You matter to me

– Самоубийство?! – голос Алекса взлетел от возмущения и шока и, отразившись от стен комнаты, прозвучал оглушающе. – Алекс, пожалуйста, присядь, – отец попытался его успокоить. – Мы сейчас во всём разберёмся. Алекс сел на жесткий стул. Его трясло. Он не допускал ни на мгновение, что эта версия может быть реальной, его бесило только то, что люди тратят на неё драгоценное время. Его и так неизвестно сколько осталось. – Сынок, ответь мне, пожалуйста, выглядел ли Зак расстроенным в последнее время? Алекс укоризненно уставился на отца. «Ты же видел его у нас дома почти каждый день», - мысленно возмутился он. – Я должен тебя об этом спросить, – отец смотрел ему в глаза, также без слов прося успокоиться. – Ну что ж, только не думаю, что я должен на это отвечать, не так ли? – Алекс, мы закончим с этим намного быстрее, если ты... – Да, офицер, – язвительно ответил Стэнделл-младший. – Но со своей стороны могу сказать, что вы получите от меня ответы намного быстрее, если скажешь, с какого вообще хера вы пришли к такой версии? Это же бред! – Мы нашли записку, Алекс. – Что? – парень растерял весь свой запал. Происходило что-то чудовищно неправильное. Мама Зака всё это время сидела молча, словно и не слыша их разговор. – Миссис Стэнделл, вы не против, если я покажу её моему сыну? Карен кивнула, всё ещё не глядя на Алекса. Алекс взял в руки кусочек бумаги в клетку, с неровными краями. От волнения он едва мог прочитать то, что там было написано. Записка была короткая, всего несколько слов: «Мне жаль, что так получилось. Но я больше не могу...» Казалось, что фраза обрывается без окончания, но на листке больше ничего не было. – Алекс, эксперты сейчас анализируют почерк, но может ты...? – Похож, – осипшим голосом подтвердил Стэнделл. Это было ужасно осознавать, но Алекс узнал почерк Зака – его приплюснутые буквы о («придавленные жизнью», шутил про них Алекс). Но как это возможно? – Где это было? – В его машине. Итак, сынок, я должен вернуться к вопросу. – Вы нашли машину?! – Алекс снова подскочил от волнения. – Да, – сохраняя терпение ответил Билл. – Мы нашли машину пару часов назад, внутри были ключи, его кошелёк и записка, – полицейский посмотрел на сына. Поняв, что пока Алекс не услышит то, что ему известно, нет смысла задавать ему вопросы. – Следов борьбы не обнаружено. Машину проверяют на отпечатки, пока не можем ничего сказать, это займёт какое-то время. – Алекс что-то хотел сказать, Билл перебил – Алекс, это всё что у нас есть, пока не придут результаты экспертизы – у нас есть только эта записка и ты. Пожалуйста, расскажи нам, что знаешь. Алекс покорно опустился на стул и начал рассказывать. Его всё ещё смущало враждебное молчание миссис Демпси. Он чувствовал её осуждение, но не мог понять, что он сделал не так. – Я не могу сказать, что он был особенно несчастен. Я имею в виду... Как у любого подростка, у него были поводы для расстройства – он сомневался в своем будущем после школы, некоторые козлы из команды его доставали, – Алекс потупился, не желая выдавать причину. – Но он выглядел нормально... Он вернулся в школьную команду, думал про предстоящую игру. Это всё, – Алекс показал на записку, – просто какая-то ошибка. Иначе и быть не может. – Алекс, из-за чего Зака дразнили в школе? Отец смотрел на сына с сожалением и решимостью. Алекс понял, что его отец уже знает ответ. Парень почувствовал, как мир закружился вокруг него. Он не был готов к этому разговору о своих отношениях с Заком с родителями, тем более в такой ситуации и в такой обстановке. – Просто глупые слухи... – Алекс едва слышно произнес эту фразу. Его бросило в жар. Мама Зака тоже знает? Поэтому она злится? – Тебя даже не хватает смелости взять на себя ответственность! – Карен дала ответ на мысленный вопрос Алекса. – Это всё твоя вина! – она ткнула в него пальцем. – Я прошу вас успокоится, Карен. Иначе мне придется попросить вас выйти, – размеренно произнёс Билл. В этой комнате по самообладанию ему не было равных. Карен снова отвернулась, тяжело дыша. – Алекс, источник из вашей школы сообщил мне, что пошли слухи об ориентации Зака, из-за чего он потерял место в команде. Сынок, я не прошу тебя рассказывать мне какие-то подробности того, что Зак держал в секрете, но мне нужно знать, могла ли эта ситуация стать некой критической точкой... – Нет, – Стэнделл-младший покачал головой, всё ещё не поднимая взгляд на отца. – Откуда ты можешь это знать? Как будто ты знаешь, что чувствовал мой мальчик, – не выдержала миссис Демпси. – А вы? – парировал Алекс. – Откуда вам то это знать? Карен отпрянула, задыхаясь от возмущения. – Вы хотите знать, было ли что-то, что огорчало Зака? Ну давайте я скажу вам, всё как есть. Он приходил к нам в дом, потому что не чувствовал, что у него есть свой. Потому что мать перестала с ним разговаривать, слушать его. Всё, что его ждало дома – требования, претензии и ожидания, которые слишком тяжело было исполнять. – Перестать! – вскрикнула в испуге мама Зака. – Ты хочешь меня обвинить в том, что мой мальчик... Он мне не говорил про себя, – обратилась она к Биллу. – Если мой сын понял, что он гей... Как это могло быть для него нормально? Ему видимо было так стыдно... – Ой, да хватит! – вскричал Алекс. – Не надо перекладывать на него свои чувства. То, что вам стыдно за него, это не значит, что он стыдился себя. Боже, как вы можете быть настолько не в себе... – Алекс, – предупреждающе протянул полицейский. – Он не был несчастен, – понизил голос парень. – Он был влюблен. Мы говорили о будущем, стоили планы. Не какие-то серьёзные, жизнеопределяющие, просто разные глупости. Да, наши отношения переросли во что-то большее, чем дружба, – Алекс решился взглянуть на отца. Его приободрило то, что он не увидел на его лице осуждения, только задумчивость. – Простите, миссис Демпси, – обернулся Алекс к женщине. – Может это прозвучит жестоко, но если бы вы интересовались тем, что происходит в душе у вашего сына, вы бы знали – он этого не делал. *** Алекс покинул участок, не зная, куда ему податься. Но у входа его уже ждали. – Что происходит? – озабоченно поинтересовался Джастин, подходя ближе. – Что вы тут делаете? – Ты думаешь, мы будем сидеть на занятиях, когда тут явно происходит что-то серьёзное? – ответила ему Джессика. – Райан подбросил нас, он ждёт на парковке, мы решили подойти ко входу. Все места себе не находят, – добавила она, ласково потрепав Алекса за рукав. Стэнделл кратко рассказал последние новости. С каждым его словом челюсть Джастина падала всё ниже, а глаза Джесс увеличивались в диаметре. – Какого?.. – Джастин запнулся, не в состоянии сформулировать своё возмущение сложившейся ситуацией. В итоге он просто с досады ударил по стоящей рядом скамейке. – Что было в записке? – спросила Джессика. – «Мне жаль, что так получилось. Но я больше не могу...» – Звучит как-то странно... – заметил Джастин. – Ага, – согласился Стэнделл. – Хорошо, я должна спросить, – Джессика посмотрела на Алекса. – Только, пожалуйста, не убивай меня... Зак мог... – Джессика! – Какого хуя, Джесс?! Оба парня в возмущении уставились на неё. – Ладно, ладно, проехали, – примирительно подняла руки девушка. – Погнали в Монэ. Ребята ждут там. Вон и Райан уже машет руками, как мельница, сейчас же лопнет от любопытства, глядя, как мы тут разговариваем. Алекс кивнул. Джастин легко хлопнул его по спине, подбадривая. – Напишу в чат, что мы едем. – Ты и картинку на чат успел поставить? – ошалел Алекс. – Что? – растерялся тот. – Я не знал, чем себя занять, пока мы тебя ждали. Алекс только закатил глаза и направился к машине. *** Зак тяжело вздохнул, пытаясь поменять положение тела. Мало шансов было, что это принесёт ему какое-то облегчение, но в голове спортсмена и тренера-любителя сидела мысль, что мышцам нужно давать хоть какую-то работу, нужно заставлять кровь двигаться по телу. Он попытался сесть чуть повыше, но застонал и обессиленно обмяк. Последние часы (дни?) вымотали его. Его тело болело и по ощущениям представляло собой один большой синяк. Голова раскалывалась. Руки сводило от слишком тугого узла. Он не представлял, сколько времени он тут уже находится. Он пытался держаться и строить планы как сбежать. Зак был по натуре боец и ему даже в голову не приходилось, что это он может не справиться с этой ситуацией. Пока он не понял, что от истощения, побоев и обезвоживания тело начало ему отказывать. И тут ему стало действительно страшно.