Ты… Я… — ему безумно хотелось провалиться сквозь землю и притвориться, что ничего не было. Он был слишком стар для Найтмера. У того целая жизнь впереди, а сам Чино был уже слишком тяжёл на подъём, пожизненно застряв в этом кафе, в котором кошек было больше, чем посетителей. А Найтмер подыщет себе кого-нибудь получше. Как и все. Но пока он смотрел в эти глаза, которые недавно начали преследовать его в мечтах, тихий голосок где-то у него в подсознании сказал: «А вдруг?» — Х-хорошо, — пискнул он. — Хорошо? — переспросил Найтмер. — Хорошо, — более уверенно повторил Чино. За это он был вновь награждён той самой настоящей улыбкой, и Найтмер отпустил его, возвращаясь в кресло. Санси шумно выдохнул, будто бы говоря: «Наконец-то».***
Это чувство не возникло само по себе. Оно неделю вызревало внутри Инка, пока тот подсознательно добавлял в него всё больше желчи. Всё это время он был несвойственно раздражителен даже на работе, а уж дома, в компании Эррора — и подавно. Тот это явно заметил, но ничего не говорил. А чувство продолжало давить на Инка, но он всё никак не мог понять, откуда же оно взялось, а потому не знал, как исправить ситуацию. В чём же дело он осознал, только обсудив это с Чарой. — Ждёшь не дождёшься переезда? — непринуждённо спросила она. Она в принципе была в приподнятом настроении с тех самых пор, как они с Блу официально стали парой. — Нет, — буркнул Инк. Его начальница отвлеклась от дел, чтобы смерить его взглядом. — Ты выглядишь так, будто кто-то убил твою кошку и тебе же её скормил. В чём дело? — она скрестила руки на груди. — Я не знаю! — возопил он, всплеснув руками. — Я не знаю. — Ладно… Ты не рад переезду. Начнём с этого. А почему ты этому не рад? Инк нахмурился. Действительно, почему он этому не рад? Он наморщил лоб, задумавшись, и его зрачки менялись по мере того, как он перебирал различные варианты. Судя по скорости изменений, процесс обещал затянуться. — Ну же, Инк. Дело в квартире? Тебе она не нравится? — она щёлкнула пальцами, возвращая его в реальность. — Нравится, — он лишь сильнее нахмурился. — Тебе неохота возиться с грузчиками? — Мы и не собираемся. У нас не так много вещей, — вздохнул он. Они решили бросить большую часть мебели и купить новую, когда появятся лишние деньги. — Так какого чёрта, Инк? — вновь вырвала его из размышлений Чара. — А? — Твой парень обеспечил тебе классную квартиру в далеко не худшей части города, а ты не рад переезду. Повторяю: какого чёрта, Инк? — она нахмурилась, глядя на него. Озарение снизошло на него так внезапно, что оба зрачка превратились в восклицательные знаки. — Меня бесит, что он это сделал. — Прости, что? Тебя бесит, что он о тебе заботится? — фыркнула Чара. — Это я собирался обеспечить нам новую квартиру. Я специально на неё копил. А тут он взял и всё сам решил, заручившись помощью своего брата. Вот просто взял и сделал, — Инка как с цепи сорвало. — Я так старался, а он будто бы про это забыл. — Может и забыл, — согласилась Чара. — Но наверняка он просто ухватился за шанс вытащить тебя из той дыры, в которой вы живёте. — Я его об этом не просил! — возопил Инк. Чара нахмурилась. — Ты его об этом…? — она вздохнула. — Кажется, я поняла в чём дело. — И в чём же? — спросил Инк, приветствуя любое стороннее мнение на его проблему. — Ты злишься, что он сделал тебе приятное, — сказала Чара. Инк открыл рот, чтобы возразить, но она продолжила, не дав ему и слова сказать: — Потому что ты планировал сделать то же самое ради него. Инк нахмурился, молча переваривая эту весьма разумную мысль. Чара была права. Он обиделся на своего парня за то, что тот его опередил. Художник издал крик отчаяния. — Он только и делает, что обо мне заботится! — прорычал он. — Я хотел хоть это ради него сделать, но нет же, он опять меня опередил! От меня вообще какой-то толк есть? Или я ему нужен, только чтоб меня баловать?! — Ну, какой-то толк от тебя точно есть, или он бы тебя уже давно прибил, — закатила глаза Чара. — Я никогда ничего ему не покупаю. Я никогда ничего особенного для него не делаю. Я никогда не вожу его на свидания. Так какой. От меня. Толк? — выдавил сквозь зубы Инк. — Я, конечно, не семейный психолог, но скорее всего он так показывает, что ты для него важен. Ты слышал о языках любви*? Инк отрицательно покачал головой. Она вздохнула. — Это разные способы показывать окружающим, что ты их любишь. Например, я это делаю через прикосновения: я люблю обниматься и держаться за руки, — она обняла себя руками. — Наверняка, язык любви Эррора — это подарки. Со всеми остальными у него… проблемы. Инк лишь склонил голову набок, приглашая её продолжить свою мысль. — Как ты ему показываешь, что ты его любишь? — спросила она. Ещё одна пауза на раздумья. Затем… — Секс…? — выдал он. Чара снова вздохнула. — Хорошо, значит, через прикосновения. Но я уверена, что Эррор с тобой не только ради секса. Что ты делаешь такого, что ему нравится? — Ему очень нравится, когда я сверху и я… — Стоп, стоп! — поспешно перебила его Чара. — Помимо секса! Например, нравится ли ему, когда ты готовишь? Нравится проводить с тобой время? — Он точно не в восторге, когда я сам готовлю, — Инк уставился в пол, размышляя. — Кажется, вместе смотреть телик ему нравится. И когда я убираюсь и не забываю раскладывать свои вещи по местам. Ну, как-то так, — он поднял на неё взгляд. — Это тоже языки любви. Вот видишь, Инк? Ты тоже показываешь ему, как он тебе важен, просто способы у тебя другие. Уверена, он это понимает, — по крайней мере она надеялась, что Эррор это понимал. Инк так и не перестал хмуриться. Осознание, что он не совсем бесполезен, несколько его успокоило, но у него внутри всё ещё назревала буря. Дурное настроение не покидало его всё утро, но к обеду он всё же пришёл к некоему решению и поделился своими намерениями с Чарой. — Я в обеденный перерыв задержусь, — безапелляционно заявил он. — Вычту это из твоей зарплаты, а так — без проблем, — Чаре хватило одного взгляда, чтобы понять, что убедить его не делать, что бы он там ни задумал, у неё не выйдет. Девушка проводила его взглядом, понадеявшись, что он не планирует ссориться с Эррором, и, прикинув, какие они оба по характеру, пришла к выводу, что любая их «ссора» будет ни капли не похожа на те, что случаются у нормальных пар. Нет, до рукоприкладства у них не дойдёт, но ничто не помешает им превратить разборки в сущий бардак. И под «бардаком» подразумевалось, что, должно быть, в их духе было бы швыряться друг в друга вещами: перебрасываться в равной степени как оскорблениями, так и светильниками. А когда они выдохнутся, то просто помирятся и посмеются над тем, что вели себя как последние идиоты. Да, вот это было похоже на правду. Вот же два придурка.***
Когда Инк вернулся, Эррор уже был дома и валялся на диване в спортивных штанах. Если бы художник сам не видел, как тот утром сел на поезд, он бы подумал, что сегодня Эррор на учёбу так и не ездил. — Привет, Инк, — поздоровался Эррор, не вставая. Инк ничего не ответил, только снял куртку и сумку, аккуратно раскладывая и ту, и другую по местам. Затем повернулся к глюку и нахмурился. — Я на тебя в обиде, — объявил он. — А? Так ты наконец выяснил, почему ты всю неделю ходишь в отстойном настроении? — пошарив рукой по подушкам в поисках пульта, Эррор поставил на паузу то, что смотрел, и лишь тогда поднял взгляд на Инка. — Так за что же, скажи на милость, ты на меня в обиде? — Ты купил нам квартиру, — зрачки Инка сменились на простые белые точки. Эррора это несколько встревожило, но он постарался не подавать виду, что что-то не так. — То есть, ты обиделся на меня за то, что я купил нам квартиру? — переспросил Эррор. — Я обиделся на тебя, потому что ты так проявил свою заботу. — Ты обиделся на меня, потому что я так проявил свою заботу, — процедил Эррор сквозь стиснутые зубы. — Я обиделся, потому что ты сделал то, что планировал сделать я, — уточнил Инк. Эррор не сводил с него глаз, но молчал, потому художник продолжил: — Ты же в курсе, что я копил на квартиру, но ты всё равно всё решил сам, просто потому что мог. Ты ведь даже не подумал обо мне. — Да я только о тебе и думал, — прорычал Эррор, подскочив на ноги. Сраться сидя было бы кощунством. — Ты даже не включил меня в процесс, — голос Инка был лишён эмоций, под стать его зрачкам. — Да оно так само получилось! Тебя никто не заставлял подписывать договор аренды. Мог бы просто «нет» сказать, — Эррор скрестил руки на груди и будто бы весь сжался. По спине пробежал холодок беспокойства, отравляя каждую косточку своими липкими прикосновениями. Инк моргнул, но зрачки так и не поменялись. Беспокойство грозило превратиться в панику. — Чего ты от меня хочешь, Инк?! — Эррор чуть не заорал от безысходности. — Хочешь, я пообещаю больше никогда не пытаться сделать тебе приятное? — Ты не понял, Эррор. Я не в обиде на то, что ты сделал мне приятное. Я обиделся, потому что ты знал, что я коплю на квартиру, но всё равно всё сделал сам. Ты всё время заботишься обо мне, — Инк нахмурился. — Я и сам могу о себе позаботиться. — Я знаю! Но что если мне самому просто хочется о тебе заботиться? Разве это плохо? — Эррор сильнее обхватил себя руками, а в глазах потемнело. Если эта их «ссора» не закончится в самое ближайшее время, то он сорвётся. — Я тоже хочу о тебе заботиться, — Инк всё ещё казался абсолютно спокойным, но и на живого он, в принципе, не особо походил. Эррору от этого становилось лишь хуже. Он понятия не имел, что у Инка на уме и на душе. И это пустое выражение лица ему совсем не нравилось. Было в нём что-то… зловещее. Сообщения об ошибке начали мерцать перед глазами. — Ты меня любишь, Эррор? — спросил Инк, похоже, абсолютно не замечая, что ситуация всё усугублялась. Впрочем, наблюдательностью он не отличался. — Что за бредовый вопрос? — выдавил из себя Эррор. — Конечно, люблю! — Тогда переезжать ты будешь уже не со своим парнем. Сначала отключилось зрение, а потом и сам Эррор. Это была его первая перезагрузка с тех пор, как он в полной мере понял, насколько искалеченным оказался его младший брат.***
Когда он пришёл в себя, то обнаружил, что лежит на полу, а его голова заботливо уложена к Инку на колени. Его парень (может быть, даже не бывший) не сводил с него взволнованного взгляда и, слава звёздам, его зрачки снова принимали самые разнообразные формы. Эти самые зрачки превратились в восклицательные знаки, когда он увидел, что Эррор открыл глаза. — Эррор! — выпалил он и сложился вдвое, чтобы того обнять. — Я не знал, что делать! Ты просто взял и… отключился. Что это было?! Эррор застонал. Кости всё ещё плохо его слушались после приступа паники. — Можешь… отпустить? — попросил Эррор: тело просто молило о том, чтобы убавить физический контакт. Инк послушно сел прямо, но его взгляд всё равно был прикован к Эррору, и по его лицу легко было понять, что он всё ещё волнуется, да и среди форм, которые принимали его зрачки, то и дело появлялись капельки. Эррор потёр лоб, чувствуя подступающий приступ головной боли. К счастью, в ванной как раз для подобных случаев было припасено лекарство. — Это была перезагрузка… Бывает… когда я слишком сильно нервничаю. Обычно у меня получается успокоиться… — Эррор вздохнул и сглотнул. — А почему ты всё ещё здесь? — В смысле, «всё ещё»? — Инк лишь сильнее нахмурился. — Ты разве не расстаться со мной собирался? — Эррор мысленно проклял то, как хрипло звучал его голос. В ответ на это Инк округлил глаза и приоткрыл рот, будто Эррор только что отвесил ему пощёчину. — Н-нет! — выпалил он. — Да я ни за что!.. Он дёрнулся было обнять Эррора, но вовремя вспомнил, чем обернулась первая попытка, и вновь сел прямо. — Ты же сказал, что переезжать мне придётся без моего парня? — нахмурился Эррор. — Я не закончил, — вздохнул Инк, потирая черепушку. — Не закончил? — вопросительно приподнял бровь Эррор. Наверное, неплохо было бы подняться с пола, но, в то же время, ему очень нравилось лежать у Инка на коленях. Инк посмеялся и вздохнул. — У меня всё было продумано, — улыбнулся он, признавая поражение. — Убить меня собрался? — Убить? — Ты на меня так смотрел… Если расставание целью не было, то остаётся только вариант с убийством. — А, это? Да это у меня такой покерфэйс! — прыснул Инк. — Чтобы сюрприз не испортить. — Это же жуть! — фыркнул Эррор. — Что, правда? Никто ещё не жаловался, — чуть надулся Инк. — Да кто с перепугу жаловаться станет? — Эррор предпринял попытку сесть, но Инк (без особых нежностей), уложил его обратно. — Теперь тебе придётся меня дослушать, — заявил он. Эррор лишь тихо поворчал, но вырываться не стал. — Я сказал, что, если ты меня любишь, жить тебе придётся уже не со своим парнем, — Инк принялся рыться по карманам, — потому что… э… погоди… Когда он наконец-то нашёл, что искал, то дёрнул рукой так резко, что искомый объект попросту выскользнул из его рук. Благо поднять его с пола Инк смог с минимальными неудобствами для своего любимого. — Потому что нам для переезда нужна самая маленькая коробочка в мире? — съязвил Эррор, прищурившись, чтобы разглядеть, что Инк держал в руке. — Нет! Потому что… — Инк внезапно разволновался — а ведь совсем недавно он был полон уверенности. — П-потому что… — Потому что? — призвал его продолжить Эррор. — Потому что… — Инк всё пытался заставить себя выдать заранее заготовленную наигениальнейшую фразу. — Потому что. Переезжать. Ты. Б-будешь. Уже. Со. Своим. Б-б-б… — С моим… балбесом? — НЕТ! Ну, это тоже да. Но я имел в виду «будущим мужем»! — выпалил Инк так громко, что, наверное, даже дом вздрогнул, разгоняя по углам испуганных тараканчиков. Округлив глаза, Эррор часто-часто заморгал. Ещё и ещё. — Т-ты мне…? — закончить вопрос он не смог. Лицо Инка тут же залил яркий радужный румянец, когда до него дошло, что он даже коробочку-то не открыл. — А-ага! — выпалил он и открыл коробочку, демонстрируя глюку блестящее серебряное кольцо на мягкой шёлковой подушечке. Эррор несколько раз переводил взгляд с кольца на Инка и обратно, пока не остановился на последнем: — Когда ты понял, что на меня обижен, первое, что пришло тебе в голову, — это сделать мне предложение? — Ты так говоришь, будто это плохо, — прыснул Инк. — Ты же понимаешь, что мы без малого два месяца вместе, да? — Я об этом не подумал. — То есть, тебе просто пришло на ум, что ты этого хочешь, а ты взял и сделал? — Я думал скорее о том, что должен успеть раньше тебя. — Оу, — Эррор нахмурился. — Не знал, что мы соревнуемся на скорость. — Я не мог иначе! Не одному же тебе всё делать! — фыркнул Инк. — Ну? — Что «ну»? — Эррор усмехнулся, теперь уже просто издеваясь. — Ну?! Да или нет?! — Я не могу сказать «да» или «нет», пока ты не задашь свой вопрос. — Я его задал! — Нет, ты чего-то там промямлил. Это не одно и то же. — Ну ладно, — огрызнулся Инк. Он открыл рот и тут же его закрыл. Это повторилось несколько раз. Эррору это напомнило золотую рыбку, которая, выпучив глаза, судорожно пытается сделать вдох. — Ты сможешь, — подбодрил его Эррор. — Ты выйдешь за меня? — наконец спросил Инк. — Свадьба будет не раньше, чем через год. Нужно хоть какие-то правила приличия соблюдать, — распорядился Эррор. — Хорошо, — кивнул Инк. — Нам придётся скопить деньги, чтобы свадьба была приличная. Иначе Гено меня прибьёт. — Хорошо, — ещё один кивок. Пауза. — Так это значит «да»? — спросил Инк, оживившись. Эррор вздохнул и протянул свою левую руку Инку, чтобы тот смог надеть на его палец кольцо. — Да.***
* Подразумеваются т.н. «пять языков любви» — пять разных способов выражать свою привязанность: слова, совместное времяпрепровождение, подарки, помощь/забота и прикосновения.