***
— Я, конечно, всё понимаю. Ему нужно время и тому подобное, но всё-таки… — со вздохом прошептал Инк, выглядывая из-за стены, которая отделяла коридор от гостиной и кухни. — Ты так говоришь, будто тебе не нравится, что мой лучший друг прописался у нас на диване на неопределённый срок, — насупился Эррор, скрестив руки на груди, но Инк расслышал в его голосе игривые нотки. — Это ненормально… — нахмурился Инк и подался назад, в коридор, подальше от чужих глаз. — Найтмер уже почти два месяца как выписался и живёт у Дрима, а Кросса до сих пор домой не пускают. — По-моему, это уже личные проблемы Кросса и Дрима, — вздохнул Эррор. — Я переговорил с Чарой, и её диван уже дожидается Кросса, которого я сегодня же выставляю за дверь. — Думаешь, это правильное решение? — Инк, кажется, и правда переживал и сомневался, но он уже порядком устал от лишнего элемента в их с Эррором личном пространстве. — Да. Ему пора возвращаться домой. Когда он уйдёт, позвонишь Дриму и вправишь ему мозги. Нельзя же с концами выгнать из дома собственного мужа и ждать, что тот не потребует развода. — Эррор! Не говори так! Они же видятся время от времени. Ты же не хочешь, чтобы они и правда развелись… ведь так? — Ну, а ты бы со мной остался, если бы я заявил тебе, что у меня теперь живёт Фреш, и потому вернуться к себе домой ты больше не можешь? Инк надулся. Ему бы очень хотелось сейчас заявить, что он не бросил бы Эррора несмотря ни на что, но художник прекрасно понимал, что, в отличие от Кросса, ни за что не смирился бы с этой участью. Он тяжело вздохнул. — Ну ладно, ладно. Иди сам с ним говори, а я здесь подожду. И видят звёзды, если ты только попробуешь свалить всё на меня… — Ты же знаешь: я по часу подбирать слова не буду, — Эррор слегка ему улыбнулся, но Инк так и продолжил хмуриться, хоть и кивнул в ответ. Эррор удержался от того, чтобы хмыкнуть, развернулся и вышел в гостиную. — Кросс, — начал он, и его друг тут же обернулся к нему, едва заслышав, как серьёзно тот был настроен, — тебе пора съезжать. Кросс прищурился, приоткрыл рот от смятения, а затем склонил голову набок. — Ась? — переспросил он. Эррор присел на диван рядом с ним. — Ты у нас уже два месяца живёшь. Пора возвращаться домой, — он встретился взглядом с Кроссом. — … — Кросс нахмурился. — Я не могу, ты же знаешь. — А тебе не приходило в голову, что Найтмер специально отказывается съезжать, чтобы отомстить вам за то, что вы не пригласили его на свадьбу? — Естественно, приходило. Но Дрим всё ещё добивается, чтобы он сменил гнев на милость. Да, я до безумия хочу вернуться домой, но Дрим лучше знает, что… — Ни хрена твой Дрим не знает, — Эррор не собирался отступать, пусть даже у Кросса дёрнулся глаз: явный знак, что он едва сдержался, чтобы не залепить своему другу по голове. — Слушай, ты же хочешь вернуться к Дриму, так? — спросил Эррор. Кросс напряжённо кивнул в ответ. — Ну так иди к нему. Он твой муж, в конце концов. Кросс помолчал, медленно опустил взгляд на кольцо, украшавшее его левую руку. Они с Дримом периодически виделись, но Кросс скучал по тем временам, когда мог прижаться к нему ночью или проводить до дверей поутру. Он ничуть не жалел, что вышел замуж за любовь всей своей жизни, но, может, зря он согласился так внезапно обвенчаться, потакая желаниям Дрима. — Я знаю… — прошептал он. — Я ему, конечно, сегодня позвоню, но… — Тебя уже дожидается диван Чары. Кросс нахмурился, глядя на Эррора. А затем улыбнулся самыми уголками рта. — А к Чаре ты меня прогнал, потому что прекрасно знаешь, что больше двух дней она меня терпеть не будет. — И за эти два дня она тебя так достанет, что ты сам от неё сбежишь, — добавил Эррор, легонько пожав плечами. — Ладно, ладно. Пока буду ехать к Чаре, позвоню Дриму. Спасибо, что разрешил мне у вас пожить. — Ты мой лучший друг. Но жить здесь вечно, пока брат твоего мужа изводит вас обоих, я тебе не позволю. Пора тебе возвращаться домой. Твоё место с Дримом. — Ну да. Ты прав.***
— А пицца где? — спросила Чара, распахивая дверь своей квартиры. Кросс закатил глаза. — Уже везут. Мне заведение, из которого ты её потребовала, оказалось не по пути, потому забрать заказ на вынос я не смог. Кстати, кому вообще пришла идея класть в пиццу солёные огурцы? — проворчал Кросс, проходя в квартиру, едва она посторонилась, чтобы его впустить, и тут же по-хозяйски бросил свою сумку на пол. — Эта пицца называется «Американский чизбургер». У них это фирменное блюдо. Вкусовые пристрастия у тебя отвратные, так что мне показалось, что ты оценишь, — пожала плечами Чара. — Я теперь вегетарианец, забыла? — вздохнул Кросс и тут же направился к холодильнику. Он уже успел позвонить Дриму и обсудить своё возвращение домой, и теперь ему было просто необходимо выпить чего покрепче и закусить это дело пачкой аспирина. Но Дрим, кажется, хотя бы осознавал, почему Кросс завёл этот разговор, и даже согласился поговорить с Найтмером. Но Кросс уже настроился, что завтра он вернётся домой вне зависимости от того, продолжит Найтмер свои попытки разрушить их отношения или нет. — Да помню я, помню, — Чара плюхнулась на диван. Тот уже был готов в любой момент принять на себя Кросса: на спинке скелета дожидались одеяло и подушка. — Какая-то ты сегодня благодушная, — съязвил Кросс и продолжил рыться в кухонных шкафах. Нигде не нашлось ни капли спиртного: ни вина, ни чего покрепче. Он нахмурился и полез в холодильник, но там выпить тоже не нашлось, зато нашлась куча странной еды. Кимчхи*, квашеная капуста, творог и сборная солянка из пластиковых контейнеров, о содержимом которых он даже задумываться не хотел. — Чара? — окликнул он, закрывая холодильник и оборачиваясь к подруге. Та подняла на него усталый взгляд, и под её глазами явно залегли глубокие тени. — Что-то не так. — Ну да, тебя не пускают домой. Я в курсе. Все в курсе, — она потёрла глаз да так рьяно, что тот покраснел и припух. — Нет… — голос Кросса стал мягче, и он подошёл к подруге, уселся рядом и тут же взял её за руку. Привычное ощущение — соприкосновение костей и плоти — успокаивающе подействовало на них обоих. — С тобой что-то не так. Дело в Блу? Что-то случилось? Чара уставилась на него, сжав губы в тонкую линию. Она жутко устала. И вообще была вся на нервах. Но хуже всего, она уже просто готова была сломаться под гнётом того, что на неё свалилось. Никто не заметил, как ей постепенно становилось всё хуже и хуже. Она вполне успешно скрывала своё состояние от Блу, но вот водить за нос ещё и своих друзей у неё просто не было сил. Она разрыдалась. — Кросс! — взвыла она, кидаясь ему на шею, и он тут же её обнял, прижимая к себе и поглаживая по голове, словно старший брат, который успокаивает сестрёнку после ночного кошмара. Пусть плачет, сколько ей потребуется. — Кросс, я… Поверить не могу… Я думала, так не бывает… — всхлипывала она, шмыгая носом, а Кросс мысленно перебирал тысячи разных вариантов, но молчал, ожидая, пока она закончит. — Кросс, я беременна. — Ч-что? — Кросс отстранился, посмотрел ей в глаза. — В смысле? Как? Он слишком хорошо знал свою подругу, чтобы подумать на измену. Да, Эррору она изменяла, пока они встречались, но Блу явно был особенным, не таким, как предыдущие её пассии. Словно она свою родственную душу нашла… — Я не знаю! — Чара шмыгнула носом, утирая слёзы. Кросс схватил с кофейного столика коробку бумажных салфеток и протянул её девушке. Та с благодарностью вытащила одну, вытерла глаза и высморкалась, а затем продолжила: — Я порылась в сети, и говорят, что такое и правда бывает, но очень редко… Меньше одного процента межрасовых пар в принципе способны добиться беременности. Предположений, как так получается, уйма, и… — она снова сорвалась и явила свету новую порцию слёз и всхлипов. Кросс мягко положил ладони ей на плечи, помогая ей успокоиться. — Что будешь делать? — тихо спросил он. Она подняла на него полный удивления взгляд. — Я… — она помолчала. Ответила: — Я хочу его оставить. — Оно и видно, — улыбнулся Кросс и мягко рассмеялся. — У тебя в доме спиртного ни капли не осталось. Я прекрасно знаю, что ради абы кого ты на такие жертвы не пойдёшь. Подобного замечания хватило, чтобы девушка легонько улыбнулась. — Ну да… — вздохнула она. — Я ещё ему про это не говорила. — А надо. — Я знаю… — Ты уже ко врачу ходила? Она помотала головой. — Чем раньше, тем лучше. У такой беременности наверняка куча своих сложностей. — Я знаю… Просто… я не хотела никуда ходить, пока не расскажу Блу, и мне не с кем было всё это обсудить… — она отвела взгляд. — Кросс, я так боюсь. — Чего? — Всего и вся, — невесело рассмеялась она. — Я никогда не представляла себя в материнской роли, а теперь, когда я пытаюсь уснуть, мне так и видится… Я, Блу, наш ребёнок, в парке… Как я буду его кормить, когда он проголодается, и укачивать, чтобы он уснул. Я уже даже знаю, как хочу обставить детскую… Там обязательно будут лягушата. Прям как те, которых мисс Маффет нарисовала над моей кроватью в детском доме. По её щеке скатилась слеза, но теперь Чара улыбалась. Улыбалась той чистой, настоящей улыбкой, которой обычно блистала только в обществе своего парня. Кросс и сам улыбнулся, глядя на неё. — Тогда тебе придётся ему об этом рассказать. Знаю, это страшно, но он явно не из тех, кто бежит от ответственности. Да и если сбежит, то у тебя есть я и Эррор, и твои мать, отец и брат, и все мы обязательно тебе поможем. Мы с тобой, Чара, — прошептал он. Она улыбнулась ему в ответ. — Спасибо, Кросс. Я обязательно ему скажу, — она опустила ладонь на свой живот. — Он имеет право знать.***
* Квашеные овощи по-корейски (чаще всего капуста).