Ты будешь моим

ㅡ Детка, ты дома? ㅡ голос Чонгука эхом отдался от стен пустой, казалось, квартиры. ㅡ Тэхён? Альфа широким шагом направился вглубь дома, сбросив кроссовки в прихожей. На кухонном столе лежала раскрытая книга и клубился пар над кружкой неостывшего зелёного чая. Где-то в гостиной слышен хрип телевизора и нудные слова диктора из новостей. Слава Богу, гул вечернего города не доносится до последнего этажа высотки. В квартире стоит почти полная тишина, нарушаемая редким женским голосом и едва слышным: ㅡ Ч-Чонгук-а... я-я здесь... Альфа тихо выругался себе под нос и направился широким шагом к источнику звука, стягивая по пути одежду. ㅡ Опять? ㅡ отбросив в сторону светло-белую футболку, спросил он, присев перед вспотевшим омегой на колени и поцеловав его бедро. Тэхён согласно промычал в ответ, выгибаясь в спине. Он абсолютно обнажённый распластался на диване, раздвинув стройные ножки, пытаясь унять резко накатившее возбуждение, чему мешал огромный живот, где жил их с Чонгуком малыш. Омежий организм отчаянно требует сцепки, а сейчас, в последние месяцы беременности, это стало слишком часто, что Тэхён в шутку просит нанять ему другого альфу, пока Чонгук работает. Кряхтя, омега встаёт на колени, облокачиваясь на спинку дивана, не без помощи Чонгука, конечно, и пошире разводит ножки для удобства. Чонгук быстро освобождает себя от штанов и пристраивается к мужу сзади, заполняя податливое возбуждённое тело одним плавным толчком. Тэхён стонет хрипло и глухо, с трудом держась на ногах. Альфа поглаживает его по бокам и прикусывает кожу на шее, шепча что-то успокаивающее на ушко. Он плавно наращивает темп и опускает руку на тэхёнов член, заставляя его кончить неприлично быстро. Омега сбивчиво дышит и чуть ли не плачет, когда Чонгук переворачивает их, садясь на диван, и прижимает спиной к своей груди. Тэхён блаженно прикрывает глаза, чувствуя, как внутри набухает узел и ,наконец, расслабляется на руках любимого. Альфа с особой нежностью поглаживает уже очень большой животик, отмечая, что Тэхён здорово потяжелел и теперь отдавливает ему ноги. Они сидели так очень долго, в тишине, наслаждаясь спокойствием и продолжительным приятным природным процессом. Беременность Тэхёна протекала довольно тяжело не в том плане, что с ребёнком что-то не так, а для самого омеги: на узи они ещё не ходили, но живот был просто огромным, и носить его хрупкому Тэхёну становилось тяжелее с каждым днём. Чонгук помогал, как мог: как можно раньше уходил с работы, нанял работников и всевозможных сиделок, старался самостоятельно выполнять все прихоти, вызванные повышением гормонального уровня, но и он не железный. Тэхён постоянно чего-то требовал, а потом долго плакал, понимая, что заставляет Чонгука напрягаться, и альфе приходилось подолгу успокаивать любимое чудо. Несмотря на все его прихоти и заморочки, он любил каждого таракана в этой маленькой головке, а их хозяина особенно сильно. Тэхён исправно ходил к врачу и выполнял все его указания, чтобы ребёнок был здоровым, что очень грело Чонгуку сердце. Омега невероятно старался для них обоих, ведь такой подарок судьбы очень обрадовал его, несмотря на то, что он был довольно юн. Чонгукова любовь окутывала его с ног до головы, окрыляла, придавала жизненных сил, и подарить ему ребёнка – самая малость, что он может для него сделать, так считал Тэхён. То, что они станут отцами, что очень скоро в семье будет кто-то третий и очень маленький, согревало два любящих сердца постоянно, в каждый холодный зимний день, каких сейчас немало. ㅡ Завтра на узи, помнишь? ㅡ прошептал Чонгук, покидая обмякшее на его руках тело, и повернул Тэхёна к себе боком, поудобнее перехватывая его, придерживая рукой под спину. ㅡ Да... но... ㅡ омега лёг к нему на грудь, накрыв альфью ладонь, лежащую на округлом животике, своей. ㅡ Но я почему-то очень волнуюсь... ㅡ Это тебе точно нельзя, ㅡ мягко улыбнулся Чонгук, поглаживая нежную потную кожу на животе, и резко вдохнул, почувствовав толчок под руку. ㅡ О, Боже мой... Тэхён-и, он толкается! Омега усмехнулся детскому удивлению Чонгука и поморщился от боли из-за резких сильных толчков изнутри. ㅡ Не бей папу, ㅡ прошептал Чонгук, погладив место, куда только что толкнулся ребёнок, и перевёл взволнованный взгляд на Тэхёна. ㅡ Всё хорошо? Может, тебе что-нибудь нужно? ㅡ Хотя бы час сна, ㅡ устало ответил Тэхён, прикрывая глаза. Перед Чонгуком так дико стыдно. Он даже ходить практически сам не может, даже уснуть без него, ведь ребёнок постоянно толкается, но когда чувствует отца рядом, немного затихает. Омега устал от своей беспомощности, хоть и Чонгук постоянно говорит, что это нормально, Тэхёна это выбешивает. Он ест тоннами, перемещается медленней старой улитки, постоянно нуждается в сцепке и не может ничего сделать самостоятельно. Бесит то, что прислуга таскает еду в постель, бесит то, что спать приходится на одном боку, бесит то, что Чонгука приходится будить среди ночи, чтобы сходить в туалет! Он, конечно, очень любит их ребёнка, но так напрягать альфу невероятно стыдно, поэтому то, что сейчас он бы с удовольствием съел мороженное с сёмгой, он умело запихивает подальше и просто поднимает глаза на Чонгука: ㅡ Отнесёшь меня в кровать? ㅡ Конечно, ㅡ альфа невероятно устал. Но Тэхёну этого показать не может. Никакая усталость не изменит его отношения к омеге, не уменьшит его любви к нему. Он ради Тэхёна гору свернёт и в соседнюю страну пешком сбегает, если ему срочно что-то оттуда понадобится, лишь бы он был счастлив. Чонгук прекрасно понимает, что омеге невероятно стыдно, но всё равно всячески продолжает поддерживать его. Поднимает на руки и несёт в спальню, кутая в одеяло, мчится на кухню, доставая из морозилки клубничное мороженное, и накладывает щедрую порцию в большую тарелку, приносит Тэхёну, который смущённо отводит взгляд. Он не просил, но Чонгук знает, что сейчас Тэхён хочет именно мороженое и именно клубничное, хотя в морозилке точно есть ещё вида четыре, а через минуту он захочет два солёных огурца, о чём тоже не скажет. Поэтому альфа снова идёт на кухню и достаёт их из банки, два, маленьких, отряхивает от рассола и приносит в спальню. Тэхён смеётся и чуть ли не плачет от радости и счастья, какой Чонгук внимательный. Он с превеликим аппетитом уплетает огурцы вместе с мороженым, а альфа взгляда не уводит и смотрит с широкой улыбкой, без капли отвращения – привык. Он ложится рядом с Тэхёном, прижимая к себе и целуя холодные губы, и уже через пару минут омега засыпает у него под боком, а Чонгук долго гладит его живот и, не забыв поцеловать на ночь, тоже засыпает, так и оставив руку рядом с ребёнком, чтобы не пихался.

***

ㅡ Сцепка регулярная? ㅡ доктор Чхве поправляет съезжающие с носа очки и хмуро смотрит в медкарту Тэхёна. ㅡ Да, ㅡ отвечает Чонгук за омегу, чему врач чуть усмехается и делает последние пометки. ㅡ Тогда проходи, снимай футболку и ложись, ㅡ он махнул рукой в сторону двери. Тэхён, взяв Чонгука за обе руки, не без труда поднялся со стула и медленно пошёл в комнату узи, держась за альфу. Он нехотя стянул футболку, покрываясь мурашками от резкого холода, который больше окутывал из-за волнения, ведь в кабинете было довольно тепло. Чонгук осторожно помог ему лечь на кушетку и сел рядом, взяв за руку и переплетя пальцы. Тэхён заметно дрожал, сильно сжимая тонкими пальцами ладонь мужа. ㅡ Не волнуйся, малыш мой. Всё же хорошо, ㅡ подбодрил Чонгук, хотя его голос тоже заметно дрожал. Он нежно поцеловал тэхёнов палец с кольцом и подмигнул ему, после чего тот зажмурился и глубоко выдохнул, схватившись за живот. ㅡ Видишь, он тоже ругается на тебя, успокойся, ㅡ прошептал альфа, выпрямляя спину и наблюдая, как врач садится за монитор и наносит гель Тэхёну на живот. Омега вздрагивает сначала от холода, а потом от неожиданного прикосновения устройства узи к низу живота, сжав чонову руку. Альфа лишь усмехается и снова целует, заворожённо наблюдая за серьёзным выражением лица доктора. Эти минуты кажутся бесконечностью, и Чонгук реально начинает волноваться. Врач выглядит чересчур серьёзно, что невероятно напрягает. Альфа глубоко выдыхает, набираясь терпения, и улыбается Тэхёну, резко повернувшего голову к нему, как бы говоря, что всё хорошо. ㅡ Что ж, ㅡ после бесконечной паузы начинает доктор, поворачивая монитор к паре, ㅡ беременность протекает просто отлично, в течение трёх-четырёх недель, думаю, уже родишь, ㅡ он провёл устройством, показывая малыша заворожённым Чонам. ㅡ Чонгук-и... это... ㅡ Наш малыш, ㅡ заканчивает за него Чонгук, не в силах сдержать улыбки. Он крепко сжимает тэхёнову руку и наблюдает в оба за меняющейся на экране картинкой. Совсем крохотное, свернувшееся клубочком его чудо сейчас живёт в другом его любимом чуде. Невероятно. ㅡ Поздравляю, у вас девочка. И, судя по размерам, альфочка, ㅡ заключает доктор, выводя на экран картинку ребёнка, чтобы его было видно как можно лучше. Тэхён удивлённо раскрывает рот и прикрывает его рукой, а по щекам тут же катятся горячие слёзы. Чонгук молча опускает голову, не проронив ни слова и сидит так бесконечно долгую минуту. Омега метается взглядами то на него, то на монитор, не понимая, кого больше хочет видеть. Он содрогается в рыданиях и крепко сжимает ослабленную чонгукову руку, альфа не подаёт никакой реакции. ㅡ Ч-чонгук... Чонгук-а... ㅡ зовёт Тэхён еле слышно, теребя его ладонь. ㅡ Чонгук-а, девочка... Внезапно альфа начинает дрожать, а Тэхён видит блестящие слёзы на его щеках. Чонгук быстро вытирает их, стараясь не показывать своей слабости, и поднимает взгляд на Тэхёна, быстро-быстро кивая. ㅡ Девочка, Тэхён, девочка, ㅡ шепчет он, прикрыв ладонью рот, благодарно кивая мистеру Чхве, что быстро покинул кабинет, оставляя пару наедине. ㅡ Тэхён, у меня будет дочка! ㅡ внезапно громко говорит Чонгук, сжимая обе омежьи ладошки в своих. ㅡ Тэхён-и, спасибо тебе! Боже мой, спасибо тебе большое. Ты самое лучшее, что есть на этом свете, ты моё всё, вы моё всё, ㅡ альфа положил руку ему на живот и, не в силах сдерживаться, открыто заплакал, смаргивая солёную влагу, что размывала картинку. ㅡ Чонгук-и, я... я так счастлив... я так сильно люблю тебя, ㅡ прошептал Тэхён, тоже не в состоянии остановить градом катящиеся из глаз слёзы. ㅡ И я тебя люблю, детка. Больше всего на свете. Вас люблю, дорогие, ㅡ альфа вытер бумажным полотенцем гель с омежьего живота, целуя чуть выше пупка, и положился на него ухом, прислушиваясь к звукам внутри. Хоть ничего и не слышно, Чонгуку казалось, что он слышит всё: биение двух сердец – крошечного, совсем юного и маленького, и ещё одного, жаркого и пылкого, которое любит его всем своим существом. ㅡ В этом моменте вечность.

***

За дверью больничной палаты уже четвёртый час не стихает адский омежий крик. Врачи громко переговариваются, ругаясь и прося передать что-то, кардиомонитор пищит невероятно быстро, отсчитывая удары маленького омежьего сердца. Чонгук сжимает в руках пустой пластиковый стаканчик и меряет шагами коридор, где вот-вот уже появится дырка от его нескончаемой ходьбы туда-сюда. Он не верит. Ещё четыре часа назад всё было хорошо, они пили чай, Тэхён пытался шутить и даже немного смеялся, тратил последние силы, чтобы обнять любимого альфу, а потом... А потом резко начался сплошной ад. Воды у него отошли слишком внезапно, Чонгук сломя голову вёз его, кричащего и истекающего кровью, в ближайшую больницу, где врачи сразу отняли его, а теперь молчат. Ни единого слова, кроме как их зовут и кто они друг другу, они не проронили, о состоянии Тэхёна ничего не говорят. Чонгук сходит с ума. Он разбил два кофейных автомата и перевернул одну стойку регистрации, чуть не убив ей медсестру, но, откровенно говоря, плевать. Его омега там, за железными дверьми, кричит невероятно долго и протяжно, мучается, а Чонгук даже помочь ничем не может. Ходит взад-вперёд овощем, а врачи другие его стороной обходят, боятся. Он чувствует, что с Тэхёном что-то не так. Тот кричит слишком громко, слишком жалобно. И он не слышит детского плача. Роды идут уже слишком долго, а ни единого намёка на появление новой жизни так и не было. В таком темпе проходит примерно ещё полчаса, пока, наконец, крики не стихают вместе с кардиомонитором. Чонгук, словно оглушённый, подходит к двери палаты, за которой не слышно ни единого шороха... не слышно Тэхёна. Из палаты выходит врач в окровавленном халате и сразу же оказывается припечатанным альфой к стене. Чонгук взглядом невидящим прожигает и на грудки давит, прижимая к стене. Оглушительным рыком исторгается, а сам слов собственных не слышит: ㅡ Что с ним?! ㅡ глаза его безумием горят, стеклянные, безжизненные. Он ответ знает, услышать боится, но слова врача словно сквозь толщу воды доносятся до него, топя ещё глубже, на дно бездонного океана – бесконечно глубоко. ㅡ Мне очень жаль. К сожалению, ваш омега не разродился. Ребёнок погиб вместе с ним. Тэхён с визгом закрывает книгу и отбрасывает в сторону, что та улетает далеко под тумбочку, стоящую на другом конце комнаты. Он заливается слезами и громким криком, сворачиваясь на кровати клубочком. Чонгук тут же оказывается в дверном проёме и подлетает к нему, матерясь себе под нос, хватает на руки и укачивает, как маленького, успокаивает. ㅡ Сколько раз я тебе говорил не читать это, Тэхён? ㅡ Чонгук злится на него, ругается, из-за чего омега больше плачет, и приходится себя в руки брать, чтобы не нервировать и без того измотанного мальчика. ㅡ Малыш мой, больше я тебе эти книги не дам, ясно? Я каждую сожгу завтра, и только попробуй принять от него новую, понял? Тебе нельзя так нервничать, маленький, помни, у тебя наш ребёночек под сердем. Успокаивайся, детка, не плачь, ㅡ Чонгук качается с ним на кровати и бережно гладит большой животик. Тэхён быстро-быстро кивает, стараясь унять слёзы. Такое происходит почти постоянно. Он берёт новую книгу, читает, ревёт в голос, а Чонгук успокаивает и даже наругать не может, потому что беременный. Но автору руки повырывать давно хочет и теперь точно не остановится. Тэхён плачет ему в плечо ещё около получаса, после чего затихает и моментом засыпает. Чонгук укладывает его на кровать и кутает в одеяло, закрывая дверь в комнату, чтобы не слышно было предстоящих криков. Альфа сжимает телефон в руке до хруста пальцев и набирает давно изученный номер. Ответа на том конце приходится ждать довольно долго, из-за чего Чонгук злится ещё больше, но когда собеседник берёт трубку, уже не держит себя: ㅡ Пак, ёбаный, Чимин! Ты охуел?! Сколько раз я просил избавить его от твоих рукописей? Ты своим куриным мозгом когда поймёшь, что он беременный и ему нельзя нервничать? Твою мать, я убить тебя готов! ㅡ кричит альфа в трубку и прислушивается, ожидая ответа. На том конце приглушённые стоны и тихое «Юнги, подожди». ㅡ Хорош трахаться, блять, я с тобой разговариваю! ㅡ Юнги-я, тс-с-с, ㅡ шипит Чимин, пытаясь унять своего альфу, ㅡ Чонгук-а, он сам просит, ты же знаешь, беременным нельзя отказывать! ㅡ возмущается Пак, переключая внимание на звонящего. ㅡ Еще раз я увижу у него твою книгу, я тебе руки оторву. По частям. Медленно и мучительно. ㅡ Ну Чон... ㅡ альфа не дослушивает и кладёт трубку. ㅡ Писатель хренов... Чонгук ещё минуту приходит в себя, глубоко дыша. Как же Чимина хочется убить... Он решился пробоваться в писатели? Пожалуйста! Получается, конечно, неплохо, но такую драму читать беременным никак нельзя. И Чонгук достучаться до него, видимо, никогда не сможет. Пока реально не придётся сжечь все экземпляры его книг. Альфа тихо возвращается в их спальню, ложась рядом с Тэхёном, и не сдерживает шумного выдоха, прижимаясь к нему всем телом. Он гладит большой животик, про себя думая, что уже вот-вот, совсем скоро, всего каких-то пару недель, и их станет трое. У него будет дочка. Чонгук чувствует себя самым счастливым человеком на планете, даже описать своих чувств не может. Он так гордится Тэхёном: беременность выдалась очень тяжёлой для них обоих, а для омеги особенно. Он был таким худым и хрупким, когда они познакомились, и смог выносить такую нелёгкую ношу в столь юном возрасте. Чонгук просто не верит. В Тэхёна, в их ребёнка, во всё происходящее – в своё счастье не верит, потому что не понимает, чем мог заслужить такое. С ужасом вспоминает, каким способом завоёвывал Тэхёна и как жёстко обращался с ним в первые дни, как оставил его на год одного и посмел вернуться в день его рождения без предупреждения. Искренне не понимает, откуда такая бешеная любовь между ними, да и, наверное, не хочет. ㅡ Чонгук-и, ㅡ шепчет хрипло омега, обнимая за шею и лениво целует, перебрасывая тонкую ножку поперёк альфьего бедра, ㅡ кажется, мне опять надо... ㅡ Тэхён-и, нет, ㅡ с усмешкой отвечает альфа, целуя его маленький носик. ㅡ Сейчас у тебя всё нормально, а злоупотреблять тоже нельзя, доктор говорил. Мы и так превышаем норму раза в три, ㅡ улыбнулся альфа, и Тэхён тихо засмеялся с ним, поглаживая смуглую щёку. ㅡ Тебя не проведёшь, ㅡ прошептал он, оставив лёгкий поцелуй на чонгуковой правой руке с кольцом и опустил её себе на живот, смущённо улыбнувшись. ㅡ Наше счастье... Я люблю тебя, Чон Чонгук. ㅡ Наше, ㅡ ответил тот, слегка сжимая округлый животик. ㅡ И я люблю тебя, Чон Тэхён. В этом моменте целая вечность...