Мне не жаль...

                    — Мне правда пора идти. — Натали с сожалением посмотрела на Александра. Но он лишь обнял крепче, нежно обвёл контур её лица, невесомо коснулся губ.       — Ненавижу это время, — прошептал он. — Время, когда приходится тебя отпускать.       — Но оно так или иначе наступает, — вздохнула Натали. — Иначе наша жизнь была бы похожа на непрекращающуюся сказку.       — В нашей сказке слишком много драконов, — улыбнулся Александр. — И они стерегут прекрасную принцессу, снова и снова забирая из рук принца.       — Мой принц прекрасен и всегда спасает меня из их лап.       — Если бы я мог, я заточил бы тебя в своём замке навсегда! — Цесаревич шутливо боднул её носом. — Моя принцесса, — проворковал он, приникая к её губам.       — Мне правда пора, — сказала спустя минуту Натали. — Вскоре все проснутся, и моё отсутствие будет заметно.       — Тогда иди, — вздохнул Александр. — Иди и непрестанно думай обо мне, как думаю о тебе я каждую свободную минуту.       — Мои мысли и так всегда посвящены лишь тебе. — Натали мягко освободилась из его объятий. — Потому что я люблю тебя.       — Моя Наташа… — Он потянулся к ней, чтобы вновь поцеловать, но княжна отступила, улыбнулась и выскользнула за дверь.       — Натали?! — Не веря своим ушам, княжна медленно обернулась, чтоб встретиться с гневным взглядом её величества.       — Матушка? — Александр смотрел на императрицу, а та прожигала взглядом сына и фрейлину, не в силах произнести ни слова от гнева. Потом вздёрнула подбородок и кивнула: — Пройдите в покои цесаревича, Натали, нам надо объясниться.       Не чуя ног, Репнина прошла мимо Александра, а тот, дождавшись, когда войдёт императрица, тихо закрыл дверь.       — Итак, — начала Александра Фёдоровна, оборачиваясь, — полагаю, оправдания здесь излишни. Ты всё-таки нарушила данное мне обещание, погубила себя и свою душу, поддавшись чувствам… Что ж. Я могла ожидать подобного пассажа от сына, но ты, Натали?.. Как ты могла?       — Ваше величество!.. — губы Натали задрожали, и она рухнула перед ней на колени, вцепляясь в подол платья. — Ваше величество, простите меня!..       — Ты жестоко разочаровала меня, — с трудом проговорила Александра Фёдоровна. — Я всегда считала тебя благоразумной девушкой, а выходит, ты ничем не лучше Ольги Калиновской!       — Ваше величество! — зарыдала княжна, не поднимая глаз, чувствуя, как с треском рушится весь её мир. — Я люблю Александра! Я так его люблю!       — Матушка, — заговорил Александр, спешно, сбивчиво, — я тоже люблю княжну Репнину. И ты не вправе упрекать нас за чувства, противостоять коим мы не в силах!       — Я вправе упрекать тебя за то, что ты обманываешь свою жену! — прогремела императрица. — И с кем? Боже мой, как ты мог? Как вы оба могли?       — Нас оправдывает любовь, — тихо, но твёрдо произнёс Александр.       — У предательства нет оправдания! — отрезала её величество. — И никогда не будет!       — Вы несправедливы, — вздёрнул подбородок цесаревич. — Вы знаете, что я не люблю Мари и никогда её не полюблю. Она — прекрасный человек, но я и так жертвую слишком многим ради долга! Почему вы не можете позволить мне быть счастливым хотя бы иногда?       — Ваше величество, умоляю, не губите! — всхлипывая, проговорила Натали. — Мне ничего не надо от его высочества, ничего. Только его любовь…       — Ты же понимаешь, как низко ты пала? — горько спросила императрица. — Понимаешь, что твоя жизнь, твоя судьба, твоя честь и твоё будущее растоптаны из-за мимолётной страсти?       — Мне всё равно. — Княжна подняла на неё блестящие от слёз глаза. — Мне всё равно, что будет со мной, если я люблю и любима.       — Какие же вы всё же ещё дети, — устало произнесла Александра Фёдоровна. — Встань.       Натали поднялась, но пошатнулась, — её совершенно не держали ноги. Александр тут же оказался рядом, обнимая и прижимая к себе, и она вцепилась в его рубашку, пряча лицо на его груди, только рядом с ним черпая силы, чтобы дышать.       — Я осуждаю этот адюльтер, — отчётливо произнесла императрица. — И единственное, что вас спасает от немедленного разоблачения — состояние принцессы Мари. О ней вы, конечно же, не подумали!       — Я виноват перед Мари, — сказал Александр. — И мне с этим чувством вины жить. Но отказываться от Натали я не намерен. И если вы полагаете, что можете с лёгкостью избавиться от неё, как поступили в своё время с Ольгой, вы жестоко заблуждаетесь. На этот раз я не отступлюсь.       — Кто бы в этом сомневался, — вздохнула её величество, отходя к окну. — Но вы оба должны понимать, что просто так я оставить это не могу. У вашей любви могут быть последствия. Ты — мужчина, а что будут говорить о незамужней беременной девушке? Об этом ты подумал?       — Я не откажусь от своих детей, — упрямо проговорил Александр, крепче обнимая Натали. — И не оставлю её без помощи.       — Натали должна выйти замуж, — отчеканила императрица. — И это даже не обсуждается. А после она покинет двор и пост фрейлины, и, даст Бог, Мари так и останется в неведении.       Натали застыла, забыв, как дышать. Слова Александры Фёдоровны подтвердили её худшие опасения — её счастью пришёл конец.       — Тогда позвольте ей самой выбрать мужа, — внезапно попросил Александр. Бровь императрицы приподнялась, она с интересом посмотрела на сына.       — Хорошо, — согласилась императрица. — Сообщи мне о своём решении к обеду, Натали. И не задерживайся здесь дольше положенного.       Она величественно проплыла мимо, и, стоило двери закрыться, как Александр осторожно усадил Натали на диван, опускаясь рядом и беря её руки в свои.       — Не надо отчаиваться. — Александру было невыносимо смотреть на то, как любимая страдает. Но самое страшное, что он совершенно не находил слов, чтобы её утешить, ведь у самого сердце обливалось кровью при мысли, что придётся отдать Натали в руки другого…       — Я выйду замуж и потеряю тебя навсегда. — Натали прикусила губу, чтобы вновь не разрыдаться.       — Только если твой муж не будет с самого начала всё знать, — медленно проговорил Александр.       — Что ты имеешь в виду?       — Только то, что сказал. — Лицо цесаревича озарила несмелая улыбка. — Если брака не избежать, тебе нужен тот, кто осведомлён о характере наших отношений. И мы знаем такого человека!       — Орлов? — всё ещё не веря, уточнила Натали. — Но, согласится ли он?       — Думаю, надо его спросить! — Александр поднялся и вышел, чтобы послать слуг за графом. Когда он вернулся, Натали успела промокнуть слёзы и выпрямиться. Чему быть, того не миновать. И если граф согласится, может, действительно ещё не всё потеряно?       Граф объявился спустя полчаса, и всё это время Александр и Натали то подавленно молчали, то начинали успокаивать друг друга, то просто сидели, обнявшись, погружённые в свои мысли. Первым делом, переступив порог кабинета цесаревича, Орлов заметил, что Натали крайне бледна, у неё покраснели глаза, а Александр, подошедший к окну, нервно сжимает и разжимает кулаки, сам это не замечая. Неужели они поссорились? Но к чему тогда была спешка, зачем было звать его?       — Граф, — напряжённо, сквозь зубы проговорил Александр. — У нас будет к вам просьба, от которой вы можете отказаться, и никто в этой комнате вас не упрекнёт. Но я хочу, чтобы вы понимали, что если согласитесь, то заслужите мою вечную признательность.       — Ваше высочество?..       Александр обернулся, глубоко вздохнул и медленно, раздельно произнёс:       — Я хочу просить вас жениться на княжне Репниной.       Натали не сводила с него глаз, нервно теребя платок, зажатый в руках. Орлов кашлянул, встречаясь с ней взглядом, и посмотрел на цесаревича.       — Я понимаю, что вас шокирует эта просьба, поэтому позвольте ввести в курс дела. — Александр подошёл к Натали, но не стал присаживаться рядом, просто протянул руку, и она вложила свою ладонь в его. — Дело в том, что сегодня о наших отношениях с Натали стало известно её величеству.       Дмитрий вздрогнул, живо представляя сцену, которую пришлось перенести Натали.       — Она поставила условие: Наташа должна выйти замуж и покинуть двор. Но… — Тут Александр замялся, понимая, что предложение всё же слишком неоднозначное, и далеко не каждый мужчина согласиться принять его. — Я не намерен отказываться от княжны, а это непременно произойдёт, если её величество сама подберёт ей мужа. Более того, это сделает Натали глубоко несчастной…       — Быть может, ваше сердце уже несвободно, — заговорила Натали, вглядываясь в смятённое лицо Дмитрия. — Я пойму, если это так. Ведь я — не лучший выбор в любом случае…       — Не говори так! — воскликнул Александр, и в этот момент Орлов был полностью с ним согласен. Цесаревич посмотрел на Дмитрия: — Конечно, помимо наследства княжны я и сам назначу ей содержание, если вас волнует денежная сторона вопроса. А позже, когда придёт пора обсуждать назначения, пожалую титул князя.       — У меня достаточно денег, ваше высочество, — с достоинством ответил граф, понимая, что уже согласился. Он был согласен с того самого момента, как услышал предложение, но при мысли, что цесаревич, но главное, — Натали может подумать, что он принял решение после слов о деньгах, стало тошно. — Вы просите меня быть ширмой для ваших отношений… — Он опустил голову и глубоко вздохнул. — Я согласен.       — Это правда? — неверяще уточнила Натали и переглянулась с Александром.       — Да. — Орлов твёрдо посмотрел на Натали. — Я согласен и прошу вас стать моей женой.       — Спасибо вам, граф. — Александр серьёзно смотрел на своего адъютанта. — Моя признательность будет с вами до конца моей жизни.       — Мне надо рассказать обо всём её величеству. — Натали поднялась, не выпуская руку цесаревича, и он слабо пожал её пальцы.       — А мне, вероятно, написать письмо родным. — Орлов несмело улыбнулся. Мог ли он когда-либо мечтать, что Натали станет его женой? Что они будут жить под одной крышей и, чем чёрт не шутит, когда-нибудь она сможет посмотреть на него как на мужа?       — Идите, граф, — кивнул Александр. — После мы обсудим все детали, а свадьбу назначите на лето.       — Так быстро, — прошептала Натали.       — Чем быстрее я смогу отвести от тебя гнев матушки, тем лучше, — улыбнулся цесаревич, и Орлов, сразу почувствовав себя лишним, поспешно откланялся. — Я же говорил, что всё будет хорошо.       — Мне страшно, — призналась княжна. — Но я верю тебе. И графу.       Прежде чем идти к принцессе, Натали направилась в покои императрицы, куда её незамедлительно пропустили. С каждым шагом княжна чувствовала, как тает уверенность, и порог переступала, всеми силами стараясь держать спину прямо и смотреть спокойно, без смятения.       — Итак, — проговорила Александра Фёдоровна, не поднимая глаз от письма, что читала. — Какую новость ты хочешь мне сообщить?       — Я выйду замуж летом, ваше величество, — в последний момент голос изменил ей, и конец фразы Натали буквально прошептала: — За графа Орлова.       — Вот как? — Её величество подняла глаза и пристально посмотрела на Репнину. — Значит, Орлов, адъютант Александра… Это он покрывал вашу связь и помогал оставаться ей тайной? Впрочем, не говори, я и так догадываюсь, что права.       Александра Фёдоровна поднялась и подошла к Натали, беря её ледяную руку в свои.       — Бедная моя, милая девочка. Как ты могла так поступить? Ты даже не представляешь, как мне жаль тебя!       — Я понимаю всю тяжесть своего проступка, ваше величество, — комок в горле мешал говорить чётко. — И я не заслужила вашего прощения или доверия.       — Ты ведь наказала прежде всего саму себя, — грустно проговорила императрица. — И когда эта любовь закончится, ты будешь страдать.       — Я давно страдаю, ваше величество, — тихо ответила Натали. — И дальше будет только хуже, это я прекрасно понимаю. Но, прошу вас… — голос дрогнул, ноги подломились, и княжна рухнула под ноги императрице, прижимая её ладонь к своим губам. — Прошу вас, ваше величество, найдите в своём сердце великодушие когда-нибудь простить меня!       — Ох, Натали, — вздохнула императрица, невольно чувствуя жалость, — нужно ли тебе моё прощение, когда ты не можешь получить его у самого важного человека в твоей жизни — у себя? Ну же, поднимайся. Приводи себя в порядок и иди к принцессе. Службу твою пока никто не отменял.       Княжна молча поднялась, тихо всхлипывая, и, присев перед её величеством, поспешила покинуть её покои. Оказавшись у себя, она села было писать письма родителям и Мишелю, но перо в руке слишком сильно дрожало, а слова не шли на ум. Поэтому, спустя две четверти часа Натали шла к принцессе, чувствуя, как у неё на лбу буквально горит клеймом слово «Лгунья!».       — Натали. — У дверей в покои её поджидал Орлов.       — Не думала вас здесь встретить, граф, — вздохнула Натали.       — Я подумал… мне показалось… — Он замялся, резко выдохнул и поднял на неё глаза: — Я ведь должен просить вашей руки у принцессы Марии. Я прав?       — Д-да, конечно. — Об этом княжна не думала, слишком поглощённая разговором с императрицей, и теперь чувство благодарности вспыхнуло, и она пожала его руку: — Вы — невероятный человек, Дмитрий. Правда. Я не знаю, как вас благодарить!       «Полюбите меня!» — пронеслась в голове безумная мысль, но Орлов лишь улыбнулся, слабо пожав её руку в ответ.       — Что ж, вы готовы? — Он кивнул на дверь, и Натали, вздёрнув подбородок, вошла в покои, чувствуя себя гораздо сильнее от того, что за спиной следует граф.       — Натали!       Сегодня принцесса выглядела гораздо лучше, её недомогания постепенно сходили на нет, появился аппетит. Мария с удивлением посмотрела на Орлова и вновь перевела глаза на Натали, ожидая объяснений.       — Ваше высочество, — начала та, смутившись. — Я понимаю, что новость покажется странной, в чём-то даже шокирующей, но…       — Я хотел просить вас позволить княжне Репнине покинуть двор, чтобы стать моей женой, — твёрдо заявил Орлов, становясь рядом. Фрейлины ахнули, а глаза принцессы округлились. Она широко улыбнулась:       — Это правда, Натали? Ты действительно хочешь выйти замуж за графа?       — Да, ваше высочество. Всё случилось слишком внезапно, я понимаю, но, признаться, я сама не ждала от графа подобного предложения.       — Но, тем не менее, ты согласилась. — Бровь Марии приподнялась и вся она подалась вперёд, предвкушая захватывающую историю.       — Быть может, вы отпустите графа? — осторожно попросила Натали, и принцесса спохватилась.       — Конечно, граф, я не держу вас. И, смею вас заверить, если желание Натали соответствует вашему, то кто я такая, чтобы мешать счастью двух влюблённых?       При этих словах в груди княжны заныло, и она вымученно улыбнулась, протягивая Орлову руку для поцелуя. На правах жениха он мог касаться её гораздо чаще, и об этом не стоило забывать.       — А теперь ты всё нам расскажешь! — сгорая от нетерпения, заявила принцесса и хлопнула по подушке дивана, приглашая присесть рядом. На ходу придумывая подробности скоропалительного романа, Натали надеялась, что ничего потом не забудет.       К обеду, когда принцесса пожелала отдохнуть, княжна вернулась в свои покои и снова села за письма. Как объяснить родителям и брату, что собралась замуж за графа? Дадут ли они позволение на этот брак, заведомо ниже по положению? И что говорить им, как смотреть в глаза, когда они прибудут в Петербург? Глубоко вздохнув, Натали обмакнула перо в чернила и твёрдой рукой принялась выводить слова.       Весть о браке между княжной Репниной и графом Орловым быстро облетела весь дворец. Помолвку было решено назначить на апрель, чтобы на ней смогли присутствовать родители невесты. Сам жених давно был один, лишившись родных три года назад во время эпидемии тифа. Фрейлины подсчитывали сроки, с каждым разом всё больше разочаровываясь и понимая, что скандала не выйдет — Натали явно не беременна. Пусть свадьба и была скоропалительна и нежданна, но явно не являлась целью скрыть пикантные подробности. К июлю, на который было решено устроить венчание, так или иначе состояние Репниной стало бы заметно, а значит, здесь было замешано что-то другое. Но что? Неужели между ними действительно столь скоропалительно вспыхнула любовь?..       — Я так рада за тебя! — снова и снова повторяла Мария, ища и не находя в глазах подруги счастья, свойственного будущей невесте. И в сердце вновь всколыхнулись подозрения, к тому же, Александр в последнее время стал излишне раздражителен, реже бывал в её покоях, отговариваясь неотложными делами. А Натали даже вздохнуть в его сторону боялась, понимая, что теперь находится под слишком пристальным наблюдением.       Лёд на Неве в этом году тронулся в середине марта, и каждую ночь можно было слышать сухой треск, с которым ломались торосы, убегая в Финский залив. Натали похудела и осунулась, почти совсем перестав спать, а необходимость разыгрывать беззаботную невесту изматывала хуже любой болезни.       — Натали! — Граф перехватил её в коридоре, беря за руку и поднося её к губам. — Вы тревожите меня.       — Не стоит беспокоиться. — Она вымученно улыбнулась. — Меня просто пугает неизвестность, что легко можно простить любой невесте.       — А хотите, мы съездим в мой городской дом?       — В ваш дом? — удивилась Натали.       — Не думаете же вы, что я постоянно живу во дворце, — улыбнулся граф. — У моих родителей был свой дом в Петербурге, недалеко от дворца. И вы… Вы ведь будете там хозяйкой, так может, пришла пора его увидеть?       — Знаете, — медленно проговорила Натали, — в последнее время стены дворца слишком давят на меня, и я готова бежать отсюда как можно дальше.       — Тогда решено — завтра же мы поедем смотреть ваши новые владения!       — Они ваши. — Она пристально посмотрела на него, и от взгляда, что прожигал душу насквозь, сердце Дмитрия запело и потянулось к ней со всей силой, на которую было способно.       — Нет, — прошептал он внезапно севшим голосом. — Вы — моя будущая жена, и вы никогда и ни в чём не будете нуждаться. И если вы захотите что-то переделать до свадьбы, стоит только сказать.       — Хорошо, я буду ждать. — Она покорно склонила голову, не находя в себе сил изображать искренний интерес. Орлов с болью смотрел на неё, зная, что сейчас и Александр так же сходит с ума, не видя ни малейшей возможности остаться с ней наедине хотя бы на несколько минут. Сколько он будет испытывать свою верность на прочность, устраивая их счастье? Ответ пришёл незамедлительно: столько, сколько это будет нужно Натали. Его Наташе.