admiring the shadows

Интересно, почему каждый раз, стоит Сато услышать нежное «Ха-ру-о-сан», у него начинает сводить зубы, а в животе появляется неприятное чувство грядущих приключений? А уж когда Танидзаки, невыносимо и обманчиво ласковый, кладёт руку на плечо и улыбается, Сато хочется бежать. Желательно подальше. Или умереть вновь, лишь бы больше не видеть этих блестящих лукавством и новыми идеями глаз. — Чего вам надо? — не очень-то вежливо процедил Сато, отчаянно пытаясь скинуть цепкую руку с плеча, пускай и безуспешно. — Как невежливо с вашей стороны! Неужели вы собираетесь с откровенной жестокостью отказать старому другу в просьбе? — Собираюсь. И даже слушать не буду, — для убедительности Сато заткнул уши пальцами, но одну его руку схватили за запястье, оттянули и ласково прошептали, почти касаяь губами мочки: — Вы просто невозможный ребенок, Ха-ру-о-сан… По коже Сато пробежали мурашки, и он весь вздрогнул, заливаясь краской: — Поимейте же хоть каплю совести, умоляю! — Вот, другое дело! — просияв, Танидзаки, не слушая возмущений, схватил бедного Сато за локоть и потащил за собой. — Вы просто обязаны помочь мне сегодня! Как ни странно, но просьба Танидзаки была не такой уж ужасающей: он просто не хотел ходить по магазинам в одиночку, потому решил взять с собой Сато. В ответ на вопрос, почему не Кафу или Акутагаву, Дзюнъитиро лишь неопределенно пожал плечами. В те моменты, когда он не вёл себя разнузданно, то был вполне выносим, и Сато даже немного успокоился и перестал «шуметь», как называл Танидзаки его бесконечные возмущения, хотя сам был порой гораздо громче: обвинение очень незаслуженное! — О боже, Харуо-сан! Потрясающие новости! Сидящий на скамейке в магазине Сато аж перепугался и поспешно открыл глаза, стыдливо почесывая шею: неужто успел задремать? — Ммм? — Скидки! — гордо просияв, Дзюнъитиро продемонстрировал ему рубашку совершенно непонятной «половой» принадлежности. — Как вам? — Сложно сказать. Но по мне так слишком уж вычурно, вы же уважаемый писатель, Танидзаки-сан, а не актер, играющий комичного аристократа на сцене обветшалого театра. — Ладно, я поверю вам на слово. Что насчёт этого? Танидзаки достал откуда-то из воздуха мягкую, яркую шаль со полупрозрачным принтом из цветов хризантем. Сато критически осмотрел вещь, жестом попросил набросить ее на плечи и покрутиться перед ним, что Дзюнъитиро и выполнил с удивительными смирением и послушанием, да ещё настолько очаровательно склонив голову набок, что Сато невольно смутился. — Выглядит… уютно. Ваш выбор вещей обычно довольно странен для меня, но это, по-моему, смотрится хорошо… — Правда? — глаза Танидзаки заблестели от радости. — Раз так, я обязательно куплю это. Если уж Харуо-сан считает, что я отлично выгляжу в подобном… — О боже, нет… — … вероятно, без этого я буду выглядеть еще лучше! — Танидзаки-сан, пожалуйста!.. Добившись своего, Дзюнъитиро наконец оставил в покое консультантов и вместе с Сато, которому выпала честь нести королевские покупки, вышел из бутика в явно хорошем настроении. — Какой же вы… — тихо бурчал Сато себе под нос, поудобнее перехватывая пакеты. — Каждое ваше, черт возьми, слово заставляет меня испытывать просто удивительнейшую неловкость, чтоб вас… — Ох, Харуо-сан! Я совсем забыл. Ведь вам совсем не было весело со мной. На лице повернувшегося Танидзаки не было ни капли сочувствия, вместо него — дьявольски нежная ухмылочка. Сглотнув, Сато зашипел котом, на которого плеснули воду: — Если это опять какое-то из ваших чудачеств… — Нет-нет, мы просто отправимся домой в библиотеку, идёт? Доверия словам Танидзаки было мало, определенно мало. Как и любым его действиям. Но почему-то, когда на заднем сидении машины Шиги, которую крайне убедительный Дзюнъитиро умудрился одолжить на весь день, Сато с плохо сдерживаемым удовольствием стонал, зажав рот рукой, он почему-то не так уж сильно хотел наказать Танидзаки по-настоящему. Разве что, наверное, отлупить, связать, заставить встать на колени… — Ну и лицо у вас, — хрипло расхохотался Дзюнъитиро, подняв голову от чужих бедер и широко облизав опухшие от усердия губы. — З-заткните рот… вот этим вот самым, чем вы сейчас заняты, умоляю! — простонал Сато в ответ и уверенно надавил на затылок не прекращающего хихикать Дзюнъитиро. И, пожалуй, он с радостью сходит по магазинам еще раз, даже если придётся вновь терпеть выходки и комментарии Танидзаки на протяжении всего дня.