Община Бездомных Богов

Скрип и шуршание колес прервали идиллию. — А вот и мы! — громко крикнула Кинуха, выкатывая коляску. Сидящая в ней Айха покраснела и отвела взгляд. Как же обидно видеть и понимать собственную беспомощность, находясь среди друзей, будучи прикованной к инвалидному креслу. Чувствовать, что ты не в силах никому помочь, а для окружающих — обуза. Вдобавок, Айха не успела даже привести себя в порядок: Кинуха, восхищенная тем, что у той появится новый друг, буквально затолкала сонную девушку в коляску и покатила ее во дворик. Нерасчесанная розоволосая была одета лишь в летнее белое платье, украшенное фиолетовыми узорами, и красные тапочки. Рыжая макушка высунулась на первые ряды. Дзире взглянул на девушку, сразу же почувствовав отвращение: «Боже, и мне нужно ухаживать за ней? Стопроцентно, какая-то капризная малявка, на которую у всех просто нет времени. Раскапризничалась поди, что ее не любят, и, чтобы замолчала, сбагрили ее мне под шумок… Тьфу. Да что за жизнь такая…» Паренек засунул руки в карманы. Юкине это заметил и несильно хлопнул шинки по спине. — Ну, чего ты встал, как кот у закрытого окна? Хоть поздоровайся с ней, — прошептал блондин. «Пхех. Много чести здороваться». Тем не менее, чувствуя на себе десятки взглядов, Дзире подошел к девушке. Айха подняла глаза на рыжеволосого и, выдавив улыбку, протянула руку. — Меня зовут Айха. Приятно познакомиться. — Дзире. Парень вытащил ладонь из кармана, потер ее об футболку, отряхнул и нарочно крепко сжал запястье девушки. Та чуть не вскрикнула от боли — хватка Дзире оказалась столь сильной, что на кисти остались красные следы. Парень довольно отпустил руку. Казуме стало не по себе. С каждой минутой Дзире вызывал у очкастого все больше и больше подозрений. — Ну так это?.. Когда заклинания учить будем, господин Казума? — переспросил Юкки. — Ах… Да, конечно. Русоволосый размял пальцы, сложил их в замок и прохрустел ими. Казуха и Каруха тут же застыли, любуясь уверенным и спокойным Священным Сосудом клана «Ма». Клан «Ха», клан «Ма» — какая разница, если они все как родные дети для Бишамон-тен? — Только отойдем, хорошо? Иначе зацепить кого-то можем. — Светловолосый огляделся, не спрятались ли где Казуха и Каруха. В предыдущий раз они очень неожиданно выскочили прямо под носом у Юкине, и Казума чуть не поранил их Гранью. Теперь перед тренировкой учитель и ученик тщательно проверяли местность на наличие близняшек. — Дзи, ты с нами? — махнул головой Тёки. — Тю, ясен пень, с вами. В конце концов, был бы я здесь без условия научиться заклинаниям? — махнул рукой рыжеволосый. Через десять минут трое парней уже были на тренировочной площадке. Казума что-то шептал себе под нос, Юкине же устроился под деревом и глядел на траву, среди которой проглядывали маленькие цветки одуванчиков. — Ну так что, готовы? — переспросил Казума. — Айда, погнали! — кивнул Юкки. — Всегда готов, — выдохнул Дзире. Все встали, образовав своеобразный треугольник. — Итак, Дзире, сначала небольшая лекция, — шатен поднял палец вверх. «Вы че, издеваетесь? Опять тонны текста слушать… Да уж, очкастый полностью оправдывает свой статус». — Рыжий уже хотел сплюнуть на землю, но вовремя одумался. Нужно вести себя прилично, не то в шею выгонят. Прослушав почти бесполезную лекцию Казумы, Юкине встал в боевую стойку. Дзире последовал его примеру. — Грань! — Замри! Казума вздрогнул. Его пальцы, сложенные клинком, застыли в воздухе, так и не успев провести защиту. — Есть! — ухмыльнулся паренек, который был счастлив так, будто получил мороженое в жаркий день. Ученик опять превзошел учителя. Казума не раз задумывался, что пора выходить на пенсию. Чем там шинки на пенсии занимаются? В шахматы играют, додзе про своих Богов читают… А у них пенсии вообще есть? Надо бы у Эбису переспросить. — Ладно, посмеялись и хватит, Казума. — Юкине расколдовал несчастную жертву. Шинки клана «Ма» дернулся и покрутил шеей. У него успели затечь конечности, пока светловолосый размышлял, стоит ли украшать Казуму свежесорванной травой и птичьими гнездами. — Так, теперь моя очередь! — воскликнул Дзире и встал напротив Юкине. «Тут не может быть чего-то сложного. Я справлюсь». — Дзире уже представлял, каким произведением искусства станет светловолосый Юкки от его рук. Правда вот… — Замри! — Гра… Рыжеволосый шинки даже не успел поднять руку, как его имя сковали. «Какого… Д-да я…» Траиз с выпученными глазами глядел на Юкки. Тот тем временем уже брал чашу с краской в руки. — Казума, как ты думаешь, какая краска ему больше всего подойдет? — Ну, уж точно не та красная, которую ты держишь. Возьми зеленую или синюю. Она отлично будет сочетаться с волосами. — Шатен потер руки и, взяв одну из чаш, начал подходить к жертве. В голове парня в красной футболке закрались самые нехорошие мысли по поводу того, что могут «победители» сделать с «побежденным», а в особенности — что могут нарисовать на лице. Да и только ли на лице? «Нет… Не позволю». Дзире попытался вырваться, но невидимые путы, сковавшие главное сокровище умершего, крепко держали парня. Тёки окунул кончик кисточки в краску и стал подносить ее к лицу побежденного. «Нет… НЕТ! НЕ ПОЗВОЛЮ!!!»

***

Помните, как вас обычно поддерживали родители, когда у вас что-то не получалось? Приседали на корточки, крепко обнимали вас и тихим голосом говорили: «Не бойся. У тебя все получится. Если ты чего-то сильно желаешь, оно обязательно сбудется». Именно желания позволяют нам совершать поступки — хорошие и не очень. Желание быть любимым заставляет привлекать к себе внимание, желание разбогатеть толкает к тому, чтобы просить дополнительные смены или вылизывать башмаки начальству, желание быть свободным заставляет бороться, сражаться за каждый глоток воздуха. Воля кипела в душе Дзире, разбивая в себе оковы заклинания. В тот момент, когда кисточка шатена почти достигла белоснежного лба, рыжеволосый шинки внезапно почувствовал невероятную легкость в теле. — ЧЕРТА! Одна выпущенная черта сбила Казуму с ног, вторая перерезала несколько толстых веток дуба. Все остальные черты пролетели по территории сада, одна из которых задела янтарноглазого, порвав рукав рубашки. Но особенно сильно досталось Казу, так неудачно оказавшемуся на линии огня — его пальто мгновенно превратилось в гору кожаного тряпья, галстук растрепался, будто только что побывал на сырной терке, а от очков отвалилась одна дужка. — Не смейте трогать меня со своими кистями! Еще раз так попробуете — всех на заднем дворе закопаю! — прорычал ученик в красной футболке. Юкине почувствовал себя не в своей тарелке. А кто бы не растерялся от такой пламенной агрессии из-за шутки?

***

После пережитого Казума был уже не в силах продолжать занятия. Побыстрее спровадив Юкине подальше, он спрятал свои лохмотья, бывшие недавно одеждой, и холодно попросил Дзире отправиться приглядывать за Айхой, со словами: «Это поможет тебе успокоиться и восстановить эмоциональный баланс». — Эй! Вот ты где! А я тебя уже заждалась! Веселая Айха помахала рукой и поудобнее уселась в кресле-каталке. Девушка была настроена максимально оптимистично и имела самые серьезные намерения подружиться с тем, кто за ней будет приглядывать. Выйдя на тропинку, Дзире подошел к ней. — Здоров. Ну что, показывай, куда твое величество катить? — с хмурым взглядом спросил парень в красной футболке. «Чего это он такой мрачный? Может, проиграл там на тренировке, вот и злится. Так, Айха… Спокойствие», — с удивлением подумала шинки. — Вон, давай туда. К тому большому полю с цветами, — показала пальчиком девушка.

***

С первых минут Дзире начинало казаться, что работа сиделкой — самое адовое занятие на Земле и в Небесах. Кататься чертов час по разным местам, попутно отвечая на сообщения какой-то розововолосой дуры — что может быть хуже? — Слушай, а у своего Бога ты один? Или у вас тоже клан есть? — переспросила Айха. — Я один. У Игараси еще один шинки есть, Керайре, — устало ответил рыжик, толкая коляску и «случайно» натыкаясь на выбоины и кочки. — Воу… А вам разве не бывает одиноко? Ну, поговорить там не с кем, не знаю… — Слушай, да что тебе от меня надо?! — взвился парень. Айха дернулась и испуганно глянула на парня. — Я не понимаю, почему ты вообще выпытываешь у меня все это? С какого перепуга тебе вообще что-то интересно обо мне?! Это на шпионаж похоже! — со злобой проговорил парень, сжимая рукоять коляски. Повисла тишина, которую нарушал лишь ветер, колышащий цветы. — Да мне просто было интересно… — попыталась оправдаться Айха. — Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. — Наверное, именно поэтому у тебя нет друзей или просто приятелей. Из-за твоей вспыльчивости. Ты не пробовал быть чуть потерпеливее и подобрее? — наивно переспросила юная девушка. От этих слов в груди Дзире словно загорелся пожар. Ему захотелось столкнуть Айху вместе с коляской по склону и наблюдать за экстренной посадкой, сопровождаемой девичьим визгом. Но в итоге Дзи просто выдохнул и смерил Айху презрительным взглядом, а потом развернулся и пошел в противоположном направлении. — Счастливо оставаться. — Что? Э… Эй, Дзире. Постой! Ну извини! Я больше не буду тебе докучать! Ну не оставляй меня тут! Айха не на шутку перепугалась. Еще бы: доезжать обратно на своих двух колесах, работая без передышки руками — то еще удовольствие. Таким образом она доберется к особняку только ночью. Парень-сиделка остановился и сжал кулаки. Вредительский характер прямо-таки умолял бросить здесь Айху и пойти прогуляться еще где-нибудь. Однако как на это отреагирует Бишамон-тен? А Игараси? Может, и наплевать, но они оба могут принести проблемы своим возмущением. — Тьфу. Шинки Бога Помощи развернулся и пошел обратно к розововолосой девушке, которая уже была готова расплакаться. — Ладно, стой. Не реви. Ну… Ну прости, я накосячил, да, признаю. Просто постарайся больше не спрашивать меня о моей жизни, окей? Обещаю, больше срываться не буду. Давай… Давай забудем об этом? Мне жаль, типа… Айха утерла глаза и внимательно посмотрела на парня, пытаясь понять, шутит ли он или всерьёз просит прощения. Дзире стало не по себе от этого взгляда. — Слушай, не смотри на меня так, ты дыру просверлишь. Просто скажи уже что-то. «Может, стоит еще один шанс ему дать? Ну, мало ли, это же в первый раз. Хотя, он такой грубиян… Такой, наверное, и ударить любую может…» — Ладно. Но в последний раз! Еще раз такое устроишь — я госпоже Бишамон пожалуюсь, — пригрозила шинки, колени которой были накрыты розовым пледом. — Ага, хорошо. «Фуф… Пронесло. Надо бы поаккуратнее с этой капризной. А то устроят мне эта толпа «Ха»-цев темную в переулке. И мертвым не выживу».

***

День выдался довольно тяжелым, что отразилось на всех. Дзире и Игараси возвращались обратно в общежитие, выжатые как лимон. — А неплохим был сегодняшний день. Насыщенным. А тебе как, понравился, Дзи? — Да что там особо понравилось? Все как всегда. Ну, хоть заклинания выучил. — Превосходно. Ты же нам потом покажешь? — Да на кой это тебе? — Да просто интересно, чему мой сын научился. — Перестань меня так называть! — Ладно, ладно… — проворчал мужчина, потирая руку. — Кстати, как тебе Айха? Ну, та, за которой ты ухаживаешь. — Выбирай слова! — сплюнул на асфальт шинки. — Я за ней слежу, а не ухаживаю. — Ой, да не будь ты таким придирчивым! И перестань харкать, куда не попадя. — Да не указывай мне! — Стой, ты это слышишь? Игараси поднял палец вверх, осматриваясь. На его лице отобразилось недоумение, смешанное с тревогой. — Что? Что слышно, аякаши? Или ты опять параноишь? — Нет. А… Это он.

***

Заразная музыка восьмидесятых, магнитофон на плече, темные очки с яркими линзами, одежда ядовитого цвета, кепка, массивная золотая цепь и броские слова — знаком такой образ? А представьте, если этот образ постоянно живет в одном доме со своей почтенной бабушкой, Марьей Ивановной, пережившей две войны и один «сухой закон»? — Йо-йо-йо! Ига-Ига-гагага! Дзи-зи-зи — семечек принеси! Здоров ребята, че-как? — Фресаку… Здоров, приятель. Все приспосабливаешь своих шинки? — Йо, ну разумеется! Тренировочки, подработочки… Жить-существовать надо же как-то. «О, Господи… Опять этот шумный эмо! Час от часу не легче, убейте меня, наконец!» — Дзире захотелось погрызть асфальт от злости. Да, да, ему внезапно стало интересно, какой же свежий японский асфальт на вкус.