***
Инк ответил не сразу. Нет, первым делом он вскочил с места, помотал головой, давая Эррору понять, чтобы тот за ним не шёл, и унёсся в уборную отмываться. Тем временем остальные собравшиеся помогли официантке перенести всё на другой, не залитый чернилами столик. Попутно Эррор заверил Гастеров, что у Инка такое бывает, когда его переполняют эмоции, и ничего страшного не произошло. — С ним то же самое случилось, когда он подумал, будто я ради работы перееду, — рассказал Эррор, усаживаясь за новый столик и нервно оборачиваясь на мужскую уборную. Он искренне надеялся, что переполняла Инка именно радость. — Что-то долго его не видно. Может, пойти глянуть, всё ли у него в порядке? — нахмурился Гастер, глянув на своего супруга. Эррор тяжело вздохнул и поднялся на ноги. — Пойду проверю. Уверен, он просто… — Эррор нахмурился. — Уверен, он просто слишком заморачивается, как и всегда. Он развернулся и двинулся в уборную. Осторожно приоткрыв дверь, заглянул внутрь. — Инк? — позвал он, не увидев своего жениха ни у раковин, ни у сушилок для рук. Вошёл, озираясь. Вереница чёрных капель привела его к закрытой кабинке, и в зазор между дверью и полом было видно, как кто-то стоит на коленях. Видимо, под напором чувств Инка снова вырвало. Глюк постучался. — Инк? — Эррор? — голос Инка прозвучал напряжённо, но обнадёженно. — Единственный и неповторимый. Открой дверь — я войду. Инк медленно поднялся на ноги и повернул замок, впуская своего любимого в кабинку. — Ты на себя накапал, — поморщился Эррор, глядя на мелкие чёрные пятна на рубашке Инка. — Я настолько плохо выгляжу, да? — Инк отвернулся и спустил воду в унитазе, а затем жестом попросил Эррора посторониться. Покинув кабинку, он направился к раковинам и, открыв холодную воду, брызнул ей себе на лицо. — Не то чтобы настолько… Но явно не так, будто тебя только что предложили усыновить, — Эррор скрестил руки на груди. — Ты хоть рад? Инк устало посмеялся. — Эррор, да я на седьмом небе от счастья. Меня просто только что вырвало, потому мне слегка нехорошо, — он принялся полоскать рот, горстями зачерпывая воду. — Супер. Просто я им как бы сказал, что ты был бы только рад, если они будут твоими родителями, и мне не хотелось бы показаться лжецом. Инк хмуро уставился на него через зеркало. — Ты был в курсе всего этого? — спросил он. — Они хотели прощупать почву, понять, какой реакции от тебя ждать. Не хотели, чтобы вышло так, что они уже заранее понадеялись на положительный ответ, а ты бы вдруг посчитал их предложение странным или ужасным или решил, что ты вообще не видишь их в роли своих родителей. —…Что ж, наверное, в этом есть смысл, — Инк выпрямился. — Думаю, можно возвращаться. — Что им скажешь? — Хм… — Инк ему подмигнул. — Ты от меня всё это скрывал. Вот пусть и мой ответ пока тоже будет секретом. Эррор нахмурился, явно недовольный таким ответом, и всю дорогу до их столика что-то тихо бурчал. Заметив, что они возвращаются, немолодая семейная пара подняла на них взгляды, в которых читались волнение, забота и тревога. Инк сделал глубокий вдох и постарался улыбнуться. Когда они с Эррором расселись по своим местам, Гастеры повернулись к нему. — Как ты себя чувствуешь? — спросил Астер, хотя по его глазам было понятно, что на самом деле он хотел задать совершенно другой вопрос. — Уже лучше. Прошу прощения за то, что только что было. У меня так бывает, когда эмоций слишком много… И, ёлки-палки, тут их было через край, — тихо посмеялся Инк. — Мы рады слышать, что тебе уже лучше, — улыбнулся Гастер, но в его глазах всё ещё читалось беспокойство. — Спасибо, — улыбнулся Инк и сделал глубокий вдох. — Да. — Да? — переспросил Астер, которого это внезапное заявление несколько сбило с толку. — Хорошо, — улыбнулся Инк и кивнул. — Инк, ты хоть уточни, на что ты «да» отвечаешь, — вздохнул Эррор, потирая висок. — А, ну да, — прыснул Инк. — Да, я стану… Я буду… Я… — к горлу снова подкатила желчь, но он всё же сдержал рвотный позыв. — Я буду вашим сыном. Пожилые скелеты просияли, и в уголках их глаз заблестели слёзы. — М-мы очень рады… — начал Астер. — …это слышать, — закончил за него Гастер. Инк уставился на них, широко улыбаясь. Эррор пихнул его локтем в бок. — Иди и обними их что ли? — прошипел он. — Они же, в конце концов, твои родители. Инку дважды повторять не пришлось. Он сорвался с места и в мановение ока оказался по другую сторону стола, бросившись в объятья своих родителей. — Папа! — выпалил он. — И папа! — Сынок! — Астер и Гастер тут же его обняли, прижимая к себе, будто он был их первенцем (и, в некотором роде, он им и был). Эррор не преминул сделать фото с телефона и даже сам заулыбался, глядя на эту сцену. Вот каково это, когда ты всю свою жизнь (или хотя бы всю ту её часть, которую помнишь) жил без семьи, а тут внезапно она у тебя появилась? Он даже представить себе этого не мог, но одного взгляда на лицо Инка хватило, чтобы хотя бы отчасти это понять. Эррор никогда не забудет эту чистейшую неудержимую радость, проступившую на лице у Инка в этот момент. А ещё то, как правильно тот смотрелся в объятьях своих родителей, как те смотрели на него, словно он был величайшим сокровищем в мире, словно ничто больше в этой жизни не имело смысла… Это было самое прекрасное, что Эррору когда-либо приходилось лицезреть. Он, кажется, даже забыл, как дышать. Он был рад за Инка, да, но ещё он внезапно понял, что однажды, возможно, он тоже будет держать в руках подобное сокровище — своего собственного ребёнка, — и одной лишь мысли об этом хватило, чтобы на него внезапно накатила слабость. Даже когда Инк вернулся на своё место и они продолжили ужинать (теперь уже как одна семья), тугой узел в груди у Эррора и не думал развязываться. То, каким размытым стало его зрение, он списал на приглушённое освещение ресторана, но на самом деле он и его сотрапезники просто купались в лучах тепла, которое дарит новоявленное чувство семейности. Пока они ужинали, Эррор весьма неплохо справлялся со своей ролью. Он говорил и делал то, что надо (хоть и взял для салата неправильную вилку), но мыслями он был далеко. Он никогда не представлял себя в роли отца — даже когда сказал Инку, что когда-нибудь они заведут детей. (Тогда он искренне понадеялся, что к моменту непосредственно усыновления он уже будет к этому готов.) Но сейчас он вдруг чётко осознал весь груз родительства и то, насколько тяжёлой ношей было желание стать родителем. Они с Инком точно не будут ждать столько, сколько пришлось ждать Гастерам. Может, он никогда не будет к этому готов, но он знал, что вне зависимости от этого нужный момент настанет. Когда вечер подошёл к концу, они засобирались по домам. Инк на прощание слёзно обнимал своих новоиспечённых родителей, а Эррор крепко пожал им обоим руки. А потом молодая парочка направилась к метро, взявшись за руки, и Инк тихонько раскачивал их сцепленные ладони, пока они шли. — Ну и каково оно? — спросил Эррор. Теперь, когда радость Инка не так сильно одурманивала, зрение начало проясняться. — Каково что? — спросил Инк, подняв на него взгляд. — Каково это, когда у тебя наконец-то есть родители? — … — Инк улыбнулся и отвёл взгляд, задумавшись. — Странно. Я думал, что у меня просто… никогда их не будет. Когда тебе становится… лет десять, у тебя почти не остаётся шансов на усыновление… Кто ж знал, что, вопреки статистике, меня усыновят, когда мне будет за двадцать? — засмеялся он. — Но… мне хорошо. Очень хорошо. Поверить не могу, что меня ещё раз не вырвало на радостях. Эррор расцепил их руки и обнял Инка за плечо, прижимая его к себе. После откровения, пришедшего к нему за ужином, расстояние, разделявшее их, показалось ему невыносимо большим. — И хорошо, что не вырвало… Не дай бог ещё твои папаши решили бы, что ты генератор рвоты, — пошутил Эррор. Инк нахмурился. — Это ты виноват, что меня вырвало. Мог бы меня предупредить, что они меня об этом спросят. — И испортить сюрприз? Да ни за что в жизни, — усмехнулся Эррор. — … — Инк вздохнул и посмеялся. — Наверное, ты прав. Так действительно получилось интереснее. За время ужина они в деталях обсудили с Гастерами все тонкости усыновления совершеннолетних, и похоже, что самым сложным пунктом процесса будет назначить дату суда, чтобы официально оформить все бумаги. А раз Инк совершеннолетний и согласен на усыновление, то никаких проблем с этим возникнуть не должно было. На весь процесс, вероятно, уйдёт ещё не один месяц, но это касалось лишь правовой стороны вопроса. Во всех остальных смыслах Инк уже приходился Гастерам сыном. — Мне немного грустно, — признался Инк. — Я упустил всё то, что дети делают со своими родителями. Ну, знаешь, ходят в зоопарк, будят рождественским утром, чтобы поскорей открыть подарки… — Ну ведь Гастер и Астер тоже всё это упустили, знаешь ли? — улыбнулся Эррор, пытаясь его подбодрить. — Так что вам втроём предстоит создать много новых впечатлений. Инк снова засмеялся. — И ты снова прав. Вот только даже не думай, что так будет всегда.***
Когда они вернулись домой, Инк тут же умчался к себе в студию, чтобы обзвонить своих друзей. Он хотел как можно скорее поделиться с ними новостью, ведь каждое Рождество эти двое вешали на школьную (условно нехристианскую) ёлку записку с одним и тем же желанием: «Хочу, чтобы Инка усыновили». Эррор же снял пиджак, развязал галстук, оставив его висеть вялой змеёй у себя на шее, и достал свой ноутбук, которым с тех пор, как закончил учёбу, почти не пользовался. Он хмуро свёл брови на переносице, уставившись на домашнюю страницу Андернета. Тяжело вздохнув, он кликнул на «Создать аккаунт» и принялся вводить в окно регистрации свою сокровенную личную информацию. В качестве фото он поставил ту, на которой он был с Инком, и оставил её единственной фотографией в своём профиле. Терять время на поиск друзей он не стал. Вместо этого глюк тут же щёлкнул по строке поиска и принялся искать сообщества. Он долго прокручивал полученный список, но ни один из предложенных вариантов не оказался тем, что он искал. Немного изменив формулировку поиска, он стиснул зубы в ожидании. Где-то в отголосках сознания начинало зарождаться раздражение. И тут он нашёл, что искал. «Сообщество поддержки для приёмных отцов и отцов, готовящихся к усыновлению». Глянув на описание и правила группы, он нажал «Присоединиться» и ввёл пароль, который был спрятан в тексте правил. На это так и хотелось закатить глаза, но, наверное, это было всё же лучше, чем просто добавлять в группу кого попало. Едва он закрыл ноутбук, как в гостиную ввалился Инк. — ЭРРОР! — выпалил художник, всё ещё прижимая телефон к уху. — Что? — проворчал тот. — Поедем на Королевский Выходной на пляж? Эррор нахмурился. — С кем это ты там разговариваешь? — С Дримом, — улыбнулся Инк. — Я не особо вслушивался, но он что-то там сказал про то, что Кросс чего-то там планировал, но что-то не срослось, потому что Кросс идиот… — Это уж точно. — Но теперь на те выходные в их распоряжении будет целый домик на пляже. Они уже пригласили Чару и Блу к ним присоединиться, и теперь не хватает только нас, — закончил Инк. — Ладно. Если хочешь, поехали, — вздохнул Эррор, сильнее откидываясь на диванные подушки. — Супер! — Инк просиял. — Мы едем на пляж! — он ещё что-то пробормотал в трубку Дриму и убрёл обратно в свою студию, снова оставив Эррора в одиночестве. Тот вновь достал ноутбук и обнаружил, что ему пришло уведомление в Андернете. Его заявку на вступление в сообщество одобрили. Он улыбнулся. Может, он пока и не готов стать отцом, но, быть может, это сообщество поможет ему сделать шаг в нужном направлении.