***
Колор положил ногу на ногу и откинулся в предоставленном университетом кресле. Руки изящно сложил перед лицом, соприкоснув их кончиками пальцев, и глянул поверх ладоней на того, кто расположился в кресле напротив, на другом конце тесной комнатки. Осознав, что сейчас он своим видом слишком уж напоминал стереотипного психолога с телевидения восьмидесятых, он расцепил руки, опустил обе ступни на пол и наклонился вперёд, опираясь локтями на колени. — Ты сегодня немногословен, Киллер, — тихо, мягко сказал он: не обвинял, лишь ставил перед фактом. — Он пригласил меня на ужин к своему брату, — сказал Киллер, рассматривая кончики своих пальцев, как люди порой изучают свои кутикулы. Он хмурился, но понять, что именно отражено у него на лице, Колору всё никак не удавалось. Но вообще, Киллер выглядел как потерянный щенок, который уже не был уверен, где же его дом. — И что же ты ему ответил? — как всегда терпеливо спросил Колор. Чем, похоже, вывел своего пациента из себя. Киллер закатил глаза. — Естественно, я согласился. Колор, я до смерти хочу его увидеть, — фыркнул Киллер, наконец поднимая взгляд на психолога. Колор мягко ему улыбнулся. — Когда встреча? — В пятницу вечером. Готовить будет его брат. Вегетарианец, — Киллер поморщился. — Ты уже придумал, что наденешь? Киллер фыркнул. — Естественно. Не припрусь же я туда в обносках, — он скрестил руки на груди, и весь его внешний вид отражал неуверенность в себе. — Я волнуюсь. — По поводу чего? — продолжил выуживать из него информацию Колор. — Да всего! А что если он решит со мной расстаться? Что если он просто это откладывал? Что если… — Ты и правда считаешь, что, если бы он собирался с тобой расстаться, он бы пригласил тебя в гости к своему брату? — спросил Колор, одарив Киллера весьма говорящим взглядом. Тот стиснул зубы и злобно зыркнул на психолога. — Нет, — сказал, как выплюнул. Они оба прекрасно понимали, что Киллер хорошо знал Найтмера, а значит знал, что тот не стал бы с ним расставаться за семейным ужином. — Ладно, давай проведём мысленный эксперимент, — Колор с игривой улыбкой откинулся на спинку кресла. Киллер застонал. — Ты же знаешь, как я ненавижу эти твои мысленные эксперименты! — фыркнул он. Колор проигнорировал этот выпад, как мать игнорирует капризы маленького ребёнка. — Каков самый худший возможный исход в данной ситуации? — спросил Колор, заранее зная ответ. — Он скажет, что ненавидит меня, и порвёт со мной, даже не впустив в квартиру, — вздохнул Киллер. — А каков же наилучший исход? Киллер притих, опустив взгляд на видавший виды ковёр. Колор умолк, давая ему возможность обдумать свой ответ. Придумывать идеальный ход событий всегда было сложно. Киллер спрятал лицо в ладонях, потёр глазницы пястями. — Он… — его голос прозвучал сдавленно. Киллера явно подкосил такой удар по самоуважению: погружение в свои самые дикие чаяния. — Он скажет, что любит меня. И вернётся домой. Он застыл, так и не отняв ладоней от лица, прячась за ними от окружающей его действительности. Колор внимательно за ним следил. Ждал. Киллер же всё же медленно опустил плечи и убрал руки, и на его лице отразилось удручение: опять он поделился самым сокровенным. — Но что если он не захочет возвращаться домой? — прошептал он. — Если так, на что ты готов пойти ради него? — спросил Колор. Киллер помолчал. Сказал: — Он нужен мне. Он нужен мне, Колор. Я всю жизнь готов с ним прожить… — он пошкрябал пальцами свои драные джинсы. — Но что если я не нужен ему? — Ты постоянно возвращаешься к самому неблагоприятному сценарию, — осадил его Колор. — Положим, вы пообщались, и он всё ещё не готов вернуться домой. Что будешь делать? — Ждать, пока он не передумает, — ответил Киллер, не раздумывая. — Сколько? — Сколько потребуется. — Вот ты и ответил на свой вопрос, разве нет? — улыбнулся Колор. Киллер вопросительно склонил голову набок. — Ты хочешь быть рядом, несмотря ни на что, и готов оказать ему любую поддержку, какая бы ни потребовалась. — Естественно, — нахмурился Киллер. — Ну, значит, план дальнейших действий у тебя уже имеется, так? Даже если в пятницу он не решит вернуться домой, ты будешь ждать, пока он не передумает, — Колор взглянул на часы, висевшие на стене у Киллера за спиной. Время их встречи подходило к концу. Киллер посидел, молча гоняя свои мысли взад-вперёд, словно мячик из руки в руку. Затем медленно кивнул, и на его лице проступила крохотная, неуверенная улыбка. — Ты прав, — согласился он и пожал плечами. — Мне теперь немного лучше. — Обращайся, если будет необходимость. Я знаю, что тебе без него тяжело, — впервые за всё время их беседы мирное выражение лица Колора дрогнуло, и на поверхность выступило беспокойство. Киллер вздохнул, потирая висок. — Знаю… Но что тут поделаешь? — мягко улыбнулся он. — Он всегда был мне опорой. И теперь мой черёд быть опорой ему.***
Колор вздохнул, откладывая бумаги в сторону и попутно отмечая, что сегодня от него почти не пахло кофе — в противовес всем тем дням, когда кофе от него прямо-таки несло. И, к счастью, он этим напитком сегодня почти не испачкался, только капнул немного на свой кардиган. К счастью, потому что сегодня он пришёл в светлом. Часы показывали пять вечера, его рабочий день подошёл к концу, и пора было идти домой. Его мысли постоянно возвращались к Киллеру, который был самым его интересным, но и самым сложным пациентом. Много лет назад, когда он только приступал к учёбе, Колора переполняли энтузиазм и желание помогать людям. Но теперь, заканчивая аспирантуру, он никак не мог определиться, что же по этому поводу думает. Когда он только начинал работать в медчасти университета, на него почти сразу же повесили Киллера, ведь специализацией Колора была именно жидкая ненависть и её физические проявления на эмоциональном фоне. А Киллеру больше некому было помочь, но деканат не мог просто так взять и исключить бакалавра, не рискуя нарваться на проблемы. Потому Киллера сбагрили на Колора. Поначалу Киллер только молчал, но Колор потихоньку его разговорил, и вскоре слова лились из его уст, как тёмная жидкость — из глаз. А уж сколько Колор выслушал жалоб на то, как безнадёжно Киллер был влюблён в своего соседа! Порой эти монологи походили на цитаты из дневника сопливого подростка, и в большинстве случаев именно эти разглагольствования о неразделённой любви и задавали тоскливое настроение Киллера. — Он постоянно рассказывает сразу про двух людей! — возопил Киллер однажды, чуть ли не подскочив при этом с кресла, и его душа замерцала, то и дело принимая нестабильную форму мишени. Колор по обыкновению смерил его взглядом, и Киллер уселся обратно, буквально заглатывая воздух, чтобы успокоиться. Когда он немного пришёл в себя, он продолжил: — Такое ощущение, будто ему они оба нравятся! Я видел, как он рассказывает о тех, в кого втрескался, и выглядит это дело именно так! — вздохнул Киллер. Колор мягко кивнул. — Ты не задумывался, что, быть может, он полиаморен? — предположил психолог. Киллер на него уставился. — Чего? — Полиамория — это когда влюблённость единовременно проявляется более чем к одному человеку или монстру. Ну, или любовь, — мягко сказал Колор, не забыв при этом улыбнуться. — И как же мне узнать, полиаморен ли он? — нахмурился Киллер. Его душа, кажется, стабилизировалась. — Узнаешь, если он сам тебе об этом скажет, — мягко пожал плечами Колор. — Ты с ним разговаривал? — Я с ним каждый день разговариваю. — Киллер, ты прекрасно знаешь, что я не это имею в виду. Киллер скрестил руки на груди, вжавшись спиной в кресло, и Колор легко разглядел в этом жесте детскую беспомощность. — Нет. Нельзя мне с ним об этом говорить… В смысле, о моих чувствах. Что если он не захочет больше со мной дружить? — Давай проведём мысленный эксперимент, — мягко улыбнувшись, предложил Колор. Киллер многого достиг с тех пор. И Колор ничуть не скучал по тем временам, когда ему так и хотелось кинуться к тому, схватить его за грудки, хорошенько встряхнуть и сказать, что тому всего-то надо просто толком поговорить со своим объектом воздыхания. Колор перевёл взгляд на свой компьютер, наконец-то его выключил и поднялся на ноги. Пора домой. Ему ещё над диссертацией корпеть… Он подхватил свою сумку-почтальонку, перебросил ремешок через плечо, вышел за дверь и развернулся, запирая её на ключ. В коридорах было довольно пустынно; откуда-то доносились отдельные слова: сотрудники медцентра прощались друг с другом, расходясь по домам. Колору подумалось, что не сильно-то он будет скучать по этому месту: слишком уж тут неуютно. Когда у него будет свой собственный кабинет — когда у него будет лицензия, и он сможет работать на себя — то он обязательно хорошо обставит своё рабочее пространство, сделает его намного приветливей и… Его мысли прервал писк резиновой курицы. Психолог застонал в голос и прижался лбом к деревянной двери своего кабинета, закрыв глаза, будто если он прикинется ветошью, то тот, кто сейчас направлялся к нему, пройдёт мимо, оставив его в покое. — Стоять! Полиция! — разнеслось по коридору, и Колор медленно покачал головой из стороны в сторону, не зная, что и делать по поводу столь абсурдной ситуации. И вляпался он в это дело ещё аж на рождественской вечеринке… — Вы арестованы! Врачу просто непозволительно быть таким сексуальным! — голос звучал уже совсем рядом, чуть ли не прямо у него над ухом. Колор отказался оборачиваться на звук и даже мысленно пожелал — нет, взмолился! — чтобы этот придурок оставил его в покое. — Я не врач, Эпик, — наконец сказал он, отстраняясь от двери, и открыл глаза, уставившись прямо на местного охранника, который уже несколько месяцев не давал ему покоя. — Ты почти врач, и этого для ареста вполне достаточно, — подмигнул ему Эпик, отчего накладные усы, которые он налепил себе на череп, отклеились с одного края. Заметив, как Колор на них уставился, охранник ещё раз ему подмигнул и прилепил их на место. — Сэр, боюсь, Вам придётся проследовать за мной, — он для верности ещё раз пискнул резиновой курицей, отчего несколько задержавшихся на работе коллег Колора высунулись из своих кабинетов и захихикали, разглядывая колоритную парочку. Колор вздохнул, повернулся обратно к своей двери, провернул ключ, открывая замок, и широко её распахнул. — Пора бы нам с тобой всё обсудить, Эпик, — он отступил в сторону, жестом приглашая охранника заходить. — Прошу, пройдём в мой кабинет. — Как-то это чересчур официозно… — Эпик прищурился, уставившись на него, но внутрь всё же вошёл. Колор проследовал за ним и закрыл за собой дверь. — Пожалуйста, присаживайся, — Колор включил режим психолога, и Эпик сделал, как велено, аккуратно усевшись в предложенное кресло. Колор занял место напротив, закинув ногу на ногу. — Эпик… — начал он, уставившись тому в глаза. Охранник ответил ему внимательным, цепким взглядом, и выглядел он в кои-то веки скорее взволнованно, чем апатично. — Прекращай. — Что прекращать-то? — Эпик прекрасно понимал, что тот имел в виду, но косил под дурачка. — Могу усы снять. — Да не в усах дело… Но да, может уже снимешь их наконец? — прорычал Колор. Эпик тут же сорвал с себя усы. Звук вышел громкий, но он даже не поморщился. Теперь, в отсутствие усов, глазам Колора предстала та грубая красота, которая его и пленила на той дурацкой рождественской вечеринке. Пальцы дрогнули: так и хотелось пробежаться ими по шраму, который рассекал щёку охранника… Колор кашлянул, прочищая горло. — Эпик, хватит за мной ходить. Хватить со мной заигрывать. Я просто совершил ошибку, понимаешь? Эпик уставился на него. Нахмурился, принимая более серьёзный вид. — Ты мне это уже который раз говоришь, но ты ни разу не привёл ни одного довода против, — он откинулся на спинку кресла, вцепившись пальцами в подлокотники. — Я отказываюсь тебе верить, пока ты не озвучишь хотя бы одну причину. Колор нахмурился, глядя на него, и перед глазами пронеслись сцены из прошлого. Он помнил тот вечер во всех подробностях. Помнил, как наблюдал за Эпиком с другого конца комнаты, прихлёбывая из красного пластикового стаканчика спиртное, от градуса которого на глаза наворачивались слёзы, а язык сворачивался в трубочку. Но вот, сделав пару глотков, он отставил свой стакан в сторону и направился на другой конец помещения, где взобрался на колени к Эпику и прижался к его рту своим. Он не знал, чем он в тот момент думал и думал ли вообще. Он и раньше видел Эпика на территории университета, и тот вечно дурачился и заигрывал со всеми девушками подряд. И Колор даже не мог свалить своё поведение на алкогольное опьянение. Просто его внезапно захлестнул порыв самоуверенности, и он принялся действовать, не подумав. Что же он, сделал из ситуации с Эпиком своеобразное достижение? Чтобы потом можно было сказать: «А я целовался с гетеросексуальным парнем»? Или он тогда просто совсем задолбался со своей работой, и нужно было куда-то выплеснуть накопившееся напряжение? А потом Эпик схватил его руками за задницу и открыл рот, впуская его язык, и они оба оказались втянуты в этот безмолвный танец. Ну и что, что они на людях, на виду? Они оба потихоньку начали распускать руки, и лишь когда в его бедро упёрлась чужая магия, до Колора дошло, что в дыхании Эпика явственно чувствуется вкус виски. Он шарахнулся от Эпика, вытирая рот, будто только что вкусил чего-то отвратного, и поспешил улизнуть с вечеринки. Лучше бы и не приходил. Он тогда ещё подумал, что Эпик, должно быть, напился в зюзю и на следующий день уже ничего и не вспомнит, вот только Эпик всё помнил и день за днём заявлялся к Колору, напоминая ему одним своим присутствием о его полнейшей безалаберности. — Тебе причина нужна? — устало спросил Колор. Эпик сдержанно кивнул, не сводя с него глаз. Колор вздохнул и потёр затылок. — Просто… — вдох. — Просто ты был пьян. — Чего? — на лице Эпика проступило непонимание. — Тогда, на вечеринке. Ты был пьян. И это неправильно, — Колор покачал головой. — Мне не стоило принуждать тебя… — Погодь, — Эпик встал, выставив ладони вперёд и тем самым попросив психолога сбавить обороты. — Ты меня тогда ни к чему не принуждал. — Но… — Колор нахмурился. — Да, я и правда был пьян. Прям в дрободан. Я уже и не помню, как домой добрался… — Эпик помотал головой и вернулся к сути вопроса. — Но я был вполне в состоянии тебя отпихнуть. И ты сам остановился до того, как мы смогли зайти дальше. — Потому что мне не стоило… — Но теперь-то я трезвый, — Эпик склонился над креслом Колора, чуть не касаясь его носа своим. — Так назови мне хоть один довод, который бы не заключался в том, что ты сам себя объявил виноватым. — Ты гетеросексуал, — выпалил Колор. В его голове сейчас смешалось слишком много мыслей, и разложить их по полочкам всё никак не удавалось. Эпик фыркнул. — Это я тебе так сказал? — спросил он. Колор лишь головой помотал. — Довод не принимается. Приводи другой. Но когда психолог так и не смог ничего придумать с ходу, Эпик сократил расстояние между ними и вжал Колора в спинку кресла, прижавшись к нему в поцелуе. А Колор… Ну, а что Колор? Бедный одинокий Колор был не в силах этому противостоять. Поцелуй выпустил наружу целое цунами эмоций, о которых тот старался не думать. Эпик медленно забрался к нему на колени, подобно тому, как на вечеринке это сделал сам Колор. Правда теперь их поцелуй был куда менее жарким и гораздо более неторопливым. А ещё мягким, словно безмолвная мольба со стороны нависшего над Колором Эпика. Колор отвернулся, разрывая их поцелуй. — Эпик… — Назови хотя бы один довод, Колор… Пожалуйста, — голос Эпика сквозил бессилием, и Колор, не выдержав, обернулся обратно к нему, одарил его крохотной грустной улыбкой. — В том-то и проблема… — прошептал он. — У меня его нет. Эпик просиял, и эта его кривая ухмылка поразила Колора в самую душу. — Тогда своди меня на свидание. Чур с тебя роскошный ужин. — Чего? — опешил Колор. Эпик засмеялся. — Я ради тебя тут через столькое прошёл. Разве я не заслужил чего-нибудь эдакое? Тем более вопрос уже давно был бы решён, если бы ты просто всё со мной обсудил. Колор вздохнул, понимая, что его загнали в угол. — Ладно, ладно. С меня ужин и напитки. — Никаких напитков, — помотал головой Эпик и легонько ткнул клювом резиновой курицы в щёку Колора. Тот оскалился и постарался отпихнуть эту штуковину в сторону. В чём не особо преуспел. — Не хочу, чтобы ты из этого сделал причину не идти на второе свидание.***
— Эррор, что это? — спросил Инк, выходя из ванной в гостиную. (Теперь, когда Кросс больше не проживал у них на диване, квартира казалась раз в десять просторней.) На кофейном столике лежал большой конверт, который был бы совершенно неприметным, если бы не маленький радужный бантик. — Твой подарок, — пробормотал Эррор, не отрывая глаз от экрана. Он валялся на диване с геймпадом в руках. — От кого? — Инк осторожно взял в руки конверт и прищурился, его разглядывая, будто тот грозился взорваться в любой момент. — От меня, — Эррор всё ещё пялился в экран, отказываясь обратить всё своё внимание на Инка. — Я же говорил не устраивать мне больше сюрпризов! — фыркнул Инк и чуть было не швырнул конверт обратно, отказавшись его открывать, но он прекрасно понимал, что теперь любопытство его не отпустит, пока он не увидит, что же скрывается внутри. — Строго говоря, это не сюрприз, — Эррор наконец поставил свою игру на паузу, принял сидячее положение и уставился на Инка. — Я ничего такого не ждал, — игриво усмехнулся Инк, потряхивая конвертом в направлении Эррора. — Потому это всё ещё считается сюрпризом. — Мы с тобой познакомились ровно год назад, — пояснил Эррор, слегка передёрнув плечами. — Сегодня наша первая годовщина?! А я тебе ничего не купил! Погоди, ща я сбегаю… — Инк двинулся было на выход, но Эррор вытянул руку и поймал его, пока тот не ушёл. — Наша годовщина у тебя в календаре отмечена, и она не сегодня, — легонько покачал головой Эррор. — Сегодня просто исполнился год со дня нашей первой встречи. — Поверить не могу, что ты и это помнишь, — усмехнулся Инк. Его это объяснение немного успокоило. — Нет, ну серьёзно, что в конверте? Эррор закатил глаза. — Это подарок. Чтобы узнать, что внутри, его полагается открыть. Инк сел на диван рядом с ним, открыл конверт и вытряхнул содержимое к себе на колени. Моргнул — и его зрачки превратились в вопросительные знаки. — Какая-то кучка буклетов, — отметил он, перебирая бумажки. — Ну и зачем мне куча буклетов всяких музеев и отелей? …А это что, реклама тропического острова? Не знал, что даже для них брошюрки делают. Эррор снова вздохнул. — Суть не в буклетах, — покачал головой он. Когда до Инка так и не дошло, глюк сдался и решил-таки пояснить: — Мы уже год друг друга знаем, так? — Так. Но какое это имеет отношение к… — С точки зрения социальных норм мы уже довольно давно друг друга знаем, так? И будь у нас сейчас помолвка, никто бы и глазом не моргнул, так? — Ну даааа… Но мы же уже и так помолв… — Ну, а раз мы уже и так помолвлены, то сейчас самое время начинать планировать нашу свадьбу, так? — Ну, как бы, да, но ты же говорил, что нам с ней придётся повременить… — Инк округлил глаза, уставился на горку буклетов у себя на коленях и просиял, когда до него наконец дошло. Музеи и отели? Там можно провести банкет. Отдых в тропиках? А это уже идея для медового месяца. Инк рассмеялся. — И что же, весь твой сюрприз заключался в том, чтобы сказать мне, что уже можно начинать планировать нашу свадьбу? — усмехнулся он, но его улыбка выдавала его реальное отношение к такому подарку с головой. Эррор пожал плечами, и на его лицо тоже закралась небольшая улыбка. — Гено теперь уже будет нечего нам возразить, да и Фреш к тебе потихоньку привыкает… Самое время. — Самое время… — эхом отозвался Инк, и из его груди вырвался вздох, полный счастья. Собрав все буклеты в опрятную стопку, он отложил их на кофейный столик и обнял Эррора за плечи, подоткнув свою голову тому под подбородок. — Спасибо, — прошептал он. — Мне никто никогда ничего лучше на годовщину со дня встречи не дарил. Эррор тихонько засмеялся. — Мне тоже, — он мягко погладил Инка по спине. — Я люблю тебя, Инк. Инк улыбнулся. — Я тоже тебя люблю, Эррор, — он помолчал. Добавил: — Но никакого медового месяца в тропиках. — Почему это? — Слишком заезжено. И жарко. Может, просто… сбежим куда-нибудь отсюда на недельку? Подальше ото всех и от города. — Предлагаешь мне провести целую неделю один на один с тобой? — пробурчал Эррор. Инк прыснул. — А что такого? Будто ты ещё не согласился провести со мной всю свою жизнь. Эррор засмеялся в ответ. — Лучшей участи и не придумаешь.***
Примечание автора: В этой главе случается странная фигня со временем. Тут происходит прыжок во времени, но время в то же время и как бы совсем не движется. Я бы сказала, что события этой главы происходят одновременно и через неделю после событий предыдущей главы, и в то же время через год после начала «Двух тараканов». И мне так легче, и, что важнее, это продвигает историю вперёд, особенно ту её часть, которая посвящена Эррору с Инком.