***
— Что-то наши друзья задерживаются, — Николай нетерпеливо постучал пальцами по столешнице. Они сидели в неприметной кафешке в ожидании временных напарников. — Если Каан опаздывает, значит на то есть причины, — Андрей безмятежно отхлебнул кофе. — Как будем действовать? — с любопытством спросил Коля. — Мне известно пока не больше чем тебе. Знаю только, что они вышли кое-на кого. Сейчас и обсудим план. Мы должны быть предельно осторожны, нельзя… Коля на какое-то мгновение словно выпал из реальности — секунды замерли, а затем завертелись в бешеном калейдоскопе. Этого просто не может быть! Он недоверчиво всмотрелся, все еще надеясь что ему показалось. Но это вряд ли — слишком хорошо ему знакомо это ненавистное лицо, испещренное сетью шрамов. Не обращая внимания на оклик напарника, он рванулся на улицу, догоняя свой оживший кошмар из прошлого. — Ягер! — он до последнего сомневался не померещилось ли ему, но когда мужчина обернулся, убедился что это не обман зрения. Ягер был реальный, нисколько не изменился за прошедшие годы. Ледяные глаза смотрят с прежним высокомерием, губы кривит злая усмешка. — Ну надо же кого я вижу, — насмешливо протянул он.- От тебя смотрю нигде нет спасения, даже на другом континенте. Коля продолжал сверлить взглядом своего бывшего врага. Впрочем бывших врагов не бывает. Внезапно его подозрения обрели под собой новую почву. — И давно ты здесь? — Давно, — подтвердил он.- А что тебя удивляет? Может ты думал, что я буду вечно прятаться в подполье словно крыса? — Очень точное сравнение, — криво усмехнулся Ивушкин. Все его инстинкты кричали, что Лина исчезла не просто так. Понимая что даже если он прав, Ягер ни в чем не признается, он все же рвано выдохнул.- Это ведь ты? Клаус в наигранном удивлении приподнял брови, насмешливо повторив: — Я — что? Коля почувствовал новый прилив ненависти к этому человеку сломавшего ему жизнь и умудрившегося дотянуться и нанести удар годы спустя. Он шагнул ближе, рука сама дотянулась до пистолета во внутреннем кармане пиджака. — Ты сейчас же мне расскажешь где ее прячешь, понял? — Не понимаю о чем ты, — презрительная усмешка с оттенком превосходства бесила, вызывая искушения пристрелить его прямо вот так, посреди улицы. — Не понимаешь? А если я сдам тебя полиции? Пусть копаются в твоем прошлом, а заодно вытрясут, что ты с ней сделал. — Ну давай, — издевательски протянул Ягер, — я в свою очередь тоже кое-что о тебе расскажу. Во-первых ты провалишь свое задание, ведь за шпионаж светит тюрьма. Во-вторых представь какой скандал поднимается, когда узнают что во время войны ты охотно послужил нацистской армии. — Ах ты, мудак, — Коля не выдержав, двинул его кулаком в солнечное сплетение. — Ты что творишь? — внезапно его с силой развернули за плечо. Клаус, пользуясь этим быстро скрылся в толпе, а разъяренный Кумарин потащил Колю в сторону. — Пусти, он же уйдет! — рванулся Коля.- Я уверен он что-то сделал с Линой. Он же чертов псих… — Даже если это и так, мы здесь не за этим, — Кумарин жестко встряхнул его, — Каан с напарником уже ждут нас. Если мы провалим задание, можешь сразу сушить сухари и готовиться морозить задницу на лесоповале. Коля ответил ему упрямым взглядом, в котором читалось злое отчаяние. — Ты понимаешь, что мы ничего пока не можем сделать? Этот ублюдок наверняка не раз сменил имя. Кого прикажешь искать в огромной стране? — Андрей тихо, яростно пытался привести его в чувства. — Нужно добиться встречи с ЦРУ. Я помню этому гаду помогал некий Аллен Даллес. — Чтобы идти к нему с каким-то разговором, нужно иметь козыри на руках, а их у нас пока нет, — чуть спокойнее сказал Кумарин.- Вот поймаем крупную дичь, тогда я поговорю с этим Даллесом. Я прошу услышь меня, сосредоточься на нашем деле. Коля упрямо поджал губы переваривая услышанное и нехотя кивнул: — Ладно. Но учти, мне плевать на последствия я не уеду отсюда пока не выясню где Лина. Внезапная мысль заставила его болезненно поморщиться — ведь если Лина действительно жива, их ребенок уже должен был давно родиться. Андрей сжал его плечи и глядя в глаза, пообещал: — Мы выполним задание, а после выясним что случилось с твоей женой.***
Клауса редко подводило чутье. За годы войны такое случалось от силы несколько раз — и всегда стоило ему ощутимых потерь. В этот раз интуиция буквально кричала об опасности, но никак не получалось сконцентрироваться и собрать картину воедино. В первую очередь его беспокоило задание Даллеса. Ясное дело, что его бывшие коллеги не безобидные ученые и скорее всего он найдет на секретной базе что-то похожее на один из бывших концлагерей. Но как раз тут у него был шанс уцелеть, пусть и небольшой. Грамотно добыть нужную информацию и вовремя смыться — пожалуй он сможет сделать это. А вот появление Ивушкина запустило цепочку новых подозрений. Конечно может случиться так, что они больше не пересекутся. Он скорее всего приехал по каким-то тайным делам разведки. И это мало беспокоило Клауса — была бы его воля он бы вообще не лез политические дела чужой страны, которой он по-прежнему считал Америку. Его тревога была связана с Линой. Умом он понимал, что вряд ли Николай сможет добраться до нее. Это все равно что искать иголку в стоге сена. Но все же не будет ему покоя, пока Ивушкин разгуливает где-то поблизости. Ведь его ангелочек снова может наломать дров. Если она в очередной раз сбежит, тогда вполне возможно счастливое воссоединение супругов. Его недоверие вспыхнуло с новой силой. Он сейчас будет вынужден уехать на неопределенный срок. Станет ли она дожидаться его, несмотря на их примирение? Последнюю неделю он перестал запирать ее и каждый раз возвращаясь, чувствовал легкое напряжение. Убеждался, что она не сбежала и облегченно выдыхал. Но может она затаилась и просто выжидает удобный момент. Увидев сегодня Ивушкина, он снова вспомнил свою бессильную злобную ревность к сопернику. Возможно Лина все еще его любит. Нет, он не может потерять ее снова. Не сейчас, когда он снова узнал сладость ее поцелуев. Когда она смотрит на него так, что он готов поверить в ее чувства. Перед глазами промелькнули горько-сладкие воспоминания. — Я больше не хочу с тобой воевать, — в ее глазах мелькает осторожная надежда и он снова готов ради нее сразиться со всем злом этого мира. Тоненькие пальчики пробегают по коже и его словно бьет током от смеси нежности и чувственного голода. Клаус вздохнул, признавая единственное верное решение и уже предполагая какой протест это вызовет. Он не может позволить себе роскошь полностью доверять ей. Это уже походило на паранойю — но Клаус не мог избавиться от недоверчивых мыслей, усиленных обостренной интуицией. Он прошел на кухню — Лина была занята приготовлением ужина, но сразу же обернулась, услышав его шаги. — Что-то не так? — она чутко уловила его настроение. — Да, — он напряженно смотрел на нее.- Мне придется уехать, чтобы уладить свои дела. Лина промолчала, ожидая дальнейших пояснений. — Кое-что случилось, здесь оставаться опасно. Собери немного вещей, мы уезжаем прямо сейчас. — Поверить не могу, ты оставляешь меня словно домашнего питомца у какого-то мужика! — Клаус поморщился — от тихой безмятежности между ними не осталось и следа. Всю дорогу до поместья Штейна они увлеченно ссорились. Точнее Лина пыталась оспорить его решение.- И как всегда моего мнения никто не спрашивает! Ну так вот, я никуда не выйду из машины, ясно?! — Лина, ты не понимаешь, я уезжаю на опасное задание, Даллес угрожал тебя забрать, — Клаус попытался ее успокоить. — У Штейна ты будешь в безопасности. — Если все настолько плохо, отвези меня к Кристофу, — не сдавалась Лина.- Как ты можешь так рисковать и снова бросать его одного? — Он под присмотром Марты. — Я могу не хуже нее позаботится о нем. — Можешь, но…- Клаус не хотел все портить и снова обвинять ее, невысказанные слова тяжело повисли между ними.- Я вернусь и обещаю мы все вместе уедем. Куда бы ты хотела? — А какое это имеет значение? — сникла Лина.- Все снова решаешь ты один. И никогда не будешь мне доверять, что бы я ни делала. — Считаешь у меня не было для этого повода? — все же не сдержал упрека. — Я не прошу тебя все забыть, — Лина понимала его как никто другой. Ей самой было сложно забыть все, что стояло между ними и поверить что он изменится. — Я прошу тебя всего лишь немного мне доверять. Клаус не хотел напоследок ссориться — ведь его поездка может кончиться чем угодно. — Я научусь заново верить тебе, — медленно ответил он, — но сейчас не могу рисковать. И решать мы все будем вместе — ты же знаешь я готов выполнить твои малейшие желания. — Ты говоришь мы уедем — а как же моя дочь? — в глазах Лины промелькнула отчаяние. — Я давно забрал ее из приюта, — Клаус чувствовал непривычную жалость. Больше не хотелось причинять ей боль, но слишком много было сейчас поставлено на карту. Если бы Даллес не раскрыл его тайну, если бы он не встретил Ивушкина возможно он бы рискнул ей уступить. Но не сейчас. Он не стал продолжать этот бесполезный разговор. Вышел из машины и достал из багажника дорожную сумку. — Пойдем, — он открыл дверцу и снова поморщился, глядя как беспомощно сжалась Лина, обреченно смотря на него. — И не смотри на меня так, словно я привез тебя в замок Синей бороды. Повторяю здесь ты будешь в безопасности. — Вам не о чем волноваться, Ник. Здесь ваше сокровище будет в целости и сохранности, — в привычной ему легкомысленно-насмешливой манере уверял Гюнтер, разливая по бокалам коньяк.- Вы же знаете, охрану я для себя подбираю толковую и сунься сюда полиция я всегда успею ее спрятать. Клаус благодарно кивнул и отпил крепкую жидкость. — Главная опасность в ней самой. Возможно она попытается сбежать, так что будьте начеку. — Вот как? — Штейн с любопытством взглянул на него.- Я понимаю что сейчас не время для долгих романтичных историй, но все же спрошу. Кто она для вас? — Мать моего ребенка, любимая женщина — все, — Клаус допил коньяк и продолжал.- Наши отношения начались не со знакомства на модной выставке или приеме. Я встретил Лину в концлагере. Она была русской пленной. Так что сами понимаете у нее были и есть причины бежать от меня. Можете не читать проповедей о том, что я не прав. Я это знаю и мне на это плевать. Я никогда не смогу отказаться от нее. — Такие чувства обычно вызывают зависть… и страх. Я рад, что сия чаша меня миновала, — медленно ответил Штейн.- Я люблю женщин, но никогда не был привязан ни к одной из них. — Мне пора, — Клаус поднялся и выложил на стол небольшой конверт.- Если я не вернусь — позаботьтесь, чтобы она с детьми без затруднений уехала. Они вышли в гостиную. Лина сидела на диване и увидев Клауса, тут же вскочила. — Не оставляй меня здесь, пожалуйста, — в ее глазах стояли слезы. — Я не собираюсь никуда бежать. Прошу тебя, отвези меня к детям… Он привлек ее к себе, мягко провел ладонью по щеке: — Прости, но так надо. Я вернусь и все будет по-другому, обещаю. Ему так хотелось верить в то что он говорил. — Дорогая, не стоит так расстраиваться — вы здесь не в тюрьме, — Гюнтер уже полчаса наблюдал, как Лина рассеянно листает какую-то книгу. — Хотите сказать я сейчас могу пойти куда пожелаю? — девушка скептически выгнула бровь. — Да, — обезоруживающе улыбнулся Штейн, — под ненавязчивым присмотром моей охраны куда угодно. — Вы прекрасно знаете куда я хочу поехать, — вяло огрызнулась девушка, снова огораживаясь за книжными страницами. — Вы также прекрасно знаете, что как только появитесь у порога его дома вас тут же сцапает Даллес, — терпеливо ответил Гюнтер, — рассказать что будет дальше? Вряд ли наш расчетливый друг проводит вас с извинениями на Родину. Он попытается использовать вас, чтобы манипулировать Ником. — Раз так, то не стоит об этом больше говорить, — с досадой поморщилась Лина.- Я и дальше буду образцовой пленницей, идет? Гюнтер задумчиво окинул взглядом хмурую девушку, сидевшую в своем кресле словно нахохлившийся воробушек. — Знаете, Лина, мне кажется в вашей жизни в последнее время было слишком много негатива. Почему бы вам немного не скрасить ожидание Ника? Я охотно покажу вам Нью-Йорк. Здесь полно развлечений — театры, лучшие магазины, рестораны, музеи. — Это как-то поможет мне? — она невесело усмехнулась. — Даже если нельзя изменить ситуацию, всегда можно изменить свое отношение к ней, — мудро заметил он. Лина впервые взглянула на него с интересом. В чем-то Штейн был прав. От того что она будет сидеть взаперти, оплакивая свою жизнь, легче ей не станет. Обида на Клауса, сомнения что их ждет дальше, тревожные мысли во что он вляпался на этот раз и сможет ли выбраться живым, разъедали изнутри словно кислота. Гюнтер сдержал свое слово — они чуть ли не каждый день куда-то выбирались. Гюнтер вращался среди сливок общества и с удовольствием сопровождал ее на светские приемы. Все эти развлечения разумеется не могли избавить от тяжелых мыслей, но помогали хотя бы ненадолго отвлечься. Единственное чего она не могла понять — для чего это нужно Штейну. Возможно ему скучно, а может просто возвращает старый должок Клаусу. Лина не строила иллюзий, прекрасно зная его подноготную. Но с другой стороны этот прожженный мошенник обладал своеобразным обаянием, которому было трудно противиться. Нет, в его ухаживаниях не было никакого романтического подтекста, скорее дружеское расположение. В чем-то циник, в чем-то философ, легкомысленный, ироничный — но тем не менее именно рядом с ним Лина почувствовала забытый вкус к жизни. К тому же с ним было интересно говорить о чем угодно от политики до истории — И представьте, этот идиот покупает у меня браслет с бриллиантами, чтобы подарить жене на юбилей, а через пару недель приносит его якобы починить застежку. А на самом деле тихонько просит заменить бриллианты на феониты. Из бриллиантов заказывает шикарный комплект своей любовнице. И что вы думаете? Через несколько месяцев его фирма разорилась и преданная жена приносит мне браслет чтобы хоть немного поправить дела мужа. — У вас наверное есть немало таких историй, — улыбнулась Лина. — Люди так устроены, что алчность и жажда наживы часто перевешивают законы совести, — подтвердил Гюнтер. Они уже подъезжали к воротам, когда Лина заметила что какой-то мужчина метнулся в кусты. Штейн окликнул водителя: — Стэн, что там такое? — Там Треверс, он требует разговора с вами. Штейн вышел из машины и до Лины долетели обрывки разговора: -… мы же договаривались, что я получу… — Скажи спасибо что я вообще не приказал убрать тебя… -… дайте мне еще один шанс… — Я не прощаю ошибок… Штейн вернулся явно не в духе и они в молчании доехали до дома. Лина словно взглянула на него другими глазами — ведь он тоже бывший нацист. И обманываться его показной мягкостью и добродушием нельзя. — Выпейте со мной по коктейлю, — Штейн проницательно уловил смену ее настроение и Лина не решилась отказать. Пока он возился на кухне смешивая им мартини, она рассеянно прошлась по гостиной, задержавшись у окна. Правильно ли она поступает, решившись связать свою жизнь с человеком, который в любой момент может превратиться в безжалостного монстра? — Мне жаль если я напугал вас, но вы должны понимать что в моем деле нельзя быть мягким и добросердечным, — он протянул ей бокал. — Бывших нацистов не бывает, — тихо сказала Лина, избегая его взгляда.- Вы с таким же удовольствием бы убивали и сейчас. — Я воевал за свою страну, тогда нельзя было иначе. Не скажу чтобы получал какое-то особое удовольствие стреляя в людей. Когда идешь в бой по приказу думаешь только о том, чтобы остаться в живых. Я никогда не мучил беззащитных евреев если вы об этом. Куда интереснее было, воспользовавшись случаем, прибрать к рукам всякие безделушки вроде украшений или картин. Самый быстрый способ сколотить состояние — это крах империи. Я понял еще после Сталинграда, что мы обречены и вовремя подсуетился с эмиграцией. Я не считаю себя предателем — я отдал сполна долг Германии. У меня три ранения и десятки выигранных сражений. Но нужно уметь вовремя остановиться. Вы не правы в одном — я хочу забыть то время и просто жить дальше. Лина не стала отвечать — согласиться с ним было сложно. Как можно было жить как ни в чем ни бывало, нося в душе такой груз? Но с другой стороны она давно простила Клауса, хотела чтобы он начал все заново. — Скажите, Лина, вы его любите? Или действительно он все время был для вас всего лишь мучителем? — Я. я не знаю, — она допила одним глотком коктейль и повертела пустой бокал, — то что было между нами, мало походит на историю любви. Он всегда хотел меня сломить, удержать рядом. Через какое-то время я поняла, что испытываю к нему не только ненависть. Но разве можно любить того, кто причинял тебе боль? Тогда я все-таки сбежала. Казалось бы обретя свободу, я стану счастливой. Но оказалось душа желает совсем другого. — Возможно если он поверит, что вы никогда его не покинете, он сможет измениться. Лина лишь вздохнула — она не могла сейчас ответить даже себе что чувствует. Возможно Гюнтер прав и у них еще что-то может наладиться. Но с другой стороны сможет ли Клаус перестать ограничивать каждый ее шаг. Все запуталось еще больше. Сейчас ей казалось, что ее брак с Колей — это какой-то сон, что всегда был только Клаус. Полюбить положительного героя легко, но любовь ли это, если трещит по швам при первых же разногласиях? Коля ведь так и не принял бы никогда ее сына. А Клаус… Любить того, чья душа полна грехов, кто готов пойти на что угодно ради своих желаний казалось бы невозможно. И тем не менее она убедилась, что по-прежнему любит его, вопреки всему. Пусть неправильной любовью, прощая такие вещи, после которых любая нормальная женщина убежала бы без оглядки. Он всегда будет стоять между ней и остальным миром, но он же и защитит ее от всех. Пытаясь ее удержать, он порой давил так словно хотел растоптать, но он же и боготворил ее. Еще недавно она считала, что вздохнет с облегчением, вырвавшись от него, а сейчас тоскливо считала дни, в ожидании его возвращения. — Он звонит вам? Я ведь так и не знаю куда он уехал. — Ник выходит на связь раз в несколько дней, — ответил Гюнтер, — созваниваться чаще опасно. Вы должны верить, что он вернется. Но Лина понимала — может случиться что угодно. Тревога за Клауса наводила на мысли, что будет с ее детьми если он не вернется? Бумажка с адресом по-прежнему лежала в ее сумочке. Она всего лишь хочет быть рядом, защитить их. Она бы дождалась Клауса, никуда больше не дергаясь, но находиться в доме Штейна больше не собиралась. Хватит решать за нее, если Клаус хочет чтобы они были семьей, пусть учится ей доверять. Она покажет, что имея возможность уехать, добровольно осталась. Но она не домашняя зверушка, чтобы преданно ждать хозяина там, где укажут. — Спасибо за вечер, но я так устала, что готова уснуть прямо здесь, — Лина вежливо улыбнувшись, отправилась наверх. Всю ночь проворочалась без сна продумывая стоит ли поддаваться искушениям. Клаус безусловно разозлится и тогда придется по-новой восстанавливать утраченное доверие. Но она не может больше сидеть сложа руки, зная что ее дети на попечении чужой женщины. — Я бы хотела сегодня съездить в город, — нацепив безмятежную улыбку, попросила Лина, — пройтись по магазинам. — Конечно, дорогая, — согласился Штейн, — с вами поедет Майк. Лина не стала спорить под испытующим взглядом Гюнтера, продолжая вежливо улыбаться. Она помнила, что во многих магазинах рядом с примерочными есть служебные выходы. Сбежать от бдительного телохранителя не составит труда, а пока он сообразит что к чему, она уже будет ехать в такси к нужному адресу. Майк старался держаться незаметно и вообще не походил на грозного тюремщика, но тем не менее проследовал за ней в магазин и остановился недалеко от примерочной. Лина едва не взвыла от разочарования — на дверях запасного выхода красовался замок. Ну ничего, она так просто не сдастся. Она прошла чуть дальше — туалет то здесь должен быть? Майк углядел ее перемещения и тут же прошел следом. Убедившись, что она всего лишь отправилась в дамскую комнату, он замер, со скучающим видом изучая витрину с нижним бельем. Лина закрыла дверь и огляделась. Раз уж решила бежать, нужно что-то придумать. Она решительно открыла небольшое окно, оценивающе прикинула что вполне сможет в него пролезть. Окна выходят в глухой переулок — она сможет затеряться, пока Майк обнаружит побег и кинется вдогонку. Лина перевернула ведро для мусора, чтобы использовать как опору и встав на него, попыталась подтянуться вверх. Чертово окно, кто придумал расположить его так высоко? Каблук предательски съехал и она едва не грохнулась на пол. Осторожный стук в дверь прервал ее размышления. — У вас все хорошо? — вежливо спросил ее телохранитель. Неужели она пробыла здесь слишком долго? — Да, я сейчас выйду, — Лина повернула кран, рассчитывая что вода заглушит ненужные звуки и снова подошла к окну.