Flashback Вечер в доме Тэхена после ухода Ви и Бёлль POV Автор
— Виен пригласила тебя на день рождения? — недоуменно глядя на друга, который только что посвятил Тэхена в эту неожиданную новость, спросил Ким. Он даже остановился читать один из документов, который пришлось взять с собой домой, ведь изучить его нужно было до того, как парень отправится на работу завтра, а в офисе он закончить не успел. Тэхен не из тех людей, кто смог бы заниматься этим на парах. Слова Гука о том, что Ви позвала его на день рождения, Тэхена шокировали, поэтому он и смотрел на Чона так, словно тот свалился с луны, а Гук точно так же смотрел на Тэхена, не понимая его реакцию. — Разве не ты ей сказал это сделать? — Я? С чего мне говорить ей такие вещи? — пару раз моргнув, поинтересовался Тэ. — Это ее праздник, только ей решать, кто будет с ней в этот день. Тэхен на самом деле не говорил ничего такого Виен. Он думал о том, стоит ли спросить, планирует ли девушка звать на свою вечеринку Гука, но он так и не задал этот вопрос, боясь, что тот может повлиять на ее решение, а навязывать присутствие Чона на празднике своей сестры Тэ не хотел. Он хотел, чтобы этот день прошел идеально, так, как хочет его провести Ви, так что он никоим образом не собирался вмешиваться в ее планы на день ее рождения, в меню и тем более в список гостей. Однако слова Чонгука заставили Тэ еле сдержать улыбку. Парень очень гордился своей сестрой и испытывал радость, он думал о том, что Чонгуку стоило бы брать с Ви пример, а еще его забавляло выражение лица Чона и его непонимание реакции Кима на его слова. — Так, ты говоришь, Виен позвала тебя на день рождения? — Ну, да… — глядя на друга с опаской от того, что настроение парня слишком резко переменилось, протянул Гук и подумал о том, что Тэхен в последнее время очень странный. Эти вот его перепады настроения, задумчивые взгляды и слабые улыбки в самый неподходящий момент… о чем он думает в последнее время? Если подумать, когда они говорят о Виен, Тэхен всегда ведет себя странно в последние дни, точно так же, как и если девушка находится с ними рядом. Чонгук бы подумал об этом подольше, но совсем другое зацепило его внимание больше всего, заставляя на друга смотреть недоверчиво и одновременно с тем шокировано. — То есть, не ты сказал ей позвать меня? — Нет, не я. — качает головой Тэхен и думает о том, почему парень все еще не присядет где-нибудь. Почему стоит возле кресла, но все не опустится в него? Хочет заставить Тэ, устроившегося на диване за журнальным столиком, чувствовать себя неловко? Не выйдет, это ведь дом Тэхена, он имеет полное право чувствовать себя здесь свободно. Странно только, что Гука вдруг это чувство оставило. А может, он не садится по другой причине? А Чонгук совсем ничего теперь не понимает, а от этого Тэ еще шире улыбается почему-то, но Гук этого не замечает, не об этом он думает. Он был убежден в том, что Ви пригласила его на день рождения из-за Тэхена. Был уверен, что парень просто сказал сестре пригласить Чона, потому что считает это правильным, потому что тот — его друг, а еще потому что не теряет надежды, что они могут подружиться. Но если Тэхен говорит, что это не так, если удивляется вот так, у Гука не остается сомнений в том, что это странное решение Виен приняла сама. Но… почему? Зачем ей приглашать его на день рождения? «Пожалуйста, приходи. Даже если ты придешь под конец, я все равно буду ждать и буду рада! Ты же придешь? Это очень важно для меня, Чонгук…» Ее слова снова звучат в его голове, и он путается еще сильнее. Ее щенячий взгляд снова стоит перед глазами, а Чонгук чувствует себя еще более потерянным, чем в тот момент. Да что вообще происходит? — Придумал, что подаришь? — голос Тэхена старается вернуть Гука в реальность, но голос Ви все не отпускает его, а ее глаза все еще слишком ярко светятся надеждой в его памяти. — Я сказал, что не приду. — Правда не пойдешь? Тэхен не удивлен, но расстроен слышать это, поэтому вздыхает громче и откладывает бумаги, серьезно глядя на друга. — Послушай, это ее первая вечеринка по случаю дня рождения. Обычно мы просто праздновали его вдвоем, но в этом году Виен впервые проведет свой день рождения с друзьями и будет веселиться. Будет нечестно, если ты испортишь ей праздник. Чонгук смотрит на Тэхена и в его словах не находит ничего, что могло бы поменять его решение не идти на день рождения Виен, даже наоборот. Если это ее первая вечеринка по случаю дня рождения, Гуку там тем более делать нечего. Этот день она должна провести с друзьями, как и сказал Тэхен, с близкими людьми, со своим парнем, в конце концов. Кажется, там будет много людей, которые Чонгуку не нравятся, но которые для Виен значат очень многое, ведь они самые дорогие люди для нее. Но, что в этой компании забыл Чонгук? Он совсем не вписывается в нее… никак не вписывается. Они с Виен совсем не близки, они не друзья и стать друзьями не смогут. Так почему она пригласила его? Из вежливости? — Если она пригласила тебя, значит хочет, чтобы ты пришел. — точно зная, о чем думает Гук, произносит Тэ и не дает парню подумать об этих словах, улыбаясь одним уголком губ. — Ты уже купил подарок? — Она сказала, ей не нужен подарок. — Сказала. — кивает Ким, даже не сомневаясь в этом. Это очень в стиле Виен: не просить о подарках, делать для других что-то хорошее и ничего не ждать взамен. Это касается не только подарков, но и их тоже. Ви никогда не просила о них, но всегда радовалась, получая даже самый маленький и незначительный презент просто так или в честь какого-нибудь праздника. — Так, что, ничего не будешь дарить? Я бы мог помочь тебе выбрать что-нибудь идеальное, если будешь себя хорошо вести. — Идеальное? — немного потерянно и в какой-то степени смущенно переспрашивает Гук, словно совсем не может справиться со всем, что происходит. Выглядит так, словно информации вокруг слишком много, слишком много мыслей в голове, слишком много всего… Виен сказала, что он милый, и сейчас Тэхен был с ней согласен на все сто процентов. — Ну, твой подарок не может быть лучше только моего, в остальном проблем не будет, так что, да, идеальное. — едва сдерживая свое веселье, говорит Тэ, кивая и поджав улыбающиеся губы. Это намного забавнее, чем он мог бы подумать. Очень милый и забавный момент. Тэхену следовало бы перестать издеваться над другом, но он не мог сдержаться, забавляясь над тем, что Гук теряется все больше и больше. — Хочешь подарить Виен идеальный подарок? Тэ казалось, что он знает ответ на этот вопрос. Поэтому уголок его губ дергается немного вверх, когда Гук непонимающе качает головой и отнекивается, выглядя совсем растерянно и немного нервно. — С чего мне дарить ей идеальный подарок? — в голове Чонгука и правда нет ответа на этот вопрос, и вообще очень странно слышать о чем-то подобном от Тэхена. Но только он находит это странным, а вот сам Тэхен уже не сдерживает смешок, опуская взгляд на стол с документами и качая головой. Виен бы стоило увидеть такого Гука, — думает Тэхен. Она бы точно сказала, что он милый. Но Ви здесь нет, но есть Тэхен. А Тэхен добавит ко всему этому свое мнение о том, что Чонгук очень глупый. Совсем еще ребенок. — Что-то, что Виен посчитает идеальным…? — проносится в голове Чонгука и застревает в мыслях. Парень не может спросить, что именно имел ввиду Тэхен, о чем говорил, как об идеальном для нее подарке. Да и не хочет он спрашивать, в этом нет нужды. С чего ему думать об этом? С чего ломать голову? Он даже не собирается идти на этот день рождения, с чего ему думать о подарке для странной девушки даже после того, как та сказала ничего не дарить? Почему мысли стремительно ищут ответ на вопрос о том, какой подарок был бы для нее идеальным? Тэхен не может не заметить этих изменений в Гуке, точно знает, о чем тот думает, и это заставляет его чувствовать себя чуточку лучше, счастливее. Он все больше верит в мечту своей младшей сестры, теперь и он верит искренне в то, что она сбудется, и ребята смогут подружиться. Тэ переживал, что Ви будет больно, что только она будет стараться все наладить, а в конце ничего не получит взамен, как и всегда, а она только себя в этом будет винить и найдет для Чонгука тысячу оправданий. Но теперь Тэхен был спокоен, потому что ему были очевидны мысли лучшего друга, которые тот так старался прогнать из своей головы, но ничего не получалось. — Дать подсказку? — приподняв брови, спросил Тэ, усмехаясь и не прекращая наблюдать за Чонгуком, которого впервые видел таким. — Не надо. — звучит немного обиженно и растерянно, но Тэхен не будет настаивать. В конце концов, Гук все еще может прийти к нему, и Тэ с радостью поможет выбрать самый лучший подарок для Виен. Подарок, который не сравнится только с тем, что ей преподнесет сам Ким, и который ничто больше на всем белом свете не сможет превзойти.***
Flashback День, после ночевки в доме Юнги POV Виен
— Тэ, я хочу спросить кое-что. — поджав губы в нерешительности, проговорила я, наконец подавая голос. Уже несколько минут я просто сижу на кровати брата, притянув к себе одну ногу за щиколотку, пока другая все еще стоит на полу. Тэхена не напрягало мое присутствие, он продолжал валяться в своей постели и переписываться с кем-то. — Это касается Гука. Я… я решила закопать топор войны и попробовать стать для него другом. Телефон не отложен в сторону все еще, но экран тухнет, когда брат, переведший взгляд своих удивленных глаз на меня, несколько раз моргает, пока я продолжаю чувствовать себя немного неловко. Этот разговор не может быть другим, но все же он непременно должен случиться. — Звучит очень подозрительно, если честно. — заключил в итоге парень, принимая более сидячее положение и откладывая наконец телефон. — Я не шучу. Я много думала об этом и… послушай, я правда… — начала было я объясняться, но Ким Тэхен перебил меня на полуслове, слабо качнув головой. — Ты сравнила Гука с консервной банкой, помнишь? — его аккуратная бровь летит вверх, прячась под темной кудрявой челкой, а я вынуждена, немного опешив, кивнуть, хотя совсем не понимаю, почему он вдруг вспомнил об этом, и на самом ли деле так необходимо было задавать этот вопрос поверх моих слов. — Даже не представляешь, как точно ты его описала. — продолжает брат. — Я могу найти много сходств между ними. Например, и то и другое легко гнется, даже если снаружи кажется твердым и прочным. Внутри банки всегда что-то есть, да? Поэтому она оказывается нужной людям. В Чонгуке тоже хранится много всего: его прошлое, его секреты, которые он не готов и не собирается открывать другим. А стараясь их разгадать, стараясь подобраться глубже, чем Гук хочет, чтобы ты оказывался, можно пораниться точно так же просто, как пораниться, открывая жестяную банку. Я сказала это так громко, что Тэ услышал эти слова? Или Чонгук рассказал ему об этом? Я бы непременно подумала об этом, мне было бы правда очень интересно, что еще Тэхен слышал из того разговора, или о чем еще он знал со слов Гука, но сейчас это было совсем не важным. Тэ хотел, чтобы я услышала эти слова, и я их услышала. Почему-то в голове появился голос Чонгука, который тоже сказал мне нечто подобное. Он сказал, что может ранить меня так же сильно, как и консервная банка. Быть может, мне не стоит начинать все это? Быть может, лучше оставить вся так, как есть? Не буду ли я жалеть о своем выборе позже? Скорее я больше пожалею, если выберу что-то другое… — Он не плохой человек. — продолжил Тэхен, пока я думала обо всем об этом, опустив взгляд на ткань одеяла брата. — Ты можешь этого не видеть, он старается быть плохим, всех вокруг убедить в своей лжи и себе самому внушить эту чушь, но он все еще не плохой человек. Просто запутавшийся, потерявшийся, одинокий… Он все еще ребенок, не знающий, кому можно доверять, а кому нет. Он не умеет выражать свои мысли и чувства обычными способами, старается все исказить зачем-то. Быть может, он просто надеется на то, что люди смогут понять его и этот его вымышленный язык… «Там было столько людей, но почему же я чувствовал себя так одиноко?» — задумчивый взгляд Чонгука, который он подарил мне в день своих соревнований по тхэквондо, снова возник перед моими глазами, когда Тэ назвал его одиноким. В тот вечер, сидя в его машине, что уже припарковалась у моего дома в один из первых разов, когда наша беседа с Чоном была комфортной и беззаботной, без криков и ссор, я не поняла его слов. Как можно быть одиноким, когда вокруг тебя так много людей? Почему он не чувствовал поддержки, хотя рядом было так много восхищенных фанатов и болельщиков? Но теперь я знала… в глубине души я знала это всегда, просто не принимала факт того, что я тоже была одинока среди огромного количества людей. Это было не страшно, ведь у меня был Тэхен, да и люди вокруг не питали ко мне теплых чувств. Но Чонгук… намного сложнее и печальнее быть одиноким в кругу своих поклонников и приятелей, среди людей, что зовутся твоими друзьями. Это… очень грустно звучит, а еще немного глупым может оказаться и неправдивым, если в этот момент представить Чонгука. Но Тэхен редко ошибается, еще реже он ошибается в людях, и никогда не ошибается в тех, кем окружает себя. Если Тэ говорит так о Гуке, значит, именно таким он его видит. Почему же тогда другим людям Чонгук показывается совсем другой личностью? — Я знаю. — я вздохнула тихо и слабо качнула головой, кивая. — Точнее… — пальцы трут пальцы, в голове так много мыслей… как же это сказать? — Он тоже сломан, да? — взгляд полный печали поднимается к глазам моего старшего брата, а губы решаются распахнуться. — Я видела его шрамы и… — Видела шрамы? — шок отразился не только во взгляде Тэ, но и в его голосе. Парень даже подался ближе, распахнув в удивлении губы и продолжая бродить ошеломленным взглядом по моему лицу. — Где ты видела их? — Он… сам показал мне. — почему даже говорить это странно и немного неловко? Может, потому что Тэхен смотрит вот так удивленно, а после моих слов еще больше шокирован? Вряд ли он мог бы подумать, что Чон Чонгук покажет мне свои шрамы. Я и сама не смогла бы представить подобного, никто бы не смог… даже сам Чонгук. — Я думаю, кто-то очень сильно обидел его в прошлом. И мне бы очень хотелось помочь ему полюбить жизнь, от которой он пытался отказаться. Я хотела бы, чтобы он полюбил мир, из которого намеревался уйти. Ты… можешь помочь мне? Именно этого мне вдруг безмерно захотелось в тот день в мужском туалете: показать кому-то вроде Чонгука, что он ошибался в прошлом, что он не просто должен жить, а что он может жить жизнью более, чем просто полноценной и счастливой. Я совсем немного знаю о том, как работает этот мир, я не читала множество книг связанных с философией или психологией, ничего очень умного и вдохновляющего, я совсем ничего не знаю о жизни, но я знаю, что каждый в этом мире имеет право жить, каждый заслуживает лучшего, каждый достоин счастья. Тонкие шрамы на запястье Гука заставили мое сердце содрогнуться, все, что есть во мне человеческого, просто пришло в ужас от его взгляда и его слов. Мне стало так больно… очень грустно и больно, ощущение несправедливости и четкого понимания, что этого не должно было случиться никогда и ни с кем в этом чертовом мире, буквально душили меня, а мысли о том, что моя боль совсем ничего не значит по сравнению с тем, что испытывал сам Чонгук в момент, когда принял неправильное решение, делало все еще хуже. Тэхен говорил, что я слишком чувствительна… он всегда просил меня проще реагировать на вещи, которые меня не касаются. Рассказывал что-то о ментальных барьерах и защитных блоках, которые я должна научиться выстраивать вокруг себя для того, чтобы не сломаться под тяжестью чувств и переживаний к другим людям. Умом я понимала, что брат прав, я очень старалась следовать его советам и «отключать» человечность, когда дело доходило до личностей и вещей, которые меня совсем не касались. Одно дело не пройти мимо котенка, который спрятался от уличных собак на дереве, а теперь не может спуститься, или помочь бабушке перейти через дорогу, думая о том, почему этого не сделал кто-то другой, и совсем другое позволять чужим проблемам и переживаниями разрушать тебя самого. Кажется, я ужасная младшая сестра, потому что каждое наше с Тэ упражнение, которое должно было помочь мне быстро возводить очень качественные стены вокруг своего сердца и сознания, кажется, прошли совершенно зря, ведь я снова и снова допускаю одни и те же ошибки, стараясь просто быть человеком. Быть может, все было бы по-другому. Может быть, я не стала бы ввязываться в это, не загорелась бы идеей того, что Чонгук должен полюбить эту непростую жизнь, этот несовершенный мир. Но Юнги… вчера он сжал мою руку и заставил по-другому взглянуть на вещи, он сделал меня чуточку более полноценной, помог почувствовать нечто прекрасное и выходящее за рамки ощущения привязанности и загнанности. Я не нахожусь внутри стальной клетки. Меня не сковывают металлические цепи, ничто не запрещает мне быть свободной, чувствовать себя живой. Я, — человек полный недостатков, достоин просто жить, дышать полной грудью и не чувствовать вины за то, что я жива. Я могу не разбиваться в дребезги каждый раз, когда небо рвется на части, я могу просто гулять под дождем, могу руки в этот момент греть теплой чашкой и кутаться сильнее в плед… я могу жить совсем по-другому, чем раньше, я могу отпустить свое прошлое и просто двигаться дальше, радуясь каждому новому дню. Юнги показал мне, каким прекрасным может быть этот страшный мир, если просто позволить себе освободиться от оков. Он заставил меня почувствовать нечто волшебное и неописуемое, сделал меня живой. Кажется, это случилось целую вечность назад, а ведь было всего лишь вчера… Теперь я знала, что это возможно. Теперь я знала, что это правильно. Прошлое, абсолютно любое прошлое совершенно любого человека, должно оставаться там, за спиной. Оно не должно становиться ночными кошмарами, кровоточащими ранами, не должно быть оковами или клеткой. Прошлое — наш опыт, хороший или плохой, грустный или болезненный, оно должно оставаться позади, а не отравлять каждый новый день человеческого существования. Оно не должно тянуть человека на дно. Не должно становиться призмой, искажающей окружающий мир. Но далеко не каждый может самостоятельно перешагнуть через свои проблемы, я не смогла… Теперь я знала, что Чонгук тоже сможет увидеть мир другим, сможет полюбить его, если кто-то подтолкнет его к этому. Гук намного сильнее меня, он точно справится, если я смогла. Он не должен больше страдать от своего прошлого… никто не должен. Ким Тэхен смотрит на меня расстроено, думает о том же, о чем и я. Одновременно и вздыхает понимающе, и думает о том, что у меня совсем нет мозгов, и я все еще не научилась его внимательно слушать; злится в этот же миг, что не воспринимаю его слова всерьез и игнорирую его наставления; возможно даже снова занимается самокапаниями по поводу того, что он слишком плохой брат и не является для меня достаточным авторитетом, чтобы я просто делала так, как он говорит… Тэхен очень сложный человек, он может делать так много вещей всего за одно мгновение… одновременно. И при этом чувствовать не только грусть, но и гордость и тепло где-то внутри, радость за то, кто я есть. Жизнь настолько сложна… этот мир чертовски сложен, даже в самой простой ситуации все совсем неоднозначно, а что же говорить об этой? — Это не будет просто, ты знаешь это? — в конце концов заговорил он, приняв поражение. — За все годы, что я его знаю, я добился совсем не многого, как ты можешь видеть. Ты правда хочешь сделать это? Если не получится, разве это не будет трудно для тебя? Для меня? Почему это должно быть трудно для меня? Потому что я буду чувствовать вину, что сделала недостаточно? Или потому что в итоге разочаруюсь в собственных силах? — Я должна попытаться. Я просто хочу помочь… Минуты молчания не кажутся очень долгими, возможно, потому что в мире нет людей, с которыми нам было бы комфортнее, чем друг с другом. Но все же минуты длятся, Тэхен смотрит на меня изучающе, думает о чем-то, а я смотрю на свои пальцы, перебирающие ткань пижамных штанов. Я должна спросить… мне нужно это. — Я знаю, ты все не решаешься попросить рассказать, что случилось, да? — в момент, когда мои губы сомкнулись снова, так и не произнеся ни звука, спросил Тэ. Он всегда знал меня слишком хорошо, всегда понимал без слов. Если магии не существует, то, что это? — Знаешь, почему ты не можешь спросить? — Потому что знаю, что ты не расскажешь. — шепчу я, вздыхая обреченно, и сдаюсь, поднимая запутавшийся взгляд к глазам старшего брата. Я знаю, что даже если спрошу, Тэ ничего мне не скажет. Знаю, что он не сможет сказать, даже если очень хочет или понимает, как мне нужно знать. Он не может сказать и не скажет… ни за что не скажет мне или кому-либо еще. — Но я не знаю, откуда мне начать, я даже не знаю, в чем причина. Если бы я знала кто и как обидел Гука, было бы проще ему помочь. Я смогла бы найти выход, зная ситуацию, я бы знала, в чем именно причина того, кто он есть, я бы знала, с какой стороны к нему подойти… но я не знаю. — Я не могу рассказать тебе, потому что это его тайна. — качает головой Тэ, подтверждая мои мысли о том, что он ничего мне не расскажет. — Ты узнаешь о случившемся, если он посчитает нужным, как вышло со шрамами… но на твоем месте я не пытался бы что-то узнать. — Тэхен как-то особенно грустно смотрит на меня и вздыхает так, словно обессилен, с сожалением и усталостью прикрывая глаза на мгновение. — Ты намного более хрупкая, чем тебе кажется, Ви. — этот взгляд такой странный… полный заботы и любви, полный опасений и страха, полный тревог и мольбы не делать того, что может мне навредить. Тэхен еще никогда не смотрел на меня вот так, ни разу в жизни. — Если бы ты спрашивала моего мнения, я бы попросил тебя не лезть в это и не пытаться его лечить. У тебя у самой есть травмы и раны ничуть не меньше его, тебе нужно заботиться о себе, а не о других. Прежде, чем спасать кого-то, нужно быть в безопасности, Виен. Вначале ты должна позаботиться о себе, слышишь? Тэхен прав, он прав, как и всегда, и с ним нет смысла спорить. Даже в самолете просят вначале на себя надеть кислородную маску, я знаю. Чтобы позаботиться о ком-то, у тебя должны быть на это силы, а у меня этих сил не так много, если подумать. Их не хватает на то, чтобы быть в порядке самой, я даже не могу справиться со своими страхами. Откуда у меня возьмутся силы бороться со страхами других людей? Тэхен прав, я знаю, что он говорит то, к чему я должна прислушаться, и как должна жить. Не умея плавать, невозможно спасти утопающего, даже если вовремя ринуться в воду. Если самому погрязнуть в болоте, ты не сможешь вытащить из него другого человека… Я знаю, умом я все понимаю, но все же… — Но кто тогда позаботится о нем? — голос звучит так тихо и отчаянно, а взгляд полон вопросов и мольбы найти на них ответы. Тэхен прав, прежде чем спасать других, нужно уметь защищать себя. Но если все будут думать только о себе, если даже я буду тратить время на то, чтобы научиться самообороне, кто позаботится о таких сломанных людях, как Чонгук? Кто позаботился бы обо мне, такой же сломанной душе? Сколько времени уйдет на то, чтобы я стала достаточно сильной, чтобы защищать других? Месяцы? Годы? Десятилетия? Быть может, я никогда не научусь, я могу никогда не стать достаточно сильной. Но эти месяцы, годы, десятилетия, Чонгук мог бы прожить иначе, если бы я просто попробовала помочь ему, погрязнув в том же болоте. Что, если хотя бы один из двух сломанных людей, сможет жить полноценной жизнью, которую все мы заслуживаем? Что, если, даже не умея плавать, я могу помочь тонущему? — Может, поэтому он такой черствый и безразличный? Потому что другие люди безразличны к нему? О нем некому позаботиться, кроме тебя… я думаю, ему правда одиноко. Если бы в момент, когда Гук сломался, рядом с ним был бы нужный человек, был бы тот, кому было бы на него не плевать, кто заботился бы о нем, сейчас он не был бы таким обозленным на мир и людей. Может, он был бы таким же, как я? Если бы у него был кто-то вроде моего Тэ, Гук смог бы не потерять вкус и радость жизни, как его не потеряла я. Я знала, что с каждой секундой, с каждым новым словом, что срывается с моих губ, Тэхен теряет надежду на то, что я сделаю так, как он хочет. Даже если он не запрещает мне прямым текстом, он всячески дает мне понять, что хочет, чтобы я держалась от этого всего как можно дальше. Ему кажется, что, ввязываясь в это, я поставлю себя под удар. Ему кажется, что те места, что нам удалось залатать за столько лет, не выдержат напора и позволят мне сломаться вновь. Даже если он очень хотел, чтобы Чонгук был здоров, чтобы на самом деле жил другой жизнью, моя безопасность была для Тэ намного важнее, и поэтому внутри парня прямо сейчас столкнулись два огромных урагана. Насколько бы сильными они ни были оба, мы оба знаем, чью сторону в итоге он займет. Парень раздосадовано вздыхает и качает головой едва заметно, опуская взгляд на свое одеяло. — Виен, Чонгук, он… — Тэ запинается, словно не может подобрать нужно слово, которое могло бы передать то, что хотел сказать Тэхен, словно одним словом и даже фразой невозможно передать всего. — Он очень сложный человек. Я очень горд и рад, что твое большое сердце хочет ему помочь, несмотря ни на что, но ты не сможешь приручить его, даже если попытаешься. Слышишь? Ты не сможешь, потому что он не потерявшийся пес, он одичавший волк. — пауза не дает мне достаточного времени обдумать его слова, хотя и думать здесь не о чем. Иногда вообще не стоит думать. — Зная тебя, я точно могу сказать, что в твой план обязательно входит пункт «стать близким для него человеком», если ты не подписала этот пункт как «лучшие друзья навек». Но Чонгук не подпускает к себе людей, и ты не сможешь подойти слишком близко. Даже если он смотрит на тебя и не нападает, если тебе кажется, что он готов к тому, чтобы поесть из твоей руки или даже позволяет себя погладить, он все еще волк. Правда ли Чонгук — одичавший волк? Правда ли мне даже не стоит думать о том, чтобы протянуть к нему свою руку, ведь он может ее просто откусить? — Даже волку нужна любовь и тепло заботы. — немного подумав о сказанном братом, говорю я. — Даже если я не могу кормить его с руки, я могу приносить еду и оставлять рядом. Даже если я не могу его погладить, я могу любоваться им издалека и говорить, какой он красивый, и как мне хотелось бы и правда его погладить. Я могла бы говорить с ним, даже если он не стал бы мне отвечать, но все же я уверена, для него это что-то бы значило. — Если скажешь Гуку, что он красив, он зазнается. — хмыкнул Тэ, слабо улыбнувшись уголком губ, на что вынудил меня скептически прищуриться. — Разве мы не о волках говорили? Брату становится еще смешнее, хотя только что у него совсем не было настроения веселиться, но сейчас он улыбается шире, словно ему что-то кажется очень забавным. — Нет, серьезно. Попробуй сказать, что он красавчик, ему понравится. — Ни за что. — в ответ на его подкол, я лишь закатила глаза, хотя тоже слабо улыбнулась, подумав о том, что это и правда было бы забавно. Гук бы очень смешно отреагировал, а потом точно зазнался бы. — Не такой уж он и красавчик. — добавила я, слегка скривившись, чтобы Тэ перестал надо мной насмехаться, но парень только засмеялся мне в ответ. — Ну, да, ну, да, рассказывай больше. — брат закатил глаза, а затем констатировал. — Он красавчик. — А вот и нет. — Слышали бы тебя девчонки из универа… — качнув головой, произнес Тэ, продолжая издеваться надо мной. — На смех бы подняли твой вкус. — Мой вкус изумительный, вообще-то, потому что я выросла, глядя на тебя. — я тоже демонстративно закатывать глаза умею, вся в брата пошла. — По сравнению с тобой, Гук очень даже средненький вариант. — честно призналась я. — Ах, так значит? — Тэ все продолжает смеяться и дразнить меня, добавляя в свой голос возмущение. — Так это я виноват, что ты слепая? — Не слепая, а тонкая натура. — есть разница, вообще-то! — Называй, как хочешь, факт остается фактом. Гук — симпатяшка, а ты это отрицаешь. Если бы не втрескалась по уши в Юнги, я бы подумал, что Чон нравится тебе. — Да, я втрескалась по уши в Юнги, и что?! Завидуй молча и смирись, что твой Чонгук совсем не красавчик. Даже Ис согласна со мной! Я не одна считаю, что ты выглядишь лучше, так что выкуси! — С каких это пор ты начала обсуждать внешность парней с подругами? — поинтересовался Тэ, выгнув темные брови в вопросительном жесте. Кажется, эта новость его знатно удивила. Что же, в этом нет ничего странного, ведь раньше я таким не занималась. — С тех пор, как у меня появилась нормальная подруга! На самом деле я такими глупостями вообще не занимаюсь. Раньше не занималась… а сейчас временами что-то такое проскальзывает. Хоть я и находила Юнги красивым, обсуждать его с кем-то я не считала нужным, да и привлекать к своему парню лишнее внимание мне совсем не хотелось, даже внимание Ис. Чонгука обсуждать смысла не было, да и не считала я его особенно красивым, хотя в первый день нашей встречи, кажется, подобные мысли прокрадывались в мою голову. Он симпатичный, но далеко не Тэхен. А вот моего братца обсуждать очень даже весело. Исюль смеялась надо мной по поводу того, что если я заявляюсь в один из фанклубов посвященных Киму, я попросту займу место управляющей. Она даже предлагала мне открыть свой собственный фанклуб, сказала, что он будет самым классным среди всех, и в нем будет больше всего людей. Ей смешно, потому что я не просто «фанатею» от красавца третьекурсника, но являюсь преданным фанатом своего старшего брата. — Ты мне просто завидуешь, потому что сама знаешь, что моя любовь к нему сильнее твоей и даже всех тех девчонок вместе взятых. — отшучивалась я в ответ, но факт оставался фактом. Я не только принимала идеальность своего старшего брата, но и не собиралась скрывать ее от людей, активно продвигая ее в массы. Шутка, я просто поддерживала беседы с Исюль и отстаивала честь ТэТэ, когда девушка восхваляла кого-то еще. Она просто глупенькая еще, не понимает, кто здесь на самом деле лучший из мужчин. — Так вот, чем вы в универе занимаетесь? — в шутку отчитывает меня брат, а я намеренно повышаю немного голос, подтверждая его слова. — Да, только тебя и обсуждаем, понял? — А я тут при чем? — искреннее непонимание отражается на его лице и кажется мне очень смешным, а еще возмущает. — Ты меня слушал? Я сказала, что ты для нас эталон красоты! Боже, иногда он просто невыносим… — Правда? — снова выше поднимает брови, а получив мой взгляд «я не собираюсь больше с тобой разговаривать, если ты переспросишь еще хотя бы раз, делая вид, что ты меня не слышишь или не понимаешь», прочищает горло, нагло улыбаясь и отталкиваясь от спинки кровати спиной, чтобы податься немного ближе. — Так, это, давай встречаться? — не знаю, что именно в этот момент отразилось на моем лице, но по всей видимости все мои мысли. — Что смотришь так, откажешь эталону красоты? Для тебя это шутка, что ли, Ким Тэхен? Вот, как ты сводишь девушек с ума, да? Если с сестрой родной так обходишься, могу только представить, как ты разбиваешь девичьи сердца, что ведутся на твою идеальность. Подлец, разве можно вот так играть с чужими жизнями? Я же чуть богу жизнь свою не отдала, когда ты посмотрел на меня вот так и вот так улыбнулся. Может, Ис была права, и он продал душу Дьяволу? Почему даже мое сердце совершило кульбит, когда он сморозил такую глупость? — Ты башкой поехал? — искренне не понимая, что с ним не так, поинтересовалась я, несильно ударяя брата по лбу, чтобы отстранился. — Если бы ты не был моим братом, я бы уже давно умерла от любви к тебе. Спасибо, что мы все же родственники. Если бы Тэ не был моим старшим братом, я бы точно уже влюбилась в него, а он бы на меня никогда не посмотрел, никогда бы меня не заметил. Вот так вот и жила бы я, мучаясь от своей неразделенной любви, думая, что мир слишком жесток, но так прекрасен, ведь в нем существует Ким Тэхен. — Спасибо? — почему это он перестал смеяться? Взгляд Тэ возмущенный, даже если все это в шутку, он все равно в шоке и кричит. — Ты мне только что в душу плюнула, малявка! — в меня летит подушка, потом эта же подушка летит в него обратно, а Тэхен наигранно дуется, смешно кривится и смотрит обижено из-под темной челки. — Я ей предложил забить на законы Божьи, а она… капец. У нас были бы такие красивые дети…. — Да, если бы пошли в меня. — нет человека более остроумного, чем я, вы точно его не найдете! — Чего? — возмущается брат. — Ты только что сказала, что я красивее Гука! Разве не говорила, что я эталон красоты? — Так это правда. — признаю я, пожимая плечами. Тэхен такой… он ведь не только красивый, не только умный, не только талантливый… Тэхен такой разносторонний и интересный человек, пусть безумно сложный, с кучей своих личных демонов и заскоков, он все же самый удивительный и прекрасный человек в целой вселенной. Тэхен — это уже что-то за пределами реального, что-то магическое и таинственно-невероятное. Это больше, чем должно вообще существовать, больше, чем заслуживает весь этот мир, и уж тем более, чем один человек. — Эх, оппа, ты такой идеальный… — протянула я задумчиво, через несколько секунд раздумий об этом. — Завидую твоей будущей жене… А я и правда завидовала. Несмотря на то, что я до беспамятства влюблена в Юнги, я смотрела на Тэ, и внутри что-то больно и с сожалением сжималось, а в голове проскальзывали мысли о том, как мне жаль, что мы все же брат и сестра. Если бы мы были просто знакомыми, если бы он меня не заметил даже, я была бы счастлива любить его даже односторонней любовью, я бы несомненно никогда не пожалела бы о том, что встретила его и поддалась этим чарам, я бы гордилась тем, что мое сердце выбрало именно его. Хотя, если подумать, раз он мой брат, в прошлой жизни я сделала что-то очень хорошее? Это награда, по-другому и быть не может, Ким Тэхен мой приз за подвиг когда-то в прошлом. Как хорошо, что мы брат и сестра. Спасибо тебе, Ким Тэхен, что именно ты мой старший брат. Я безмерно тебя люблю, знаешь же? — Это могли быть я и ты, но ты боишься быть счастливой. — Тэ дуется, цитируя глупые шутки из какой-то соцсети, а я громко цокаю языком, снова. — Дурак. Что будешь делать, если я и правда задумаюсь над этим? — По жопе надаю и по голове тоже, чтобы мозги на место встали. — переменившись в лице, проговорил сквозь зубы Тэ со слишком серьезным взглядом, замахиваясь на меня подушкой. Такой двуличный, боже… только что таким милашкой был, обижался на меня, а теперь убить хочет. Разве так себя ведут вменяемые люди? — Я правда только что сказала, что ты идеальный? — подумав немного, переспросила я, слегка кривясь, пока смотрела на брата. — Да. Сказала. — Я погорячилась. — признаю я, за что в меня все же летит подушка, а затем брат и вовсе валит меня на кровать, прижимая мою спину к своей груди и обхватывая плечи рукой в попытке задушить, ногами ноги держит, чтобы не брыкалась и не смогла вырваться. Он что-то там говорит мне, то ли угрожая, то ли ругаясь, а я со смеху умираю, не прекращая хохотать и все так же стараясь выбраться из неожиданных объятий. — Кто тогда, по-твоему, идеальный, если не я? Кто? Скажи мне имя, Ким Виен, имя! — Ахахах, отпусти, ай! — пищала я, корчась в разные стороны от приступов истерического смеха и стараясь как можно дальше быть от пальцев, что пытались защекотать меня до смерти. — Пусти, Тэхен…. Прекрати щекотать! — Отвечай! — смеясь вместе со мной, все еще грозным тоном требует Тэ, а я уже дышать не могу от хохота, легким катастрофически не хватает воздуха, а вдохнуть я не могу, ведь не перестаю пищать и смеяться, тем самым воздух из себя выталкивая, но не позволяя грудной клетке наполниться его новой порцией. — Ну, прекратиииии!!! Наконец-то меня пощадили и отпустили, а теперь я пыталась отдышаться, валяясь на кровати брата, который тут же упал на одеяло рядом со мной и так же как и я взглянул на темный потолок. Давненько мы не занимались такой ерундой, а еще давно не спали вместе. Быть может, сегодня мне остаться в комнате Тэ? Прямо сейчас я поняла, что чертовски сильно скучаю по брату, в последнее время его в моей жизни так мало… раньше вся она была заполнена только Тэ, состояла только из него, а сейчас ему отдана лишь ее небольшая часть. Это так странно и так дико… а еще неправильным кажется почему-то. Тэхену тоже мало меня? Сейчас, когда он стал только частью моей жизни, а не ею целиком, он чувствует себя хуже, чем я? Наверняка, ведь у меня есть Юнги и ребята, а Тэхен… у него никого нет, кроме меня и Гука. Чувствует ли он себя одиноким и забытым? Возможно, ему сейчас очень грустно… — Когда ты найдешь себе девушку? — вопрос взялся в моей голове из ниоткуда и сорвался с языка неожиданно и так быстро, что его было не удержать. Голова поворачивается в сторону брата, а его голова поворачивается ко мне, и мы смотрим друг на друга: он удивленно, а я вопросительно. — С чего мне заниматься такими глупыми вещами? — С того, что это нормально? — пародируя его интонацию, интересуюсь я, на самом деле ничего не спрашивая. — С того, что будешь счастлив? — Я и так счастлив. — говорит он спокойно и просто, пожимая плечами, а затем смешно кривит мордашку, выглядя еще милее. — А еще я не люблю людей. Не думаю, что смогу вытерпеть кого-нибудь постороннего дольше пары часов в моей жизни. Знаю. Это заставляет меня грустить, но я знаю, что Тэхен не любит людей еще больше, чем я не люблю. Он не любит их за нас обоих, возведя в какую-то баснословную степень и умножив на немыслимое количество раз. Тэхен зол и обижен на людей не только за себя, но и за меня, и если я верю в то, что мир не так уж и плох, нужно просто хорошенько ко всему приглядеться, Тэхен не склонен доверять людям, не склонен даже пытаться подружиться или расположить к себе кого-то, а еще не склонен поддаваться, когда люди пытаются расположить его к себе. Он словно видит мир черно-белым, и белым он загорается только в пределах нашего дома, за его же пределами Ким Тэхен видит только худшие из качеств человеческого рода, настроен на негатив и на то, что в каждой хорошей вещи его ждет подвох. Тэхен не умеет доверять. Он не умеет открываться. Он не хочет, чтобы кто-то открывался ему. Он не умеет кого-то слушать. Не умеет с кем-то говорить. Есть только «избранные», с которыми он другой, с которыми он живой, настоящий, а за пределами этих людей, стен нашего дома, Ким Тэхен — холодная, безжизненная, но чертовски привлекательная, просто совершенная статуя. Хоть Тэ и принял в свой дом и в круг своего общения моих друзей, он не со всеми был полностью расслаблен, и почти не бывал открыт, все еще не лишая сердце каких-то подозрений и не пренебрегая осторожностью. А я так хотела, чтобы он просто жил, как все нормальные люди… но это кажется невозможным, ведь он никак не может забыть того, что случилось с нами, не может забыть того, что случилось со мной. Он не может переступить через это, простить и отпустить, просто двигаться дальше. Ему кажется, что в этом мире нет других людей, нет хороших. Тэхен никогда не ошибается, но он ошибается в этом, и я знаю это, потому что я встретила много хороших людей. Хорошие люди существуют, и пришло время для того, чтобы Тэхен тоже понял это, чтобы он тоже открыл свое сердце кому-то, чтобы он обрел своего человека и стал счастливым. Я так хочу увидеть его счастливым не только рядом со мной, когда мы вот так валяемся на кровати. Хочу, чтобы кто-то еще любил его так же сильно, а может даже сильнее, чем я люблю, хочу, чтобы он так же сильно любил кого-то… я хочу, чтобы Тэхен чувствовал себя живым… ведь это то, чего он на самом деле заслуживает. — Даже если ты одичавший волк, ты все еще нуждаешься в еде и тепле, Тэхен. Я могу дать тебе все, но то тепло, в котором нуждается твоя душа, не по силам дать даже мне… Как бы грустно это ни было признавать, так и есть. Некоторые вещи мне не по силам, неподвластны мне. Я не могу сделать для Тэхена то, что делает для меня Юнги, не могу его заставить чувствовать себя так же, как чувствую я из-за Мина. Это нечто совсем иное, нечто тайное и волшебное, что существует только между двумя людьми, и никто никогда не сможет прочувствовать это так же, не сможет понять и передать словами или как-то еще. Это невозможно. Сколько пар существует в мире, столько раз случалось это волшебство, и каждый раз оно было другим, разным. Оно было лишь для двоих. А мне бы очень хотелось поделиться этим счастьем с Тэхеном. Но есть вещи, которые мы не можем сделать, даже если захотим. Как бы сильна не была наша любовь к человеку, которого мы хотим осчастливить, иногда это просто не в нашей власти. Прямо как сейчас я бессильна в этой ситуации… — Знаю, но это страшно. — немного печально произносит Тэхен и невесело хмыкает, позволяя уголку губ приподняться. — Говорю тебе, как одичавший волк. — взгляд брата направляется в потолок снова, он молчит и думает, а я молчу и смотрю на него, стараясь прочесть его мысли. — Знаешь, — произносит он по прошествии минуты, а может быть двух, — когда волки приходили к людям, обычно их отпугивали горящими факелами и разным оружием или инструментами. Если люди находили волка где-нибудь в лесу, в горах, они бежали так быстро, как могли, или доставали ружья сразу же, как представилась возможность. Даже если волки не собирались нападать и причинять людям вред, им все равно угрожала опасность от этих людей, потому что они видели опасность в волках. Кто сказал, что такого не случится со мной? — Никто. Но так же, как и люди, которые были недоброжелательны по отношению к волкам, в мире существуют и те, кто будет приносить волку еду, даже если не может покормить его с руки из-за страха или недоверия, те, кто будет говорить, какой он красивый, и как сильно его хочется погладить. В конце концов, я не могу быть единственным человеком в мире, кто думает так. Я не могу быть единственным человеком, кто решил протянуть руку одичавшему волку, такие люди есть, я точно знаю. Просто нужно подождать, пока такой человек появится в твоей жизни, Тэхен. Просто подожди и не отталкивай его сразу, как тот придет. Позволь кому-то держать твою руку. Позволь кому-то любить тебя… позволь себе полюбить, это вовсе не так страшно, как кажется. Это прекрасно, Тэхен… — Не будем забывать, что я местная икона красоты. — его комментарий кажется смешным не только ему, но только он позволяет себе прыснуть со смеху и широко улыбнуться, словно только что мы не говорили о серьезных вещах. Ким Тэхен снова смеется надо мной, как делает очень часто, ведь он мой старший брат, а я его младшая сестра. Кому можно шутить над нами, если не нам? — Не смейся, так считаю не только я! — слегка обижаясь, бурчу я, толкая парня в плечо, чтобы успокоился, а он так быстро соглашается, что это даже кажется странным, пока с его языка не срывается: — Да, точно, еще ведь твоя сумасшедшая подружка согласна с тобой и считает меня самым красивым мужчиной на Земле. — продолжает смеяться парень, тут же громко прыская и демонстративно вытирая несуществующие слезы с уголков глаз. — Боже, это звучит намного смешнее, чем в моей голове. Я так многого добился в своей жизни! Две первогодки считают меня эталоном красоты, причем одна из них моя родная сестра. Я такой крутой! Я снова пинаю Тэ, в этот раз ногами, он что-то бурчит сквозь смех, пиная меня несильно в ответ, а я смотрю на брата грозно и слегка обиженно, потому что посмел высмеять меня и не только меня, но еще и Ис. Он такой бестактный временами… — Не такая уж она и сумасшедшая! — он себя вообще видел? Если она сумасшедшая, то он кто тогда? И это если даже предположить, что мы ошибаемся с ней на счет его привлекательности, а мы-то не ошибаемся! — И вообще, ты сам виноват. Если не хочешь, чтобы девушки на тебя пускали слюни, веди себя соответственно, а не встречай их полуобнаженный. Тэхен снова оправдывается, припомнив их первую с Исюль встречу, а я все так же не считаю его аргументы достаточно вескими. — Я думал, Гук пришел… — да-да, лапша с ушей падает, Чонгук никогда не стучит в двери нашего дома, никогда не звонит в звонок. Он просто заходит, если открыто, а если закрыто, начинает звонить по телефону, или просто достает ключи. Мне все же нужно забрать у него дубликат ключей от этого дома, как бы не забыть… — И вообще, разве она пускает на меня слюни? Тэхен спрашивает из вежливости, а точнее, чтобы прикопаться к моим словам, не из-за того, что его волнует ответ на этот вопрос. Я-то прекрасно его знаю, даже по оттенку голоса могу понять, о чем он думает и на самом ли деле его что-то волнует. В этот раз ответ — нет. Ему нет дела до Исюль и моего ответа, а мне вот очень даже есть, потому что хоть я и знаю, что моя подруга считает Тэ божеством, не меньше, она продолжает меня расстраивать своим поведением. Почему бы ей просто не влюбиться в Тэ? Почему бы просто не говорить со мной о нем все время, зачем этот Хеджун влез в ее голову, почему, почему именно он ей нравится, когда рядом есть такие люди, как Тэхен? Я правда не понимаю, почему мир такой нелогичный и странный! Почему она продолжает ходить с ним на свидания? Только мне он не нравится? Я слишком предвзята на его счет? — Если бы… — фыркнула я разочарованно, закатывая глаза. — Знаешь, было бы намного проще, если бы она и правда пускала слюни на тебя, но вместо этого…- как же меня бесит этот Хеджун… — Вместо этого что? — Пускает слюни на одного идиота из нашей группы. Придурок Хеджун мне совсем не нравится, не могу понять, что она в нем нашла?! Как она может признавать идеальность одного мужчины, а с ума сходить по другому? Тэхен был бы намного лучшим выбором для любви, намного! Пусть он не простой человек, человек намного более сложный, чем Хеджун, но все же… все же он совсем другой! — А что ты нашла в Юнги? — выгибая бровь, интересуется Тэ, заставляя меня снова возмутиться. Почему он постоянно так делает? Шибко умный, да?! Заставляет людей понимать других. Как он может так поступать? Сам никого понимать не хочет, но все равно понимает так много… это так удивительно. — Эй! — рука снова толкает парня, а глаза хмурятся, смотрят неодобрительно. — Это разное, понял? Даже не смей сравнивать! Я многое нашла в Юнги! Я нашла его! Разве этого недостаточно? — Так же, как ты нашла Юнги, возможно, Исюль нашла того парня. В любви вообще нет смысла, если так подумать, ведь его видят лишь двое. Может, ему не двадцать три? Может, ему уже несколько сотен лет? Почему в его голове так много умных мыслей? Это вообще законно?! — И откуда ты знаешь такие вещи? — интересуюсь я, прищурившись. У него ведь никогда не было девушки, откуда он может знать что-то такое? — Потому что у меня есть ты. — слабо ухмыляется он. — Любовь — это только между конкретными людьми, но не всегда в паре, понимаешь? Хм, допустим, любовь — это шоколад. Но шоколад бывает разным, хотя и то, и другое — шоколад. С любовью так же. Она разная в зависимости от того, между кем существует, но и то, и другое — любовь. Тогда, между парой будет любовь как черный шоколад, например, между родителями и детьми молочный, белый между друзьями… разные проявления одного чувства, разные его оттенки. Так что мне не нужно иметь девушку, чтобы знать что-то о любви, я и так знаю. Так трепетно становится и так тепло… Тэхен правда удивительный человек. Я бы очень хотела быть хотя бы чуточку такой же, как он. Хотела любить его так же, как он меня, хотела бы, чтобы моя голова работала так же. Почему я не могла тоже родиться гением? — А у нас с тобой шоколадка с орешками? — прикусывая губу и состроив милую моську, спросила я, заинтересованно глядя на то, как Тэхен выгибает бровь, стараясь сдержать улыбку, что украсила его губы. — Разве это не твой самый любимый вид шоколада? — А ты мой самый любимый человек. — уже не сдерживая улыбку, честно заявляю я, морща носик от собственной милоты, а Тэ рад это слышать, но не может не издеваться, в шутку хмурясь. — А как же Юнги? — Как бы мне ни хотелось, вряд ли я смогу отдать самое главное место в своем сердце кому-то кроме тебя. — пришлось признать мне, хотя это не было новостью. Может быть для Тэхена, но не для меня. — Так что ты будешь моей шоколадкой с орешками, а Юнги будет просто молочной шоколадкой. — это самое разумное решение, однозначно. — Мы разве не решили, что этот шоколад между родителями и детьми? — Нет, это ты решил. — я качаю головой, непонимающе глядя на брата, который все еще забавляется, подшучивая надо мной. Он всегда так много надо мной издевался? Или что-то изменилось? Я правда очень скучала по нему, по нам… — Я на это не соглашалась. — Ладно-ладно, я понял. — соглашается Ким, смеясь, и протягивает руки, чтобы заключить меня в объятия, а меня много раз просить не нужно, ведь больше всего на свете я люблю Тэхена, и только чуточку меньше люблю наши с ним объятия. Руки обнимают тело брата, голова так привычно лежит на его плече, и я прямо сейчас готова закрыть глазки, вдохнуть поглубже и заснуть сладким-сладким сном, но голос Тэ заставляет меня оставаться в этом мире, заговаривая со мною вновь. — Может, отдадим ему шоколадку с изюмом? Мне, наверное, виднее, какую шоколадку отдать Юнги, он не находит? — Нет, просто молочный шоколад. — качаю головой я и прикусываю губу, слабо улыбаясь при мысли о Юнги. Он именно такой: сладкий и приятный, обволакивающий и вызывающий зависимость. В нем нет ничего лишнего и по желанию можно добавить чего-то еще. Молочный шоколад идеально сочетается с сухофруктами, орешками, они дополняют его и украшают, но ничего не может его испортить. Сам по себе молочный шоколад уже совершенен… Как Юнги и то, что есть между нами. — Идеально ему подходит… — А почему мне с орешками? — не унимается Тэ, заставляя меня изменить положение головы и взглянуть на него снизу-вверх. — Потому что в зубах застреваешь все время. Тэхен недовольно кривится и отворачивается в сторону, фыркнув, а затем смотрит на меня осуждающе и даже обиженно. — Ты такая неромантичная. — Ты тоже. — парирую я. — Предложил мне встречаться, когда у меня уже появился парень. Айгу, парни и правда тугодумы, Джин был прав…***
— Я хочу, чтобы ты понимала, насколько ответственным будет твое решение, Виен. — подумалось Тэхену, когда он обнял сестру покрепче, возвращаясь мыслями к началу их разговора. Он не сказал этого вслух тогда, и сейчас не скажет, но не думать об этом парень не мог. Он переживал очень сильно, каждый день переживал, каждый раз, когда Виен и Чонгук оказывались рядом, переживал. А теперь он нервничает и опасается еще больше прежнего, потому что Виен не послушает его, если Тэ скажет ей чего-то не делать. Он не сможет уберечь ее, если она решит совершить ошибку. — Люди — это сложные механизмы, обладающие мыслями и чувствами, умеющие привязываться и доверять. Чем сложнее человек, тем серьезнее шаг, который ты делаешь к нему навстречу. А чем ближе ты подойдешь, тем больше ответственности ты несешь за каждый свой шаг. Иногда лучше сделать вид, что ничего не происходит, чем подойти достаточно близко, а затем развернуться и пойти прочь. Иногда даже не стоит начинать свой путь, если знаешь, что не сможешь задержаться в чужой жизни надолго. Иногда люди хотят помочь другому человеку, но делают ситуацию намного хуже, ты же знаешь это. Поэтому прежде чем принять подобное решение, тебе нужно время и свобода мысли. Ты должна все тщательно взвесить и принять решение, которому правда сможешь последовать. И самое главное, ты не должна пострадать, Виен. Твое решение и твоя смелость не должны тебя разрушить, слышишь?