После темноты

      — Черта! — донёсся до боли знакомый женский голос.       Границы очертились сильным энергетическим барьером, который испарял скверну с кожи словно воду. Цепь снова звякнула, но на этот раз уже от того, что разорвалась. Парни все вместе приземлились на пол, потеряв равновесие. Оставшиеся оковы на запястьях Сала вдребезги разлетелись, словно разбитые осколки, превратившись в золотую пыль. Щурясь от резавших глаза света этих границ, Сал ходил из стороны в сторону, пытаясь найти их спасителя. Но никто так и не показался. Сердце сдулось быстрее, чем проколотый воздушный шар.       Трэвис махнул рукой, очевидно собираясь сообщить хорошие новости. Сал поспешно вернулся к ним, наблюдая за очищением души Ларри. Он не мог не радоваться тому, насколько быстро проходила регенерация. Фишер совсем позабыл о своих собственных руках, которые к слову, тоже исцелялись.       — Как ты провёл эту черту? — вопрос Ларри вернул Сала к реальности. От радости не осталось ни следа, поселяя в голубых глазах лишь тревожность от пережитого инцидента.       — Это сделал не я, — шикнул Сал, стараясь подавить в себе раздражение за выходку Трэвиса. Он рванулся к блондину, заставив того отпрянуть назад. — Ну и что это блять было?              На это Трэвис лишь хмыкнул, избавляя себя от объяснений.       Через границу их барьера медленным шагом вошла Эшли, демонстративно поправляя волосы.       — Соскучились?       У всех троих будто открылось второе дыхание. Парни встали вокруг неё полукругом, как будто Эшли собиралась показывать фокусы; Трэвис торчал позади всех, но даже он не сдержал улыбки, увидев девушку.       — Ты что, Сейлор Мун какая-то? — Ларри оценивающе смотрел на неё, склонив голову на бок. — Как ты нас вообще нашла?       Кэмпбелл слегка прищурилась, положив руки на пояс. Раз Ларри в состоянии шутить и подкалывать, волноваться за него больше нет необходимости. Девушка была безмерно счастлива, что подоспела очень вовремя.       — Есть у меня один способ… — Эшли улыбнулась, смущённо прикрывая рукой свои эмоции. — Я хорошо чувствую энергетику человека… Здесь она даже имеет свой уникальный запах.       Ларри нервно посмеялся и ощутил, как подогнулись его ноги, в попытке сдвинуться с места. Сал не дал ему упасть, подставляя своё плечо.       — Что… что с ним? — сбивчиво выкрикнула Эшли.       Чувствуя как чужое тело пробирает лёгкая дрожь, Сал и сам невольно задрожал, будто перенимая состояние Ларри на себя. Теперь ему не нужно было даже спрашивать. Всё было ясно как дважды два: он долго здесь не протянет.       — Я… в порядке… Эш, не волнуйся, — стараясь выдавить из себя улыбку, Ларри с трудом махнул ей рукой. Правый бок заныл от боли. Он крепче ухватился за Сала, пытаясь длинными вдохами восстановить сбитое дыхание.       — Кого ты обманываешь… — почти шёпотом произнёс Фишер, хмурясь с его слов.       — Слышь, Сал… Если я тут помру, пообещай распределить меня… К себе в постель.       На одну секунду, на одну неуловимую её долю, Салу показалось, что просьба окажется серьёзной. И будь оно действительно так, он готов был сделать что угодно, лишь бы больше не слышать подобное с его уст. Но кажется, в этом мире нет ничего, что могло бы исправить Ларри.       — Придурок, — чувствуя как щёки начали пылать, Сал отвёл взгляд. Он слегка улыбнулся как-то по-особенному, одним уголком губ, и прикрыл глаза. Наверное, без всех своих привычек Ларри бы уже не был самим собой. Возможно, это его способ справляться с проблемами. Аура Ларри источала бурю эмоций и только сейчас Сал понял смысл слов его подруги. Этот запах был терпким и вызывал в нём странные ощущения, навевая мысли о дико цветущем маковом поле в жаркий летний день.       — Ничего не случится, если ты попробуешь… — голос Обливио застрял в голове.       Шёпот повторялся, становясь громче. Салу с каждой минутой было сложнее сопротивляться желаниям, навязанными ему демоном. Хотелось оказаться посреди этого макового поля. Прикоснуться к шелковистым лепесткам, вдохнуть аромат полной грудью и сладко задремать где-нибудь на земле. Осторожно дотронувшись холодными пальцами к чужому лицу, Сал убрал каштановые пряди, потянувшись за поцелуем. Поцелуем, что лишил бы Ларри остатков жизненных сил.       — О, нет! Только не при мне! — Трэвис растолкал парней, встав между ними. — Блять, нашли время… Мы вообще-то тут все на волоске от смерти!       — Да ладно тебе, зато как романтично, — усмехнулся Ларри, ничего не подозревая.       — Куда блевать? — скрестив руки на груди, Трэвис как обычно нахмурился.       Лишившись «розовых очков», Сал потерял перед собой картину макового поля, осознав до чего он докатился, контактируя с демоном. Схватившись за живот и прикрыв рот рукой, его едва не стошнило. Благо никто этого не заметил. Тяжело выдохнув, он медленно выпрямился несколько секунд пристально глядя на ребят и что-то решая. Даже спустя столько времени он продолжал сомневаться, стоит ли остальным знать о его состоянии. Ведь лишний повод их беспокойства только усугублял ситуацию.       Фишер сделал шаг вперёд, но ни на сантиметр не приблизился к ним. Ещё два шага, но ребята снова будто отдалились на такое же расстояние. Их голоса становились отдалённее. Вскоре он едва мог различить о чём шла речь между ними. Для полного воспроизведения кошмара не хватало только какого-то психа позади с ножом в руках.       — Ты неважно выглядишь, — слова Ларри прозвучали неестественно громко, по крайней мере так показалось Салу. — Всё в порядке?       Сал лишь молча кивнул. Ведь им совсем необязательно знать, что он голоден. И для сытости ему нужна была не еда, а эмоции.       Наверное, виной всему это место. Он — человек, а люди не питаются эмоциями. Ведь так?       — Так… Что это было? — Эшли подошла к границе барьера, напоминая им о случившемся.       Ребята оглянулись в сторону беспросветного мрака. Глаза Сала непонимающе бегали из одного угла в другой, в попытках найти хоть что-то, что тянуло его в темноту. Затем внимание переключилось на барьер. Как долго он будет действовать? Ведь от этого зависела их безопасность. Сал даже думать не хотел, чем могло всё обернуться, если бы не Эшли и Трэвис. Кажется, что в этом барьере резко стало меньше воздуха. Или же Сал начал задыхаться от собственной злобы к себе. Мало того, что место несло в себе опасность, так ещё и он масло в огонь подливал. Обливио слишком хорошо манипулирует им. Играет словно куклой. Когда-нибудь он с наслаждением истребит её сущность, но пока Сал мог только мечтать об этом.       В стене барьера образовалась огромная трещина, которая всем своим видом кричала, что ещё немного и всё распадётся вдребезги. Им ничего не оставалось, как встретиться лицом к лицу с нечистью по ту сторону. Каждый из ребят не был к этому готов, но они знали, что долго «прятаться» не получится. Ларри взял за руку Сала. Да так крепко, что их замок из рук, казалось, ничем нельзя разорвать. Последовав его примеру, Эшли со своей стороны так же взяла за руку Сала и Трэвиса.             Ещё пару секунд назад всё было хорошо, насколько это вообще было возможно в нынешних условиях. А затем от барьера пошла какая-то неведомая энергетическая волна, разрушив всё на своём пути: самих ребят окутало очередным мощным потоком ветра, но сейчас они твёрдо стояли на ногах, благодаря лишь остаточной защите от него. Если будет ещё одна подобная волна, то придётся перемещаться. Они не переживут её.       — Сперва я думал, что ты не возвращаешься домой из-за смены тел, потом мне казалось, что всему виной страх… Но сейчас я понимаю, что ты всегда был для меня разочарованием, — раздался голос позади. Обернувшись на виновника беспокойства, Трэвис отшатнулся, крепче сжимая амулет в руке, в попытках скрыть потрясение.       Гулко стуча каблуками остроносых ботинок по остаточной энергии барьера, Кеннет Фелпс уверенно вышагивал в сторону ребят. Не прилагая абсолютно никаких усилий, он уничтожал любую сущность, что смела к нему приблизиться. Белые одеяния священнослужителя противоречиво смотрелись на мужчине, словно облачая самого Дьявола в ангельские крылья. Он надменно оглядел всех четверых, задерживая взор на Трэвисе.       — Ты не имеешь право называть себя отцом, уёбок! — по какой-то причине, которая так и осталась для всех непонятной, Ларри неожиданно вступился за Трэвиса. У последнего перехватило дыхание и округлились глаза.       — Довольно, — прорычал Кеннет, воздев руку вверх. Ржавые цепи снова натянулись, прозвенев под ногами, заставив белокурую девушку выйти из тени. Это была Скарлетт.       Сал широко раскрыл глаза, словно вспомнив давно забытое воспоминание.

***

Тогда

      — Здравствуйте, доктор Энон, — обеспокоенно обратился Генри, стоя у порога его кабинета, куда они с Салом пришли в очередной раз за новыми лекарствами.       — Мистер Фишер! — воскликнул он, застигнутый врасплох за обедом, но явно обрадованный их визитом. — Как идут дела?       — К сожалению… Сала до сих пор мучают эти…       Льюис Энон приподнял бровь.       — Хм, это вполне нормально. У мальчика было сильное сотрясение и…       — Нет, дело даже не в этом. Он… — Генри провёл рукой по лбу, тяжело выдыхая. Казалось ещё немного и ему самому нужна будет помощь. — Слушайте, мой сын разговаривает с умершими. Прошлой ночью я… Я разговаривал с Дианой. Она говорила со мной… Через моего сына, — у Генри выступили слёзы, но мужчина держался изо всех сил. Сал держал отца за руку, чувствуя как того трясло. — Слушайте, я готов оплатить любые лекарства, услуги врача или даже сеансы священника, но ради всего Святого, это должно прекратиться.       Доктор Энон перестал жевать и с трудом сглотнул. Рукой он пригласил пройти в его кабинет.       — Вы что-то слышали? Что хотела ваша покойная жена?       — Мама сказала, что она не оставит нас. Она всегда рядом, — вклинился в разговор Сал, а затем повернул голову в сторону небольшого диванчика, что располагался в кабинете рядом с журнальным столиком. Генри откашлялся.       На столе лежали карандаши, разукрашки и комиксы. Заметив интерес Сала, Льюис улыбнулся.       — Присаживайся, не стесняйся.       В кабинете повисла тишина. Сал не обратил никакого внимания на доктора, продолжая стоять на месте. Он не сводил единственный здоровый глаз с дивана, давя под протезом лыбу. Тогда Льюис подошёл к мальчику, усаживаясь на корточки, чтобы быть с ним на одном уровне. Сал наконец-то отлип от рассматривания дивана.       — Мне нужно поговорить с твоим отцом. Подождёшь нас тут?       — Угу.       Закрыв кабинет, Льюис и Генри быстро вышагивали по длинному коридору клиники до тех пор, пока не дошли до служебного помещения, где располагались камеры. Доктор лениво нажал на несколько клавиш на клавиатуре, находя свой кабинет. Ничего необычного, кроме того, что Сал так и не сдвинулся с места.       — Когда вы пришли ко мне впервые, он вёл себя очень странно, — с улыбкой бросил Энон. — Сейчас Сал явно идёт на поправку.       — Нет, — возразил Генри. — Он только делает вид, что всё хорошо.       — Думаете в его возрасте дети способны так умело притворяться? Разве ему самому не страшно от этих кошмаров? Думаю, вы преувеличиваете…       — Ему не страшно. И это меня пугает.       Доктор Энон подался вперёд, словно пытаясь получше рассмотреть запись с камеры наблюдения.       — А это ещё что такое?       На экране образовались помехи. В углу, где располагался диван их было особенно много. Отмотав запись, Льюис рассматривал каждый кадр в секунду, до тех пор, пока на экране монитора, в том месте, не показался силуэт взрослого парня.       Во рту у Генри пересохло и отступив назад, он в ужасе старался сдержать миллион вопросов, роящихся у него в голове и не находящих места.       — Папа, я хочу домой.       Льюис и Генри резко обернулись, подскочив на месте. Фишер бросился к сыну, осматривая его с ног до головы. Удостоверившись, что с ним всё в порядке, он прижал Сала к себе.       — Что случилось? Кто там с тобой был? — шептал Генри из раза в раз, стараясь подавить в себе страх.       Сал молчал.       Доктор Энон схватился за телефон, в панике набирая чей-то номер. Послышались долгие продолжительные гудки.       — Архиепископ? Здравствуйте, это Льюис. Помните несколько недель назад вы звонили по поводу семьи Фишеров? — сказал он, постукивая пальцем по столу. — Да-да. Всё подтвердилось. Я думаю, это ваш случай.       Выслушав указания, Энон сбросил трубку, пристально смотря на Сала. Сейчас доктор точно знал, что он должен сделать всё возможное, чтобы понравится этому ребёнку. По словам архиепископа существовало трое детей, что представляли угрозу для тайной священной организации. Они несли в себе зло и обладали способностями, что выходили за рамки возможностей обычного человека. Да и у него самого в голове не укладывалось как ребёнок мог выйти из закрытого помещения, если, конечно, ему не помогли в этом высшие силы.       — Мистер Фишер, мы вынуждены оставить Сала под присмотром нашей клиники. Лечение займёт долгое время, будьте готовы к тому, что мальчик может потерять память, — произнёс Льюис, потирая висок. — К вашему сыну… Привязалась очень опасная сущность.       — Если это правда поможет, я готов заключить соглашение, — пробормотал Генри.       — Нет! Он всё врёт! — Сал вырвался из объятий отца, злостно смотря на мужчину. Генри попытался успокоить сына, но у того уже навернулись злые слёзы. — Я не хочу оставаться тут!       Лоб Льюиса блестел от выступившего пота. Он старался сохранять спокойствие.

***

Год спустя

      Покрытые снегом улицы сверкали под солнцем раннего утра. Сал рисовал геометрические узоры на запотевшем стекле своей палаты, как вдруг резкий скрип заставил его обернуться на кровать. Лёгкая ухмылка проскользнула на лице мальчишки.       — Сал, сюда кто-то идёт.       Сал схватил протез, уставившись на дверь. Если он не врал, должны послышаться какие-то шаги. Ручка опустилась вниз. Сал быстро защёлкнул фиксаторы протеза, встречая гостью.       В дверном проёме показалась девочка, дрожа то ли от холода, то ли от страха, а на её губах играла безумная улыбка. Сняв повязку с глаз, она внимательно осмотрела комнату.       — Что ты здесь делаешь? — шёпотом воскликнул Сал.       Она проскользнула внутрь, закрыв за собой дверь. Отжав от воды промокшее платье, девочка поправила свои белые, как чистый лист, волосы.       — Я знала, что ты проснулся и не могла ждать, — ответила она.       — Как тебя зовут?       — Ш-ш-ш! Не кричи так, — уголок её губ дёрнулся вверх. — Меня зовут Скарлетт Райли, но ты всё равно меня не запомнишь.       — Почему это?       Скарлетт прикусила губу, выдерживая паузу.       — Это не так важно, лучше познакомь меня с ним, — девочка указала пальцем в сторону кровати.       — Что?! — вскрикнул Сал.       Скарлетт подскочила и оказалась возле Фишера, прижимая палец к своим губам.       — Ш-ш-ш…       По коже у мальчика пробежали мурашки от волнения.       — Ты его видишь? — прошептал Сал, изумлённый тем, что кто-то ещё способен видеть его воображаемого друга. Широкая улыбка расплылась на лице Скарлетт, когда она уселась на кровать рядом с ним. Сал ахнул, затаив дыхание. — Правда видишь?       Она хихикнула. Её глаза сверкали.       — Его зовут Ларри. Он присматривает за моим телом ночью, когда я… Неосознанно покидаю его, — представив друга своей новой знакомой, Сал чувствовал себя странно. Будто уязвимо. Никто никогда раньше не видел Ларри, кроме него.       Скарлетт подалась вперёд, проведя рукой по призрачному силуэту. Внезапно Ларри вздрогнул, чувствуя чужую энергетику, а затем и само прикосновение. У Фишера на несколько секунд пропал дар речи. Он не мог дотронуться до Ларри… Так почему могла она?       Сал как заворожённый наблюдал за ними. Девочка обхватила колени руками и выдохнула:       — А что он умеет?       Фишер пожал плечами.       — Он очень редко что-то говорит мне. Только слушает и следит, чтобы со мной ничего не случилось.       — Как Ангел-хранитель? — уточнила девочка, озорно усмехнувшись.       — Наверное.       Она крепче сжала платье у своих колен, будто дрожа от нетерпения. Открыв рот, она застыла на несколько секунд, словно не зная какой вопрос задать следующим.       — А как ты нашёл его?       Сал поднял взгляд на Ларри, словно спрашивая разрешения. Тот лишь скрестил руки на груди и мягко улыбнулся, одобрительно кивая. Думая о них, Сал почувствовал как уколы ревности становятся всё более ощутимыми. Теперь есть кто-то, кто видит Ларри и даже может прикасаться к нему. Теперь Ларри будет присматривать и за ней?       — Я позвал его по имени.

***

      — Я знаю, кто ты! — выкрикнул Сал. — Скарлетт, я вспомнил тебя!       Девушке оставалось лишь горько улыбнуться своей запоздалой победе. Заключённая в магическую цепь, она не могла сопротивляться воли Культиста.       И всё началось.       По ржавым цепям понёсся чёрный дым, отравив её светлый разум чёрной магией. Под ногами, сквозь туман, алым пламенем вырисовывалась пентаграмма. От каждого угла звезды поднимались в высоту сотни тоненьких нитей, они были повсюду освещая пространство — и лишь несколько, достаточно толстых нитей, связывали Трэвиса с остальными ребятами. Все души в панике затрепетали, прячась от магических следов обряда.       Страх охватил всех. Ларри и Эшли даже понять ничего не успели, как Трэвис начал задыхаться. Что бы они не делали, ни приставка, ни амулет не отгоняли от Фелпса чёрно-фиолетовую ауру демона, к которой его душа была привязана. Вскоре показалась сама Фатум. Невооружённым глазом было видно нить, что связывала её и Трэвиса. Она мерцала и извивалась в такт сердцебиения, словно вена перекачивающая кровь по телу.       Кеннет принялся разрушать её. Эшли перепугалась, закрывая руками рот, дабы сдержать крик. Чувствуя как глаза мгновенно заслонила пелена слёз, она бросилась к Салу.       — Как нам остановить этого ёбнутого психа?       — Скарлетт говорила, что мы должны найти свои воплощения… — тихо произнёс Ларри. — Сделать это быстро мы сможем, если только Сал призовёт наши души.       — Тогда мне придётся распределить вас, — возразил Фишер, сразу же отказываясь от этой абсурдной идеи.       — Души способны мерцать, — напомнила Эшли. — Тебе надо сосредоточиться…       — Проще сказать, чем сделать… Блядство! — голос Сала сделался ниже, даже сама атмосфера вокруг него изменилась. — Я не могу даже распределить Кеннета из-за его сделки с Фатум. Его душа навечно заключена в Астрале без возможности распределения.       — А раз он здесь… Выходит, — Эшли с недоумением глянула в строну Кеннета, задыхаясь от возмущения. — Он совершил самоубийство? Он точно отбитый на всю башку!       Сал взял за руку Трэвиса, пытаясь привести парня в чувство, но тот только продолжал хватать ртом воздух. Фишера трясло и шатен аккуратно приобнял его за плечи.       — Я опять ничего не могу сделать, — ругал себя Сал. — Всё, повторятся… Как с Тоддом. Если я сейчас перемещусь с ним, то все нити скорее всего оборвутся и я не знаю к чему это приведёт.       Об упоминании о Тодде, Джонсон сощурился. Эшли выбежала вперёд, заслоняя парней собой, она собиралась провести границу снова.       — А если я защищу нас чертой, то… С нитями же будет всё в порядке?       Ларри пожал плечами.       — В прошлый раз граница обрубила цепь. Не думаю, что это хорошая идея…       Фишер настолько был поглощен раздумиями, что и не заметил, как пентаграмма потухла. Он понял, что Кеннет закончил одно из заклинаний, только когда нити растаяли в воздухе, словно их и не было. Это был шанс на побег.       Взяв ребят за руки, Сал пытался представить где сейчас мог быть Трэвис — его первое воплощение. В голове ясно всплыл образ двух подростков, по одному из воспоминаний, которое он видел ранее: себя с другим протезом и… Своего одноклассника. Это же был Трэвис, правда?       Мерцание.       Скачок дался тяжело. Ребята рухнули на землю, чувствуя будто упали с высоты первого этажа. Сал едва мог открыть глаза, прогоняя нахлынувшую ярость. Он понял свою оплошность уже когда было поздно: землю под ногами всё же надо представлять. Помимо неудачного приземления, его беспокоили голоса в голове. Что-то было не так. Сгорая от гадкого чувства, Сал пытался разобрать эти просьбы, но тщетно.       Эшли осторожно дула на руку, пытаясь заглушить боль. Трэвис оставался без сознания, и только Ларри на удивление смог избежать травм.       — Такой себе телепорт из тебя, — слабо усмехнувшись, шатен поморщился. В носу защипало, и он зажал его пальцами, силясь побороть свою слабость. Аллергия.       Ребята оглянулись. Высокий забор подымался на два человеческих роста, но ворота были ажурные, кованые, и сквозь них открывался вид на пышно цветущий сад. Ему не было границ, а запах стоял такой одуряющий, что невольно чувствуешь себя мухой, оказавшейся в яблочном сиропе. Эшли с открытым ртом смотрела на ворота, выискивая глазами хоть кого-то, кто мог им помочь. Несмотря на всю красоту, здесь по-прежнему оставалось мрачно. Всё тот же туман и всё та же тьма впереди.