POV Автор
Чон Чонгук смотрит на девушку, стоящую рядом с ним, и не знает, что именно должен сказать, не знает, что чувствует, словно он потерялся где-то, заблудился и не может найти выход. Виен сегодня такая странная, очень милая и странная, зачем-то остановила посреди коридора и потащила на улицу, схватив за рукав кожаной куртки. Она ведет себя глупо, зовет Чонгука на день рождения и всеми способами старается заставить его прийти: просит, умоляет, требует и угрожает, а затем вновь просит, руку парня раскачивает из стороны в сторону и говорит, что для нее очень важно, чтобы он пришел. — Важно, чтобы я пришел? — Чонгук не может спросить об этом вслух, почему-то он не может спросить, хотя никогда не умел держать язык за зубами, особенно рядом с Виен. Очень часто он говорил вещи, которых порой говорить уж точно не следовало, а сейчас не мог сказать то, что было важным почему-то. Чонгук просто смотрел на Виен удивленно и не мог понять ее, и себя понять не мог. А еще не мог поверить в то, что она только что сказала, и причину ее слов не мог понять. Почему это вдруг для нее важно, чтобы он пришел? Правда ли это важно? Разве… разве они в таких отношениях? Разве он сделал недостаточно плохих вещей, мало ужасных слов сказал ей, девушке, что сейчас смотрит на него с надеждой и, искренне переживая об отказе, спрашивает молчаливого и запутавшегося Чонгука, который совсем ничего не понимает, вновь. — Ты же придешь? — Нет. — придя в себя, парень убирает свою руку, чтобы Виен не могла ее коснуться, но не может отвести взгляд от ее глаз, хотя знает, что должен. Он думал, что в ее глазах он мог найти ответ на свой вопрос, мог найти подтверждение тому, что она солгала ему только что, но вместо этого он видит там только то, что девушка сказала правду. — Помнишь, я говорила, что ты милый, когда угрожаешь? — очень странно, что мысли Виен вернулись в тот миг, когда она сказала что-то такое Чонгуку одним самым обычным вечером, за чашечкой вкусного чая. Не понятно ни ей, ни ему, почему она вспомнила о том вечере, о своих словах, почему говорит это снова, и почему вообще сказала еще тогда. Не понятно, почему она посчитала Чонгука милым, почему призналась в этом, не ясно. Такая уж Ким Виен — ее очень трудно понять. Чонгук вот пытается, но не выходит, а девушка слабо улыбается ему, хотя нет причин для улыбок. Но она улыбается ему тепло и красиво, и от этой улыбки что-то внутри Чонгука еще больше запутывается. — Когда вот так упрямишься, тоже очень милый.POV Виен
— Я? — недоумевает Гук, пару раз моргнув, словно старался прогнать мираж, возникший перед глазами, и указывает на себя пальцем, что умиляет меня еще больше, так что я не могу сдержать умиленный смешок, и не кивнуть, все так же тепло глядя на парня напротив. — Ты сейчас не шутишь, да? — говорит он как-то потерянно. — Ты правда это сказала. — Да, сказала, потому что это правда. — Теперь я точно не приду. — покачал головой Гук, надувая забавно губы, а я просто рассмеялась по-доброму, думая о том, что он и правда очень милый. А еще глупый и упертый, но все равно милый. — Ну, вот, сказала же, что это правда. — ткнув парня пальчиком в ребра, усмехнулась я, тут же получив обиженно-возмущенный взгляд в ответ на свой жест. — Настоящий милашка.***
— Итак, сегодня мы официально объявляем войну и переходим в наступление. Но для начала нам нужно обсудить план наших действий и выбрать стратегию. Не переживай, я уже все распланировала, теперь весь успех операции будет зависеть только от тебя. Бёлль смотрит на меня удивленно и, ничего не понимая, несколько раз моргает, изучающим взглядом окидывает и меня, и мой блокнот, лежащий на столике, за которым мы расположились. Так здорово, что нам удалось занять столик в этом прекрасном месте, ведь обычно заведение Ким Сокджина пользовалось огромным спросом, и найти здесь свободный столик было совсем непросто. Сегодня удача однозначно на нашей стороне. Надеюсь, она не оставит нас до самого вечера. — Что? — удивляется девушка, которая не поняла меня, даже старательно обдумав мои слова. — О какой войне ты говоришь? — О самой настоящей. Сегодня мы начинаем войну против Пак Чимина. — заявляю я с уверенностью, от чего глаза девушки, сидящей напротив, расширяются еще больше обычного. — Мы возьмем крепость под названием сердце, чего бы нам это ни стоило, и сколько бы времени это ни заняло. Я была настроена решительно. Именно сегодня расположение моего духа было боевым, так что я на полном серьезе планировала открыть огонь. Мне надоело наблюдать со стороны за робкими взглядами и нерешительными движениями Бёлль, за холодным поведением Чимина, за болью, которая наполняет хрупкое девичье сердце все больше и больше. Я понимала Бёлль, знала, почему она ведет себя вот так, почему не решается на что-то, я все понимала. Если подумать, мы с ней очень похожи характером, еще недавно я была точно такой же: слишком стеснительной и робкой, нерешительной и пугливой. Я много переживала и даже не надеялась на то, что парень, который мне нравится, сможет обратить на меня внимание… но сейчас я знаю, что совсем не страшно сделать первый шаг. Не важно, кто сделает его первым, он или она, важно, что этот шаг должен быть сделан, и чем скорее, тем лучше. Бёлль без ума от Чимина, это очевидно настолько же, насколько очевидно то, что я без ума от Юнги, что солнце встает на востоке утром и на западе прячется за горизонт вечером, что за ним всходит луна, что Тэхен во мне души не чает, что Чонгук тот еще идиот, но безумно красивый, что Чимин заслуживает счастья, а Исюль немного ненормальная… Другими словами — очевиднее этого нет ничего. Я знаю, что Пак Чимин тоже может проникнуться теплыми чувствами к своей невесте. На это потребуется время, а еще открытость со стороны Бёлль и ее искренность, и тогда парень перестанет быть к ней враждебно настроенным, тогда он сможет разглядеть ее чувства, и, быть может, даже у него к ней чувства появятся. Все дело в Юнги и в Чонгуке дело, дело в Исюль и Хеджуне, который мне все еще не нравился, дело было в Тэхене и даже в Чимине, но теперь я знала, что в ситуации, в которой оказалась Бёлль, нельзя бездействовать. Потому что чудеса случаются редко, но они случаются с теми, кто их ждет, кто на них надеется, кто пытается делать все, что от него зависит, чтобы быть счастливым. Каждый из этих людей что-то дал мне, научил меня чему-то, и теперь я точно знала, что не сдамся и Бёлль не позволю сдаться, не позволю сдаться Чимину, потому что ему больно. Кто-то должен вылечить его сердце, кто-то должен подарить ему счастье, ведь Чимин больше других заслуживает любви, любви взаимной и искренней. Кто-то должен вытеснить из его головы мысли о той девушке, которой парень даже признаться в своих чувствах не может, потому что слишком правильный. Он даже не пытается быть счастливым с той, кто волнует его доброе сердце, потому что знает, что поступит неправильно с Бёлль. В этой ситуации есть только одно верное решение, и я заставлю ребят увидеть его, даже если потом мне никто не скажет за это спасибо, если я окажусь виноватой во всех бедах человечества. Тэхен не зря сказал мне вчера вечером, что вмешиваться в чужую жизнь не стоит, он прав. Но я почему-то все равно вмешиваюсь, потому что это кажется мне правильнее того, чтобы ничего не делать и просто наблюдать за грустью двух людей, которые могли бы быть счастливыми. Я нашла в себе силы и смелость объявить Пак Чимину войну сегодня. Сегодня я буду на стороне Бёлль, сегодня я постараюсь вместе с ней разрушить стену между ними. Даже если ничего не получится, по крайней мере, я не буду чувствовать вину за то, что ничего не сделала для счастья своего лучшего друга и девушки, которая влюблена в него до беспамятства, и которая все больше и больше кажется мне очень хорошим человеком. — Эй, что ты несешь, разве ты не хотела просто погулять? — удивляется девушка. — Мы же встретились, чтобы поболтать и выпить чаю, нет? На самом деле это наша третья прогулка в качестве друзей. Мы с Бёлль были кем-то вроде подруг и пару раз уже гуляли вместе, только вдвоем. Этот раз не очень отличается от предыдущих, хотя отличается многим, а именно тем, что мы собрались здесь не просто так. И хотя вчера вечером я позвонила девушке и сказала, что мы просто посидим в кафе и поболтаем о жизни, я удивлена, что она всерьез хотела заняться только этим. — Конечно, нет! Мы не на прогулке, это стратегически необходимое собрание, ясно? — у меня сегодня слишком много энергии, даже ее скептическое выражение лица не может заставить меня загрустить и потерять расположение духа. — Соберись, иначе кто-то захватит объект раньше нас. Блокнот открывается на странице, где я полночи составляла план действий, но Бёлль, кажется, настораживает этот жест. Она все так же непонимающе смотрит на меня и мой блокнот, прежде чем протянуть недоверчиво. — Ты сейчас шутишь, да? Откуда такая серьезность? Ты пугаешь меня, когда говоришь этими странными терминами… — девушка хмыкает немного нервно, а затем и вовсе начинает хихикать, когда мой взгляд поднимается со страницы блокнота и встречается с ее взглядом. — Тебе смешно? — я недоверчиво прищуриваюсь, глядя на подругу, а она смеется еще громче, вероятно, думая, что все это шутка. — Правда, смешно? Ну и ладно, смейся дальше, сколько влезет. — бурчу я, закрывая блокнот и складывая руки в замок на груди, откинувшись на спинку стула. — Я к ней со всей душой, а она… айщ. Вот влюбится Чимин в кого-то, и что тогда будешь делать? Я вот посмотрю на тебя тогда и непременно посмеюсь! Не жди, что я буду великодушной и не скажу что-то вроде «а я говорила». В этот самый момент к нашему столику подходит Намджун, с которым мы часто виделись в последнее время. В последние дни я много времени проводила в этом кафе, а Джун всегда был здесь, так что мы немного общались. Мы больше не болтали о странных вещах, но говорили об обычных, и это было здорово. Можно было сказать, что у меня теперь есть симпатичный приятель-официант. — Ваш чай. — проговорил парень, ставя две чашки на стол перед нами. — Спасибо. — я благодарно улыбнулась ему, а Ким подмигнул мне в ответ, тут же удаляясь. — Зачем сразу обижаться? — заговорила Бёлль, дождавшись, когда симпатяшка-официант скроется из нашего виду. — Я правда не думала, что ты позвала меня для этого, откуда мне было знать, что ты агент НАР? — я лишь закатила глаза на ее недошутку, и потянулась к своей чашке, все еще игнорируя подругу. — Не обижайся, слышишь? — я не отрываю взгляда от своей чашки чая, помешивая горячий напиток маленькой ложкой, а Бёлль мой игнор раздражает, поэтому уже через тридцать секунд девушка раздраженно прыскает и дуется, эмоционально вскрикивая. — Айщ, ну перестань! Я тоже могу обидеться, ты такая жестокая! Знаешь ведь, как он мне нравится, но все равно говоришь, что он влюбится в другую… тоже мне, подруга. — А он и влюбится, если ты не будешь ничего делать, тупица! — в тон ей говорю я, знатно испугавшись ее эмоционального крика. Как объяснить ей, что я не шучу? Чимин и так уже влюблен в кого-то, а если Бёлль и дальше будет валять дурака, полюбит еще кого-то, но точно не ее. — И нет, мы с тобой не подруги пока еще. — заявляю я тише, с ноткой грусти в голосе. — Если бы мы были подругами, мы бы знали друг о друге хоть что-то и могли бы друг другу доверять. А ты мне не доверяешь, как я вижу, хотя я очень хочу тебе помочь. Люди и правда очень странные существа. Никто никому не доверяет, все чего-то боятся… я тоже не верила людям раньше, но теперь мне так хочется им верить и так хочется, чтобы верили мне. Но почему это так трудно? Чонгук, Бёлль… почему они полны недоверия ко мне, даже если мои намерения чисты и искренни? — Вот видишь, ты продолжаешь издеваться над моим сердцем! — бурчит девушка, кривясь недовольно, и откидывается на спинку стула, бросая в мою сторону обиженный взгляд. — Как я могу открыться тебе, если ты продолжаешь говорить такие грустные вещи? — Тебе сказать, что на самом деле грустно? — не сдержалась я. — То, что ты втюрилась по уши в парня, за которого тебя выдают замуж силой, а он не то, что не знает о твоих чувствах, еще и к тебе ничего не испытывает, потому что ты черствая безэмоциональная колючка. Вот это реально грустно. Может быть, я немного перегнула, но все же сказала все по делу. Возможно, именно такая формулировка заставит девушку образумиться? Чем резче звучат слова, тем они неприятнее, но тем сильнее цепляют и заставляют задуматься. — Айщ, ты правда злая. Я лишь закатила глаза и тяжело вздохнула, думая о том, что, возможно, мне и правда не стоило ввязываться во все это. Если Бёлль на самом деле не хочет моей помощи, почему я все еще стараюсь помочь? Тэхен называет это как-то забавно… как же он говорит? Синдром лучшего друга? Нет, не так, но звучит похоже и точно связанно с каким-то синдромом. Нужно спросить у него и записать это выражение. Синдром «Как лучше»? Как же там было…? — Попробуй подружиться с Гуком, мне кажется, вы поладите. — Гук так часто говорит, что я злая, что даже странно слышать эти слова от кого-то еще. Я думала, у него есть патент на эту фразу. Если подумать, только он часто применяет ее ко мне, так что то, что Бёлль говорит это с той же интонацией и даже выражением лица, кажется мне забавным. — Вы очень похожи, если подумать. — Мы оба очень красивые? — хитро улыбается брюнетка, заставляя меня хмыкнуть в душе. Они и правда похожи больше, чем мне казалось. Оба такие скромняжки. — Нет. — спокойно отвечаю я, даже глазом не моргнув. — Вы оба идиоты. Девушка больше не улыбается, обиженно поджимает губы и отстраняется подальше от стола, отворачиваясь от меня. — Сказала же, ты злая. — бурчит она, даже не глядя в мою сторону, и в этот момент выглядит такой милой, что умереть можно от передоза милоты. Почему все вокруг такие милашки? — Я передумала, не хочу с тобой дружить. — заявляет Бёлль, глядя на меня исподлобья, и сильнее дует губы. — Злюка. — Какая ты ранимая, боже. — отчего-то хихикаю я, качая головой. — Почему бы ни показать эту сторону тебя Чимину? Он бы подумал, что ты милашка. — Я и есть милашка. — Да, когда не прячешься за кучей никому ненужных иголок. — согласно киваю я. Почему людям так нравится прятаться от других людей за фальшивыми масками, стенами, и другими всевозможными преградами? Почему они так старательно демонстрируют другим людям ту часть себя, которая им даже не принадлежит? Зачем стараются казаться теми, кем не являются? — Вы с Гуком правда очень похожи. — грустно подмечаю я, не в силах игнорировать это поразительное сходство. — Я придумала, просто влюбись в него. Вы будете отличной парой. — Не нужен мне никакой Чонгук! — воскликнула Бёлль неожиданно, я даже не успела поразмыслить над своими словами как следует, а она заставила меня подпрыгнуть на месте от неожиданности, а затем смутилась тут же от того, как резко и громко прозвучал ее голос, и тихо, смущенно добавила, опустив взгляд в стол. — Мне нужен Чимин… — Тогда соберись, тряпка, и начни действовать! — слабо стукнув ладошкой по столу, проговорила я. — Я спрашиваю тебя в последний раз, ты собираешься что-то делать или будешь и дальше для него просто навязанной невестой, которая свяжет его обязательствами и сделает несчастным? Или все же попробуешь сделать что-то, чтобы вы оба были счастливы? — А что, если я не смогу? — звучит слишком робко и потерянно. Бёлль и правда слишком сильно боится провала, поэтому не решается что-то делать. Это так грустно, но так нормально, а от этого еще грустнее. — Ты, по крайней мере, попытаешься. Нет стопроцентной гарантии, что это сработает, но разве не стоит попытаться, если есть хотя бы один шанс из тысячи, что все получится? Я смотрю на нее с надеждой, а она на меня смотрит с грустью. Мы молчим какое-то время, а потом девушка вздыхает и качает слабо головой, опуская взгляд на стол. Руки тянутся к чашке остывшего чая, пальцы медленно касаются ложки и не спеша помешивают содержимое чашки. Голос Бёлль звучит очень тихо и задумчиво, а еще грустно… очень грустно звучит. — Похоже, ты очень смелая… я не такая. — Я тоже. — призналась я, заставляя ее посмотреть на меня удивленно. — На самом деле это нормально, то, что тебе страшно. Мне тоже страшно. Все, за что я берусь — для меня в новинку, и я не знаю, правильно ли поступаю, но мне просто нужно сделать хоть что-то, чтобы не жалеть. Даже если не получится, я буду знать, что я попыталась. «Ты молодец, Виен, ты сделала все, что могла.» — звучит намного лучше чем: «Если бы попыталась тогда, все могло бы быть по-другому.». Но это мой выбор, а тебе нужно сделать свой. Что из этих слов ты готова сказать себе в конце? — Давай станем подругами? — с надеждой глядя на меня, спросила девушка после нескольких минут задумчивого молчания. — Станем, если станешь настоящей девушкой Чима. — пообещала я, слабо улыбнувшись. Мы с Бёлль уже были подругами, но все же я не могла упустить возможность натолкнуть ее на путь истинный, даже если для этого пришлось немного смухлевать. — Пока что он нравится мне намного больше тебя. — продолжила я, на самом деле говоря правду. Как бы хорошо я ни относилась к Бёлль, Чимин тоже для меня важен, нет, он намного важнее. — Он мой лучший друг, и я буду на его стороне, если придется выбирать стороны. Так что если хочешь подружиться со мной на самом деле, возьми себя в руки и завоюй его сердце, ясно? — В наше время и правда трудно найти друга… — протянула Бёлль расстроено, а затем сделала большой глоток чая и поставила чашку на столик вновь, поднимая на меня смущенный взгляд. — Так… — заговорила она, прикусив губу, словно ей было неудобно говорить о том, о чем она собиралась сказать. — В чем именно заключается твоя стратегия?***
Сразу после кафе мы отправились в магазин, а потом ко мне домой. Всего несколько часов, куча перепачканной посуды, несколько визитов заинтересованных Тэ и Гука на кухню, из которой я выгоняла их каждый раз с новой интонацией в голосе и с еще более раздраженным выражением лица, чем было до этого, а так же парочка истерик от Бёлль, и самый лучший в мире ужин готов. — Давай, пробуй. — командую я, указывая подруге на кастрюлю, содержимое которой пахнет так, что даже через закрытую дверь до двух голодных парней доносятся ароматы, которые заставляют их вновь просунуться в дверной проем. Я сделала вид, что не заметила третьекурсников, терпеливо ожидая, когда Бёлль возьмет ложку из моих рук и попробует свое блюдо. — Кажется, это можно есть… — с сомнением глядя в кастрюлю, говорит девушка, которая все еще была уверена в том, что совершенно не умеет готовить. Почему мы всегда так самокритичны? — Хочешь, я докажу тебе, что это вкусно? — на ее удивленный и заинтересованный взгляд я лишь хмыкнула и достала еще несколько ложек, поворачиваясь к двери. — Мальчики, хотите попробовать? Когда два красавца уверяют девушку в том, что ее блюдо очень вкусное, она не может не смутиться, но сомнения в глубине ее души все еще могут жить. Так случилось и в случае с Бёлль… ее можно понять, на ее месте любая могла бы подумать, что ребята просто не хотят ее расстраивать, поэтому нахваливают ее блюда, на самом деле совсем не это имея ввиду. Ее проблема только в том, что она не знает, что Тэхен вообще не ест еду, приготовленную не мною, а Чонгук тот еще привереда, и никто из них не стал бы есть то, что не считает вкусным. Но ничего, с этим мы тоже справимся. Мы заставим Бёлль поверить в себя. На самом деле я очень удивилась результату, который у нас получился. Девушка уверяла меня, что совсем не умеет готовить, и даже когда она пыталась сотворить что-то на кухне, ничего не получалось. По этой причине я была готова к долгим и мучительным практикам вместе с подругой, которая в итоге сможет приготовить сама что-то более-менее съедобное. Но результат нашего первого кулинарного занятия превзошел все мои ожидания. Несмотря на некоторые сложности, которые возникли у Бёлль во время готовки, она смогла приготовить почти что шедевр сама. То есть, я, конечно, была с ней рядом, давала подсказки и советы, помогала с нарезанием и делилась какими-то секретиками, параллельно готовя то же самое, но ни разу к ее блюдам не прикасалась, так что могла смело сказать, что Бёлль справилась со всем сама, и очень даже хорошо. Что сказать, я гордилась своей новой подругой, которой совсем немного не хватало уверенности в себе, чтобы жилось немного легче. Что же, над этим нам еще предстоит поработать! — Так, проваливайте, нам нужно собраться. — выталкивая брата и его лучшего друга из комнаты, бурчала я. — Но… — Я накрою на стол перед уходом, с голоду не умрете. Собрав приготовленную Бёлль еду в контейнеры, и накрыв стол теми блюдами, что готовила я, чтобы двое третьекурсников (в большей степени Чонгук, конечно же) не называли меня жестокой от того, что я морю их голодом, мы с девушкой покинули дом, чтобы заглянуть кое к кому в гости. Как кстати оказалось, что Чимин только вернулся с тренировки из спортзала и только душ успел принять, так что умирает с голоду. Лучше просто не могло и быть, кажется, удача и правда благоволит нам сегодня. Пак Чимин уплетал принесенную еду за обе щеки, причмокивал и громко плямкал, иногда даже не сдерживая восторженных «ммммм». Наблюдать за тем, как парень кушает, одно удовольствие, невозможно сдержать улыбку, но улыбка на моих губах цветет не только из-за Чимина, еще и из радости за Бёлль, которой наблюдать за Паком намного приятнее, чем мне. Если в правдивости слов Тэ или Гука она могла усомниться, такая реакция на приготовленную ею еду от Чимина не может оставить девушку равнодушной. Могу только представить, как она счастлива… она готовила специально для него, а ему на самом деле нравится. Разве могло быть лучше? — Ну, как? — ответ и так очевиден, но я не могу не спросить. — Вкусно? Чимин кивает лихорадочно, не может говорить от того, насколько полон рот, но старается проглотить поскорее, чтобы ответить. - Офень! Фиен, ф этот фас офобенно фкуфно! Фпафибо! — Да, не за что… Это не я готовила. — говорю я, за что тут же получаю пинок под столом, но совсем не злюсь, бросая на Бёлль взгляд означающий «А что не так? Я правду сказала.» — Не ты? — прожевав, удивленно спросил Чимин, недоверчиво глядя на меня. — А кто тогда? — он правда не понимает, в чем смысл происходящего, а мне это кажется еще более забавным, от чего мое настроение поднимается только выше. — Бёлль. — Бёлль? — шокировано переспрашивает Чим и, получив в подтверждение своим словам мой кивок, переводит взгляд на свою невесту, щеки которой покрылись слабым румянцем. — Это ты приготовила? — еще более шокировано произносит Чимин, глядя на девушку во все глаза. — То есть, не попросила кухарку, а сама приготовила все эти блюда? — Ну… я просто хотела сделать тебе приятно… — Ты готовила специально для меня? — словно это только дошло до него, спросил парень, выглядя на самом деле очень шокировано. Что не так с этим болваном? Разве ответ не очевиден? — В этом нет ничего такого, правда же? — засмущалась девушка, от чего ее голос стал тише прежнего. Было заметно, что она очень сильно нервничает, а я ничем не могла ей помочь, но в этот раз моя помощь будет лишней. — Тебе нужно лучше питаться, ты еще не совсем выздоровел и много тренируешься, я подумала… — Бёлль не смогла договорить, потому что Чимин перебил ее, не прекращая смотреть на свою невесту по расчету. Его взгляд был очень сложным, в нем было много всего намешано, а я не собиралась в этом копаться. Не мое это дело, этот взгляд очень личный, он не для меня. А я так рада этому, что не могу не улыбнуться слабо, отводя взгляд от самой милой пары, что когда-либо могла существовать, но которой не существует пока еще… как мне хочется, чтобы все изменилось. — Спасибо. Взгляд Бёлль полон удивления, я знаю, хоть и смотрю совсем в другую сторону, изображая, что меня здесь вообще нет. Я словно слышу, как ее сердце замирает вместе с дыханием, и мечтаю испариться отсюда, чтобы не портить такой прекрасный момент. Меня успокаивает только то, что ребята меня, скорее всего, уже не замечают. А уйти прямо сейчас я не могу, потому что точно все испорчу. — Спасибо, за этот ужин, все очень вкусно. Я… — продолжил Чим, но запнулся, сделав небольшую паузу, словно старался подобрать слова. — Благодарен за твою заботу. — Да не за что… — девушка смутилась еще больше, но не могла не чувствовать себя счастливой в это самое мгновение. — Просто кушай. — проговорила она, смущенно ему улыбаясь. Через несколько минут у меня зазвонил телефон, и я, извинившись, оставила ребят наедине. Как хорошо, что в наше время существуют смс, и можно написать Исюль, чтобы та позвонила срочно и сказала, что я ей нужна сию же минуту. Было бы очень неловко покинуть дом Чимина как-нибудь по-другому. — Я верю в вас! — проговорила я, развернувшись вокруг своей оси и взглянув на дверь дома Чимина, которая только что за мной закрылась. Сжав руки в кулачки, я помолилась про себя небесам и широко улыбнулась почему-то, спеша направиться домой. Шаг первый: Путь к сердцу мужчины лежит через желудок. — выполнено.***
В пятницу вечером в нашем доме собралось много людей. Стало уже традицией устраивать ужин в честь предстоящего мероприятия в университете, так что этот вечер был выделен для того, чтобы подбодрить Чимина и Чонгука перед предстоящей игрой. Весь вечер за столом велись разговоры о футболе и предстоящем турнире, который меня интересовал только из-за того, что я знакома с несколькими членами футбольной команды. Я не сильно вникала в разговоры парней, слава богу за столом были и девочки, которые меня в моем молчании поддерживали. Бёлль чувствовала себя намного комфортнее в этот раз, находясь рядом с нами, Исюль никогда особо не переживала по поводу того, что может причинить кому-то неудобства, а сегодня занималась тем же, чем и обычно: портила нервы мне и Чимину, постоянно препираясь с ним. За столом только очень не хватало Юнги… парень не смог прийти из-за какого-то очень важного задания, которое планировал закончить сегодня, чтобы завтра суметь попасть на игру вместе со мной. — Вы можете вести себя как люди хотя бы сегодня? — скривившись с осуждающим взглядом, спросила я. — Вы же здесь не одни, эти ваши истерики могут мешать другим людям… Ис снова пыталась что-то из тарелки Чимина забрать, парень это заметил и начал ее воспитывать, а в итоге они просто перекрикивались через стол, заставив всех нас смотреть на них огромными глазами полными непонимания того, что вообще происходит. — Такая умная, а сама постоянно с Чонгуком собачится. Правда же? — толкнув Чима в плечо, нахмурилась Ис. — Исюль… — вздохнул парень, бросая в мою сторону опасливый взгляд, а я не заметила его, обеспокоенно глядя на Тэхена, который неожиданно подавился. — А что? — продолжила подруга, недовольно глядя на меня. — Как будто вас заботит, что вы можете кому-то помешать своими ссорами. — А нас и не заботит. — ставя стакан на стол, проговорил Гук, не дав мне сказать что-то, и проигнорировал мой умоляющий взгляд просто помолчать, поворачиваясь в сторону Ис. — Знаешь, это такой высокий уровень отношений, когда ничего больше не имеет значения, когда мы вместе. У вас так же? Сомневаюсь. Вам до нас еще расти и расти, над отношениями нужно много работать, если хотите достичь таких же результатов. Тэхен подавился снова, я лишь закатила глаза на заявление Чона и подумала о том, что он очень странный. Говорит, что у нас особенные отношения, что они на каком-то там высоком уровне находятся, а сам даже не может согласиться прийти на мой день рождения. — Это вы-то работаете над отношениями? — хмыкнул Чимин, находя слова Гука такими же забавными, как и я их нахожу. Исюль поддержала друга недоверчивым смешком, который Чонгука ничуть не расстроил, только заставил губы в слабой улыбке растянуть. — Ты даже не представляешь насколько. — ответил он Чиму и перевел взгляд на Кан Исюль. — Ты видела хоть раз, чтобы я проигнорировал присутствие Виен? — спросил парень, вскинув брови ввысь, и выдержал паузу, прежде чем продолжить. — А она мое? Чтобы мы просто прошли мимо друг друга и даже парой слов не перекинулись? Не важно, наедине мы или в обществе множества людей, наше внимание всегда направленно друг на друга. Не это ли зовется высшим уровнем отношений? — Ты совсем не смешной. — моя одногруппница скривилась, показывая Чону, что она не прониклась его речью, а Гук только хмыкнул, отправляя в рот порцию еды. — Я ему говорила. — бросила я подруге, слабо улыбнувшись, и перевела взгляд на парня, сидящего напротив. — Но в этот раз все намного лучше. Правда, Гук, уважуха. — большие пальцы смотрят вверх, а я улыбаюсь чуть шире Чонгуку, находя его забавным сегодня. В ответ на мою улыбку он тоже слегка улыбается и подмигивает мне едва заметно. Тэхен снова закашлялся, я наполнила для него стакан воды, а Гук вовсю отчитывал своего хена, что тот слишком неосторожен, настаивая на том, чтобы Тэ ел медленнее и был аккуратен. — Да-да, просто ешь уже. Вечер приближался к ночи, разговоры за столом продолжались, а я слишком много внимания уделяла парню, сидящему напротив меня. В один момент мне показалось, что с ним что-то не так, так что очень много времени ушло на то, что я просто наблюдала за ним внимательно, стараясь понять, что именно кажется мне странным. За время тщательного наблюдения за Чонгуком, я подметила много вещей: он был непривычно бледен и выглядел уставшим, вымотанным, выражение лица время от времени становилось отстраненным, а глаза теряли блеск, опускаясь в тарелку, словно у Гука больше не было сил на то, чтобы выглядеть так, словно он в порядке. Было очевидно, что с ним что-то не так, что он чувствует себя плохо. Но Чонгук зачем-то старался скрыть это за громким смехом и привычными рожицами, за активным комментированием происходящего за столом и шутками, которые не всегда были смешными. Он был тем же Гуком, что и обычно, было трудно увидеть разницу с его нормальным состоянием, но она была. Он не был в порядке, он только старался сделать вид, что все хорошо. Но зачем? Мое настроение стало задумчивым, а взгляд по-прежнему подолгу задерживался на Чонгуке, который не мог этого не заметить, бросая на меня вопросительные взгляды в ответ на мои изучающие. Время от времени он хмурился, закрывая глаза, словно голова раскалывается по швам, старался незаметно потирать лоб и виски, вздыхал немного затрудненно, словно измучился, несколько раз даже закашлялся, тут же маскируя это под то, что подавился. Я правда не могла понять, зачем он это делает, но молчала, зная, что разговор об этом сейчас будет лишним. Чон идет на кухню, заявив, что ему нужно побольше воды, а я тут же следую за ним, точно зная, что ему это, скорее всего, не понравится. Последовав за парнем, я остановилась у самой двери на кухню и еще раз внимательно осмотрела его с ног до головы, а затем подошла ближе и заговорила с ним, останавливаясь рядом. — Эй, ты в порядке? Чонгук дернулся в сторону от моего голоса, словно то, что я заговорила с ним, стало для парня неожиданностью. Не заметил, как я вошла? — Не смотри на меня так, это напрягает. — проговорил он, наполняя стакан водой. — В порядке я. — бросил мне он, но заметил, что его слова меня не убедили, и обреченно вздохнул, потирая переносицу и глядя на меня так, что у меня не осталось сомнений в том, что ему плохо. — Не радуйся слишком сильно. Неужели нельзя не язвить хотя бы минуту? Я ничего не ответила на реплику Гука, которая для меня не имела смысла. Только вздохнула грустно и сделала шаг навстречу, протягивая руку к нему. — Стой, я проверю температуру. — я потянулась ладонью к его лбу, но парень намеренно отстранился, качнув головой, чтобы я не могла его коснуться. Окинув Гука осуждающим взглядом, я нахмурилась. — Стой, я сказала. Рука снова старается коснуться его лба, но Гук останавливает ее, не позволяя себя коснуться. Так и держит мое запястье, непонимающе вглядываясь в глаза. — С каких пор ты начала разговаривать со мной таким тоном? — нахмурился он, уже даже не стараясь выглядеть здоровым. Очень устало как-то смотрит на меня, даже вздыхает обессилено. — Думаешь, я послушаюсь, если включишь режим «грозная Виен»? — Ты послушаешься, и не важно, придется ли мне для этого включить какой-то режим. — без труда поднося к его голове другую руку, произношу я. Ладонь касается его кожи, а Гук снова дергается, но в его сторону тут же летит грозный взгляд. — Не двигайся. Как по волшебству парень замирает на месте и вздыхает, устало закатывая глаза. — А-то что? — хмыкнул он, с любопытством глядя на меня. — Ты не хочешь знать ответ. — качая головой, заметила я. — Нет, очень хочу. — У тебя жар. — констатирую я, убирая руку от лица Чонгука, а он в этот же момент отпускает мое запястье. — Что-то болит? Парень качает головой, едва держа глаза открытыми. — Нет, я в порядке. Серьезно? — Как ты можешь быть в порядке, если ты весь горишь?! — возмущаюсь я, уже не говоря о том, что подозреваю наличие у Гука головной боли, как минимум. Руки касаются его шеи, обнаженной поверхности рук, а я не могу сдержать своего удивления по поводу слишком высокой температуры его тела. — Боже, ты такой горячий… Руки парня снова касаются моих запястий, убирая их от себя подальше, а Чон вздыхает снова. — Я всегда был таким горячим, просто ты не замечала. — Твои шуточки все глупее, что подтверждает, что ты болен. — Я не болен, расслабься. — говорит Чон и отворачивается, чтобы взять в руку стакан, за которым пришел. — Просто иди, куда шла, ладно? — Чонгук, я не думаю, что ты можешь играть завтра… — Ты в принципе не особо думаешь, но это не страшно для девушки с твоей внешностью. — так же спокойно и устало произносит он, слабо качая головой и поднося стакан к губам. — Чем меньше красотка думает, тем лучше. Чон Чонгук только что назвал меня красоткой? Если пропустить мимо ушей едкий комментарий о том, что я не умею думать, и что девушкам с красивой внешностью не страшно этого не уметь, можно смело подумать, что мир перевернулся с ног на голову. Ведь Чонгук ни разу за все время не сделал мне ни одного комплимента. Красивая? Он только что сказал, что я красивая? — Ты хоть понимаешь, как тебе плохо? — вместо того, чтобы начинать спорить о том, что я совсем не похожа на человека, которого можно было бы назвать недумающим, проговорила я, считая, что ошиблась в глобальности проблемы. Кажется, ему хуже, чем я думала. — Ты только что сказал, что я красивая. Если Чонгук делает мне комплимент, значит что-то не так. Однозначно. — А-то ты не знала. — он слабо прыскает, бросая на меня уставший взгляд, но замечает выражение моего лица и снова вздыхает обреченно. — Послушай, не раздувай из мухи слона, я просто устал. Завтра буду, как огурчик. — Завтра ты будешь как чертов смузи. — Такой же свежий и полезный? — он правда думает, что это забавно? Даже посмеяться нормально не может, как он может говорить, что в порядке? — Нет, перебитый в блендере. Чонгук мне ничего не отвечает, а я обхожу его и открываю один из шкафчиков, чтобы достать аптечку. Несколько секунд поисков, и в руках оказывается пачка таблеток, а за ней еще одна. Выдавив парочку, я протянула их Гуку. Парень смотрит на меня, затем так же непонимающе смотрит на таблетки, кое-как поднимает бровь и вздыхает так тяжко, словно даже дышать ему трудно. — Вот, выпей, это поможет хоть немного. — Что это? — Чон опирается боком о край столешницы и слабо кивает в сторону моей ладони с таблетками, глядя на них с подозрением. — Решила отравить меня, пока никто не видит? — Тебе правда смешно? — чувствуя, что это начинает меня раздражать, немного резко интересуюсь я. Неужели трудно просто сделать, как я прошу? Не мешать мне померить температуру, выпить таблетки, которые я даю… это правда так сложно? — Немного. — признается парень и вновь подбородком указывает на мою ладонь. — Нет нужды в твоих таблетках, это ерунда… Как же он меня бесит. Очень-очень сильно бесит прямо сейчас… свободная ладонь собирается в кулак, глаза закрываются, а легкие расправляются, делая глубокий вдох, который должен помочь мне оставаться спокойной. Я должна остаться спокойной, потому что, если сорвусь, Чонгук тоже сорвется, а в конце будет скандал, который ни мне, ни ему сейчас не нужен. Уж он-то точно Гуку здоровья и сил не добавит. — Пей. — сжав зубы, чтобы не сказать ничего лишнего, вздохнула я. Пожалуйста, Виен, просто оставайся спокойной. Чонгук далеко не первый человек, который не слушает тебя, а еще он не станет последним. Тебе просто нужно научиться справляться с этим, в этом нет ничего необычного. Просто оставайся спокойной, ладно? Я всеми силами убеждала себя, что я в порядке, и это работало, пока Гук не качнул головой, отказываясь от предложенной мною помощи в виде таблеток из домашней аптечки. — Не будешь?! — не могу поверить, что он отказался. Я чуть не накричала на него, но вовремя осеклась и снова закрыла глаза, еще раз вдыхая поглубже. — Ладно. — побеждено признаю я, опуская руку с таблетками вниз и глядя на лекарства безэмоционально. Но взгляд снова летит к Чонгуку, которому явно не хорошо и даже становится хуже прямо на глазах, так что я просто сжимаю челюсти, сокращая расстояние между нами. Пальцы одной руки касаются нижней челюсти ничего непонимающего парня, и тянут ее вниз, одновременно с тем сдавливая его щеки, так что Гук вынужден раскрыть рот, в который тут же пальцами другой руки помещаются две таблетки. — Как маленький ребенок, честное слово…– Гук не успел ничего понять и что-либо сделать, не смог отстраниться или убрать мои руки, даже моргнуть не успел, а я уже отпустила его щеки, прижимая ладонь к его губам. — Так проглотишь или запьешь водой? — поинтересовалась я из вежливости, а Гук наконец попытался убрать мою руку и отодвинуться, так что другая моя ладонь устроилась на его шее, заставляя стоять на месте. Он что-то мычал в мою руку, глядя на меня как на сумасшедшую, а я просто вздохнула еще раз, думая о том, что это грустно немного — то, что приходится заставлять людей поступать разумно. — Глотай. — раз от воды парень отказывается, придется просто проглотить эти таблетки вот так. Чон, однако, качает головой и старается по-прежнему освободиться, касаясь моего запястья руками, а я только сильнее злюсь. — Глотай, или я сделаю то, что тебе не понравится. Вопросительный взгляд третьекурсника и поднятые вверх темные брови, а так же то, что он прекратил попытки вырываться, значат, что он готов сотрудничать. Отлично. Ему правда так интересно, что я могу сделать? Сомневается в том, что это что-то на самом деле страшное? Что же, я умею удивлять. — Перееду к тебе снова. Глаза Гука расширились еще больше, его взгляд буквально кричал мне «ТЫ СЕРЬЕЗНО?», а мой кивок заставил его с усилием проглотить таблетки. Неужели свершилось чудо? — Молодец. — похвалила я старшекурсника и протянула ему стакан, в котором все еще была вода. Глядя на меня немного обиженно, парень принял его и опустошил. Наверное, трудно было проглотить таблетки насухо… бедненький. — А сейчас я скажу Тэхену, что ты болеешь, и мы поедем в больницу. Исполненная решительности, я направилась в гостиную, но рука Гука коснулась моего запястья, останавливая. — Стой… не говори ему. — Почему это? — глядя в полные мольбы глаза, удивилась я. — Если он узнает, заставит поехать к доктору и даже уложит в больницу. Но я не могу пропустить игру завтра. Тэхену будет плевать на то, что я скажу, но это правда важно. Я должен быть завтра на поле, и должен быть со своей командой. Мы должны победить. Он идиот? Почему эта игра так важна для него? Как он может даже думать о том, чтобы в таком состоянии не просто заниматься физической активностью, а носиться по футбольному полю на открытом воздухе в атмосфере совсем не дружественной?! — Тебе нельзя играть завтра, даже я это знаю, а у меня нет медицинского образования. — Я должен быть там. — очень тихим и умоляющим услышать его голосом, произносит Гук, глядя на меня так, как никогда не смотрел. Гук смотрел на меня так, словно это и правда очень важно, словно он готов сделать все на свете, лишь бы я согласилась сохранить его секрет. Но меня его взгляд только больше убедил в том, что Чонгук болен, что его состояние не позволит ему играть завтра, что ему нужно лечение и покой. А еще это убедило меня в том, что я должна сказать о самочувствии Чона Тэхену. Только он сможет повлиять на него, только Тэ сможет заставить Гука образумиться. Судя по всему, Чонгук понял мои мысли, быть может, они отразились в моем молчаливом взгляде, я не знаю. Но парень понял, что я все еще с ним не согласна. Я не собираюсь делать так, как он хочет, и прямо сейчас пойду к Тэ. — Виен, я тебя о многом прошу? Просто не говори Тэ, ладно? Я сделал же, как ты хочешь, выпил таблетки… Мне уже лучше, честно. Чонгук еще ни разу не разговаривал со мной таким тоном. Еще ни разу он не смотрел на меня так, ни разу ни о чем не просил. Выходит, для него и правда все это важно, нет другой причины для того, чтобы он практически умолял меня держать язык за зубами. Если Чонгук решился что-то скрыть от Тэхена — это серьезно. Если он просит меня, человека, которого ненавидит, стать его союзником в этом обмане — все намного серьезнее, чем можно было предположить. Я могла бы просто покинуть кухню и рассказать обо всем брату. Так я бы смогла защитить Чонгука от его неверно принятого решения, так я бы могла сохранить его более менее здоровым. Его состояние не ухудшится, если начать лечение сейчас, поэтому я должна пойти к Тэхену. Но если я сделаю это, я разрушу тот малюсенький шанс на то, что Чонгук и я сможем наладить наши отношения. Если бы мне было плевать на его мнение, на его отношение ко мне, я бы просто сказала Тэ обо всем, и тогда Гук бы возненавидел меня еще больше, даже если бы мой поступок был ему во благо. Но я не могу просто переступить через этот взгляд и эту интонацию голоса, не могу, даже если знаю, что должна это сделать. Не в том дело, что я хочу подружиться с Чоном любой ценой, нет, не поэтому я все еще стою на кухне и смотрю в его глаза вместо того, чтобы жаловаться брату на плохое самочувствие его лучшего друга. Цена очень даже важна для меня, и я не смогла бы просто проигнорировать его состояние, лишь бы получить взамен расположение его духа. Намного больше на меня похоже сделать все наоборот, это самое расположение духа потерять и все испортить, сделав так, как на самом деле правильнее. Но этот взгляд… тон его голоса заставляет меня вздохнуть обреченно и принять поражение и то, что у нас с Чонгуком появился еще один секрет от Тэхена. — Тогда, ты останешься ночевать у нас. — мое единственное и самое разумное условие за молчание, за которое, я уверенна, мне придется очень долго расплачиваться после того, как я десять раз о нем пожалею. — С чего бы? — удивленно спрашивает парень, вновь заставляя меня злиться. — Чтобы кто-то следил за тобой, придурок. Если ночью тебе станет хуже, кто позаботится о тебе в огромном пустом доме? Разве не очевидно, что рядом с ним должен быть кто-то, пока он болеет? Если не хочет в больницу, должен позволить кому-то позаботиться о себе. Этим бы занялся Тэхен, но Чонгук собирается и дальше скрывать от лучшего друга свое состояние, а также скрывает его ото всех остальных. Выходит, я единственный человек, кто может позаботиться о нем. Кажется, Гук пришел к тому же выводу в своих размышлениях, что и я, и ему это не понравилось. — Это уже слишком, не преувеличивай. Преувеличиваю? Да я преуменьшаю! — У тебя есть несколько вариантов. — проговорила я, точно для себя решив, что будет по-моему. — Мы сейчас едем в больницу после того, как я рассказываю обо всем Тэхену, и завтра ты не играешь в свой никому ненужный футбол — это первое. Второе — я молчу, и ты остаешься на ночь здесь, чтобы я могла присмотреть за тобой, если тебе станет хуже. И третье — ты упрямишься и собираешься ночевать у себя дома, и тогда я иду с тобой, чтобы спать спокойно и не думать о том, что ты можешь случайно упасть с лестницы из-за головокружения или умереть от обезвоживания, потому что не было сил добраться до воды. Советую выбрать первый вариант, но выбирать тебе. — Четвертое: ты ничего не говоришь Тэхену, и я иду себе подобру-поздорову, а ты не лезешь в мои дела. — отвечает Гук, даже секунды не взяв для раздумий над моими словами. — Этот вариант мне больше всего нравится. — Мне плевать, что там тебе нравится, а что нет. — не кривя душой и не стараясь быть милой в его глазах или понравиться немного больше, заявляю я. — Четвертого варианта не существует, но если ты так настаиваешь, я просто пошла к брату. — Что за дурацкие условия?! — негодует третьекурсник. Кажется, я его не только удивляю, но и раздражаю… совсем не новость это заявление, я даже не удивлена его реакцией. Но это вовсе не значит, что мне не все равно. Очень даже плевать на то, как он отреагирует на мои условия. Ему просто нужно их выполнить, а вот в каком расположении духа он при этом будет и что будет испытывать — его личное дело. — Ты решила поиграть в доктора или что? — не унимается парень, повышая немного голос, но все еще говоря тихо. Это всегда забавно, когда кто-то кричит шепотом, чтобы выразить свои эмоции, но чтобы никто не услышал за пределами комнаты. — Меня не нужно лечить, за мной не нужно ухаживать. Можешь просто оставить меня в покое? — Чонгук все говорит и говорит, а я просто смотрю на него устало и просто жду, когда он остановится. Перебивать его нет смысла, отвечать на его вопросы бесполезно. Да и задает он их только для того, чтобы задать, ответ его совсем не интересует. — Я для тебя никто, ясно? — продолжает парень, оставляя незначительную паузу после своих слов и внимательнее глядя в мои глаза, словно ожидает, что я скажу, что мне все понятно. — Ты для меня никто, с чего тебе заботиться обо мне? — я все еще молчу, все так же глядя на него, а он все так же негодующе смотрит на меня, но не дает ответить, когда я пытаюсь, и продолжает убеждать меня в том, что я неправа. — Я не твой парень, не твой брат, мы даже не друзья. Зачем лезть в то, к чему не имеешь отношения? — да, ты не мой парень, не мой брат, и мы даже не друзья. Но кто сказал, что это не имеет ко мне никакого отношения? — Повторяю, тебя это все не касается, просто оставь меня в покое. Тебе больше некого опекать? По-моему, среди такого большого количества людей в твоем круге общения можно найти хотя бы одного. — говорит он немного саркастически, а затем качает головой, говоря спокойнее. — Мне не нужно то, что ты пытаешься сделать. Выговорился? Отлично, теперь и мне можно что-то сказать? — Мне нужно. — произношу я очень спокойно, не повышая голос. Я не злюсь, не расстроена, не грущу, просто говорю как есть, без лишних эмоций, но очень искренне. — Ясно? Это нужно мне. — повторяю, встретив во взгляде Чонгука направленном на меня недоумение. — И я буду это делать, потому что ты не никто. Ты Чонгук, а этого достаточно. Я не знаю, что еще мне нужно сказать, чтобы он меня понял и перестал спорить. Он хочет объяснений? Я не могу их ему дать, ведь и сама не совсем понимаю, почему это важно на самом деле. Просто важно. Я просто знаю, что должна это сделать, а причины не так важны. Не важны же? Мы молчим еще какое-то время, глядя друг на друга очень по-разному. Чонгук смотрит устало и раздраженно одновременно, смотрит своим болезненным взглядом и негодует внутри от моих слов и действий. А я тоже на него смотрю устало, только вот моя усталость имеет совсем другую этиологию, ведь меня выматывают наши вечные споры, а еще смотрю решительно, потому что не отступлю, несмотря ни на что. Не в этот раз, Чон Чонгук. — Ты остаешься здесь или едешь в больницу, выбирать тебе. Хочешь ты или нет, ты выберешь что-то одно из этого. — говорю я, разрывая тишину, и вздыхаю обреченно, поймав на себе совсем недоброжелательный взгляд Гука. — Можешь ненавидеть меня еще больше, дело твое, но сегодня будет так, как сказала я. Это не обсуждается. — С тобой невозможно общаться. По крайней мере, тебе станет лучше, даже если ты будешь злиться на меня. Это не ради меня, Чонгук, это ради тебя, как же ты не понимаешь? — С тобой тоже непросто, знаешь ли. Этой ночью Чонгук остался у нас. В этот раз мы постелили ему в гостевой, так как там было чисто, а не так, как в прошлый раз, когда парень оставался у нас с ночевкой. Очень странно, что никто больше из ребят не заметил, что Гуку нехорошо. Они слепые, что ли?! На самом деле Чон очень мастерски скрывал то, что чувствует себя плохо, улыбался много и отшучивался, острил и был очень активен, как за ужином, так и после него, так что было трудно допустить мысль о том, что что-то не так. Но я знала, что что-то происходит. Я слишком часто сидела с ним за одним столом, слишком долго смотрела на него, сидя напротив. Я знаю, что что-то не так… Несколько раз за ночь я заходила к Чонгуку, чтобы проверить его самочувствие. Жар удалось сбить таблетками, с ознобом я боролась, принеся парню больше одеял, а он даже не смог нормально разлепить глаза, когда я заставила его выпить несколько таблеток, что-то невнятно промычал и снова провалился в сон. Эта ночь была непростой для Чон Чонгука, ему на самом деле было совсем нехорошо, но утром он поднялся ни свет, ни заря, и покинул дом раньше, чем мы с Тэ спустились завтракать. — Не могу поверить, что он просто ушел… — бурчала я себе под нос, не веря, что упустила Гука. Я же заходила к нему всего двадцать минут назад, когда он успел сбежать? Я была зла, очень зла, что он просто ушел. Он даже не поел, да что там, даже не поздоровался, как он мог просто уйти? Уму непостижимо! Встретить парня до начала футбольного матча мне удалось у раздевалок, куда мы с Тэ и Ис пошли вместе, чтобы еще раз пожелать Чиму и Гуку удачи. Судя по внешнему виду, Чону было лучше, но он все еще не был здоров. Слишком бледный, с синяками под глазами, еле стоит на ногах. Как же он меня бесит. — Эй, ты заболел? — обеспокоенно осматривая друга, спросил Тэхен. Вчера перед сном я слышала, как Тэ интересовался у Гука, хорошо ли он себя чувствует, а потом брат даже спросил меня, не кажется ли мне, что что-то не так. В тот момент я подумала, что это легальный способ нарушить наш договор, ведь он заключался лишь в том, что я не должна говорить Тэхену о болезни Чона, но так не было ничего о том, что мне нельзя честно отвечать на вопросы парня. Однако я соврала, зная, что Чонгука не заботит юридическая часть нашего договора. Он в любом случае будет недоволен моим поступком и будет винить во всем меня, так что я сказала Тэ, что понятия не имею, о чем он говорит. Я настоящая идиотка. Совсем не странно, что сейчас Тэ смотрит на друга так взволнованно, тянет руку к его лбу и хмурится. Теперь то его состояние просто очевидно. — Нет, я в порядке, просто нервничаю. — слабо улыбнулся Гук, отстраняясь, чтобы Тэхен не смог его коснуться. Какой же ты обманщик, Чон Чонгук. Я сверлила его раздраженным взглядом, а когда ребята отвлеклись на Чимина, толкнула Гука в сторону, требуя, чтобы он пошел за мной. — Чего тебе? — закатив глаза, спросил парень, когда мы отошли на достаточное расстояние от ребят. — Ты не можешь играть в таком состоянии. — Не начинай… — Ты болен, Чонгук, ты не можешь выйти на поле. Тебе плохо и в любой момент может стать хуже, ты не понимаешь? Это, по-твоему, игра? Если пойдешь туда, гарантированно заболеешь сильнее, ты же не дурак, должен знать! Тебе нельзя, слышишь? Ты не в том состоянии, чтобы… — Со мной все нормально. — словно мантру повторяет Чон, перебивая мою нервную речь, а от его слов я закипаю только сильнее. — Да что ты?! — вскрикиваю издевательски, привлекая к нам внимание Тэ и ребят. Нервный взгляд Гука, брошенный в сторону друга, переводится на меня и старается испепелить, из-за чего я вынуждена немного понизить громкость голоса. — Хватит строить из себя храбреца, просто признай, что тебе плохо и прими помощь! Послушай меня, не иди туда. — Я тебе человеческим языком сказал, чтобы ты не лезла в мои дела! Почему ты всегда игнорируешь то, что я говорю, и делаешь так, как вздумается?! — очень стараясь говорить тихо, возмущается он. — Я в порядке. Если я говорю, что я в порядке, значит так и есть! И я пойду на поле, чего бы мне это ни стоило. Почему? Не потому что я храбрец, ясно? Потому что я капитан этой команды, потому что я нужен им и потому что это мой долг! Если меня там не будет, мы проиграем, но не это самое страшное. Ты думала о том, как мы будем выглядеть в глазах другой команды? Нас поднимут на смех, если я сбегу. Так вот, почему ты так рвешься на поле? Потому что ответственен за команду? Потому что не можешь оставить их одних в такой важный момент? Чонгук, это так… на тебя непохоже и так странно, но это правда глупо. Очень отважно и глупо, ты ведь знаешь? — Ты не сбегаешь, ты просто заботишься о себе, идиот! — я подумаю о благих намерениях этого парня потом, когда у меня будет на это время. Сейчас мне просто нужно убедить его не поступать опрометчиво и не дать ему угробить себя. — Разве это не разные вещи? Тебе ведь правда плохо! Даже я это вижу, Чонгук… — пожалуйста, просто послушай меня. Это совсем не трудно, просто послушай то, что я говорю… — Ты можешь говорить, что в порядке, сколько тебе угодно, но, пожалуйста, не иди туда, даже если не можешь поехать в больницу. Минута молчания и снова этот испепеляющий взгляд. Его челюсти сжимаются сильнее, а голос становится напряженнее. — Я считаю, что этот разговор окончен. Парень разворачивается, чтобы вернуться к раздевалке, у которой уже нет компании из наших друзей. Куда они подевались? — Чонгук… — тяну я умоляюще, а парень взрывается в тот самый момент, как слышит мой голос. — Ну что опять?! — не сдерживая тон голоса, кричит он. — Для тебя так важно, чтобы я был в порядке? Просто сделай вид, что не знаешь. Ты не ответственна за меня и не должна переживать, ясно? Небольшая пауза, в которую я могу только сглотнуть, не зная, что сказать. Есть ли смысл в словах вообще? Он все равно не поймет меня, да? — Если мне и правда станет хуже, это не твоя вина, не переживай из-за этого и возвращайся к своим друзьям. — тише говорит Чон и уходит прочь, а я не могу не попытаться снова, обращаясь к его отдаляющемуся силуэту. — Ты сказал, что никто кроме тебя не имеет значения. — врезается в его спину и заставляет Чонгука замереть. — Ты сказал, что тебя не интересует чужое мнение и мысли, что важен только ты и твои чувства. Ты ведь правда сказал это, но сейчас… — мой голос ломается отчего-то, а Чонгук по прежнему слушает меня, не обернувшись. Так и стоит спиной ко мне, словно не живой вовсе. — Зачем приносить себя в жертву из-за такой мелочи? Чон Чонгук сказал мне такие слова однажды. Из-за них все пошло наперекосяк в тот вечер, из-за них я старалась держаться от него подальше. Я убеждала себя в том, что он не имеет для меня значения, как и я для него его не имею, но я заблуждалась, ведь каждый человек одарен смыслом, каждый что-то значит. И я, и Чонгук. Даже друг для друга мы значим что-то, будь то что-то хорошее или плохое, но мы не никто. Никогда не были, никогда не будем. Но Чонгук меня запутал, я не знала, что из того, что происходит, есть правда, а что ложь. Правда ли ничего не имеет для него значения, кроме него самого? Откуда тогда это самопожертвование? Почему он так стремится попасть на поле сегодня, даже если знает, что для него это будет значить только ухудшение его состояния? — Не заблуждайся слишком сильно, я не пытаюсь принести себя в жертву. — его глаза снова смотрят в мои, парень поправляет ручку спортивной сумки, висящей на плече, и бросает мне напоследок. — Просто делаю то, что должен. — Чонгук… — Просто отвяжись уже! — парень вспылил снова. Его очень напрягало то, что я не слышу то, что он мне говорит, а мне правда было жаль, но я не могла сделать так, как он хочет, потому что Гук тоже не слышал меня. Именно поэтому мы оба продолжали стоять на своем и этим еще больше все портили. — Серьезно, это начинает раздражать. — говорит он спокойнее в ответ на мой расстроенный взгляд и вздыхает, понижая тон голоса. — И на будущее: если хочешь, чтобы было по-твоему, найди то, чем можешь заинтересовать человека, чтобы он поступил так, как ты хочешь. Ты должна предложить то, что ему нужно или интересно, простые уговоры практически не работают в реальной жизни. — парень качает слабо головой словно в подтверждение своим словам, и добавляет. — Это так, дружеский совет на будущее, чтобы ты не сильно разочаровывалась в жизни. — Если я смогу заинтересовать тебя, ты не пойдешь? — Это бы могло сработать, но не сработает. — хмыкает он, приподняв уголок губ, а я ничего не могу, только смотреть на него и думать о том, почему он такой упрямый. Почему не может просто послушать меня в этот раз? Один лишь раз… — Что тебе нужно? — едва шевеля губами, спрашиваю я. Я знаю, что это неправильно, то, что я так упрямо настаиваю на том, чтобы Гук не выходил на поле. Он прав и это совсем не мое дело, мы даже не друзья, чтобы я вмешивалась в его жизнь, но я вмешиваюсь. Вмешиваюсь, потому что знаю, он не должен туда идти сегодня. Не должен. Все дело в том, что случилось в мужском туалете несколько дней назад. Я знала теперь, что у Чонгука нет человека, который мог бы быть на его стороне вне зависимости от обстоятельств, кроме Тэхена. Нет больше никого, кто мог бы о нем позаботиться, и я просто чувствовала, что могу стать этим человеком. Я просто хотела быть на его стороне, когда он не позволяет это сделать Тэхену. Я просто хотела защитить его… — Что мне сделать, чтобы ты не пошел? Это глупо. Я знаю, что это глупо, Чонгук знает об этом. Поэтому, наверное, и замирает вот так, поэтому смотрит таким непонимающим взглядом. Наверняка он считает меня жалкой и очень глупой, и даже имеет право так считать. — Переспи со мной. — Ты знаешь ответ. — даже не качаю головой, а Чонгук хмыкает снова. — Знаю. — он кивает слабо и улыбается шире, поднимая взгляд к моим глазам. — Это тоже совет, урок на будущее. Не всегда люди будут готовы принять то, что ты хочешь или готова им дать. Иногда они намеренно будут завышать цену, чтобы поступить по-своему, перекладывая вину на тебя. Прямо как я. — немного тише звучит последняя фраза, за которой следует небольшая пауза, но вот голос Чона возвращается к нормальному звучанию, и он продолжает. — Я знал, что это единственное, что заставит тебя отступить, поэтому мое требование именно такое. Только поэтому. Я не единственный человек, кто будет так поступать, так что будь готова к этому и не расстраивайся, когда проиграешь. Уже не в первый раз Чон Чонгук дает мне советы на будущее, преподносит какие-то уроки, которые должны мне помочь в жизни. Сейчас все как тогда, в мужском туалете, а Чонгук так же искренен со мною, как и тогда. Странно, что я чувствую благодарность вместо того, чтобы испытывать возмущение? — Но я… — Да, можешь считать меня мудаком еще большим, чем считала раньше, но вот она реальность: ты пытаешься меня остановить из добрых побуждений. Если я пойду, тебе от этого плохо не будет, если не пойду, не будет лучше. Ты ничего не выигрываешь ни в одном из случаев, а так же ничего не проигрываешь. — перебив меня, говорит Гук, словно еще не закончил лекцию, которую я непременно должна дослушать до конца. — Но я требую у тебя что-то взамен своего же благополучия. Пусть этот момент навсегда въестся в твою память и не даст тебе совершить ту же ошибку снова. Ты не должна платить за благополучие других людей. Если ты не можешь ничего выиграть, не ввязывайся в игру. Держись от таких, как я, подальше, слышишь? Не нужно стараться контролировать все, что происходит в мире, и не нужно чувствовать за все происходящее ответственность. Я пошел. Чонгук вновь разворачивается ко мне спиной и отходит на шаг или два, а я умудряюсь разлепить губы и заговорить. Я знала, что он все равно уйдет. Знала, что не смогу остановить его, знала, что он все равно выйдет на поле сегодня, даже если я нарушу обещание и сейчас же пойду к Тэхену. Я знала, что он уйдет, но все равно спросила. — Если… если бы я согласилась, ты бы правда не пошел? Гук снова хмыкнул, что заставило его выглядеть немного более измученным, чем казалось до этого, повернулся ко мне в пол-оборота и ответил. — Если тебе правда интересно, предложи и мы посмотрим. — Гук… Парень ушел, проигнорировав мой голос, даже не обернулся, заставив простоять так еще какое-то время, чувствуя себя потерянной и брошенной. — Ну и ладно, мне совсем нет до тебя дела! — пробурчала я, направляясь в сторону трибун, где меня уже наверняка ждали ребята. — Придурок, бесишь! Как я и думала, меня уже все заждались. Даже Юнги уже был здесь, болтал о чем-то с Тэхеном, пока не заметил меня. — Ты уже здесь? Я думала, ты немного опоздаешь… — обнимая парня за талию, проговорила я после того, как он оставил краткий поцелуй на моих губах и заставил улыбнуться, чувствуя себя намного лучше, чем до его прихода. Как же я по нему скучала… мы не виделись меньше суток, но я так соскучилась, словно мы были врозь неделю. Почему так трудно переносить время без него? Юн улыбнулся и теснее сжал меня в своих объятиях. — Так вышло. Я очень скучал и хотел поскорее тебя увидеть. — Я тоже очень скучала. Хорошо, что ты здесь. — привстав на носочки, я оставила быстрый поцелуй на его губах и улыбнулась, опускаясь на всю стопу. — Приклеюсь к тебе на целый день, никуда от меня не денешься… — Сегодня день моей мечты? — Юнги улыбается шире, а мое сердце останавливается, а щеки покрываются румянцем. Боже, почему это так смущает? — Перестань… — смутившись, я опускаю взгляд и стараюсь прикусить губу посильнее, чтобы скрыть улыбку, что тронула уста. — Хорошо спал? Ты ведь смог отдохнуть этой ночью, правда же? — Мне сказать правду или то, что ты хочешь услышать? — ответом ему стал недовольный взгляд, который тут же заставил парня рассмеяться, отнекиваясь. — Ладно, шучу, я отлично спал сегодня. — Ты ведь не врешь, да? — Я никогда не совру тебе, так что можешь верить моим словам. В груди йокнуло, и стало так на душе волнительно в этот момент, что невозможно передать словами мои ощущения. И пусть это обещание может ничего не значить на самом деле, для меня оно значило многое, и я безоговорочно ему поверила. Я всегда буду верить тебе, Юнги. — Вы перестанете вести себя так, или мне нужно напомнить, что я здесь? — руша волшебство момента, встревает Тэхен, хмурый взгляд которого невозможно не заметить, повернув голову в его сторону. Мой старший брат демонстративно осмотрел нас, намекая на то, что ему совсем не нравятся наши объятия, и скривился недовольно. — Постыдились бы, видели, сколько людей кругом? А я? Меня не стесняетесь? Я все еще могу выступить против ваших отношений. Объятия разорваны под его пристальным взглядом, мое настроение упало так низко, что вряд ли его поднимет хоть что-нибудь, а я скривилась, глядя на брата, пока мы с Юнги занимали наши места на трибунах. — Твои шутки дурацкие.***
Во время игры Гуку стало намного хуже, он много раз падал, и было видно, что ему плохо и не хватает сил. Этот матч наша команда проиграла. Сразу после игры Чонгука доставили в больницу, в этот раз на этом настоял Тэхен. Мне поехать не разрешили, да и не смогла бы я находиться рядом с Чоном и не накричать на него. Я прекрасно знала, что вещи по типу «а я тебе говорила» не заставят его чувствовать себя лучше, но сомневалась в том, что смогу держать язык за зубами. Так что какое-то время я провела с Юнги, и своими друзьями. Даже Бёлль была с нами, мы достаточно весело провели время, несмотря на то, что переживали за Гука. Чимин переживал больше всех, а я старалась не думать о раздражающем парне, который отверг протянутую мною руку и сделал все по-своему. Юнги был прав, когда сказал, что моя идея подружиться с Гуком безумна. Он говорил, что это будет сложно, но не говорил, насколько трудно это будет. Никто не сказал мне, даже Тэхен. А я все еще надеялась на то, что все получится, переживала о нем, даже если парень несколько раз за эти два дня провел между нами черту, назвав нас никем друг для друга. Он мне никто и я никто для него. Но почему тогда я чувствую вину, что не смогла остановить его? Почему злюсь, что он меня не послушал? Почему расстроена, что ему плохо? Поболтав с Тэ по телефону, я узнала, что Чонгука отпускают домой с условием, что он будет придерживаться постельного режима и принимать лекарства. Также брат поинтересовался, не буду ли я против, если парень поживет у нас, пока не выздоровеет. — Он слишком слаб, кто-то должен о нем… — Пусть остается. — перебила я Тэ, не дослушав его слова до конца. — Все в порядке, конечно, он может пожить у нас. Мы позаботимся о нем. — Правда? — Я зайду за его вещами. Попрощавшись с ребятами, я объяснила Юнги, что собираюсь заглянуть домой к Гуку перед тем, как отправиться домой, а так же рассказала, что какое-то время парень поживет у нас, так как болеет, и за ним некому присмотреть. Конечно, я предложила Юну пойти со мной, но тот вежливо отказался, сказав, что Чонгуку должно быть это не понравилось бы, так что он уважает его личное пространство, и не станет нарушать границ, но с удовольствием поможет мне донести вещи, которые я соберу. Собрать вещи Чона было не очень трудно, хотя я провозилась у его двери больше двадцати минут, стараясь принять решение, стоит ли мне все же войти. Юнги прав, Гуку совсем не понравится вторжение в его личное пространство, но дело не только в Юнги. Мой приход ему тоже не понравился бы. Тогда, стоит ли мне уважать желание Чона не впускать меня в дом так же, как я уважала его желание сохранить в тайне от Тэ его самочувствие? — Я просто соберу его вещи, в этом нет ничего такого. Когда решение было принято, пришлось еще какое-то время убить на размышления о пароле. Предыдущий код не подходил, так же не подходил день рождения Чонгука и день рождения IU — его самой любимой певицы. Я уже достала телефон, чтобы звонить Тэ, но притормозила, задумчиво глядя на дверной замок. — Он же сменил его. Да? Не мог же оставить? — сомнений, что Гук поменял код после моего отъезда, не было, но я все равно прикусила губу, снимая блокировку с кодового замка. Введенная комбинация цифр, состоящая из четырех нулей, открыла дверь дома Чон Чонгука, выбивая меня из колеи. — Почему… — разговаривая с воздухом, я ошарашено пялилась на электронный дверной замок, который был открыт и мигал синим, оповещая о том, что открылся. — Почему сработало? Я старалась не очень много времени оставаться внутри чужого дома, точно зная, что хозяин не был бы рад моему нахождению здесь. Быстро собрав все необходимое, я покинула дом Чонгука, предварительно проверив, закрыла ли я дверь. Юн, дожидающийся меня на улице все это время, донес спортивную сумку Чонгука до моего дома, сладко поцеловал на прощание, и отправился к себе, взяв с меня обещание, что я не буду слишком много переживать. С чего бы мне переживать из-за Чон Чонгука? Дома на меня наорали за то, что я пробралась в чужой дом и посмела рыться в вещах, в чем я не раскаивалась, но извинилась. — Как ты вошла? — нахмурился Тэхен, когда Чонгук успокоился. А может, в нем просто закончились силы на то, чтобы меня отчитывать? — Балконная дверь была открыта. — зачем-то соврала я, ловя на себе взгляд прищуренных глаз Гука. Чонгук шел на поправку очень быстро, за эти два дня он почти полностью восстановился, так что в понедельник даже пошел на учебу, хотя Тэ настаивал на том, чтобы парень еще какое-то время поберег себя. Я в эти дела не вмешивалась. Конечно, я заглядывала в комнату Гука несколько раз в день, интересовалась его самочувствием и тем, не нужно ли ему чего-нибудь, готовила и носила ему еду и даже одолжила свой ноутбук, но тем, кто о нем заботился на самом деле, был Тэхен. Неожиданно для всех нас наступил вторник. В этом дне не было ничего примечательного, кроме того, что наступил мой двадцатый день рождения. Все было как обычно: самый обычный завтрак и самая непримечательная поездка в университет. Все было как обычно, если не считать украшения, которые сразу после пробуждения мне подарил ТэТэ. Не только украшения подарил мне мой брат, но моему счастью не было предела, именно когда мои пальцы украсили красивые кольца. Мне всегда нравились украшения Тэхена, в особенности его коллекция колец. Временами я пыталась стащить из его шкатулки парочку, но их всегда приходилось возвращать, а теперь… теперь у меня есть такие же прекрасные кольца. Не точь-в-точь, конечно, но от этого намного лучше! Я была счастлива с самого утра, хоть этот день и не был каким-то особенным. Как и обычно, я много смеялась вместе с Чимином и шутила над Исюль, мы вместе пообедали, а когда в столовой появился Гук, мы не повздорили, даже когда он подошел к нашему столу, чтобы сказать о чем-то. День этот был самым обычным, как и всегда я провела время в библиотеке, чтобы выполнить задания, а потом мы с Юнги отправились вместе домой, решив по пути заскочить к Джину, чтобы поесть вкусняшек. Сегодня мы не очень много времени провели в библиотеке. Я не успела выполнить все, что планировала, но Юн настаивал на том, что мы должны немного прогуляться, так что я просто согласилась, тоже думая, что лучше потратить время, что у нас есть, на прогулку, чем на учебу. Юнги сегодня был особенно прекрасен. Время от времени парень носил очки, особенно часто он надевал их, когда находился дома по вечерам, а еще когда учился поздно ночью. Очки очень ему подходили, собственно, Юнги все было к лицу, но он редко носил их целый день, как сегодня. Сегодня очки были частью его образа, и прекрасно дополняли наряд парня, состоящий из белой рубашки, заправленной в черные брюки, и костюмной жилетки сине-черного цвета. Обычно Юн всегда безумно красив, какую бы одежду ни подобрал, но сегодня… есть особый случай для такого наряда? Сразу после выхода из дома я напрочь забыла, что у меня сегодня день рождения. Никто не поздравил меня кроме Тэхена, а я к этому привыкла за долгие годы своей асоциальной жизни, так что привыкла, что в этом дне нет ничего особенного. А в нем и не было, поэтому забыть о празднике мне не составило труда. Я даже не ждала, чтобы меня кто-то поздравил, так что не расстроилась. Тем более ребята были приглашены на вечеринку в пятницу, так что скорее всего даже не запомнили, что сам праздник во вторник… Мы с Юном отлично прогулялись, болтая о том и о сем. Мы очень хорошо провели время вместе, я была этому бесконечно рада и благодарна. А день этот был самым обычным, пока за мною не закрылась дверь самой необычной в мире кондитерской, украшенной разноцветными шариками, лентами и бумажными фигурками разных цветов и форм. — Сюрприиииз! — прокричали во весь голос люди, столпившиеся вокруг меня, а я продолжала, глядя на них, моргать, ничего не понимая. Кто-то взрывал хлопушки, из которых сыпались конфетти, кто-то хлопал в ладоши, кто-то зажег бенгальские огни, а я непонимающе осматривала людей, которые кричали что-то о моем дне рождения. Здесь были все, все, кого я позвала на вечеринку по случаю моего дня рождения, которая была назначена на пятницу. Исюль, Чимин, Бёлль, Хосок и его девушка, Джин, который, кажется, закрыл кафе на сегодня специально ради этой вечеринки; Тэхен, которого никто не приглашал, но которому это приглашение совсем не нужно; Юнги, который привел меня сюда; и даже Чонгук. Чонгук все же пришел, хоть и стоял немного поодаль, заставив Тэхена закинуть руку ему на плечо и притянуть ближе ко всем и ко мне тоже. Он пришел, несмотря на то, что уверял меня в том, что не придет ни в коем случае. А я, я просто была счастлива, безмерно счастлива видеть его здесь, видеть здесь всех людей, которые были для меня ценны, были для меня важны. Каждый по своему, каждый в особенной степени, но каждый из них был прекрасной частью моего мира, моей жизни. Сюрприз удался на славу, как только мы закончили с объятиями по кругу, Намджун вынес красивый торт, а я захлопала в ладоши, радуясь не только десерту, но и присутствию Джуна здесь. — Ты тоже здесь! — обрадовалась я, практически подпрыгивая на месте от радости видеть его. Я не пригласила Джуна только потому что посчитала, что парень посчитает это странным, что не примет мое приглашение, ведь мы совсем недолго знакомы и по сути являемся друг для друга только знакомыми. Очень странно было бы заговорить о вечеринке ко дню рождения, и очень неловко было бы слышать отказ. — Шеф дал мне выходной, но я подумал, что тоже должен поздравить тебя. — смущенно улыбаясь, ответил Намджун, а на его щеках появились очаровательные ямочки, придающие парню еще больше милоты. — Ты принял отличное решение, я рада, что ты здесь! Снимай фартук, ты гость сегодня. — скомандовала я, протягивая руку, в которую должен был быть вложен его рабочий фартук — форма, которую он был обязан носить на работе, но Ким замялся, глядя на меня удивленно и растерянно. — Но я не… — Быстро снимай! — Но… — Послушай, ты еще не очень хорошо ее знаешь, но если Виен говорит что-то сделать, нужно просто сделать, — советует Джин, чья ладонь уже легла на плечо парня. Сокджин ловит мой взгляд и подмигивает, получив взамен счастливую улыбку, а Намджун вздохнул, принимаясь развязывать форменный фартук — Отныне Джин у нас не только самый красивый, но и самый умный парень из всех! — воскликнула я, за что получила его широкую улыбку и предложение отбить пять, которое тут же приняла. Что тут скажешь, Ким Сокджин и правда оказался умным парнем. Совсем не важно, что он говорил не всерьез, а потому что я ему симпатична и у нас вроде как хорошие отношения сложились, а общались мы хорошо только потому, что я девушка его лучшего друга. Поэтому он и мил со мной, даже если во мне нет ничего особенного, или если на самом деле он не считает так, он говорит такие милые вещи, чтобы меня порадовать и заставить улыбаться. Джин на самом деле просто изумительный человек, он очень отрытый и добрый, но не станет переступать границы и нарушать личное пространство, которое человек хочет сохранить подальше от чужого взгляда. Вот такой он интересный парень, парень, который каждый день делает жизнь десятков, а может и сотен людей лучше. Мое заявление люди встретили смехом, и только Тэхен нашел повод для того, чтобы нахмуриться, бросая в мою сторону осуждающе-обиженный взгляд. — Если бы ты сказала это про Юнги, я бы простил тебя, списав все на глупость влюбленности, но такие заявления я считаю беспочвенными, учитывая мое существование, Ким Виен. Ой. Как я могла сказать что-то подобное, когда рядом Тэхен? Как мой язык вообще повернулся назвать кого-то самым умным или самым красивым, проигнорировав факт существования моего старшего брата, человека, который на самом деле являлся владельцем всех званий в мире, включающих в себя слово «самый» и носящих положительный характер? — Эм… — я немного зависла, стараясь придумать причину, по которой я могла так сглупить, но не могла думать слишком долго, потому что Тэхен слишком хорошо меня знает, чтобы не понять, почему моя пауза длится так долго. — Я не могу отдать тебе первое место, меня обвинят в коррупции, Тэхен, понимаешь? Это для твоего же блага. Парень недоверчиво прищурился, а я улыбнулась ему, надеясь, что он не запомнит надолго косяк всей моей жизни. Я всю ее потратила на то, чтобы убедить брата в том, что он самый-самый лучший на всем белом свете, что, вообще-то, правда чистой воды, но во что заставить его поверить было совсем непросто. Что же будет, если я вдруг начну хвалить кого-то еще даже в шутку? Тэхен точно зациклится на этом… этого ни за что нельзя допустить. — Ты стала старше на год, понятно, почему твои шутки стали еще смешнее. Тэ посмеялся, криво усмехаясь, я, а смогла спокойно выдохнуть, чувствуя облегчение. Слава богу, он не воспринял мои слова всерьез. Кафе наполнил радостный смех, все было хорошо. Атмосфера стала только теплее и комфортнее, а я не смогла не заключить брата в крепкие объятия, говоря ему о том, как сильно я его люблю. Никогда не смогу полюбить кого-то больше него, для меня никого лучше него в мире нет и не будет. Никогда. И я хочу, чтобы он знал об этом, чтобы помнил всегда, даже когда я говорю какую-то глупость или поступаю неправильно. — Я люблю тебя, ТэТэ. — Я тебя больше люблю. — сжимая меня в своих руках так крепко, чтобы было невозможно дышать, улыбается в мои волосы Тэхен, а я не могу не улыбнуться ему в ответ, выдыхая тихое «спасибо». После праздничного ужина Исюль настояла на том, что самое время дарить подарки, и притащила огромную коробку, запакованную в бумагу цвета ее волос. — Не стоило… — смущенно принимая подарок, проговорила я. Я не рассчитывала на подарки, я их не ждала. Для меня вовсе не они имели значение, а то, что каждый присутствующий здесь, все же пришел, чтобы отметить мой день рождения вместе со мной. Они даже устроили для меня сюрприз… отложили все свои дела и устроили эту замечательную вечеринку, которая была идеальна для меня от и до. — Открывай, ты должна это открыть! Подарков было слишком много, они все были прекрасны, потому что мне их подарили ценные для меня люди. Джин смущенно почесал затылок, расстроено признаваясь в том, что ему нечего мне подарить, а я даже не сразу смогла ему что-то на это ответить. Он и так подарил мне очень многое сегодня: закрыл кафе на целый день, сам приготовил множество десертов и торт! Самый прекрасный и самый вкусный торт в моей жизни приготовил сам Ким Сокджин специально для меня и моих гостей. Неужели он думает, что этого недостаточно? — Ты подарил мне намного больше, чем следовало бы. Мы снова болтали о чем-то, разойдясь в разные стороны к разным столикам, которые были заполнены различными вкусняшками. Чимин прикалывался надо мной, заставляя меня хохотать и обижаться на друга по очереди, Ис ругала его за это и говорила что-то о том, что считает себя в нашей компании лишней, и мы ее совсем не любим так же сильно, как любим друг друга… за ее попытки отругать Чимина, ее ругала я, а она обижалась еще больше, а Чим только закатывал глаза и убеждал нашу подругу в том, что когда-нибудь и она найдет себе такого крутого друга. — Эй, у меня уже есть вы, разве нет? Вы правда меня не любите? Убедить девушку в обратном смогли только медвежьи объятия нашей тройки, но она все еще строила из себя обиженку, так что наш красавец с добрым сердцем, которого я ласково зову Мини, когда никто посторонний не слышит, сжал ее в своих руках сильно-сильно и не отпускал даже когда она попыталась вырваться. — Йа, Чимин, отпусти, это больше не мило. — Нет, это все еще мило, ты просто не готова принять мою любовь, значит проблема в тебе. Вот Виен никогда не вырывается из моих объятий. Поэтому мы с ней намного ближе, а ты… — Ну отпусти… дышать нечем… Чимин! — Боже, вы такие милашки! — я смеялась над друзьями, когда сзади моей талии коснулись теплые руки, слегка поворачивая мое тело в сторону, чтобы я смогла столкнуться взглядом с Юнги, остановившимся рядом со мной. — Виен… — заговорил парень, выглядя немного виноватым из-за чего-то. — Можем мы отойти ненадолго? — Что? — я не сразу поняла, что он сказал, потому что Исюль и Чимин продолжали шуметь, рассредоточивая мое внимание, но когда мысли сконцентрировались на Юне, я улыбнулась ему и утвердительно кивнула. — А, конечно. Бросив друзьям что-то вроде «не убейте друг друга до моего возвращения», я последовала за Юнги, чьи длинные пальцы уже обняли мои, одновременно и крепко и бережно держа за руку. — Куда мы идем? Мы шли по коридору,который не был очень длинным, но мало освещенным, и открывал вид на несколько дверей. — Ты когда-нибудь была в кабинете Джина? — обернувшись через плечо, поинтересовался Юн, а я покачала головой, что заставило парня хмыкнуть, криво улыбаясь, и остановиться у одной из дверей. — В его кабинете нет ничего необычного, кроме, разве что, цвета стен, но нам стоит там побывать сегодня. Рука парня ложится на дверную ручку, а я успеваю несколько раз моргнуть до того, как дверь откроется, и непонимающе спросить. — А что не так с его стенами? — Юнги не отвечает, только улыбается шире и открывает дверь кабинета своего друга, приглашая меня войти. Сделав шаг внутрь, я осмотрелась по сторонам, когда Юн включил свет, и округлила глаза, бросая шокированный взгляд в сторону парня, все еще стоящего в дверях. — Розовый? Его кабинет розовый? — я в шоке осмотрела комнату еще раз, понимая, что цвет стен на самом деле насыщенного розового цвета. Он не был приторным и раздражающим, наоборот даже каким-то странным образом приятным. Неужели существуют люди, которые красят стены в розовый? Тем более стены кабинета…? Судя по тому, что я видела, такие люди есть. На самом деле, пусть эта новость меня немного шокировала, я подумала о том, что почему-то этот кабинет подходит Джину. Как я уже говорила, что это кафе подходит ему, а он подходит этому кафе, цвет этих стен в какой-то мере подчеркивал заботливую и необычную натуру Ким Сокджина. — Боже, это самое милое, что вообще могло быть, кто бы подумал, что у такого парня будет розовый кабинет…? Я не смогла сдержать улыбки, изучая кабинет Кима внимательнее. Я думала, такой статный парень будет иметь самый обычный кабинет темных оттенков с кожаной мебелью и столом из красного дерева, все будет выглядеть так серьезно, что поневоле начнешь нервничать. Но этот кабинет словно отражал смысл и идею этого кафе и вызывал внутри только положительные эмоции. — Я надеюсь, это не самое милое, что мы здесь найдем. — заметил Юнги, проходя в кабинет за мной и закрывая дверь за собой. — Мы будем здесь что-то искать? — Что-то вроде того. — слабо улыбнулся парень и указал в сторону деревянного шкафа, который почему-то был открыт, пальцем, заставляя меня взглянуть в его сторону. - Наверное, стоит посмотреть вон там, как думаешь? Немного нахмурившись, я подошла к шкафу и осмотрела его содержимое: белые рубашки, фартуки, китель и пара обуви… наверное, это рабочая одежда Джина. Не найдя ничего странного, я взялась за дверцу, собираясь закрыть ее, но мой взгляд случайно опустился вниз, на самое дно шкафа, цепляясь за что-то странное. — Что это? — я сильнее нахмурилась, присаживаясь на корточки, и разглядывая что-то небольшое и пушистое, что сначала показалось мне игрушкой, но когда я поняла, что это на самом деле такое, не смогла сдержать восторженный писк. — Щенок, тут щеночек! На дне шкафа, что стоял в кабинете Джина, на специальной подушке с небольшими бортиками, в которых обычно спят домашние питомцы, лежал маленький пушистый щенок, свернувшись клубочком. Судя по размерам, окраске и торчащей во все стороны мягкой шерсти, маленькая собачка скорее всего принадлежит к породе шпиц. А может, я ошибаюсь? На самом деле порода маленького чуда, обнаруженного мною в этом странном месте, не была важна, я просто была очень рада увидеть что-то такое маленькое и миленькое. Я даже не обратила внимания на красивый красный бантик по размерам почти такой же, как и маленькая собачка, которая мирно спала на своей подушечке, пока я разглядывала ее искрящимися счастьем глазами. — Маленький, ты такой хорошенький… — я разговаривала с ним, а щенок продолжал спать. Юнги подошел ко мне ближе, а я повернулась, чтобы взглянуть на него на мгновение, — Посмотри, он спит! — и почему мне так радостно? Это же просто щенок… а милашка неожиданно проснулся, возможно, это я стала причиной его пробуждения. Маленькие глазки открылись и посмотрели прямо на меня, а потом малыш выпрямился и потянулся, сладко зевая, а я не смогла не улыбнуться в этот самый момент. — Такой милашка… — щеночек встал прямо напротив меня и посмотрел на меня так внимательно, словно ждет от меня чего-то, а я не нашла ничего лучше, чем заговорить с ним. — Почему ты здесь один, тебе грустно? Злой дядя Джин оставил тебя здесь совсем одного, да? Закрыл тебя в этом страшном месте… как он мог просто оставить такое чудо? Собачка смотрела на меня так внимательно, присев на попку, а я потянулась к нему рукой, но прежде чем коснуться, повернулась в Юнги снова. — А мне можно его погладить? — Конечно, можешь погладить, если хочется. — кивнул Юн, осчастливив меня, так что ладонь бережно коснулась маленькой головки и погладила щеночка между ушек, а потом прошлась по всей длине его тельца, от чего и я, и малыш, стали немного счастливее. Я гладила щенка, и улыбалась, а он внимательно разглядывал меня, склонив головку на бок, пока я не убрала свою руку от него. Тогда, малыш вскочил на лапки и оказался у самого края своей подушки, становясь передними лапками на бортик, и быстро завилял хвостиком. — Кажется, он хочет к тебе на ручки. — усмехнулся Юн, все еще стоя за мной, а я посмотрела на него огромными глазами, полными надежды. — А можно? — кивок со стороны парня служит мне разрешением, и вот ладошки уже протянуты к маленькому чуду, которое все еще виляет хвостиком, глядя на меня с таким же интересом, с каким на него смотрю и я. Надеюсь, Джин не будет злиться, что я проведу с щеночком немного времени. Если Юнги привел меня сюда, значит ли это, что Сокджин в курсе и не против нашего с ним знакомства? — Иди сюда, маленький… — щеночку не нужно повторять дважды, он сильнее виляет хвостиком, когда я протягиваю к нему свои руки, и поднимает переднюю лапку, стараясь шагнуть за пределы подушки, но я не даю ему этого сделать, касаясь его маленького тельца, чтобы тут же прижать его к себе. — Ты такой крошечный, боже… как ты можешь быть таким миленьким? — мы смотрим друг на друга, я улыбаюсь ему, а он подается мордочкой ближе, чтобы лизнуть мои губы и заставить смеяться. — А как тебя зовут? — продолжая беседу с щеночком, интересуюсь я, но он не отвечает мне, и тогда приходится спросить у того, кто умеет разговаривать. — Юнги, как его зовут? — У него пока нет имени. — отвечает парень, заставляя меня взглянуть на него удивленно и подняться на ноги, крепче держа пушистика, чтобы тот нечаянно не упал. Как у него может не быть имени? То есть… как это? Видимо, понимая мои мысли, Юнги заполняет тишину кабинета своим голосом вновь. — Но ты ведь придумаешь ему красивое имя, да? — Я? С чего бы мне придумывать ему имя? У него есть хозяин, так что это должен сделать Джин… — Конечно, это ведь твой щенок, кто еще может придумать ему имя? — недоумевает Юн, а мне нужно время на то, чтобы осмыслить его слова и растерянно переспросить. — М-мой? — не может быть, чтобы он сказал это. — То есть… — говорю я снова, после того, как несколько раз моргнула и взглянула на щенка в своих руках. — То есть как это мой? Юнги делает шаг, чтобы оказаться ко мне ближе, и протягивает руку, чтобы почесать малышу за ушком, а тот поворачивает головку в его сторону и прикрывает глазки. — Мы встретились с ним недавно, и он сказал, что очень хочет поздравить тебя с днем рождения. — произносит парень, глядя на чудо в моих руках и слабо ему улыбаясь, а затем смотрит на меня, улыбаясь шире, когда замечает непонимание на моем лице. — Он очень-очень хотел к тебе, поэтому я подумал, что было бы здорово, если бы он смог быть твоим. — То есть, он правда мой? — недоверчиво спрашиваю я, бросая взгляд на щеночка, который старался улечься в моих руках удобнее, похоже собираясь спать. — Мой? — теперь мой взгляд, что до этого момента был наполнен недоверием, полон счастья и искреннего восторга, когда вновь встречает взгляд Юнги, который смущенно кивает в ответ на мой вопрос. — Ты… ты купил его для меня? Правда? — Наверное, неправильно говорить про таких пупсиков, что кто-то их купил… — поправляет меня парень, снова глядя на пушистика. — Скажем, что мы встретились, и я помог ему попасть к тебе. Как бы это ни назвать, суть не меняется. Юнги принес этого щеночка для меня, он подарил мне на день рождение настоящее чудо. Я не знала, что сказать, просто смотрела на своего парня восторженно, взглядом полным радости, счастья и удивления. Было трудно поверить, что теперь у меня есть щенок, маленький, симпатичный, милейший щеночек, от которого я уже была без ума. И этого щеночка мне подарил Юнги. — Тебе нравится? — Ты шутишь? Я в восторге, Юнги! — не сдерживая эмоций, воскликнула я, не позаботившись о том, что маленький шпиц только закрыл свои глазки, а я снова его разбудила. — Посмотри на него, разве он не похож на ангелочка? — Нет, это ты похожа на ангелочка. — проговорил Мин, заставив меня смутиться, а затем взглянул на собачку и снова его погладил. — Но он тоже очень миленький комочек шерсти. Переложив малыша в одну руку и освободив другую, я практически бросилась Юнги на шею, при этом очень стараясь не раздавить между нашими телами нового члена своей семьи. — Спасибо! — обнимая парня, искренне поблагодарила я, чувствуя, как сердце замирает в груди точно так же, как и его сердце в этот самый момент. Его руки обняли меня в ответ так же крепко, но осторожно, чтобы наши объятия не навредили черному комочку шерсти. А я тут же немного отстранилась, чтобы оставить на губах Юнги поцелуй. Это не был просто благодарственный поцелуй, этот поцелуй передавал намного больше моих эмоций и чувств, значил больше, чем просто «спасибо» за подарок на день рождения. И Юн это знал, он чувствовал это и вложил в свой ответ не меньше чувств и смысла, чтобы я тоже ощутила это, чтобы обоим стало сладко и очень волнительно. Поцелуй разорван, а затем случается еще один, и никто из нас не может его разорвать и остановиться, а руки хотят прижать тело другого ближе, но стоит попытаться, и маленькая собачка выражает свое недовольство по поводу того, как мало ей оставили пространства, начиная беспокоиться, что мы можем ее раздавить. Приходится отстраниться друг от друга немного, чтобы показать щеночку, что все в порядке и ему совсем не угрожает опасность, а затем я снова обнимаю Юна за шею, искренне произнося. — Большое спасибо, это лучший подарок на день рождения! Этот подарок и правда был лучшим, самым лучшим, что со мной могло произойти сегодня. Конечно, подарок Тэ значил для меня очень много и он на самом деле прекрасен, но щенок осчастливил меня точно так же, как и подарок брата. Интересно, а он не будет против прибавления в нашей семье? — Правда? — звучит немного облегченно, но больше радостно. — Я рад, что он тебе нравится. — Он мне не просто нравится, я уже люблю его. — освободив парня от своих объятий, серьезно заявляю я, и беру шпица обеими руками, поднимая его немного выше, чтобы наши лица оказались на одном уровне и обращаясь к нему. — Слышишь, малыш? Виен любит тебя! Виен любит тебя очень-очень сильно, а ты полюбишь ее? Малыш снова смотрит на меня изучающе, а затем упирается передними лапками в мою грудную клетку и обнюхивает мое лицо, чтобы тут же лизнуть в губы и заставить широко ему улыбнуться, чмокая в маленький носик, пока малыш виляет хвостиком. — Думаю, он тоже тебя уже любит. — улыбается Юнги. Как оказалось позже, Тэхен не был шокирован появлением в нашем доме питомца, а значит обо всем знал. До того, как, как выражался Юн, дать собачке обещание, что он поселится у меня, парень спросил у Тэхена, не будет ли тот против того, что в нашей жизни появится щенок. Слава богу Тэ не был против… даже не могу представить, что было бы, если бы он запретил Юнги дарить мне это маленькое чудо. Хотя, я бы никогда не узнала об этом, скорее всего. После того, как я познакомила свою маленькую прелесть со своими друзьями, предварительно избавив щенка от неудобного банта, повязанного вокруг маленькой шеи, Тэхен вручил мне еще один подарок: одежку для моей собачки, чтобы тому не было холодно. Все же у меня самый лучший в мире брат!POV Автор
Ким Сокджин, общающийся с Хосоком в то время, как Ви знакомила своего крошку щенка со всеми своими друзьями, светясь от счастья, закатил глаза, а затем поймал взгляд остановившегося рядом с парнями Юнги, и прищурился, цокая языком. — То есть, она сказала ничего ей не дарить, а ты подарил ей щенка. — констатировал Ким, а Юн улыбнулся ему уголком губ, пожимая плечами, и поймал взглядом искрящуюся радостью Ви, которая не отпускала собачку со своих рук ни на секунду. Все же он был безумно рад, что ему удалось осчастливить девушку. Юнги собирается что-то ответить другу, но его окрикивает Тэхен, так что Мин извиняется перед друзьями и отходит к Киму, а тот ударяет Гука по плечу и что-то говорит Юну, а затем обращается к Чону, и тот что-то ему отвечает, но в этот момент Джин подносит бокал с пуншем к губам, все еще считая, что Юнги поступил неправильно. — Тебе тоже сказали ничего не дарить, а ты закрыл кафе на целый день и даже сам приготовил торт. — закатил глаза Хосок, находя поведение его друга забавным. Он знал, что Ви безумно понравилась Джину, так что ему было не сложно закрыть на один день кафе и уж тем более уделить время кухне. Виен вообще такой человечек, кого хочется радовать, так что не удивительно, что на просьбу Юнги приготовить торт, Ким согласился и даже предложил устроить вечеринку здесь. — Выпендрежник. Хосоку тоже нравилась Виен, она понравилась ему даже до того, как он узнал, что девушка встречается с Юнги. Уже тогда Чон считал, что она заслуживает хорошего отношения к себе, а сейчас, когда она девушка их лучшего друга, конечно, они будут относиться к ней с особенной теплотой, с такой, как Юнги относится к девушке Хосока или Джина. — Вот именно, я сделал так много всего, а он просто подарил ей щенка и теперь герой вечера. — бурчит Ким, обиженно глядя на Виен, которая по его мнению слишком сильно обрадовалась обычной собаке, а Хосок смеется над ним, точно зная, что Сокджин просто прикалывается. — Где справедливость? Ты посмотри, разве ей теперь есть дело до моих стараний? — Вообще-то мы все вместе украшали здесь все. — замечает Исюль, ставшая свидетельницей части разговора парней. Ее недовольный взгляд окидывает Сокджина, удивленного, что с ним заговорили, и девушка слегка хмурится, слабо покачивая головой из стороны в сторону. — Ты выглядишь таким серьезным, а такой нытик…- говорит она, сбивая Сокджина с толку, а Хосока веселя еще больше, а затем вздыхает тяжко и произносит поучительным тоном. — Разумеется, что подарок Юнги значит для нее больше того, что ты испек ей торт, это же очевидно. Ис кажется странным то, что можно было думать по-другому. Джин — просто какой-то парень, Юнги — парень, в которого Ви влюблена. Даже если бы они поменялись местами и все было бы наоборот, если бы Сокджин подарил Ви собаку, а Юн испек торт, Виен все равно бы больше оценила поступок последнего. Парни такие странные… немного глупые, если подумать. Даже Хеджун. Но почему он такой классный? Почему так нравится Исюль, даже если немного глуповат? Виен продолжает твердить, что он Кан Исюль совсем не подходит, но что девушка может поделать с тем, что он ей нравится? По крайней мере он намного реальнее, чем… Взгляд девушки с розовыми волосами неожиданно находит парня, который был намного красивее Хеджуна, а еще был его намного умнее. Ким Тэхен вообще полон талантов, харизмы, а еще… еще у него прекрасный голос, вкус, и… и без рубашки он выглядит еще лучше, чем в самой дорогой дизайнерской одежде. Почему Бог решил, что в мире должен существовать такой мужчина? Чем этот мир его заслужил? — Эй, ты такая грубая. — нахмурив брови и выпятив немного слишком пухлые губы, надулся парень. — Несмотря на то, что я просто шутил, ты умудрилась испортить мне настроение. Голос Джина возвращает Исюль к теме их разговора, прогоняя из головы странные мысли о Ким Тэхене, но только она открывает рот, чтобы что-то сказать, ее внимание привлекает еще одна «знаменитость». Чонгук просто хотел наполнить свой бокал, он не собирался становиться чьим-либо собеседником, а даже если бы захотел, вряд ли у него получилось бы влиться в беседу. Нет, он уже поболтал с Чимином о многом, Пак был единственным нормальным человеком здесь после Тэхена, и с ним Чонгук мог о чем-то поговорить. Гук даже пообщался с Бёлль, девушка даже ему показалась милой, но слишком… не мог он объяснить, что в ней не так, но что-то определенно было в ней такого, от чего сразу понятно, что она входит в круг общения Ким Виен, ведь в нем не было ни одного нормального человека. Все в нем немного с приветом… Чонгук был сегодня странным, даже он это заметил. Хоть большую часть времени он и провел с Тэ, он даже перекинулся парой слов с Юнги, что было не очень приятно, и даже попытался поладить с собакой, которая почему-то попыталась отгрызть ему палец. Кажется, питомцы и правда похожи на своих хозяев. Чон не собирался вливаться в беседы, просто стал свидетелем одной из них и не смог смолчать, решая зачем-то высказать свое мнение. — Она всегда такая, очень странная девушка, лучше вообще не разговаривать с ней. Трудно объяснить почему именно Кан Исюль ему не нравилась. Ему было плевать на эту девушку, он даже не замечал ее, хотя та почти всегда была с Виен. Пару раз он окинул ее взглядом, но та не задела ни его мыслей, ни чувств, словно ее и не было вовсе. Было странно, что такая девушка могла выкрасить волосы в розовый, а еще страннее было то, что она оказалась лучшей подругой Ким Виен, человека, кто однозначно не мог не зацепить. Такие разные, как они сошлись? Чонгуку было не до этих мыслей, он даже не помнил о существовании Исюль, самой обычной девушки, которая, как он понял из короткой встречи на вечеринке в его доме, не отличалась от других совсем ничем. Она была обычной, скучной, не интересной… вообще не цепляла. Он не обращал на нее внимания, пока та не заговорила с ним странным тоном о странных вещах на катке. Именно тогда Чонгук понял, что она ему не нравится. Не так не нравится, как не нравится Виен, а вот совсем-совсем не нравится. Настолько, что даже ее присутствие в жизни Ви напрягает. Ему еще нужно подумать над тем, кто бесит его больше, Мин Юнги или Кан Исюль… нет, здесь даже думать не о чем, девушка не сможет тягаться с раздражающим типом с фамилией Мин, как бы ни старалась. А может, она не нравится Гуку именно из-за Юнги? Исюль тоже Чонгука не жаловала. Когда-то он был для нее божеством, а сейчас просто… даже слово подходящего нет. Она вдруг поняла, что не такой уж он и особенный, что минусов в нем больше, чем плюсов, а ужасный характер не оправдает даже его внешность. Хоть его очень часто ставили в одну линию с Тэхеном, Чонгук был совсем другим, он не был похож на Тэхена, чья холодная аура казалась больше загадочной и прекрасной, чем агрессивной и пугающей, как в случае с Чоном. Чем больше Исюль узнавала Чонгука, тем больше он ей не нравился, и она ничего не могла с этим поделать. Сначала она пыталась быть с ним милой, хотела подружиться, но он был так холоден и враждебно настроен, что девушка просто поступила так же. Теперь и она считала, что они не смогут поладить. — А ты вообще что здесь забыл? — нахмурилась Ис, принимая недовольное выражение лица, когда взглянула в сторону Гука, наполняющего свой бокал. Она не могла понять, почему он вообще здесь. Как ему хватило наглости прийти? Виен точно не стала бы приглашать его, тогда почему он здесь? Первокурсница еще не нашла подходящего момента, чтобы спросить кого-нибудь, кроме Чима, о присутствии Чонгука здесь, так что сейчас ей казалось разумным задать этот вопрос непосредственно виновнику ее «негативных» мыслей. — Разве тебя приглашали? Не думаю. Чонгук невесело хмыкнул, а затем криво улыбнулся девушке, считая, что не ошибся. Она и правда совсем обычная. Хоть он ей и не нравится, она не такая как Ви, так что не сможет в открытую противостоять ему, только какими-то намеками и может говорить, и то, в окружении людей. Посмотрел бы он на нее, когда они остались бы одни. Она бы уж точно не стала бы острить и проверять психику Чонгука на прочность. Она не Виен. Однозначно не она. — Мне не нужно приглашение, дорогая. — ухмыльнулся парень шире, делая небольшой глоток пунша из своего бокала. Какая же гадость, здесь даже нет нормального алкоголя, только детские коктейли. Это утренник в детском саду, что ли? Но не об этом сейчас, не об этом, сейчас о Виен и ее дне рождении, о том, что она чокнутая настолько, чтобы пригласить на него Чонгука. Видимо, Гук все же нормальный человек, ведь поведение девушки показалось странным не только ему. Даже ее друзья не видят смысла в присутствии Чонгука здесь. Тогда какой смысл в этом видит она? Чонгук думал об этом очень долго и ответа не нашел. Ему не было дела до мыслей других людей, до их одобрения. Он пришел, и на этом все. Он не должен ни перед кем отчитываться и не собирается этого делать. Даже если у него есть приглашение, он не обязан его всем показывать. Вместо этого Гук улыбается шире и его глаза загораются игривыми искрами забавы, когда он ловит непонимающий взгляд Кан Исюль. — Где Виен, там и я. — поясняет он свои слова и вздыхает мечтательно, улыбаясь шире и пожимая слабо плечами. — Разве не романтично? — Романтично? — быть может, Исюль послышалось? — Не пугай меня, это слово тебе не подходит. Чонгук решил просто уйти, пожав плечами еще раз, но чей-то голос остановил его. — То есть, что ты имеешь ввиду, говоря про романтику? — Хосок нахмурился, считая происходящее странным. Он совсем не знал этого парня, но его слова Чону совсем не понравились, поэтому он осмотрел его изучающе, думая о том, что Юнги стоит быть внимательнее с Гуком, парнем, который в открытую говорил о том, как он близок с Виен. — У Виен, вообще-то, уже есть парень. — Меня больше волнует часть, что наталкивает на мысли о том, что ты преследуешь Виен. — заговорил с Чонгуком Джин, глядя на него так же опасливо, как и Хосок. Кажется, эти двое только что решили, что Чонгук им совсем не нравится. — Надеюсь, ты шутишь, потому что мне бы очень не хотелось, чтобы ты говорил серьезно. Чонгуку редко угрожали, и еще никогда это не случалось из-за девушки, чаще причиной был ужасный характер Чона или что-то, что он натворил. Но сейчас двое парней смотрели на него с неприязнью из-за девушки, а Чонгук… его это позабавило, заставило улыбнуться и покачать головой, задумавшись о сложившейся ситуации. Забавно, что виной всему снова стала Виен. Эта девушка на самом деле перевернула жизнь Гука с ног на голову. Она первая и единственная во всем, что с ним происходит. — Ким Виен на самом деле удивительная девушка, вы только посмотрите, как много у нее защитников. — проговорил он скорее для себя, чем для кого-то, а его никто и не расслышал. — Не берите в голову, мы друзья, я просто пошутил. — сказал парень громче стараясь показать, что он здесь с благими намерениями. — Я не маньяк-преследователь и не претендую на Виен. Романтика меня вообще не интересует, так что можете расслабиться. Чонгук поднял бокал, говоря этим «пью за вас, ребята», сделал глоток и отошел подальше от стола с напитками и группы из трех человек, которые его невзлюбили. Эта вечеринка и правда довольно забавная. — Хам. — пробунила Исюль, провожая Чона недоброжелательным взглядом. — От него так и веет негативом. Интересно, что он здесь забыл?POV Виен
Я заметила, что Чонгука нигде нет, несколько раз осмотрела все помещение и поняла, что мне не показалось. Куда же он мог деться? Отдав своего маленького друга, которого мы приняли решение назвать Ёнтаном, Тэхену, я вышла на улицу, осматриваясь вокруг. Я была готова к тому, что Чонгук просто ушел домой, насовсем покинув вечеринку, очень в его стиле было бы уйти, не попрощавшись, но почему-то я надеялась на то, что он все еще здесь. Мне казалось, что я непременно отыщу его, если попытаюсь. Через несколько минут поисков я нашла Гука. Он стоял немного поодаль зданий, засунув руку в карман, и смотрел куда-то вдаль. Не до конца понятно, смотрел ли он в пустоту или таким образом его взор был обращен на небо, он просто стоял неподвижным силуэтом и выдыхал в ночной воздух пары смеси газов, стремящихся покинуть его тело. Я ничего не сказала. Просто остановилась рядом и посмотрела туда же, куда смотрел он. Я думала о том, задумался ли Чон о чем-то, или вместо этого просто не думает ни о чем, а он даже не повернул голову в мою сторону, распахнув губы. — Почему ты здесь? — Я искала тебя. — честно ответила я, тоже не поворачиваясь к нему лицом. Мы помолчали пару секунд, а потом я все же перевела взгляд на его лицо, стараясь сдержать мысли о том, что Чон Чонгук настоящий идиот. Еще позавчера у него была температура, как он может разгуливать по улице в такую погоду в одном только свитере? — Почему вышел? — вздохнув, поинтересовалась я. — Тебе стало скучно? Тут холодно, где твое пальто? — Просто захотелось выйти, мне совсем не скучно и не холодно. — покачал головой Чон, а я только вздохнула, точно зная, что он соврал. — Врешь. Тебе ведь здесь некомфортно? Я знала, знала, что так будет, но все равно заставила его прийти. Я поступила так эгоистично… — Нет, с чего ты взяла? — Чонгук пожал плечами и бросил на меня короткий взгляд, прежде чем снова посмотреть вперед и вдохнуть поглубже. — Мне не бывает некомфортно, так что расслабься. Всем бывает некомфортно, абсолютно всем. Просто некоторые люди стараются делать вид, что это не так, что это на них не работает. Мне жаль, что я заставила тебя провести этот вечер вот так. — Я не успела сказать тебе спасибо за то, что ты пришел. — произнесла я, поворачиваясь к парню не только лицом, но и всем телом, а он по-прежнему смотрел вперед, игнорируя мой взгляд и мое присутствие, игнорируя мои слова. Просто смотрел вперед и, вероятно, думал о чем-то, а я думала о том, что мы, вероятно, впервые говорим о чем-то спокойно и открыто. — Я правда рада, что ты здесь, Чонгук. — Не стоит, я не мог пропустить твой день рождения. Это же отличный повод что-нибудь натворить, не думаешь? — хмыкнул он и взглянул на меня, а через несколько секунд контакта наших глаз, уголок его губ поднялся еще выше, давая мне толику надежды на то, что он на самом деле чувствует себя хорошо, находясь здесь. — Ты не жалеешь, что пришел? — Нет. — Гук смешно поджимает губы и склоняет голову набок, а затем прищуривается и тихо смеется, снова глядя куда-то вдаль. — Друзья твоего парня очень милые ребята, мы быстро нашли общий язык. — Вы повздорили? — Повздорили? — переспрашивает Чон, удивленно глядя на меня, приподняв вверх темные брови. — Разве такой человек как я может с кем-то повздорить? — он опять смеется, на этот раз свободнее, а я не могу сдержать улыбки, оценив его шутку. В последнее время его шутки и правда становятся смешными, еще немного, и я буду смеяться над ними в полный голос. — Не исключено, что один из них думает, что я преследую тебя, а второй считает, что я без ума от тебя и попытаюсь разрушить твои отношения. — продолжил парень, объясняя мне то, что я не смогу понять полностью, но я не собираюсь думать об этом сейчас, я просто рада видеть, как Гук улыбается. Улыбается по-настоящему. — Кажется, мы с ними хорошо поладим. — Главное, что тебе не было скучно. — опуская взгляд, произношу я, а Чонгука мои слова удивляют, заставляя посмотреть на меня немного шокировано. — Разве с тобой бывает скучно? — звучит как издевательство, но это не имеет значения, я просто прыскаю в ответ на его реплику, а он улыбается так же, как и я. Некоторое время между нами висит молчание, которое мне не хотелось нарушать, но которое Чонгук посчитал нужным нарушить, протягивая мне несколько тонких палочек. — Держи Осмотрев то, что оказалось в моих руках, я удивленно смотрю на парня, который щелкает в воздухе зажигалкой и начинает один за другим зажигать бенгальские огни, ярко освещающие темноту ночи. — Ты принес огоньки? — У тебя же день рождения. — поймав мой взгляд на мгновение, проговорил Чон и продолжил зажигать палочки в моих руках. — Осторожно, не обожгись, а-то меня расчленят в мгновение ока. Интересно, кто доберется до меня первым, Тэхен или кто-то из твоих новых друзей? Я ничего не ответила, но шутка была и правда смешной, я даже улыбнулась. Гук закончил зажигать огоньки в моих руках и те, что остались в его ладони, и спрятал зажигалку в карман, а затем мы оба увлеклись огоньками, искрящимися прямо в наших руках. — Красиво. — вздохнула я, как завороженная глядя на красивые искры бенгальских огней, которые совсем скоро потухнут, дойдя до конца волшебной палочки. Чонгук ничего не ответил, но ему не нужно было отвечать, я знала, что он думает так же. Вместо этого парень засунул руку в карман, а затем протянул мне свою руку, подняв взгляд к моему лицу. — Вот. — в свете бенгальских огней я заметила небольшую коричневую коробочку, лежащую в раскрытой ладони парня, а когда взглянула вопросительно в его глаза, он проговорил. — С днем рождения, - звучит немного смущенно и как-то робко, а от Чонгука такой тон голоса слышать непривычно… но очень волнительно. — Подарок? Я ведь говорила, не нужно… — Было бы странно с твоей стороны подумать, что я послушаюсь тебя. — хмыкнул Гук, а бенгальские огни в наших руках потухли. Так не вовремя… почему они не могут гореть вечность? — Это не что-то особенное, но на день рождения не принято не дарить подарки. Собрав догоревшие палочки в одну руку, другой я приняла подарок, а Чонгук тут же забрал из моей ладони сгоревшие бенгальские огни и отошел на пару шагов, выбрасывая их в урну. — Можно, я открою? — спросила я, когда он остановился напротив меня снова. — Конечно, почему бы и нет? — Гук кивнул и улыбнулся немного нервно, а я аккуратно раскрыла картонную коробочку, в свете фонаря разглядывая ее содержимое. Серебряная цепочка, что в центре становится тонкой ветвью дерева, с которой свисает небольшой аккуратный и очень нежный цветок. Это цветок вишни, пять округлых лепестков и небольшая сердцевинка в виде маленького камушка. Очень нежное украшение, безумно красивое… — Красиво… — едва шевеля губами, проговорила я и аккуратно коснулась подвески кончиком указательного пальца, огладив ее контуры. — Это очень красиво, Чонгук. Как ты узнал, что мне понравится? Я смотрела на него удивленно, я в самом деле была удивлена. Эта подвеска прекрасна, она мне очень и очень понравилась, она словно была моей, для меня. Мне всегда нравились маленькие и скромные вещи, аккуратные и особенные в какой-то мере, но кажущиеся совсем обычными и ничего не значащими. Эта подвеска была именно такой вещью. Она была маленькой и неприметной, была красивой в своей обычности, очень нежной и отчего-то значимой. Почему Чонгук купил ее для меня? — Я не знал, просто взял первую попавшуюся. — пробормотал Гук, безразлично пожав плечами в тот момент, когда я смотрела на него слишком внимательно и думала о том, что это странно. Все это было до безумия странным, начиная от его прихода и заканчивая этой подвеской. Было ли совпадением то, что Чонгук подарил мне то, что не могло мне не понравиться, или же он отнесся к выбору подарка серьезно и потратил на это много сил и раздумий, я не знала. Но я знала то, что странным образом Чон Чонгук подарил мне нечто волшебное. В этой подвеске не было ничего особенного, да, она была красивой, если бы я увидела ее где-то, я бы непременно купила бы ее. Но важность ее была не в красоте, ее важность состояла в том, что ее мне подарил Чонгук, Чон Чонгук, парень, который все это время был моим врагом, человек, которого слишком сильно ранили люди, человек, отношения с которым я хотела наладить… Быть может эта подвеска ничего не значит, но для меня она была символом того, что Чонгук откроет для меня дверь, если я постучу немного громче. Теперь я знала, что он непременно откроет дверь для меня, даже если на это уйдет очень много времени, если уйдет много сил, он откроет ее, если я буду стучать и просить его сделать это. Ему тоже нужно открыть эту чертову дверь, что была закрыта слишком долго. Теперь я не смогу прекратить стучать. Быть может, Тэхен прав, и мне не стоит лезть в твою душу. Скорее всего, он прав, Тэхен никогда не ошибается, но что поделать, если я тоже права? Я подойду ближе, слышишь? Я обязательно подойду, если ты мне позволишь. Я остановлюсь совсем рядом, и ты сможешь почувствовать мое тепло, я помогу тебе согреться и не позволю обжечься. Я буду держать твою руку и скажу тебе быть сильным, я буду на твоей стороне, когда ты будешь в этом нуждаться и когда в этом не будет нужды. Я помогу тебе справиться с болью, что еще терзает твое сердце и временами заставляет его кровоточить и мы вместе сможем излечить твои старые раны, слышишь? Теперь я не боюсь постучать в твою дверь, Чонгук. Теперь мне не страшно то, с чем я могу столкнуться за этой дверью или по пути к ней, потому что я хочу, чтобы мы были такими всегда. Чтобы на губах играли улыбки, чтобы с языка срывались шутки, а не колкие комментарии, чтобы взгляды были полны тепла и искренности, а не желания уничтожить. Я хочу и дальше зажигать с тобой бенгальские огни и смотреть в пустоту темной ночью, хочу, чтобы поговорить с тобой было просто и не важно о чем… Тебе ведь тоже нравится этот момент? — Что? — слегка прищуриваясь, интересуется Гук, глядя на меня с подозрением. — Почему так смотришь? — Я благодарна. — снова взглянув на подвеску, проговорила я, чувствуя, что сегодня я слишком сентиментальна. — Благодарна за то, что ты пришел, благодарна за подарок, благодарна за то, что ты стараешься для меня… — сегодня ты сделал для меня так много, Чонгук. Я не могу не видеть твоих стараний, даже если ты скажешь, что все это — ерунда, я знаю, что ты лукавишь. Тебе трудно даются такие вещи, но ты все равно стараешься. Стараешься, хотя у тебя для этого нет причины, вроде бы, стараешься, хотя не видишь в этом смысла. Ты ведь знаешь, что я тоже стараюсь, правда же? Это непросто, но мне хочется стараться ради тебя, я знаю, что должна это сделать. Спасибо, что все же идешь мне навстречу, Чонгук. Даже если в ответ на десять моих шагов ты сделаешь мне навстречу всего один, этого будет достаточно, правда. Я знаю, это непросто, но если ты будешь делать всего лишь один малюсенький шаг на каждые мои десять, в конце я обещаю, что ты не пожалеешь о принятом ранее решении. Ни об одном шаге не пожалеешь. — Знаю, тебе совсем не весело, и ребята совсем не понравились тебе, а еще я слышала возмущения Исюль… Спасибо, что не ушел. Чонгук выглядит потерянно, выслушивая то, что я говорю, но старается сделать вид, что не удивлен моими словами, что вовсе не сбит с толку. Улыбается немного нервно, криво, и рвано вздыхает. — Говоришь так, как будто случилось что-то особенное. Ты даже не представляешь, как много это значит. — Могу я… можно мне обнять тебя? — это желание просто появилось внутри меня. Я не любила телесный контакт, не любила прикосновения посторонних людей и Чонгука. Его прикосновения меня пугали обычно, но сейчас… мне безумно хотелось его обнять. — Обнять? — Гук моргнул пару раз, шокировано на меня уставившись, и переспросил, подумав, что ослышался. А когда понял, что именно об этом я и спросила, покачал головой, глядя на меня как на дурочку. — Нет. Нельзя. — Ну, пожалуйста… У меня сегодня день рождения. — Я уже отдал тебе подарок. Чон Чонгук сделал шаг назад, так что мне пришлось сократить расстояние между нами снова, глядя на парня полными надежды глазами. — Ну, Чонгук… Давай обнимемся? — Нет. — он снова качает головой и хмурится, собирается отойти еще на шаг, но я оказываюсь быстрее, сокращая оставшееся расстояние и обвивая руки вокруг талии Чона, тесно прижимаясь к его груди. — Я же сказал нет. — разочарованно и очень недовольно вздохнул парень, замерев на месте, когда я обняла его. — Было глупо с твоей стороны надеяться, что я тебя послушаюсь. — хмыкнула я, а Чонгук тяжело вздохнул, медленно обнимая меня в ответ едва ощутимо. — Я прощу тебе это только потому что у тебя день рождения. — Спасибо. — улыбнулась я в его свитер и на секунду закрыла глаза. Чонгук все еще очень вредный, раздражающий парень, но прямо сейчас это здорово, то, какой он. Мы изменились? Или изменилась только точка моего зрения? — Можешь тоже обнять меня в твой день рождения, я не буду против. Я отстранилась и отступила на шаг, чтобы Гук чувствовал себя комфортнее, а он тут же нахмурился, недоуменно глядя на меня. — С чего мне тебя обнимать? Тем более в свой день рождения. Выражение его лица лишь позабавило меня и заставило хихикнуть, а вопросительный взгляд я встретила с улыбкой на губах. — Мне кажется, в атмосфере что-то меняется… — протянула я задумчиво. — Ты и правда милашка, Чонгук. — Не начинай. — закатив глаза, парень цокнул недовольно языком и спрятал руки в карманы брюк, а я покачала головой, улыбаясь шире. — Я не шучу. — Да ну тебя, я пошел. — Чонгук сдвинулся с места и направился в сторону кафе, где шло празднование моего дня рождения, а я шмыгнула носом, разворачиваясь на пятках и крикнула ему вслед. — Ты куда? — ответа нет, но я и так его знаю. Вот же глупый, правда уйдет вот так? — Чонгук, давай станем друзьями? — Нет. Было бы странно, если бы он согласился так просто, но все же я немного разочарована. — В честь моего дня рождения! — я сдвигаюсь с места, стараясь догнать парня, но между нами слишком много пространства, а я не могу ускорить шаг. — Прошу тебя, давай подружимся? — Ты не понимаешь человеческий язык? — остановившись и развернувшись ко мне лицом, недоумевает парень, в этот раз не имея ввиду ничего плохого. Так забавно вот так препираться с ним понарошку. — Я пришел, отдал тебе подарок и даже обнял тебя. — перечисляет он так, словно говорит о подвигах Геракла, а затем подытоживает. — Лимит доброты исчерпан на десять лет вперед, даже не пытайся просить меня о чем-то ближайшие десять лет. — мне прямо в лицо тычут указательным пальцем, прежде чем Гук снова разворачивается в сторону кафе и ускоряет шаг. — Давай станем друзьями, и я не буду ничего просить еще пятьдесят лет? — кричу я ему вдогонку с улыбкой, пряча руки в карманы пальто. — Пятьдесят лет? — остановившись, парень задумался над моим предложением, но спустя мгновение быстро покачал головой, словно старался выгнать из нее что-то ли кого-то. — Нет. Упаси меня господь общаться с тобой еще пятьдесят лет…. — Ну, Гууууук… — жалобно протянула я, зная, что все равно не услышу то, что хотела бы услышать. Не страшно, я все равно не сдамся. Просто подожди немного, ладно? Я обязательно найду нужную дверь и постучу. Я смогу подойти к тебе ближе и протянуть свою руку. Сколько бы ты ни прятался, я не перестану тебя искать, пока наши пальцы не переплетутся, а взгляды не наполнялся искренностью, слышишь? Ты заслуживаешь того, чтобы жить по-другому, а я обязательно покажу тебе это и заставлю поверить в лучшее. Ты просто немножечко подожди, ладно?