***
Если бы Тесс сейчас кто-нибудь спросил, чего она желает больше всего на свете, девочка бы ответила: СПАТЬ. Прошлый вечер и ночь были посвящены несданным работам Питера и копированию его почерка, а утром ей пришлось приехать раньше всех в школу, вручить работы биологичке и рассказать ей бесконечно трогательную историю, почему братец не сдал вовремя задания. Теперь же, сидя под дверью кабинета мистера Кемпбелла, Тесс пыталась одновременно и не заснуть, и повторить свой реферат. У Бетти, сидящей под боком, такой проблемы не возникало — подруга просто тряслась и вчитывалась в текст реферата, пытаясь его зазубрить. Тесс в очередной раз зевнула и совершенно неженственно вытянула вперед ноги. Не сиди у нее под боком взволнованная Бетти, Тесс разлеглась бы на лавке и немного вздремнула бы. Лишь бы не заснуть во время защиты реферата. — Может пойдем? Все-таки перед смертью не надышишься, — предложила Тесс. — Н-н-у ладно, — запнувшись от волнения, согласилась Бетти. — Пошли. Тесс, как самая смелая из них двоих, громко постучала. Бетти за ее плечом с трудом сглатывала, словно Кемпбелл за любой неверный ответ обещал сжечь ее на костре. Из-за дверей послышалось твердое «Войдите!». Тесс постаралась напустить на себя беспечность, Бетти, стоящая рядом с ней, побледнела. — Доброе утро, юные леди, — мистер Кемпбелл кивнул девочкам. — С чем пожаловали? — Вы сказали нам написать рефераты и прийти их защищать, — напомнила Тесс. — Две недели прошли. Учитель быстро открыл какой-то файл на компьютере. — Фамилии? — Паркер и Брант. Мистер Кемпбелл снова стал что-то искать в файле, попытался что-то вспомнить. Его пальцы пробежались по клавиатуре, клацнула мышка. Все это время Тесс и Бетти переглядывались, не зная волноваться им еще больше или, напротив, расслабиться. — Паркер и Брант… — пробормотал учитель и, кажется, что-то вспомнил. — Я так понимаю: вы те две девушки-болтушки, не уважающие учителя? Тесс кивнула, Бетти покраснела, смутилась и отвела глаза. — Мы вам обещаем, сэр, подобного безобразия больше не повторится, — заверила его Тесс. — А сейчас мы очень хотим исправиться. Учитель внимательно посмотрел на нее, и Тесс изобразила практически искреннее раскаяние и скромно потупила глазки. Вроде бы в детстве это помогало, и дядя примерно треть проступков, если они не были крайне тяжелыми, ей прощал. Нужно просто знать что, когда, кому и как говорить и каким тоном. — Давайте сюда ваши рефераты, — потребовал он минуту спустя. Девочки не замедлили выполнить требование. — Садитесь и ждите, — кивнул мистер Кемпбелл на ближайшую к нему парту. Ждать пришлось недолго: буквально через три минуты, просмотрев обе работы, учитель протянул Тесс и Бетти карточки с вопросами, ручку и лист бумаги. — У вас есть пятнадцать минут на подготовку. «Оригинальная защита реферата», — подумала Тесс, сдергивая колпачок с черной ручки. Кемпбелл решил их все же наказать — этот вывод Тесс сделала, когда начала отвечать на первый же вопрос билета. «С кем Чарльз Макинтош изобрел отбеливающее средство для тканей (написать имя и химическую формулу вещества)?». Другие восемь вопросов были похожего содержания. Тесс с натянутой улыбкой описала весь жизненный путь вышеупомянутого Макентоша, его связи, знакомства и всю личную жизнь. После перешла к каучукам и исписала еще два листа, вставляя химические формулы и реакции через строку и с удивительным упорством подписывая реагент, продукты и условия протекания реакции. Когда выделенные пятнадцать минут прошли, Тесс встряхнула уставшую руку и с самым невинным видом протянула Кемпбеллу три исписанных листа А4. — Надеюсь, вы не торопитесь, барышни, — обратился к ним учитель. — Мне нужно проверить ваши работы. Не дожидаясь от них ответа, Кемпбелл углубился в чтение первой же попавшей ему в руки работы — работы Бетти Брант. Стук в дверь прервал его. — Только сел за проверку… Войдите! Дверь отворилась, и Питер Паркер в приподнятом настроение вошел в кабинет. Прежде чем Кемпбелл что-то успел сказать, Тесс открыла было рот, чтобы произнести оправдывающую Питера речь, но Бетти вовремя ткнула ее локтем в бок.***
Чувствовать на себе далеко не самый ласковый взгляд Джозефа Кемпбелла — совсем не то, о чем мечтал с самого утра Питер. Химик смотрел так, словно пытался мысленно изничтожить ученика, стоящего перед ним, да так, чтобы от Питера даже костей не осталось. — И где вы были, мистер Паркер, все это время? — строго поинтересовался Кемпбелл, прекратив игру в гляделки. — Я сдам все контроли, — пообещал Питер и тут же понял, что сказал что-то не то. Учитель нахмурился, без того строгий взгляд ужесточился. — Я спросил: почему вас не было на этих работах, а не готовы ли вы их сдать! Принимать у вас их вообще или нет буду решать я. Питер примерно представлял, что учитель будет недоволен, и потому слова Кемпбелла его особо не задели. В конце концов, всем супергероям приходится сталкиваться с трудностями, проблемы в школе — не самая большая неприятность. — Я гулял, — не пряча глаз, заявил Питер. Джозеф Кемпбелл одарил его очередным строгим взглядом, на этот раз точно пытаясь мысленно выпотрошить или что-то около того. «Ничего, — подумал Питер. — На меня и не так смотрели и не такие слова говорили — господа преступники не любят, когда их сдают полиции». — Только за вашу честность я позволю вам сдать сегодня три работы, — прекратил, наконец, испепелять его взглядом учитель. — Контроли по темам «Неорганическая химия» и «Аналитическая химия» придете сдавать завтра. Вам это понятно, мистер Паркер? — Да, сэр. Кемпбелл кивнул ему, повернулся к первой парте, за которой сидели Бетти и Тесс. — Барышни, уступите место господину должнику. Питер сделал вид, что не заметил подколку и прошел к указанной парте, одновременно с этим он старался не замечать сочувствующие взгляды девчонок. Ничего же особенного не произошло? Ну не понравился он учителю, ну потребовал учитель от него объяснений, это же не смертельно? Ерунда! Варианты контрольных работ Джозеф Кемпбелл выбирал для него с особой тщательностью, Питер это чувствовал. Он понял, что оказался прав, когда взял первую попавшуюся под руку карточку с заданиями к контрольной работе по теме: «Органическая химия». Тот, кто составлял конкретно эту карточку, очевидно, довольствовался правилом «Все самое сложное сюда». Этот вариант мог быть для Питера интересен только тогда, когда у него над головой не висел вагон и маленькая тележка других долгов. — Пишите, Паркер, и смотрите только в свой листок, — издевательским тоном велел ему учитель. А Питер в этот момент и так уже был занят задачами контрольной. Фраза Кемпбелла заставила его пересмотреть свой примитивный вариант решения, каким эту задачу и решил бы кто-то из его одноклассников, не состоящих в команде декатлона, и исправить его на более сложный в плане написания и короткий в плане решения. Если Кемпбелл что-то заподозрит, Питер, с радостью ему объяснит, откуда взял каждую величину. Рассуждая подобным образом, он быстро расправился с частью с задачами и перешел к тесту с каверзными вопросами. — Мисс Брант, возьмите вашу работу, — тем временем велел Кемпбелл. А Питер, на всякий случай, под каждым ответом к тесту приписал, как этот ответ был получен. За свои пятнадцать лет жизни он, возможно, и лишился части инстинкта самосохранения, но опыт взаимодействия с вредными учителями, обожающими придираться ко всему на свете, у него никто не отнимет. — Как успехи, Паркер? — поинтересовался Кемпбелл, когда Питер вписал последний ответ на тест. — Закончил с органикой. Питер вручил в руки кислому Кемпбеллу свой листок и ставшую ненужной карточку и принялся за другую контрольную работу. Название контроля «Физколлоидная химия» заставило расслабиться. Сюда уж точно ничего сложного нельзя запихнуть, тот минимум теории, которую проходят в рамках этой дисциплины, Питер знал еще до того, как саму дисциплину ввели. Он максимально подробно ответил на два вопроса карточки и очень быстро решил данную в вопросе под номером «три» задачу. И к бесконечному раздражению Кемпбелла, вскоре вручил ему еще одну сделанную контрольную работу. — Мисс Паркер, а вот и ваша работа, — объявил Кемпбелл. — До свидания, барышни! Контрольная работа «Введение в биохимию» была первой работой, в которой не было задач, Питер просто расписал теоретические вопросы, добавил пару абзацев из того, что знал по теме сам, и с чувством выполненного долга протянул работу учителю. — Можете идти, мистер Паркер. Результаты по всем работам узнаете завтра, как напишите другие две работы. — Во сколько я должен прийти писать? — спросил Питер, не выходя из-за парты. — Полдевятого утра. Мальчик кивнул, взял со стола ручку и поспешил покинуть кабинет. Общество мистера Кемпбелла угнетало. В коридоре его тут же поймал жутко взволнованный Нед. — Ну, что? Ты написал? Кемпбелл, наверное, жутко ругался? — Написал, — кивнул Питер. — Большую часть сегодня ему сдал, две другие работы приду завтра писать. А насчет ругался ли он… Думаю, не будь в кабинете Бетти с Тесс, он бы не стеснялся в выражениях. Нед шумно выдохнул, увлек Питера за собой в тихое место рекреации. Стоя у большого окна, он признался. — Ты бы знал, как я волновался, когда увидел выражение лица Кемпбелла. Я уж подумал, что он тебя готовится сожрать! — Ну, это ему никто не позволит, — усмехнулся Питер. Нед схватил его за ладонь. — Ты сейчас видишь к чему приводят прогулы, пожа-а-алуйста, я тебя умоляю, не доводи снова до такого. Если ты еще хоть раз пропустишь такое же количество работ по химии, Кемпбелл тебя точно убьет! Питер и сам это знал, но ведь неизвестно что может произойти на супергеройском фронте, неизвестно когда Нью-Йорку снова понадобится дружелюбный сосед. Для себя он решил, что мнение какого-то помешанного на своем предмете учителя не будет решающем в вопросе готовиться ли к уроку или идти спасать людей. — У тебя учебник по биологии с собой? — спросил он Неда, желая перевести разговор в другое русло. — До двенадцати еще полчаса, по биологии мне точно нужны одни А, не хочу, чтобы какой-то сперматогенез снизил мне балл. — Да, конечно. До биологии Питер, как законопослушный ученик, быстро повторял те темы, которые знал хуже других, а верный друг, Нед, периодически задавал ему самые, на его взгляд, каверзные вопросы. Питер на них отвечал с завидной легкостью и переходил к другому непонятному вопросу. Ближе к полудню мальчики пошли к кабинету биологии, а ровно в полдень Питер, выслушав напутствия Неда, перешагнул порог. Мисс Харрис его уже ждала. — Присаживайтесь, мистер Паркер. Тесты уже лежат на парте. Питер занял место за партой, подтянул к себе приглянувшуюся карточку и погрузился в работу. После контрольных по химии тест мисс Харрис был как манна небесная. Вопросы были легкими, единственный раз, когда Питер задумался над ответом на вопрос, был в задании подробно расписать процесс оогенеза, однако и тут он быстро сообразил что к чему и так же быстро расписал нужный процесс. На сдачу долгов по биологии он потратил рекордные сорок пять минут и по истечении этого времени отдал работы и вопросы к ним мисс Харрис. — Уже, мистер Паркер? — удивилась женщина. — Тесты легкие, — пожал плечами Питер. — Ну хорошо. Давайте работы, — мисс Харрис приняла листы, — теперь задания. Так, хорошо. Подождите немного. Проверка четырех работ по биологии, в которой большую часть занимали тесты, у мисс Харрис не заняла много времени. — Вот ваши тесты, мистер Паркер. Питер получил в руки листы, в верхнем углу странницы которых красовались гордые А или А-. Мальчик слегка улыбнулся. «Осталось разобраться с языками и, можно считать, день пройден не зря», — подумал Питер, прощаясь с мисс Харрис. С английским и испанским Питер разбирался прямо на соответствующих уроках. Нед понимающе ему кивал, всякий раз как Питер рвался отвечать, а Мишель показывала графический рисунок красивой белочки, которая бегает в огромном колесе. Намек Питер понял сразу, но поделать ничего с собой не мог, пока по испанскому и английскому у него долги, директор может вызвать Мэй по его душу. Нужно решать эту проблему. — Мистер Паркер, за ваши ответы я закрою вам тест, но за вами остается эссе, — услышал Питер от учителя испанского языка после урока. — Вы должны сдать все домашние работы, Питер, и тогда с моим предметом у вас все будет в порядке, — сказал ему учитель английского языка. Из школы в этот день Питер возвращался, едва держась на ногах от тяжелого дня. Долги, долги, долги — тяжела доля супергероя.***
— Глазам своим не верю! — восклицала Бетти, кружась по студии с ответами на вопросы реферата, на которых жирным красным цветом красовалась огромная буква «А». — Неужели в этот триместр у меня не упадет балл! Тесс с улыбкой наблюдала за радостной подругой. Бетти всегда больше ее самой пеклась об оценках и среднем балле. Выступать в школьной программе новостей — не только большой почет, но и огромный труд, при ухудшении успеваемости мистер Морита всегда мог поменять Бетти на более успешную ученицу. — Год только начался, а ты уже беспокоишься об итогах. Бетти остановилась. — Морита смотрит успеваемость журналистов каждые две недели. Чуть что не так — добро пожаловать на ковер! — серьезно сказала она. Тесс оставалось только покачать головой, поражаясь тому, как журналистам приходится пахать, чтобы просто не вылететь из студии. Вот почему половина журналистов во время ланча и окон предпочитают сладко спать в студии! — Зато, если ты продержишься до выпуска, сможешь претендовать на хорошую работу, — нашла плюсы Тесс. Бетти плюхнулась рядом с ней на кожаный диван, листы с оценкой она отложила в сторону. — Я очень на это надеюсь. Ты ведь знаешь, я хочу сделать журналистику частью своей жизни, — призналась она. Конечно, Тесс это знала. Знала, что Бетти всю себя вкладывает в любимое дело не просто так. Знала, что когда она вырастет, точно не свяжет себя с желтой прессой, а будет работать и освещать серьезные события. Бетти и сейчас дай волю, она же соберется за пять минут и махнет работать в зоны конфликтов, мотивируя себя одной лишь мыслью, чтобы как можно больше людей увидело этот ужас и призадумалось. — Я уверена: у тебя все получится. — Ну ладно, хватит об этом! Совсем скоро школьный бал, танцы, ты готова к этому? Тесс помрачнела, словно кто-то дернул за выключатель лампочки. Школьный бал, тот самый бал, на который она хотела пойти с Романом. А теперь что? Роман в больнице, а виновный в этом — на свободе. — У меня нет ни кавалера, ни платья, — признала Тесс. Бетти отшатнулась от нее, как от прокаженной, заливаясь краской. Она внезапно поняла, о чем конкретно спросила. Она же знала, что Роман Рассел попал в больницу, но сейчас отчего-то забыла. — Прости, пожалуйста, я… Тесс подняла руки вверх. — Ничего страшного. Я позову Неда, сходим чисто по-дружески. У него, насколько я знаю, тоже еще нет пары, составлю ему компанию. «Правда, неизвестно насколько это будет правильно, — подумала она. — Но ведь я не изменяю Роману? Нет, конечно же, нет! Нед — друг Пита, а значит, и мой товарищ. Просто прийти вместе на школьное мероприятие — это не равно тому, чтобы изменить». — Ну, если только так… — проговорила Бетти. — У тебя, кстати, есть платье. И она полезла куда-то под стол, а вылезла уже с большой и красивой коробкой, перевязанной изысканным бантом. — Хотела тебе вручить раньше, но как-то не сложилось. Тесс приняла коробку, развязала бант и заглянула внутрь. Аккуратно сложенное голубое платье было отделено от пары белых туфелек. Она закрыла коробку, обернулась к Бетти и крепко-крепко ее обняла. — Спасибо тебе большое, — прошептала Тесс. — Надеюсь, это поможет тебе, хоть немного отвлечься от всего дерьма, что сейчас происходит. Тесс не думала, что красивый наряд поможет ей как-то отвлечься, но Бетти она этого не сказала. Подруга и так вчера пострадала, когда они пытались что-то разведать, больше Тесс не допустит эту ошибку. Она очень быстро набрала сообщение Неду: «Как тебе идея сходить на школьный бал вместе? В качестве друзей» и отправила, прежде чем начала сомневаться. Последний урок давно закончился, и девочки тепло простились у ворот школы. Тесс, прижимая коробку к груди, вскочила в автобус и вскоре была дома. «Бал может немного подождать, — подумала она, отставляя подарок в сторону. — Ублюдки, что чуть не убили нас — нет». Тесс вытащила из потаенного места листы документов, которые они с Романов отксерили, и внимательно к ним присмотрелась. Тот же самый шифр, что и на листке, приведшем их вчера во взрывоопасный двор. Расшифровать будет несложно. Тесс, вооружившись, португальским алфавитом стала быстро переписывать на отдельный лист расшифрованный текст. Когда пять листов А4, исписанных с обеих сторон, лежали у нее перед глазами, девочка отложила в сторону ручку и углубилась в чтение. Прошлый опыт провален, нужно искать другую физиологическую систему — опыты на лабораторных животных не дают никаких результатов. Титрование, пересев — все бесполезно. Мутацию нужно проверять на людях и точка, сыворотка не подействует на организм животных. Объект № 1 бездомный по имени… слово было жирно зачеркнуто имя неважно. Объект клинически здоров, содержится в карантине. Через две недели можно подвергнуть испытаниям новой сыворотки. Сыворотка введена интрацеребрально, наблюдаем за изменением состояния… Далее шел длинный текст о негативном влиянии сыворотки на все системы органов несчастного, последней фразой в отчете об объекте № 1 стала запись «… смерть наступила от острой дыхательной недостаточности». Хлопнула входная дверь, и Тесс поспешила спрятать жуткий документ под подушкой. В квартиру вошел уставший, но довольный Питер. — Я так понимаю: день прошел хорошо, — поинтересовалась Тесс. — Более чем хорошо! — Брат зашел в комнату, запрыгнул на кровать и обнял ее за плечи. — А все благодаря тебе. Спасибо большое! Любимые шоколадные конфеты и чай, с которым они их съели, немного отвлекли от ужасного содержания документа. Опыты на людях, непонятные сыворотки, смерти. Что еще в себе может таить Оскорп? — Эй, Тесс, — позвал ее Питер вечером, когда она через силу почти себя заставила дочитать до конца документ. — Неловко просить, но мне нужна помощь. С английским. «Документ останется лежать под подушкой», — решила для себя Тесс. — Конечно, я помогу. Английский и рядом не стоял с тем кошмаром, испещряющим страницы.***
К новой встрече с Кемпбеллом Питер готовился так, как не готовился ни к одному уроку: он прошерстил весь материал по неорганике и аналитике, повторил до какого состояния нужно титровать раствор и самые распространенные индикаторы и, на всякий случай, выписал на листок формулы для решения задач. Питер очень надеялся, что Кемпбелл позволит пользоваться формулами при решении аналитических задач. Перед химическим кабинетом Питер появился заблаговременно, чтобы уж точно не опоздать. Материал он больше особо не просматривал, а просто ходил по коридору в ожидании своего времени. Мистер Кемпбелл впустил его раньше. — Доброго вам утра, мистер Паркер. Учитель как-то зловеще улыбался и гулял по кабинету с чашкой кофе в руках, но задания Питеру дал сразу же. Сам Питер чувствовал, что происходит что-то не то, когда Кемпбелл периодически заглядывал ему в листок и хмыкал. Питер старался не придавать этому никакого значения. Отрешившись, таким образом от Кемпбелла, он лучше сконцентрировался на том, что и так хорошо знал. Контрольная работа, сплошь состоящая из задач, не вызывала каких-то трудностей. — Закончили, Паркер? — Пока только с неограникой. — Неорганическая химия, Паркер! Не смейте сокращать названия! Глаза Кемпбелла яростно вытаращились. Питер от неожиданности дернулся. Что сегодня творится с этим человеком? Решив подумать над этим вопросом на досуге, мальчик принялся за контрольную по аналитической химии и положил перед собой лист с формулами. Питер смог написать только свою фамилию, как Кемпбелл чуть не задохнулся от возмущения. — Шпаргалка, Паркер?! Питер ничего не успел сделать, а Кемпбелл уже подлетел к парте, схватил со стола несчастный листок с формулами и восторжествовал. — Вот как вы пытаетесь написать работу? Со шпаргалкой! — Это просто формулы. Мисс Броун… — Броун — слабовольная и слабохарактерная женщина, то, что она давала вам пользоваться шпаргалками, это лишний раз подтверждает. Если человек знает предмет, он напишет без всяких ухищрений! Кемпбелл разорвал бумажку на множество кусочков и выкинул все это в мусорку, после прошил Питера взглядом, отчего мальчик сгорбился, стараясь удержаться от комментариев всего происходящего. Задачи второй контрольной Питер кое-как решил, в этом уничтоженный листок помог. А вот насчет оценки по работе мальчик уверен не был. — Ну давайте сюда все, что вы списали. Кемпбелл вырвал у Питера листок из рук, едва не разорвав работу. — Пока проверяю эти работы, полюбуйтесь своими успехами. С ухмылкой Кемпбелл вручил Питеру три вчерашних контрольных работы, слово «успехами» он издевательски подчеркнул. Предчувствуя нечто плохое, не зря же этот козел так лыбится, Питер просмотрел работы и просто окаменел. В углу работ по физколлоидной и органической химии в огромном кружке стояла жирная D-. Контрольная работа «Введение в биохимию» вся была перечеркнута красной пастой, Кемпбелл зачеркивал целые абзацы и метил их словом «Списано!!!», в конце самой работы он написал «Хватит умничать!!! Вы не можете всего этого знать!!!». Оценка F за работу ударила больнее, чем все перечеркнутые абзацы. — Ваши сегодняшние работы. Оценки С- стояли на обеих контрольных работах, какие Питер только что писал. В ответе на контрольную работу по аналитической химии под оценкой был прописан длинный ироничный комментарий. — Один вопрос, мистер Паркер, вы вообще готовитесь к урокам, а то по вашим работам это не видно? — Я готовлюсь, сэр, — как можно спокойнее ответил Питер. — И я не согласен с выставленными оценками. Кемпбелл думал над колким комментарием, но смелое заявление мальчика поразило своей наглостью. — Не согласны? Вот оно что! Давайте разбираться, где я вам что-то не так поставил. — И давайте начнем с биохимии. Питер подвинул к себе ближе работу с неудом, внутренне настраиваясь, что придется буквально биться за высокую оценку. — Биохимию вы списали. Что там смотреть? — Я писал, что знаю, мистер Кемпбелл, и делал это у вас перед глазами. Кемпбелл второй раз за день вырвал из его рук листок. Питер мысленно посчитал от одного до десяти и обратно, убеждая себя, что Человек-Паук должен стойко сносить трудности и не кидаться на своего учителя химии, каким бы противным ни был этот самый учитель. — Писали, значит… Что ж мы это проверим, — пробормотал Кемпбелл и уже громче начал задавать вопросы. — Что такое пентозофосфатный путь и глюконеогенез? — Пентозофосфатный путь — альтернативный путь окисления глюкозы, протекает в клетках печени, жировой ткани, эритроцитах, коре надпочечников, лактирующей молочной железе. Альтернативный путь, значит то, что в организме протекает или пентозофосфатный путь или гликолиз. Глюконеогенез — синтез глюкозы из неуглеводных продуктов. Происходит в стенке кишечника, в печени и почках. — Питер говорил четко, лишний раз не раздумывая. Глаза Кемпбелла как-то нехорошо блеснули. — Что за неуглеводные продукты? — Молочная и пировиноградная кислота, а также гликогенные аминокислоты. — Перечислите необратимые реакции гликолиза. — Гексокиназная, фосфофруктокиназная, пируваткиназная. Кемпбелл с досады грохнул кружку с кофе о стол, черные капли напитка полетели ему на белую рубашку. Красная ручка в его руке с громким хрустом треснула. Ничего не говоря Питеру, он зачеркнул неудовлетворительную оценку и на ее место поставил В. — Довольны, Паркер? — Кинул он Питеру работу. — Теперь идите. — Нет, сэр, — качнул головой Питер. — Мы с вами не разобрали другие четыре работы, оценки за которые вы мне занизили. Питеру показалось, что Кемпбелл собирается прошибить своей кружкой ему лоб, и на всякий случай откинулся на спинку стула. — Вы смеете что-то требовать от меня, мистер Паркер? Вы, значит, прогуливаете мои уроки, а сейчас недовольны оценками?! Питер снова сдержался от того, чтобы не вспомнить все крепкие словечки, какие иногда упоминал дядя, и улучшить словарный запас выводящего его из себя учителя, разумно рассудив, что так он оценки точно не улучшит. — Я недоволен тем, что вы зачеркнули мои ответы, сверху написали такой же ответ только другими словами, а сбоку пометили, как списано, при том, что в контрольной я показывал лишь свои знания. — Я не собираюсь с тобой сидеть здесь все утро! — заявил Кембелл, словно Питер ему ничего и не говорил. — Тогда мы можем решить наш с вами конфликт в кабинете директора, — предложил Питер. Кемпбелл сгреб с парты мальчика все ранее проверенные работы, еще раз их пересмотрел и исправил «удовлетворительно», «слабо» и «слабо с минусом» на желанную оценку «хорошо». — А теперь, мистер Паркер, — вручив ему работы, сказал Кемпбелл. — Прошу вас на выход и только попробуйте еще хоть раз пропустить мои уроки. После такого «боя» за оценки Питер мысленно сделал себе пометку никогда-никогда-никогда не пропускать уроки Кемпбелла. Выбивать из него хорошие оценки за честные знания — та еще работенка. Благо учителя по английскому и испанскому были не чета Кемпбеллу. Эссе и несданную домашнюю работу приняли без лишних вопросов, только предупредили, что отличной оценки из-за поздней сдачи Питеру ждать не придется, и посоветовали в следующий раз сдавать все вовремя. Мальчик кивал на советы, мысленно давал себе обещания больше не допускать задолжностей и в хорошем настроении покидал кабинеты. Огромные цветные баннеры «ОСЕННИЙ БАЛ» мозолили глаза. Теперь, когда он все сдал, можно было и побеспокоиться насчет бала. «Бал завтра, а пары у меня как не было, так и нет». После всего случившегося в Вашингтоне Лиз он видел крайне редко, а когда видел, она проносилась быстрее пули мимо него, раздавая указания, что нужно еще сделать для приближающихся танцев. Питер осторожно дотронулся до стенда с кубками, рассматривая кубок прошедшего декатлона, воспоминания того как здорово им было с Лиз в отеле налетели приятной волной. Он вспомнил ночь под звездами, их танец, его легенду… — Питер… Он резко развернулся и попытался сделать все, чтобы не смущаться. Лиз Аллен стояла прямо перед ним. — Привет… Я думал у тебя сейчас урок, просто у меня самого сейчас был урок и я…я… ну досдавал то, что еще не сдал. Ну… вот как-то так. Говорил Питер сбивчиво и сам ненавидел себя за это. Как сейчас на него посмотрит Лиз, если он даже двух слов связать не может? — Я отпросилась, — просто ответила Лиз и слегка улыбнулась. — Я хотел извиниться за декатлон, — начал Питер. — Мне это стоило сделать раньше, но… — Забей, — перебила его Лиз. — Раньше декатлон и правда был важен, но потом я чуть не умерла. Питера прошибло холодом. Он, как сейчас, вспомнил подгоняющий его лезть все выше и выше на Монумент безумный страх, боль в ногах, когда он выбил окно, боль в руках, держащих падающий лифт, и то, как сама Лиз полетела в бездну, а он едва ее успел поймать. — Я…я…я хотел спросить, — запинался Питер, все больше волнуясь, — у тебя, наверное, на бал уже есть пара? — Я была так занята его подготовкой, что даже не думала… Так что, нет. Питер встрепенулся, едва дыша, он спросил. — Пойдешь со мной? Лиз ослепительно улыбнулась. — Да, конечно, да! Питер с радостью прижал ее к себе, когда она налетела на него с объятиями.***
Термины «тромбоэмболия легочной артерии», «полиорганная недостаточность», «почечная и печеночная недостаточность», «ДВС-синдром четвертой стадии» и «разрыв сердца» мозолили глаза, как и длинные строки о смерти подопытных. Жути добавляло, что фатальные изменения происходили в организмах людей, не подписывающих добровольное согласие на участие в экспериментах, а не среди подопытных животных. Тесс стиснула зубы и продолжила читать отчет об опытах, одновременно с этим она прикидывала кому бы еще дать почитать подобный бестселлер жанра «ужасы». Тератогенное действие генномодифицированная сыворотка с чужеродным белком не оказывает. При введении объекту № 42, находящейся на двадцать восьмой недели беременности, наблюдалось ускоренное развитие плода и достижение им за десять календарных дней уровня развития, соответствующего тридцать восьмой недели беременности. Опыт завершился смертью объекта № 42 от эклампсии, плод женского пола удалось спасти. «Они ставили опыты на беременной?!» Тесс отложила листок в сторону, встала с кровати открыла окно и долго-долго вдыхала прохладный воздух. Человеческая жестокость не укладывалась в ее голове. Немного успокоившись, она вернулась к чтению, намереваясь дочитать этот кошмар до конца, а после вручить листы в руки кому следует. Даже, если «тот, кто следует» будет агентом Андервуд. На примере объектов предпенсионного и пенсионного возраста удалось установить фатальное влияние сыворотки. Подопытные старшего возраста не переносят генную трансформацию и умирают в процессе. Нужны опытные образцы молодого возраста, желательно дети в препубертатный и пубертатный период. Введена сыворотка объектам № 50 — 68, смертность в группах составила тридцать процентов, что намного ниже, чем в проведенных ранее опытах. Отмечены три объекта: № 53, 60 и 61. Далее текст был густо замазан чем-то черным, что Тесс при расшифровке не смогла написать. Последняя запись отчета гласила: «ОБЪЕКТ № 53 СБЕЖАЛ ИЗ ЛАБОРАТОРИИ!!! НЕОБХОДИМО СРОЧНО ВЕРНУТЬ ПОДОПЫТНОГО!!!». Тесс еще раз просмотрела весь отчет, поражаясь сухости фактов. Заражение, смертность, новые подопытные. Все это отдавало ненормальностью, словно она прочитала не отчет какого-то ученого, а отчет докторов-смерти, работающих в фашистских концлагерях и ставящих негуманные опыты на всех возрастных группах. Она убрала листки под матрас кровати. Питеру она точно такую жесть читать не даст, у него и без того много дел. Нужно решить, как связаться со ЩИТом и передать им прямо в руки эти листы, как направить на след организации, практикующей опыты на людях. Пиликнул телефон, оповещая ее о пришедшем сообщении. Тесс разблокировала дисплей, высветилось имя Неда, она нажала на само сообщение. «Пойти с тобой на бал? Хорошая мысль! Я за!» Тесс послала ему в ответ эмодзи и заблокировала телефон. Нужно подумать, как найти агентов ЩИТа, как передать столь ценные сведения, ведь не полиции же, в самом деле, подобное рассказывать? Полицейские только пальцем у виска покрутят и скажут, что она Кинга начиталась. Тут нужно действовать по-другому. Умнее. Хлопнула входная дверь. Тесс подвинулась ближе к своей подушке, уступая место на кровати рядом с собой брату, Питер точно захочет посидеть на ее ярусе. — Как день прошел? — поинтересовалась Тесс, стоило Питу войти. — Отлично! — воодушевленно воскликнул брат. — Вырвал у Кемпбелла нормальные оценки, сдал все, что должен был по английскому и испанскому. Да и вообще день сегодня просто замечательный! Питер излучал с собой счастье, с его лица не сходила улыбка, а глаза радостно сверкали. Должно быть, сегодня произошло что-то помимо оценок. — Я вчера так и не спросила. Как прошел ваш разговор с мистером Старком? Брат отчего-то смутился. — Ну… ну… — замялся он. — Мистер Старк был мной недоволен. И он забрал у меня на два месяца костюм. Тесс ахнула, вытаращила на Питера глаза, пытаясь переварить услышанное. А братец в это время смотрел куда-то в сторону, словно что-то скрывая. — А я иду завтра на бал с Недом, — призналась она, переводя тему. — А я — с Лиз, — сообщил ей Питер и снова загорелся радостью. — Я ее позвал, и она мне не отказала! Тесс хлопнула его по плечу. Слова поздравления как-то не шли, но они и не нужны были: Питер и так сам себя уже успел сотню раз поздравить. — Значит, идешь завтра с Недом… — задумчиво протянул брат. — Как друзья! — быстро вставила Тесс. Не хватало еще, чтобы ее нежданно-негаданный сосед по утробе матери, колыбели и их комнате подумал, что она разлюбила Романа. Вот уж не дождется! — Тогда мой подарок отлично впишется! — закончил Питер, спрыгнул с кровати и метнулся к брошенному в коридоре шестому по счету рюкзаку. Тесс оставалось только сидеть на ярусе, недоуменно рассматривать постеры с суперзвездами и думать, что же за подарок такой решил преподнести ей братец. Питер скоро вернулся с бумажным пакетом в руках и торжественно вручил Тесс пакет. — Вот, возьми. Тесс взяла пакет, осторожно его развернула и вытащила оттуда черную бархатную коробочку. Внутри коробочки обнаружились красивые бусы с блестящими в дневном свете черными круглыми камнями. — Это шерл, — сказал Питер. — Черный турмалин, то есть. Не знаю веришь ли ты в свойства камней, но говорят он защищает своего носителя и приносит покой. Пока он с тобой — с тобой ничего не случится. Тесс отложила коробочку с драгоценным подарком в сторону, встала с кровати и крепко обняла брата. — Спасибо, Пит. Тесс прижималась к Питеру, чувствуя, что сегодня последний более-менее спокойный день. Совсем скоро что-то изменится, и им обоим к этим изменениям нужно быть готовыми.