Когда я был Золушкой

Нас все-таки разлучили. Рассадили по разным камерам, скорее всего, далеко друг от друга, потому что как только охранники вышли, меня поглотила жуткая тишина. Камера была пугающей, как я и думал. В стены были вмурованы цепи с кандалами, в которые меня и заковали. Я понятия не имел, зачем им это понадобилось, ведь у меня не было совершенно никаких шансов убежать. В стенах их серого камня не было ни единого окна, а освещалась камера лишь тусклыми полосками света факела, проходящего через решетчатое отверстие в массивной двери. Полы были такими же каменными, в них были довольно широкие щели, но пройти через них могли разве что крысы, или потоки холодного воздуха, обдувавшие мои продрогшие ноги. Кандалы висели достаточно высоко, я не мог даже присесть, а уж тем более опустить руки вниз. Очень скоро я начал скучать по палящему солнцу, хотя темное и сырое подземелье заставляло сомневаться в его существовании. Руки затекли, ноги замерзли, во рту пересохло, и вскоре я почти перестал ощущать свое тело. В глазах мутнело, голова раскалывалась, к горлу подступала тошнота. Я начал мысленно готовиться к смерти и сейчас она, как никогда, казалась мне спасением. «Перестань, прекрати», - одергивал я себя, - «Тео и Айрис тоже здесь, они не смогут одни. Ты им нужен». Но все-таки подсознательные желания покончить с этими мучениями перебарывали. Я сходил с ума от одиночества и неведения. Где я? Где люди? Сколько времени прошло? Полдня, сутки или больше? В какой-то момент в груди проснулось раздирающее отчаяние. Я заплакал. Завыл в голос, чтобы перебороть эту могильную тишину. - Тише, - раздалось рядом с моим ухом, - Охранникам не понравится. Я вздрогнул от неожиданности. Скрипа двери не было, а значит, войти никто не мог. - Кто вы? – пытаясь согнать пелену слез ресницами, спросил я, а когда увидел, чуть не закричал вновь. Это была женщина, та самая женщина, что попросила приюта в нашем трактире в ночь Зимнего Солнцестояния, но сейчас она была одета в красные одежды, как и все обитатели этого замка. - Тише, - ласково повторила она, - Ты страдаешь. Выпей воды. Женщина поднесла к моим губам наполненный до краев кувшин, и я с диким рвением набросился на живительную влагу. - Мои друзья тоже страдают, - хрипло проговорил я, утолив жажду. - Им, к несчастью, я помочь не могу. Только тебе. - Почему? Кто вы? Вы можете освободить меня? - Потому что это не в моей власти. Я здесь только наблюдатель, и все что могу сделать – дать тебе немого воды. Сейчас охранники у кого-то из твоих друзей. Потом они придут к тебе, -женщина ласково провела ладонью по моим волосам, - Потерпи еще немного. - Кто вы? – повторил я, но женщина не ответила, только грустно улыбнулась. Внезапно я почувствовал сильную усталость, веки стали ужасно тяжелыми, и я уснул. *** Резкая боль в животе заставила закричать и дернуться. Передо мной стоял бородатый мужчина с дубинкой в руках и злостью во взгляде. - У тебя хватает выдержки спать? – размеренно произнес он, - Ты не должен спать. Ты должен брыкаться и умолять выпустить тебя отсюда. - Вам я ничего не должен, - спокойно ответил я. Вода принесла огромное облегчение, и телесные муки перестали казаться такими уж страшными. - Ты смелый. Господин Алессандро не ошибся, когда назвал тебя лидером этих деток. Они, конечно, не такие смелые, но все еще продолжают держаться, хотя мои ребята, должно быть, от души с ними развлекаются. Не смотри на меня так дико, я всех троих вас заставлю подчиниться повелителю, - мужчина снял со своего широкого пояса плеть. На мое тело обрушилась череда обжигающих ударов. Плеть до крови раздирала кожу на груди, невыносимая боль заставляла слезы сыпаться градом. - Так и не закричишь? – разочарованно спросил мужчина, остановив свое орудие, - Ну и черт с тобой. Мне нужно, чтобы ты понял, что бывает с теми, кто отказывается подчиняться господину. Обещаю, я не буду тебя трогать, если ты поклянешься ему в верности. - Не собираюсь клясться в верности предателю и захватчику, - неумолимо отрезал я. Мужчина скривился и побагровел. Плеть вновь взвилась в воздух, а затем еще глубже вонзилась мне в плечо, заставив сжаться. - Посмотрим, изменишь ли ты свое решение после такого, - злобно кричал мужчина, нанося удар за ударом. Наказания кучера Олафа в сравнения не шли с этими зверствами, столкнись с ними я в шестнадцать лет, сразу бы разрыдался, согласился бы на что угодно, лишь бы прекратить это. Но в тот миг я даже ни разу не вскрикнул, только жмурился и кусал губы. - Перестань, Фредо, - услышал я властный голос. В камеру вошел купивший нас у работорговцев юноша, в сопровождении все тех же охранников. Гордая осанка, властный взгляд и надменная ухмылка. Юноша был здесь хозяином и богом, одним только взмахом бровей, заставляющим всех подданных падать ниц, как это и случилось с Фредо. - Ну-ну, не раболепствуй, - отмахнулся юноша, - Лучше освободи мальчика от оков. У него уже руки посинели. Ты хочешь, чтобы мой новый раб остался без рук? - Господин Алессандро, он не готов, - жалобно проблеял Фредо, - Вам попался мальчик с сильным духом, чтобы заставить его подчиняться, мне нужно еще время. - Нет, Фредо, со строптивыми рабами это не работает! – недовольно взмахнул руками юноша, - Здесь твоя помощь бессильна, можешь идти. Хотя нет, постой. Приведи-ка сюда друзей мальчика. Совершенно спокойно Алессандро прохаживался по маленькой камере, разглядывая свои аккуратно стриженые ногти. - Зябко здесь, - поежился он, - Не надоело сидеть тут, мальчик? Давно уже мог бы освободиться, стоило только позвать кого-нибудь. - Я не собираюсь молить о помощи предателей, - упрямо заявил я, потирая одеревеневшие руки. Юноша весело засмеялся, будто услышал удачную шутку. - Все так говорят поначалу. «Я свободный человек, я не собираюсь тебе подчиняться» и все в таком духе. Но потом они ломаются. Знаешь почему? Потому что Фредо умеет орудовать не только плетью и не только дубинкой. Есть вещи хуже, гораздо хуже. Я покажу тебе как-нибудь нашу пыточную, чтобы ты оценил весь потенциал Фредо. После нее все выходят послушными, как котятки. Позволяют надеть на себя рабский ошейник, как щеночки. Лижут мои руки и выполняют все прихоти, - юноша опустился на корточки и взглянул мне в лицо, - Только есть один нюанс. Либо они ломаются полностью, переставая быть людьми, либо копят внутри гнев и отчаяние, чаша которого быстро переполняется и изливается наружу. Как итог – все они пытаются убить себя, или пытаются убить меня, или хотя бы просто убежать. Жить продолжают только те, чьи личности перекосило во время пыток. Мне это не очень нравится. Все равно, что играть со сломанными куклами. Дверь в камеру отворилась, и Фредо грубо затащил в нее Тео и Айрис. Дрожащих и всхлипывающих. Завидев меня, оба они попытались выдавить по улыбке, показывающей, что все хорошо, но разорванная одежда, ушибы, раны и кровь на теле были куда более красноречивыми. - Наконец, - воодушевленно хлопнул в ладоши принц, подходя к близнецам, - Эти тоже не хотят мне служить? - Нет, мой господин, - раздраженно опустил глаза вниз Фредо. - Ничего, сейчас мы все исправим. Дай-ка мне плеть, Фредо. Алессандро взмахнул оружием и опустил его на спину Айрис. Девушка вскрикнула. - Не тронь мою сестру, - вскипел Тео, но юноша осадил его следующим ударом. - Остановись! Зачем ты это делаешь? – воскликнул я, - Разве не меня ты хотел заставить служить себе? - Конечно, - едко улыбнулся Алессандро, - Ты знаком с алхимией? С сообщающимися сосудами? Изменения в одном порождают смещение равновесия в другом. Вы три таких сосудика. Алессандро схватил Айрис за волосы и оттащил в сторону. - Я могу начать с девочки. Вы оба за нее очень беспокоитесь, так? Ты сказал, это твоя сестра, - обратился он к Тео, - Тебе повезло, у тебя очень красивая сестра. Что скажешь, если она вдруг будет отдана на растерзание моим солдатам? Тео попытался было кинуться на юношу, но его быстро схватили стражи Алессандро. - Не забывайся, ты на моей территории, мальчик, - смеясь, проговорил король, дергая Айрис за волосы, - Фредо, теперь будь добр, покажи девочке, что может случиться с мальчиками. Ухмыляющийся мужчина схватил свою дубинку и медленно подошел ко мне. Взмах – и я почувствовал невыносимую боль в животе, заставляющую задыхаться и кашлять. - Нет! – завизжала Айрис, - Перестаньте, не надо. Но Фредо уже опустил свое оружие прямо на спину брыкающегося в цепких руках охранников Тео. Парень вскрикнул и выругался. - Пожалуйста, не нужно, - уже совсем стихшим и содрогающимся от плача голосом попросила Айрис. - Действительно, хватит, Фредо, - Алессандро выпустил тут же рухнувшую на пол Айрис, - Так, а теперь. К чему я это все показывал? - Если кто-то из нас не подчинится вам, пострадают другие, - отрешенно сказала девушка. - Молодец, догадалась, - погладил ее по голове король, а затем обратился к Тео, - Твоя сестра не только красивая, но еще и умненькая. Тебе повезло вдвойне. Рекомендую прислушаться к ее словам. А если вы не осознали, я повторю. Сейчас вы трое присягаете мне на верность. Добровольно становитесь моими рабами и слугами. Если кто-то решит отказаться, пострадают двое его товарищей. И сначала он вдоволь насмотрится на их мучения, а потом будет прозябать остаток дней в моей темнице, размышляя над тем, что сотворил. Итак, что же вы ответите? Алессандро не оставил никакого выбора. Айрис утерла слезы и встала перед ним на колени. Я опустился рядом. Солдаты притащили и бросили рядом понурого Тео, который хоть и последовал нашему с Айрис примеру, явно ненавидел себя за это. - Вот видишь, Фредо! – самодовольно вскинул брови юноша, - И не нужны твои побои. Я же сказал, они хорошие детки, и сделают все как должно. Доставай ошейники. Фредо бросил перед нами три кожаных ремешка. - Я хочу, чтобы они сами это сделали, - сказал юноша, - Можете не затягивать туго. Главное, чтобы мой герб было видно. Ну же, разве вы не готовы променять свободу на жизнь своих приятелей? Учтите, найти еще одну тройку рабов для меня ничего не стоит. Как по команде мы втроем надели на себя ошейники, отдавая собственную судьбу во власть молодого короля Южных Солнц. *** Прислуга жила в отдельном здании в задней части внутреннего двора. Оно было темным и грязным, в комнатах стояло штук по десять узких и тесных кроватей, а помимо них на полу были разбросаны грязные мешки, набитые соломой, которые, судя по всему, тоже служили здесь спальными местами. - Вот ваши места, - указал печальный мужчина на две стоящие рядом койки, от которых жутко смердело. Мы с Тео со вздохом переглянулись, - А вот и Беатриса с вашей одеждой. Сюда, Беатриса! – поманил он худенькую девушку в свободном красном платье, перетянутом широким поясом. - И как вы только тут выдерживаете, - поморщила свой носик она, - Воняет черт пойми чем. Вам повезло, мальчики. Быть личными слугами короля и маленького принца, значит не только иметь большую важность, но и по минимуму находиться в этом хлеву. Снимайте свои лохмотья. Беатриса протянула нам по красной тунике с жилеткой, таким же красным широким штанам и паре башмаков. Точно так же был одет наш проводник, Паоло. - Все рабы носят одинаковые наряды, не удивляйтесь, - пояснила Беатрис. - Спасибо, - кивнул я, - А где живут женщины? - Вон в том здании напротив, - показала в окошко девушка, - Вам, мужчинам, туда нельзя. Запрещено, чтобы не допускать разврата. Если ты беспокоишься о девочке, которую купили вместе с вами, спешу успокоить. С ней все хорошо, я уговорила одну из прачек поменяться с ней кроватями. Теперь Айрис спит рядом со мной, и если вдруг у нее возникнут проблемы, я ей обязательно помогу. - Спасибо, - с облегчением вздохнул Тео, - А то ведь нас тут двое, а она совсем одна, бедняжка. - Понимаю, как это тяжело, - кивнула Беатриса, - Я тут уже лет пять, но до сих пор помню свой первый день, когда меня силком сюда притащили. Тоска была такая, что я прорыдала всю ночь, а на следующий день получила нагоняй от хозяина. Тогда еще правил король Альфредо, отец господина Алессандро. Жуткий человек и очень жестокий. - Хочешь сказать, ваш нынешний король не жестокий? – возмутился Тео. - Нет, - улыбнулась Беатриса, - Хозяин никогда не бьет своих слуг без повода, не насилует женщин-рабынь и не держит своих подданных впроголодь. Если бы вы застали короля Альфредо, вы бы поняли, о чем я говорю. - Он напал на Северные Снега! Просто взял и напал, - сорвался на крик Тео. - Политика, - пожала плечами Беатрис, - Я в нее не лезу и вам не советую. Просто живите спокойно, пока можете. Ох и воняет здесь! Вот уж в этом-то Айрис повезло побольше вашего. В доме для женщин пахнет куда лучше, - девушка рассмеялась и вышла. Тео схватился за голову и сел на свою кровать. - Не время отдыхать ребята, - сказал печальный Паоло, - Переодевайтесь быстрее. Вас ждут господа. - Господа, - фыркнул Тео, но одежду-то все-таки стянул, - Чувствую себя шутом в красном балахоне. - Придется терпеть, - ответил мужчина, - Хозяин любит, чтобы слуги выглядели ему подстать. Придворные должны отличаться от крестьян и простого народа, так он считает. В этом и преимущества есть. Ни один из придворных не посмеет вас и пальцем тронуть. Так-то господа побогаче не брезгуют лишний раз пошпынять тех, кто носит ошейники, но собственность короля для них табу. Тео дернулся при слове «собственность», но промолчал. Мне тоже стало как-то не по себе. К тому, что ты чья-то вещь, еще только предстояло привыкнуть. Паоло провел нас по дворцу. Показал черные ходы для слуг, лестницы и залы. Я чертовски обрадовался, узнав, что уборка не входит в обязанности камердинеров, которыми, по сути, являлись мы с Тео. Страшно было подумать, каково было служанкам, вытиравшим пыль с этих высоченных потолков и резных стен, меняющим неисчислимые свечи в лампах и натирающим до блеска каменные полы. Я приметил пару девушек с уставшими лицами, нехотя смахивающих пыль с доспехов, что целым рядом выстроились в длинном коридоре с сотней дверей. - Покои господина Алессандро справа наверху, - Паоло указал на широкую лестницу, устеленную красными коврами, - Комната принца Леонардо слева. Еще левее находятся покои вдовствующей королевы. Так что велика вероятность, что ты, Теодор, сможешь часто видеться с новенькой девушкой, которую назначили ее личной служанкой. - Хоть что-то хорошее, - вздохнул Тео, - Нам нужно идти? - Да, - кивнул мужчина, - Не забудьте поклониться как можно ниже, когда будете входить. Господа должны чувствовать, как перед ними трепещут. Они любят это. Тео недовольно скривился, хотя я знал, что мы оба серьезно подойдем к этому совету. Айрис не должна пострадать от того, что кто-то не может унять свою гордость. Мы с моим другом разошлись в разные стороны. Двери в покои Алессандро отыскать удалось уж очень легко, так разительно они отличались от других. Были шире, выше, богаче и с огромными позолоченными ручками в виде львиных голов. Я тихонько постучался и тут же вошел, кланяясь в пояс. - Доброго вечера, господин. Прошу прощения за столь долгое ожидание. Я прибыл и теперь готов послужить вам, - голос мой звучал ровно, когда я отчеканил заготовленные слова. Я осмелился поднять глаза и увидел, что король, сидя за громоздким столом, стоящим прямо напротив окна, задумчиво склонился над стопкой бумаг. Он ничего не ответил на мои слова, даже не взглянул на меня, только обмакнул перо в чернильницу и принялся быстро выводить что-то на пергаменте. Алессандро выглядел величественно даже в домашней рубахе, сшитой из красного шелка, как и парадные наряды. Но комната короля Южных Солнц вовсе не блистала богатым убранством и особым изыском. У стены стояла небольшая деревянная кровать с измятыми простынями и скомканным одеялом, а напротив нее – простенький шкаф. Рядом со столом располагался огромный, достающий до самого потолка стеллаж с книгами. В углу у стены притаилась стойка с оружием. Никаких зеркал, никаких тумбочек и маленьких столиков, ни одного украшения, к которым обычно тяготеют все хоть сколько-нибудь богатые люди. Удовлетворенно оглядев результаты своей работы, юноша, наконец, поднял на меня глаза. - Надеюсь, мальчик, которого я подарил своему брату, окажется таким же покорным, как ты, - произнес он, оглядывая меня с ног до головы, - У Леонардо довольно скверный характер, так что твоему другу придется несладко. - Тео справится, - опустив глаза вниз, ответил я. Нахлынуло внезапное опасение, что мой неуправляемый взгляд снова выдаст настоящие эмоции. Сейчас я ужасно ненавидел короля, его самодовольный вид и высокое положение. - А ты? – король отодвинул свое тяжелое кресло и подошел ко мне. - И я справлюсь, - ответил я и сразу же добавил, - Господин. Алессандро властно схватил меня за подбородок и заставил поднять голову. Мне хотелось провалиться сквозь землю под давлением этого тяжелого взгляда, но я почему-то решил, что не отведу глаз и на секунду. - Странно, - сказал король через пару минут, - Я ожидал чего-нибудь отыскать в тебе. Злобу. Страх. Желание убить. Почему твой взгляд такой спокойный? - Мне не привыкать к подобному положению, господин, - ответил я, убирая руку короля от своего лица, - У вашего величества будет задание для меня? - Принеси ужин. Перестели постель. Помоги умыться и переодеться, - отозвался король, возвращаясь к своим бумажным делам, - Поменяй свечи в подсвечниках. - Как прикажете, - вновь поклонился я, выходя из комнаты, чтобы спуститься на кухню и приступить к работе. Все снова как в мачехином поместье. Куча дел и никакой свободы, но у меня был опыт, а потому предшествующие хлопоты не казались невыполнимыми. - Король просит ужин, - объявил я, добравшись до дворцовой кухни. И пока я дожидался повара, собирающего поднос для трапезы его величества, в голову пришло важное осознание, заставившее меня улыбнуться. Наконец, я смог это сделать. Я полностью контролировал свои эмоции. Как Джина. Воспоминания о ней кольнули сердце. Теперь-то мы точно никогда не встретимся. Но сейчас, попав в плен, я гораздо лучше стал понимать ее. Очень непросто брать ответственность за кого-то, а потом молча тащить на себе этот тяжелый груз. Пока я предавался размышлениям, старый повар в белой шапке набекрень уже закончил все приготовления. - Спускайся, как хозяин ляжет спать. Рабы всегда едят последними, - крикнул он мне вслед, - Поначалу это возмущает, но потом ты привыкнешь. Другой новенький уже заходил сюда, и высказал негодование по этому поводу. Ты уж поговори с ним, объясни, что негоже слугам так нелестно отзываться о хозяевах. Я пообещал, что выполню эту просьбу. Тео должен был мириться с обстоятельствами, и мне необходимо было научить его этому. *** Мое утро теперь всегда начиналось одинаково. Встать до рассвета вместе с остальными слугами, съесть предназначенный завтрак и, перед тем как отправиться к хозяину, поговорить с Тео, успокаивая его буйный нрав. - Он опять вчера тебя ударил? Тео, я же просил вести себя сдержаннее, - мои слова словно летели в бездонную бочку, - Тео, ты хочешь, чтобы я еще и перед тобой унижался и умолял прислушаться? - Почему бы и нет, - огрызнулся парень, - Вилять хвостиком перед королем для тебя труда не составляет. Только вот я не такой. У меня пока еще есть чувство собственного достоинства. - А вот остатки совести ты, кажется, растерял, - громкий девичий голос раздался прямо за нашими спинами. На лестнице стояла Айрис. В красном платье, как и остальные женщины. Собранные наверх светлые волосы делали ее лицо гораздо старше. - Мы скучали, - улыбнулся я, а Тео кинулся вперед, чтобы заключить девушку в объятия. - Прошла всего-то неделя, - Айрис ответила грустной улыбкой, - Простите, что не пришла к вам раньше. Королева практически не отпускает меня от своей юбки. - Как ты, сестренка? Тебя не обижают? – голос Тео дрожал от волнения и беспокойства. - У меня-то все в порядке, чего не скажешь о тебе! – с досадой проговорила девушка, - Почему ты не можешь прислушаться к словам Ника и вести себя тише воды? - Потому что это низко! – топнул ногой Тео, - Пресмыкаться перед этим нахальным мальчишкой, вытирать сопли, застегивать пуговки, менять ночные горшки. Осталось только кормить с ложечки. - Так корми, если потребуется! – отчаянно вскрикнула Айрис, - Будешь сильно бузить – пострадаем мы все. - Боитесь за свои шкуры, значит? – зло прошипел Тео, - Ну и ладно. Черт бы с вами. Продолжайте в том же духе, и, может быть, вы получите вкусные косточки из их рук. А я вынужден удалиться, чтобы подтянуть юному принцу штанишки. Тео быстро взбежал по лестнице и скрылся в коридоре, даже ни разу не обернувшись. Айрис расстроенно смотрела ему вслед. - Ну и почему у меня такой брат? – печально спросила она, - В детстве он был гораздо спокойнее и тише. - Просто он не умеет обуздывать гордость, - приобнял девушку я, - Ничего, скоро отойдет. У тебя и правда все в порядке? - Да, - кивнула Айрис, - Королева очень милая женщина, только слишком разговорчивая. Мне приходится допоздна засиживаться в ее покоях и ждать, когда же она закончит свои бесконечные истории. А как твой хозяин? - Ну, злобным тираном его не назовешь, - пожал плечами я, - Постоянно то советуется о чем-то с полководцами, то что-то пишет, то фехтует. И я в такие моменты ему совершенно не нужен. Я вообще не понимаю, зачем ему нужен. Разве только приносить завтраки в покои. - Кто знает, - вздохнула девушка, - Тео, видимо, приходится хуже всех и меня это беспокоит. Он же просто ненавидит эту жизнь. Еще и на тебя нападает. Это совсем его не красит. - Я не в обиде. Сам прекрасно понимаю, каково это, страдать от постоянного унижения. Он привыкнет. - Хотелось бы верить, - сжала мою руку Айрис, - Прости, мне нужно возвращаться к госпоже. Да и тебе, наверное, тоже. Пусть разговор был коротким, я был очень рад услышать голос Айрис. Она чувствует себя неплохо, значит, хоть о чем-то я могу не беспокоиться. Но слова Тео больно резанули по душе. «У меня есть достоинство», - сказал он. А у меня? Я уже не раз об этом задумывался и все пытался убедить себя в том, что все-таки есть. Тео же заставил сомневаться вновь. К концу дня я пришел к выводу, что он прав. Я был жалок. Ужасно жалок. В такое состояние меня вогнал страх. И вовсе не страх за собственную шкуру, как решил Тео. Я боялся, ужасно боялся за их с Айрис судьбы. И на этот раз никакого выхода из положения не предвиделось. *** Неожиданно для себя я обнаружил, что жизнь тут была достаточно легкой, по сравнению с мачехиным поместьем. Слуг было немало: судомойки, прачки, конюхи, уборщицы - каждый выполнял свою задачу. Алессандро я был нужен для всяких мелочей – принести и подать что-то, покрасоваться перед знатными придворными и гостями, заезжающими порой вечерами, и, самое главное, потешить свое самолюбие. Война, которая началась нападением на наш город в Северных Снегах, стремительно развивалась. Алессандро принимал в ней непосредственное участие, составляя какие-то хитроумные планы по расстановке войск и высадке их по берегам. Я сгорал от жажды узнать, что же написано в этих многочисленных пергаментах, за которыми король просиживал по полночи, сжигая при этом десятки восковых свечей. Только вот пергаменты всегда были запечатаны сургучом, и у меня ни разу не выпадало шанса в них сунуться. Алессандро мог часами просиживать в зале для собраний, обсуждая что-то с полководцами. Я в это время сидел за дверью, терпеливо ожидая, когда хозяин закончит. В конце сентября под торжественные звуки горна он вместе со своей армией покинул дворец. Меня король брать с собой не стал, но я, в общем-то, совсем не расстроился. - Повезло тебе, - сказал Паоло, - Личному слуге короля живется легче, чем простым рабам, а сейчас так совсем будет сплошной отдых. В голосе его скользила неприкрытая зависть, и я даже ощутил укол вины за то, что моя жизнь такая простая. - Вы вообще везучие ребята, - своим вечно безрадостным голосом продолжил мужчина, - Знаешь, куда отправилось большинство пленников севера, что были привезены вместе с вами? В серебряные рудники. Там-то жизнь не мёд, в сотни раз хуже, чем у самого изнуренного из нас. Редко кто протягивает больше пяти лет, а если и протягивает, жизнью это можно назвать с большой натяжкой. У детей, что попадают туда, позвоночники изгибаются в дугу, а ноги искривляются, как коряги. Все оттого, что солнце не греет их месяцами. И каждый обитатель шахты рано или поздно начинает задыхаться, хрипеть и кашлять, и с каждым днем все сильнее и сильнее. И это еще не говоря о тяжести самого труда! - Почему Алессандро, которого здесь все считают защитником, не остановит это? – сокрушенно спросил я, благодаря судьбу за то, что мы трое так легко отделались. - Остановит? – поразился Паоло, - А кто, по-твоему, тогда полезет в шахты? Вряд ли сыщется хоть один доброволец. - Можно же платить им, - возразил я. Раздались глухие скрипящие звуки. Впервые при мне Паоло смеялся. - Платить! Платить за то, что дается бесплатно! Чудной ты парень, Ник, - закончил он, вытирая выступившие от хохота слезы. Я был чертовски не согласен со всеми укладами жизни, что тут существовали. Ни в Туманах, ни в Снегах рабства не было, поэтому подобные заявления вызывали во мне дикое возмущение и жалость от того, что я бессилен это изменить. Иногда я думал, как здорово было бы проснуться великим героем с данной небесами силой и навести порядок в этом мире. Но по утрам оказывалось, что я все еще слабак, а ошейник продолжает натирать кожу. «И когда это ты успел стать таким гуманистом?» - спрашивал я себя порой, - «Почему тебя вообще волнует что-то дальше своего носа? С Тео и Айрис все хорошо. Перестань тревожиться о том, что тебя не касается». Эти мысли не помогали, и тревожиться я все же продолжал. Мне хотелось прийти на помощь всем, кто в этом нуждался. Освободить тех, кто в неволе. Накормить тех, кто голоден. Прекратить гонения в родном королевстве. Остановить войну в Северных Снегах. На деле же все что я мог – вымыть лишнюю тарелку и выстирать наволочку, чтобы облегчить жизнь хотя бы судомойкам и прачкам. Я видел как сгорбленные и уставшие женщины, совсем юные и почти старухи, нестройной цепочкой идут к себе в лачужку, чтобы проспать пару часов, а утром вернуться к своим обычным делам. Я видел, как валятся на грязные тюфяки мужчины, освобожденные от работы лишь к полуночи. «Может, нам подвезут еще помощничков», - прогоготал как-то один из них, мимоходом сбрасывая с ног пропотевшие насквозь сапоги, - «Его величество никогда не возвращается с походов с пустыми руками». Мне стало очень страшно от его слов. Слишком обыденно и непосредственно они звучали. Тео в комнате не было, оно и к лучшему. Мой друг бы не смог пропустить эти слова мимо ушей, присутствуй он в тот момент, драки было бы не миновать. После того злополучного разговора на лестнице он все еще продолжал дуться на нас с Айрис, постоянно огрызаясь или совсем игнорируя мои слова. - На меня можешь злиться сколько угодно, но как же сестра, - пытался достучаться до его дубовой головы я, - Айрис чем тебе не угодила? - Вы оба – два сапога пара. Так и собираетесь всю жизнь проваляться в ножках у этих предателей, - кричал парень в ответ, - А ведь если бы не вы, я бы сейчас так не унижался. Давно был бы на свободе, и неважно живым или мертвым! - Тео, ты ведь не думаешь так по-настоящему? – я говорил спокойно, но внутри потихоньку начинала закипать злоба. - Откуда ты можешь знать, что я думаю? – еще сильнее кричал он, - Ты вообще ничего не знаешь! Только и можешь, что лобызать ножки тем, кто выше тебя. Айрис в это втянул, теперь и меня хочешь! Эти слова кольнули в самое сердце. - Ты бы думал, что несешь! – я вдруг сорвался и тоже перешел на крик, - Если бы не я, ты бы сейчас добывал уголь в какой-нибудь гнилой шахте, а твоя сестра стала наложницей у кого-нибудь толстопузого богача! А я бы мог вообще не бежать за вами в ту ночь. Все солдаты говорят, что нападение было только на площади, куда потащился именно ты. Да если бы я не попытался тогда вас вернуть, то сидел бы сейчас где-нибудь с Олафом и Мэгги, и наслаждался бы свободой дальше! Тео ничего не ответил. Он вообще перестал со мной разговаривать и делал вид, что я – пустое место. И сколько бы раз я не пытался извиниться, Тео не слушал. На Айрис это никак не отразилось, но однажды, появившись за завтраком, она меня все-таки спросила: - Что случилось с братом? Он уже неделю ходит мрачнее безлунной ночи. - Рассорились. Я виноват. Не смог сдержаться и наговорил гадостей. Дурак я, все-таки. Только вот убеждал тебя, что все в порядке и нам всем нужно лишь привыкнуть, а сам повел себя как маленький ребенок. Жду теперь, пока спадет эта злоба. Хочу попросить прощения. - Братец тоже хорош, - вздохнула Айрис, - Зуб даю, он первый начал. Ты не думай, это не навсегда. Подождем еще пару дней, и он придет в норму. Если, конечно, сейчас вообще можно в нее прийти. Король уехал, чем ты занимаешься целыми днями? - Помогаю, чем могу. Стираю пыль с фресок на стенах, например. Ты видела, какие они красивые? В приемном зале особенно. Инсценировка какой-то масштабной битвы, прямо на всю стену. Она такая живая, что даже трепетание какое-то вызывает. - Не видела, - покачала головой Айрис, - Я все время с королевой, а она редко покидает свои покои. Иногда в обеденный зал, внутренний дворик или библиотеку, а вот остальные залы… Хотела бы я побродить по замку, раз уж мы все равно в нем живем. - Я бродил. Ничего особенного. Резные стены и потолки, тяжелые канделябры, занавеси повсюду – все то же самое, что и в других помещениях. - Что ни говори, а замок красивый, - улыбнулась Айрис, - Мне нравятся тяжелые шторы и мебель, обитая бархатом. Прежде никогда подобного не видела. Неожиданно в наш разговор вмешалась одна из женщин: - Глядите, нравится ей! – фыркнула та, - Еще бы не нравилось, просиживать целыми днями у изголовья королевы. Вот попробовала бы ты все это убранство почистить сама, я бы посмотрела, как бы тебе все это понравилось. - Если вы не справляетесь, и вам нужна помощь, положитесь на меня, - я решил прекратить эту глупую ссору еще до ее начала, - Мой хозяин отлучился, и времени теперь полно. Только скажите, и я помогу вам с вашей работой. Женщина заметно смутилась, а среди остальных рабов пронеслось странное шушуканье. Айрис почти сразу вышла, потому что ее хозяйка не терпела долгих отлучек. Мне-то торопиться было некуда, но не успел я доесть последнюю ложку каши, как меня окружила стайка девушек с воздетыми к мольбе руками. - Ты не шутил, когда предлагал свою помощь? – спросила одна из них, показавшаяся очень знакомой. Спустя пару секунд я понял, что это Беатриса. - Нет. Только попросите, - улыбнулся я. Судя по сияющим от радости глазам, дел у них было немало. И в этом я оказался прав. ***