Наломай дров

Вместе они дошли до магистра Ивена, шутя про собственную старость и немощность. Да, теперь комнатка в лечебном корпусе принадлежит им по праву, надо попросить вторую, заклинанием пробить между ними стену и сделать личную кухню. По улице Илэй предпочитал передвигаться зажмурившись, Кейри издевался вовсю, но водил его осторожно. Илэй почти нигде не упал. Он планировал сегодня проехаться верхом, но отмел эту идею сразу, стоило только выйти на улицу. Даже Кейри было довольно сложно довериться, но Илэй смог переступить через себя. Но проверить лошадей все же зашли, в надежде на то, что Азурит ожил, а Черника успокоилась. Чудес не случилось. — Почему она Черника? — спрашивал на обратном пути Кейри. — Это же глупо! На ней же ни одного черного волоска. — У меня пока приличного имени для нее нет. — Ты все еще рад? — спросил Кейри, чуть замедляя ход. — Осторожно, дорожка неровная. — Я все еще рад. Даже не начинай, — Илэю пришлось остановиться и открыть глаза. Сказанное взглядом было убедительнее слов. Кейри поджал губы, но промолчал. И почему так сложно было просто за него порадоваться? Когда-то умение крепко держаться верхом было единственным, чем Илэй мог гордиться. А теперь, когда эта часть жизни к нему вернулась, всех это только раздражает. Но Кейри хотя бы пытается. А еще искренне порадовался, пока не узнал, что такое Черника. Чудовище степное — вот что она такое. Седлаешь — она кусает тебя, как собака. Привязываешь — кусает. Зазеваешься — кусает прохожих. При любом удобном случае норовит скинуть. Рабочая лошадка Илэя была… такой удобной. Где оставил — там и взял. И пока Илэй не мог разобраться сам для себя, что ему больше нравилось: быстро ездить или не терпеть этот дискомфорт. Только этих мыслей для полного счастья и не хватало. Все и правда как-то сразу навалилось. Но беды притягивают друг друга. Кейри тихо ругнулся и замедлил шаг, Илэй приоткрыл один глаз. Навстречу шли Сайл и Тойра, их общая подруга. Только этого не хватало! Высказать все или молча дать в челюсть? Илэй напрягся, ощетинился. — Я переезжаю, — Сайл заговорил первый. — Теперь ты живешь с Бакусом. Илэй на секунду опешил. И от самой новости, и от наглости, с которой ее сообщили. Ни привета, ничего. Когда солнце жжет глаза, не получается смотреть на человека без презрения. А на Сайла если и смотреть, то только так. — А почему это я живу с Нытиком? Со мной обсудить никак? — Потому что мне противно с тобой жить! Мне противно с тобой разговаривать! — Сайл насупился. — Скажи еще спасибо, что я переезжаю, а не ты! Илэй расхохотался ему в лицо. Тойра беспомощно глядела то на одного, то на другого, нервно теребя рукава. — Ну спасибо. За четыре года дружбы лучшая благодарность. — Я на вас, педиков, даже смотреть не могу! Ходите тут под ручку среди бела дня! — С тобой просто никто под ручку не ходит? Ты поэтому злишься? — елейным голосом спросил Кейри. Молчи! Ради всего святого! Что Кейри умел действительно хорошо — это провоцировать драку. Тойра пыталась встрять, сказала что-то вроде «не ссорьтесь», но ее никто не послушал. — Совсем облик человечий потеряли, — рыкнул Сайл, сжимая кулаки. Но Илэй сделал шаг вперед, навис над ним. Сайл сжался в отчаянной решимости. — Мы потеряли? — переспросил Илэй. — А то, что из-за твоего вранья люди полночи по тракту взад-вперед носятся — это нормально? Сайл напрягся еще больше, но отступил. Илэй и сам себя сейчас боялся. — Можешь с нами не здороваться, твое право, — в его звучало ледяное спокойствие. — Но подставлять людей — это свинство. Любых. Не только тех, кто последние четыре года твой зад прикрывал и помогал не вылететь отсюда вообще! Илэй замолчал, давая ему время переварить сказанное. Последняя надежда в глазах Тойры погасла. — Ты меня сейчас в свинстве обвиняешь? Тойра, а ты что молчишь? — все, Сайла загнали в угол. В ответ она лишь бессильно всплеснула руками. — Ты будешь за девочку прятаться? — Кейри говорил так ласково и нежно, что… — А ты за своего дружка-глиномеса спрятался? Сайл не выдержал, с утробным рыком рванул вперед. Кулак пролетел прямо перед лицом Кейри, но тот чудом увернулся. — Стойте! — Тойра попыталась остановить его, схватить за руку. Но Сайл грубо отшвырнул ее, ударив о дерево. И снова бросился на Кейри, как дикий зверь. Илэй влетел между ними, приняв удар куда-то в бок. Сайл беспорядочно молотил кулаками, неумело, на грани истерики. Маленький, щуплый — какая с ним драка? Илэй ждал. Ему прилетало то в плечо, то в руку. В глазах потемнело от злости. Да как он вообще смеет?! Одно короткое, но четкое движение локтем, и Сайл уже согнулся пополам, прижимая ладони к лицу. Илэй схватил его за ворот, встряхнул, заставил смотреть в глаза: — Ты больше никогда не посмеешь ни подойти к нам, ни что-нибудь сказать, ни как-нибудь нагадить. Ясно? Кровь из разбитой губы капала ему на руку. Теплая, противная. В глазах Сайла смешался испуг, гадливость и уязвленная гордость. Смотреть было тошно. Бить дальше — и самому противно. Илэй буквально отшвырнул его от себя, как крысу. Брезгливо отряхнул руку. Развернулся резко, на пятках, и зашагал прочь, пытаясь унять клокочущую в душе черную злобу. — Пойдем отсюда, — шипел на ухо Кейри. — Мы собираем зрителей. Тойра металась, но все же бросилась за Илэем, едва не плача. — Прости его пожалуйста, он идиот. Он не понимает. «Мозгов не хватает понять», — буркнул про себя Илэй, но Тойре ничего не ответил. — Эй, ну… не разводи болото! Быстро заплачь обратно. Кейри просто бог утешения! У него просто антиталант, но это заставило Тойру улыбнуться и утереть едва выступившие слезы. — Я хотела его остановить, но он твердолобый. Деревенский мужик — есть деревенский мужик. Хоть сто раз магом будь. Я Сайлу все твердила «сядьте, выпейте бутылочку, поговорите по душам», а он уперся, что он с этими не разговаривает. Чтоб ты знал… Я на твоей стороне, но это бред какой-то. Зачем ты с ним так жестко? — А он со мной не жестко? С друзьями так нормально? А с тобой не жестко? Я видел, как ты в дерево впечаталась. У тебя на лице синяк будет. Надо было заставить его извиниться перед Тойрой. И теперь Илэю было стыдно, что не догадался, не подумал вовремя. — А я что? Это бабская доля такая: убираться подальше, пока под горячую руку не попала. Сама виновата. Ничего страшного. — Деревенская баба — есть деревенская баба, хоть сто раз магом будь, — ответил ее же фразой Илэй. — Ты такие вещи говоришь, что мне дико. Тойра глядела на него затравлено и молчала. Попал в цель, не хотел, но попал. Всю жизнь даже намекнуть боялся Тойре, что она деревенщина. А тут вот оно! — Я не обижаюсь, но я пошла отсюда. Не знаю, как у двух мужчин получается друг друга любить, если вы даже поговорить нормально друг с другом не умеете. — Тойра, прости, я не хотел, — крикнул Илэй ей уже вслед. — Так она же не обиделась, сама же сказала, — удивился Кейри. Спасибо хоть сказал шепотом на ухо. — Обиделась. Она же женщина. Она говорит не то, что думает. — И на Сайла тоже обиделась? — А на Сайла нет. — Так она же тоже сказала, что не обиделась. Я не понял. — Так ты на ее лицо смотри. — У нее всегда одинаковое лицо, — возразил Кейри. — Ты безнадежен, — Илэй добродушно рассмеялся. Но злость и обида все равно никуда не исчезли, продолжили душить и грызть изнутри.