Dance spirit

Тэхен целует нежно, обводя кончиком языка персиковые губы омеги. Тэхен целует долго, посасывая верхнюю губу, потом нижнюю. Тэхен целует настойчиво, проникая языком в горячий и податливый рот омеги, лаская влажные стенки, вылизывая их, ухмыляясь уголками губ мычанию в собственный рот. Тэхен растягивает удовольствие, дразня сидящего и ерзающего на его коленях омегу, который выгибается в спине навстречу долгожданным ласкам. Тэхен ныряет руками под майку омеги, подушечками пальцев проводит по спине, вызывая рой мурашек и судорожный вздох парня. Тэхен окольцовывает тонкий стан и резко прижимает мальчишку к себе, начиная целовать настырнее, упорнее и глубже. Тэхену нравится целовать омег. С омегами целоваться приятнее и намного возбуждающе, потому что омеги ласковые, открытые и такие горячие, что у Кима голову сносит, когда они стонут развратно от ненасытности Тэхена. Омеги сладкие, красивые, дурманящие, сводящие с ума одним запахом, одними невесомыми прикосновениями заводят похлеще, чем что-либо другое. Тэхен скользит ладонями вниз под домашние флисовые шорты парня, который хныкает и ближе жмется. — Как же ты течешь, малыш, — шепчет, слегка отстраняясь, в губы Ким, скользя указательным пальцем по ложбинке, собирая природную смазку. — Тэээхеен, — тянет омега, призывно бедрами толкается вперед. — Что такое, малыш? — дразнит Ким и проталкивает сразу два пальца внутрь омеги, который выгибается машинально и голову откидывает назад. — Нравится? — издевается открыто блондин и разводит пальцы внутри, срывая судорожный вздох с красивых исцелованных губ. — Даа, — парень сам насаживается, чтобы глубже и сильнее. — Пожалуйста, Тэ… — умоляет своим блядским низким голосом омега, срывая к чертям все барьеры Кима. Тэхен переворачивает парня на диван, стягивает с него ненужные тряпки, бросая их в дальний конец комнаты, и облизывается, смотря на раскрытого под ним Феликса, призывно тянущего руки и раздвигающего свои стройные, ахуенно красивые ноги. Феликс вообще нереальный, его тонкая кожа просвечивает ниточки вен, его губы умоляют и просят, его смазка стекает на диван, оставляя белесые пятна. Феликс под ним — самое прекрасное создание, напоминающее куклу, которых Тэхен получал от родственников на дни рождения. Ким нагибается и целует яростно, проводит руками по выступающим ребрам, по впалому животу, снова вверх, поцелуями вниз спускается к шее, облизывая и покусывая нежную кожу, оставляя свои следы неутолимой страсти. Блондин целует ключицы, ведет языком дальше, обхватывая губами набухший сосок, играется с ним, посасывает, а второй рукой изучает тело, водя по нему, по каждой выступающей косточке, изгибу и родинке. Феликс стонет так протяжно, так низко, что хочется дразнить его бесконечно долго, но Тэхен не железный, его возбуждение давит и боль уже причиняет. Омега помогает Киму раздеться, дрожит под ним, подмахивая бедрами, ощущая такие смешанные чувства, но такие сильные, что голову дурманом затапливает. Тэхен обхватывает щиколотку Феликса, шире разводя ноги, и пристраивается к сжимающейся дырочке, проводя членом по ней и легонько толкается, облегченно выдыхая. Трахаться с омегами — невероятное наслаждение, когда Тэхен первый раз попробовал в старшей школе, то его затянуло. — Блять, детка, ты просто потрясающий, — хрипит Тэхен и делает на пробу пару толчков, наблюдая за тем, как сглаживается морщинка меж бровей, как сильно выгибается парень, открываясь еще и еще. У Тэхена дрожат руки, он опускается на локти по обе стороны от головы Феликса и начинает размашисто двигаться. Тэхен сам течет, смазка стекает по задней поверхности бедер, но он не обращает никакого внимания, полностью концентрируясь на партнере. Феликс закидывает ноги на его поясницу, смыкая щиколотки, тем самым прижимаясь еще ближе, чтобы кожа к коже, чтобы до спертого дыхания ощущать Тэхена рядом. Ким двигается рьяно, страстно, выбивая из груди омеги ласкающий слух стоны и вздохи, не жалея ни себя, ни Феликса, заполняя комнату головокружительными омежьими запахами. Феликс обнимает его, тянется к губам и сам целует, переплетая их языки в каком-то безумном танце, заставляющем обоих стонать друг для друга. Трахаться с омегой крышесносно, Тэхен сильнее толкается, глубже, заполняя комнату звуками шлепков голых тел, рваными выдохами, полузадушенными хрипами. Феликс выгибается, член, зажатый между их животами, трется так сильно, приближая омегу к оргазму. Тэхен сам на грани. Занимать позицию верхнего непросто: необходимо вести весь процесс, получать наслаждение и дарить это наслаждение — он должен контролировать все. Тэхену это нравится, но в то же время отнимает невероятное количество энергии. Он тяжело дышит, но собирает остатки сил, меняет позу. Он садится, облокачиваясь на спинку дивана, усаживает на себя дрожащего Феликса, который с помощью Тэхена вновь насаживается на член. Омега пару круговых движений делает и двигаться вверх-вниз принимается, цепляясь пальцами за плечи любовника. — Такой красивый, такой невероятный, я с тебя тащусь, — улыбается уголками губ Тэхен и откидывает голову назад, прикрывая глаза в наслаждении. Феликс целует его шею, опускается вниз, медленно двигаясь на члене Кима. Феликсу нравится быть с Тэхеном, Тэхен трахается круче, чем альфа, который был у омеги до блондина. Тэхен страстный, красивый безумно, желанный, а еще веселый и такой интересный, что Ли, кажется, влюблен окончательно и безвозвратно. Никакой альфа не нужен рядом. Феликс кусает, оттягивая кожу, на которой расцветет синяк, потому что кожа Тэ чувствительная очень, тонкая, бледная и такая притягательная, которая безумно манит к себе. Феликс целует, исподлобья наблюдая за умиротворенным лицом омеги. У него ресницы дрожат, капельки пота стекают по лицу, на вишневых губах улыбка легкая. Феликс начинает двигаться быстрее, тянется руками к собственному члену, но открывший резко глаза Тэхен его руки перехватывает и за спину заводит, сам начинает навстречу бедрами подмахивать, новый ритм устанавливая. — Я не разрешал, — почти рычит Ким и одной рукой сжимает сомкнутые у запястья руки омеги, а второй на спину его давит, на себя облокачивая. Они оба срываются на бешеный темп, хрипят уже оба и у обоих перед глазами звезды сверхновые вспыхивают, планеты рождаются и погибают одновременно. Тэхен кончает первым, отрывисто толкается несколько раз и протяжно выдыхает. Феликс впивается в губы омеги расслабленным поцелуем и кончает следом, пачкая их животы и грудь. Ли утыкается лбом в плечо блондина, сбивчиво дыша, содрогаясь в послеоргазменной неге в объятиях Тэхена. — Тэ, — шепчет омега и слабо целует во впадинку между шеей и ключицей, языком соленую влагу слизывает. — М? — вдыхает сладкий запах персиков Ким, поглаживая спину парня. — Ты невероятный просто, — хихикает Феликс и обнимает омегу за шею, начинает воздушно целовать его лицо. — Хоть ты и омега, но ты любому альфе фору дашь, — хвалит Тэхена, который расплывается в довольной улыбке. — Знаю, — тянет устало омега и выводит узоры на спине. Только у Тэхена после такого секса всегда усталость дикая на несколько часов, делать не хочется ничего, кроме как развалиться на кровати и слушать любимые песни. Секс с омегой — это чудесно и незабываемо, но еще секс с омегой — это дикий труд, отдача всей своей энергии и ужасное недомогание после. С альфами такого нет, их организм более вынослив, поэтому природа разделила их по важности и степени выполнения функций. Но Тэхен против правил идет, всегда шел, пытаясь обмануть природу, которая точно выдыхает бессильно и глаза закатывает театрально, смотря на то, что творит и вытворяет Ким. — Нам надо собираться на учебу, — сползает с него Феликс и, немного придя в себя, бежит в сторону ванной. Тэхен стонет надломленно, заваливаясь на бок и подтягивая колени в груди, желания куда-то идти нет абсолютно, разучивать новые партии для постановки лениво слишком. — Ни хачу, — воет блондин и тянется к покрывалу, валяющемуся на полу. — Поднимайся, — бросает в него майку Феликс и скрывается за дверью. Блондин провожает омегу насупившимся взглядом, переворачивается на спину, кладя майку на лицо, закрываясь от утреннего солнечного света. В Нью-Йорке середина очень теплой и радужной весны, выгоняющей людей из зимней спячки, наполняющей живительной энергией, когда можно долго гулять вечерами в центральном парке или по шумным улочкам, размеренно пить кофе на террасе кафе и наслаждаться атмосферой, которая создается вокруг. Тэхен вытягивается на диване, зевая широко, думая над тем, какая скоро начнется головная боль в виде нескончаемых зачетов, многочасовых тренировок к подготовке показательного годового выступления перед преподавателями академии, приглашенных сливок культурного общества и различных спонсоров, вкладывающих баснословные деньги в развитие академии и студентов. Нью-Йоркская академия искусств — самое знаменитое и лучшее учебное заведение, занимающее первое место в рейтинге как по качеству образования, так и по количеству добившихся успехов студентов после ее окончания. На одно место конкурс невообразимый, принимают только по-настоящему талантливых и усердных ребят, готовых трудиться не покладая рук не только для собственного развития и роста, но и для улучшения самой академии. Не обходится поступление и без нужных знакомств, родственников, богатых родителей, готовых выложить приличные суммы денег, чтобы их ребенок учился именно здесь. В современном мире, кажется, это называется «по блату», но, даже если некоторые смогли попасть сюда, они могут легко вылететь, потому что здесь не церемонится никто. Сам директор академии собственным трудом без каких-либо зажиточных родителей и связей заработал свое громкое имя, добившись поразительного успеха. Преподаватели строгие, уникальные, собранные со всех уголков мира, специально приглашенные для того, чтобы взрастить талантливое будущее поколение. Тэхен свое место выгрыз на прослушивании без чьей-либо помощи, уступать кому-то не намерен, но, как и любой студент, имеет желание никуда не идти, прогулять и выспаться. Омега сползает с дивана, плетется в незакрытую ванну и начинает смеяться с Феликса, чистящего зубы с полным ртом белой пасты. Блондин наспех принимает душ, одевается в любезно принесенные парнем вещи. — По дороге кофе купим, — говорит Тэхен, обуваясь и бросая беглый взгляд на копошащегося на маленькой кухне Ли. — Тэ, — он виновато опускает голову и размешивает ложкой кофе в металлическом термосе, закрывая плотно крышкой, и идет к двери. — У меня стипендия только к концу недели будет, но отец обещал выслать немного денег, и… Но Феликсу договорить не дают, притягивают к себе и впиваются неожиданным поцелуем. Тэхен целует сладко, осторожно, нежно проникая языком в рот, обводя кромку зубов и стенки щек. Ким аккуратно поддевает двумя пальцами подбородок, чмокает в кончик носа. — Не смей оправдываться, — горячим дыханием обжигает лицо Тэхен, отпуская омегу. — Ты же знаешь, что мне плевать, — хмурит брови парень и открывает дверь. — Я понимаю, но… — мямлит Феликс, но блондин выпихивает его из квартирки. — Никаких «но», я же знаю, что ты обожаешь те макаронс розовые с малиной, — Тэхен ударяет по ягодицам, обтянутым в синие потертые джинсы, и улыбается обернувшемуся покрасневшему Ли. Они выходят из дома и идут к черному спорткару на противоположной стороне улицы. — Ты правда невероятный, — смущенно говорит Феликс, делая глоток кофе. — Ошиваваешься с таким неудачником, как я, — выдыхает омега и наблюдает за просыпающимся городом. — Неудачником? — цокает недовольно Ким и ловко выкручивает руль. — Человек, получивший грант на обучение, сдавший досрочно зимние экзамены и проявивший себя на промежуточной аттестации перед двумя директорами высших учебных заведений, получив от них рекомендательные письма, будучи на первом курсе, неудачник? — хмыкает Тэхен и, остановившись на светофоре, поворачивает голову на Феликса, напоминающего спелый помидор. — Хреново же ты себя ценишь. — Тэхен, ты… — омега губу закусывает, правильные слова подобрать хочет, моментально рассеявшиеся в голове. — Я никогда не оценивал людей по объему их кошелька и количеству понтов, — спокойно говорит Тэхен и потирает глаз. — Я не так воспитан. К тому же, мой старший брат всегда говорил, что деньги не определяют человека. Они либо портят и так гнилую натуру, либо помогают в достижении поставленных целей, — Ким бегло смотрит на Ли, изогнувшего бровь в вопросительном жесте. — Ну смотри, — начинает Тэхен. — Деньги — это средства. Если у человека есть цель, к которой он стремится, он четко знает, чего хочет, и если у него есть на это средства — деньги, то достигнуть он ее сможет намного быстрее, чем те, у кого этих денег нет, но это не означает, что он не достигнет ее. Давай возьмем в пример тебя. С детства ты грезил о танцах, об учебе в академии, да? — Феликс кивает. — Ты упорно тренировался, отдавал себя, свое время и свою энергию, шел к своей цели даже несмотря на то, что финансово был ограничен. Ты много себе отказывал в каких-то развлечениях, правильно? Ради твоей цели. Но с течением обстоятельств и твоих пошаговых действий ты получил грант на свое обучение и стипендию, которую ты очень грамотно распределяешь, что позволяет тебе снимать крохотную квартирку и жить, хорошо питаясь. Да, мне повезло родиться в семье, где деньги не были проблемой, но я никогда не позволял себе гордиться этим и зазнаваться, потому что это не мои деньги, поэтому я всегда старался правильно их вкладывать и пользоваться ими с умом. На меня очень сильно повлияло воспитание и мировоззрение брата. К тому же я всегда помогаю нуждающимся, не понимаю тех, кто, имея деньги, никуда их не отдает. Я спонсирую одну танцевальную школу в Куинс, где преподает Юнги, но делаю это анонимно: не хочу какой-то огласки. Да, иметь деньги это круто, но их отсутствие никак не останавливает тебя в достижении твоих целей. К тому же, все эти богатые ослы — тупые ублюдки, кишащие о своей важности, но не стоящие ни гроша. Поэтому перестань делить нас, я отношусь тебе как к равному, — улыбается Тэхен, переплетая пальцы с пальцами омеги, крепче сжимая ладонь. — Спасибо, Тэхен, — тихо говорит парень, прокручивая в голове сказанное парнем. — А если кто-то будет наезжать на тебя, то говори мне, не зря же у меня черный пояс по карате, — целует в висок Тэхен и останавливает машину напротив небольшой кофейни с самыми вкусными сладостями. — Возьми мне со вкусом бананового печенья! Тэхена уже неделю странный запах, забившийся в ноздри, преследует, напоминает необычную смесь запаха дождя и выглянувшего из-за облаков солнца. Откуда он появился, омега вспомнить не может, слишком много людей на пути все время встречается. Но Ким выяснит, если у него что-то в голове щелкнуло, то пиши прощай, омега ни за что не остановится. Не в его характере возникшие вопросы и непонимание без ответа и раскрытия оставлять. Запах хоть и слабый, но слишком притягательный и опьяняющий, чтобы отказывать себе в желании узнать, кому он принадлежит.

***

Тэхен зевает, подпирая рукой щеку, непонимающе глядя на зеленую доску, на которой преподаватель выводит какую-то дату, рассказывая о великом композиторе Иоганне Моцарте, покорившем свет своим талантом, обладающем феноменальным музыкальным слухом, навсегда изменившем культурный мир. Омега катает ручку по парте, наизусть зная биографию виртуозного музыканта, скучающе оглядывая одногруппников. Еще учась в музыкальной школе ему посчастливилось вытянуть билет по истории музыки, в котором все вопросы были сконцентрированы на Моцарте и главных его достижениях и который был благополучно завален им. После неудачной сдачи пришлось вызубрить всех значимых фигур каждого столетия. Тэхен достает телефон, бездумно просматривает новостную ленту инстаграма, пока басистое кашлянье над головой не отвлекает его. Омега поднимает провинившийся взгляд на мужчину и кладет телефон на стол экраном вниз. — Господин Ким, я смотрю, Вам очень интересна история одного из величайших композиторов, что Вы позволяете себе лайкать фотографии людей, которые не причастны к нашим занятиям. Я обещаю, что экзамен зимой Вы будете сдавать лично мне, — говорит преподаватель, а Тэхен шумно выдыхает, зная, как профессор Квон любит издеваться над студентами, закидывая их дополнительными вопросами. — Но мистер Квон! Вы же знаете, что я… — начинает омега, но его перебивают. — Я знаю обо всех твоих оценках и достижениях в музыкальной школе, но экзамен ты будешь сдавать мне, — усмехается альфа и вновь отходит к доске, продолжая занудный рассказ. Тэхен мучительно вздыхает, обреченно падая лицом на парту, бухтя себе под нос. Занятие тянется так медленно, что омега хочет побыстрее сбежать от монотонного голоса преподавателя, как назло не спускающего с него глаз ни на секунду. Альфа бросает взгляд на наручные часы, откладывая указку на стойку. — Впредь не могу Вас задерживать, можете быть свободны. Тэхен первый из кабинета вылетает, провожаемый пристальным взглядом профессора, а в мыслях проносится «за что мне все это». Омега закидывает на плечо сумку, зачесывает пятерней волосы и растворяется в толпе студентов, освободившихся со своих занятий. Блондин спускается по лестнице на первый этаж в центральный холл, где они договорились встретиться с Феликсом, вместе пообедать. Однако с тем, сколько ест Ли, обедать будет Тэхен, а он только смотреть будет. У Феликса строгая диета: весь его рацион составляют овощи, немного фруктов и листья салата. Как он еще умудряется танцевать несколько часов к ряду и не падать в обмороки, удивляет блондина. — Хей, Тэхен, — окликают его сзади, заставляя повернуться на знакомый голос сокурсника. — Ты планируешь ехать в Мичиган? Бери с собой Феликса, — подмигивает лукаво парень, ярко улыбаясь ему. — О, точно, я забыл написать Максу о том, что еду, но Фил останется, — пожимает плечами Ким и оглядывается в поисках парня. — Ему репетировать надо. Помнишь, как мы очковали перед показательным выступлением? Вот и он переживает, что не успеет подготовиться. — Помню-помню, накосячил я тогда, — горестно выдыхает альфа, получая поддерживающий хлопок по плечу от омеги. — Я пойду Феликса поищу, — говорит парень и уходит в сторону длинного коридора с танцевальными классами. Он обычно задерживается после урока, чтобы еще раз прогнать выученное, но у них договоренность с самого начала их общения, что обедают они вместе. Феликс — по-настоящему чудесный парень, с которым можно не только крышесносно проводить время, но и много болтать и обсуждать всевозможные темы. Тэхену с ним нравится не только из-за того, что Ли в постели ведет себя как развратная проститутка, но и за его робость и хрупкость, присущие качества многим омегам. Он такой красивый, сам не подозревает, насколько притягательный, не замечает недвусмысленных взглядов альф, жадно сжирающих его, стоит ему появиться в их поле зрения. Тэхену он нравится, но назвать это влюбленностью невозможно, дикой симпатией — да, но любовью здесь не пахнет. Тэхен в свое сердце никого не пускает, закрыл на миллион замков и выстроил непроходимые стены, чтобы никто не подобрался ни на дюйм. Тэхен о чувствах не говорит, он дарит Феликсу ласку и заботу, в которой нуждается каждый из нас, в ответ получая благодарный блеск в глазах. Феликс хоть и рос в полноценной семье, но любовью родителей был обделен из-за того, что родители сверхурочно работали, чтобы прокормить единственного сына и дать ему светлое будущее. Сложно ответить, стоит ли таких жертв общение с ребенком, но Феликс любит их и благодарит за все, что они для него сделали и делают по сей день. Тэхен останавливается в переходе между двумя корпусами, и руки машинально сжимаются в кулаки. Феликс стоит, прижатый к стене парнем, крепко прижимая к груди сумку, отворачиваясь, пока альфа костяшками пальцев невесомо касается бледной щеки. Тэхен делает глубокий вдох и моментально сокращает расстояние между ними, резко хватает Кристофера за плечо и отдергивает в сторону. — Хватит к нему лезть, — рычит Тэхен, чувствуя, как злость на альфу по сосудам струится, разжигая огонь внутри. — ТэТэ, — иронично изгибает уголки губ Кристофер, театрально выдыхая. — А тебе лишь бы свой нос куда-нибудь засунуть, — язвит альфа и подмигивает Феликсу, спрятавшемуся за спину Тэхена. — Всех омег себе забрал, когда ты себе уже альфу отыщешь? — Когда рак на горе свистнет, — еще сильнее злится Ким и делает шаг вперед. — Не лезь к нему, если узнаю, то тебя точно собирать по частям будут. — Я омег не бью, но тебя задушить хочу, — ближе подходит, не сводя внимательного взгляда с Тэхена. — Может, он мне нравится? Я обожаю персики, — говорит Крис и в широкой улыбке расплывается. — Иди отсюда, — толкает его в грудь блондин и, взяв за руку Ли, уходит в противоположную сторону. — Он тебя не обидел? — спрашивает Тэхен, оборачиваясь на покрасневшего и качающего в отрицательном жесте головой парня. Бан Кристофер Чан относится к тем, кого называют «крутыми парнями» академии, с которыми хотят дружить и проводить время, а омеги — встречаться и рассказывать о том, какой альфа замечательный, галантный и мужественный. Кристофер — человек неплохой, но Тэхена бесит из-за того, что с самого начала года, завидев Феликса, пытается подбить к нему клинья с одной целью. Тэхен знает о споре между ребятами их компании, что к концу года Кристофер либо трахнет Ли, либо выложит крупную проспоренную сумму. Тэхена подобное отношение раздражает, поэтому он всеми возможно-невозможными способами пытается отгородить Фила от всей грязи вокруг. Несмотря на то что академия славится непревзойденными талантами, идиотов и отморозков в ней так же хватает, с которыми приходится уживаться под одной крышей. Кристофер действительно неплохой парень, но тусуется с кучкой моральных уродов, короновавших себя негласной элитой, имеющей много привилегий. Кристоферу бы мозгов побольше и чужого влияния поменьше, и можно получить сносного красивого альфу. — Ого, Чимин-а вообще отдыхает? — спрашивает Феликс, заглядывая в танцевальный зал, отделанный в теплых бежевых тонах, на трех стенах которого висят зеркала во весь рост. Тэхен толкает массивную дубовую дверь и заходит внутрь помещения, залитого теплым солнечным светом с полукруглых окон. Тэхен хмуро окидывает взглядом Чимина, заметившего их и плавно опустившего поднятую назад ногу. У него, как всегда, черные наколенники на ногах, а правая лодыжка плотно обтянута эластичным бинтом, на плече разогревающий пластырь приклеен, а в глазах усталость вековая, тщательно скрываемая за легкой улыбкой на губах. — Ты пробовал отдыхать? — насупившись, спрашивает Ким, скрестив недовольно на груди руки. — Началось, — закатывает глаза Пак и нагибается вперед, касаясь носом собственных колен. — Если ты пришел мне делать мозги, то исчезни, — огрызается Чимин и кладет ладони на пол. Тэхен, недолго думая, подбегает сзади к блондину и отвешивает знатный поджопник, отчего омега, не удержавшись, падает вперед, успев выставить вперед руки и не приземлиться лицом в паркет. Ким смеяться начинает, ловя на себя свирепый взгляд друга, готового в такие минуты разорвать его душу. — Ну ты и сволочь, Ким Тэхен, — хмыкает Чимин и разваливается на полу в позе звезды, уничтожающим взглядом смотря на друга. — Ты сегодня вечером занят? — спрашивает заинтересованно Тэхен и бросает в сторону омеги его повседневные вещи. — Нам надо развлечься! Вы меня уже достали своими нервами и переживаниями, вам обоим надо расслабиться! Тренируетесь двадцать четыре на семь, совсем обо мне позабыв, — ноет Ким и со спины обнимает Феликса, готовый было защищаться от нападения, ведет носом за ухом и оставляет нежный поцелуй. — Смотр через полтора месяца, мы должны готовиться, — спокойно отвечает Чимин и разматывает бинт на ноге, сворачивая и убирая в сумку. — Ты же знаешь, как это важно для нас. Тебе бы тоже не помешало уже начать готовиться, — с усмешкой в голосе говорит Пак и стягивает наколенники. — Ненавижу, когда ты говоришь в таком тоне, будто я самый никчемный студент, — обиженно бурчит, кусая Ли за мочку уха. — Почти, — бросает омега и стягивает футболку, открывая вид на подкаченные мышцы пресса и груди. Несмотря на достаточно спортивное телосложение, в Чимине много грации и элегантности, заставляющих засмотреться на то, как он накидывает белую шелковую блузку с витиеватым рисунком и застегивает по одной пуговице, оставляя парочку расстегнутых наверху. Омега снимает обтягивающие упругую задницу шорты и надевает брюки, заправив одну часть блузки, а вторую безобразно свесив. Чимин мог бы переодеться в раздевалке, но в обеденное время сюда все равно никто не заходит, оставляя омегу одного с музыкой, танцами и своими мыслями. — Почему ты всегда такой нереальный, а? И всегда такая сука? — облизывает губы Тэхен, пожирая друга взглядом. — Ай, — шипит парень от несильного удара локтем от Феликса. — Да не ревнуй, — целует мокро в щеку. — Мы с Чимином друзья, да? — Меня не привлекают омеги, — фыркает Пак и закидывает черный кожаный рюкзак фирмы Prada на плечо, подходит к голубкам. — К тому же этот, — брезгливо вскидывает голову в сторону Тэхена омега, — точно не в моем вкусе, — иронично рукой машет. — Ой, да кто в твоем вкусе? — хмурится Тэхен, переплетая пальцы Феликса со своими, и идет в сторону выхода. — Хоть бы кого-нибудь к себе подпустил, глыба льда, — последнее почти шепотом говорит, но Чимин расслышать своим острым слухом умудряется. — Не родился еще такой, — равнодушно пожимает плечами Пак и достает звонящий телефон. — Погодите, — просит омега и проводит большим пальцем по экрану. — В смысле?! Что значит… Ладно, я понял, — Чимин кладет трубку. — Все в порядке? — Тэхен замечает по интонации и дрожащим пальцам, что полученная новость не из приятных. — Идите без меня, — Пак трет переносицу двумя пальцами, устало выдыхая. — Что случилось? — не унимается Ким и к другу подходит. — Фред, с которым я должен был выступать, случился, блять, — ругается Чимин и обреченно качает головой. — Мне нужно к руководителю, — говорит омега, челюсти сжимает и бежит на второй этаж.

***

Чонгук вытирает руки заляпанной черными пятнами тряпкой и бросает на стол, заваленный инструментами. Альфа залезает под капот пригнанного пару часов назад Ниссана и, проверяя проделанную работу еще раз и убеждаясь в исправности двигателя, захлопывает крышку. Чонгук бросает взгляд на настенные часы, показывающие восемь вечера, и идет к выходу из мастерской в служебное помещение, где владелец даже установил им сносную душевую. Альфа любит копаться в автомобилях, разбирать и собирать их заново, начал заниматься этим еще в детстве на улицах. В его районе было много старых, покореженных машин, которых через время увозили на свалку, но до этого момента Чонгук успевал в них ковыряться и выуживать детали, на что Хосок только смеялся и помогал таскать запчасти домой, тщательно пряча их в чулане от отца. Чонгук с трудом окончил старшую школу только из-за брата, который всячески мотивировал его ходить на ненавистные занятия, подбадривая и помогая с некоторыми предметами. В отличие от Чонгука Хосок учился хорошо, успевая принимать участие в различных активностях школы и ездить на олимпиады, показывая неплохие результаты. Чонгук со злостью просыпался по утрам, прячась под одеяло, прикидываясь больным, чтобы остаться дома, но Хосок его слишком хорошо знал, смеялся все время и вытаскивал за шкирку в школу. Чонгук умывает лицо несколько раз, обсушивает полотенцем и одевается в черные спортивные штаны, серую толстовку и, зачесав влажные волосы назад, выходит из помещения, накидывая рюкзак на плечи. Альфа прощается с коллегами, занимающимися закрытием автомастерской, и выходит на улицу, делая глубокий вдох. Сегодня пятница, значит Dimple открывает свои двери для еженедельной тусовки, собирающей толпы танцоров. Этот клуб был открыт исключительно для танцевального направления, в котором устраиваются батлы, вечеринки, сходки уличных танцоров и всевозможные мероприятия. Владелец Dimple — афроамериканец Пол, который диджей точно от Бога, потому что его биты исключительные, ничего круче Чон ранее не встречал. Пол еще танцует, словно во всех прошлых жизнях его призванием было танцевать, заряжать своей харизмой других и показывать, что предела не существует ни в чем. Пол с низов поднялся, один раз отсидел два года в тюрьме за мелкое воровство, осознав, что подобным он ничего добиться не сможет. Альфа кардинально поменял направление, начав реализовывать себя в танцах, за пару лет от неизвестного танцора Пола Грегора превратился в звезду уличных танцев, выиграв чемпионаты и международные батлы, скопив необходимую сумму, воплотил хранящуюся в душе идею в виде клуба для всех тех, кого объединяет любовь к танцам. Пол доказал, что всегда можно все изменить, если по-настоящему захотеть чего-то, преград не существует. У Пола ушло пару лет на то, чтобы Dimple вырос из третьесортного заведения в узнаваемое и любимое многими. Он даже сделал отдельный второй этаж с комнатами для тех, кто по стечению обстоятельств и трудных жизненных периодов остался без жилья или кому негде переночевать. Пол вопросов не задает, понимая, как важна простая человеческая поддержка. Чонгук знает, что в стенах клуба он всегда найдет помощь. Альфа останавливается у пешеходного перехода без светофора и поворачивает голову в разные стороны, чтобы убедиться в отсутствии транспорта, и только делает шаг на дорогу, как резко отпрыгивает назад. Прошедший пару часов назад дождь оставил лужи, не вся вода успела слиться в канализационные стойки. Чонгук чутким слухом улавливает рев двигателя и периферическим зрением замечает несущуюся по шоссе тачку, водитель которой не замечает остановившегося альфу и окатывает его ноги и нижнюю часть толстовки грязной водой. — Сука! — кричит в след удаляющемуся желтому порше Чонгук и смотрит на разводы на штанах. Он не хотел заходить на квартиру, но из-за тупых идиотов, купивших водительские права и не смотрящих по сторонам, придется идти переодеваться. Альфа материт придурка и идет в прямо противоположную сторону. Квартира, снимаемая братьями, расположена в центре Куинса на пятом этаже, арендуется уже третий год по достаточно приемлемой цене. Чонгук медленно преодолевает лестничные пролеты, открывает дверь ключом и заходит в погруженную в темноту двухкомнатную квартиру с кухней, соединенную с прихожей и ванной комнатой. Альфа снимает кроссовки, откидывая их в сторону, бросает рюкзак на пол и на ходу, направляясь в ванную, снимает толстовку, которая улетает на стиральную машинку. Он проделывает то же самое со штанами, оставшись в одних трусах, идет в свою комнату, на секунду остановившись у закрытой двери, ведущей в спальню брата. Без Хосока в их квартире пусто, мрачно, грустно, словно солнце решило уйти в отпуск, погружая город в гнетущую тишину и давящую свинцовыми тучами темноту. Без Хосока невыносимо и тяжело, без Хосока дни текут бессмысленно. Прошла неделя. Чонгуку кажется, будто вечность. Альфа падает на кровать спиной, зарываясь пальцами в смоляные пряди, крепко сжимая их у основания. Без Хосока все меркнет, Чонгук ловит себя на мысли, что от брата зависим, что без него тоскливо и одиноко. Парень впервые за долгое время не хочет идти никуда. Он переворачивается на живот, подтаскивая под себя подушку, и смотрит на кольцо, оставленное братом, означающее, что он обязательно вернется, но не сейчас. Чонгук до сих пор не понимает намерений Хосока, укатившего за тысячу километров в поисках ответов на вопросы, придуманные в его голове. Чонгук никогда не винил его в распаде команды, уж тем более никогда не допускал мысли, будто Хосок — плохой лидер, не умеющий вести за собой людей. Чонгук лучших лидеров не встречал, настолько понимающих других, что всегда создавалось впечатление, словно старший брат видит людей через рентген-аппарат, видит их души, скрываемые обиды, сожаления и тайны. Хосок — действительно невероятный человек, не потому что они родные братья, а потому что люди вокруг него счастливее становятся, смелее, открывают свое сердце и не боятся, что их могут не понять. Хосок для всех в «Сайфер» был братом, товарищем, другом, встававшим на защиту каждого. Его единогласным решением выбрали быть лидером, вести команду в бой и представлять ее на каждом турнире, потому что энергия Хосока на других магическим образом действует. — Хосок-а, — выдыхает Чонгук и крутит на среднем пальце кольцо. — Что же ты делаешь? — в пустоту вопрос задает. Брат последние пару дней не писал даже, сказав, что завал на работе. Он устроился работать барменом в пабе, наплыв посетителей сумасшедший, поэтому он приходит домой уставший и вымотанный, сразу ложась спать. Чонгук его не понимает, но очень хочет. Альфа жалеет, что наехал на брата, а не выслушал как следует, потому что не представлял творящийся в душе Хосока хаос и кавардак. Чонгук вновь переворачивается на спину, прожигая потолок задумчивым взглядом, думая, сколько же Хосок в себе копит, не рассказывая никому о том, что внутри него происходит. Насколько Хосок пытается быть сильным, не показывая свои слабости, чтобы другие всегда могли опереться на его плечо в случаях любых трудностей. Чонгук закусывает губу, осознавая, что никогда не видел Хосока уязвимым и потерянным, как в тот день в студии, когда он говорил о своем выборе завязать с танцами и уехать подальше от всего дерьма, навалившегося на него. Чонгук прикрывает глаза, руки в кулаки сжимает, понимая, что Хосок — тот, кому помощь нужна, и тот, кто никогда ее не попросит. Чонгук от злости на самого себя и на брата закипать начинает, подрывается с постели и начинает собираться. Хосока надо возвращать и титул королей тоже. Весь гардероб Чонгука состоит из штанов XL размеров и толстовок всевозможных цветов, кроссовок, на которых альфа может потратить половину зарплаты. Он выбрасывает из рюкзака ненужные вещи прямо в коридоре, зная, что никто ворчать не будет, и, достав телефон из переднего кармана, печатает сообщение. JK: Сколько тебе потребуется добраться до Нью-Йорка? Ответ приходит только через полчаса, когда Чонгук уже пересекает порог клуба, растворяясь в громких музыкальных битах и зажигательной атмосфере. RM: Моя детка на ремонте пару дней, что такое? JK: Пизда приходит не одна. Ты мне нужен. RM: Неделя. Готовь Dimple к приезду Короля. :D JK: Ойбля. Поторопись. RM: До встречи, брат. Чонгук усмехается, кладя телефон в рюкзак и отдавая бармену, который убирает его под стойку. Альфа оглядывается по сторонам, кивает знакомым и улыбается им, здоровается с некоторыми рукопожатиями и дружескими объятиями, осознавая, как сильно за две недели успел соскучиться по этому месту, ставшему вторым домом. Музыка громкими битами эхом от стен отдается, разгоряченные тела танцуют в ритме, выделывая разные движения, пробуя что-то новое и экспериментируя. Чонгук легко вливается в атмосферу, делая телом волну, направляя по рукам и вскидывая их вверх. Он проходит ближе к центру, где народ выстроился полукругом, аплодируя громко и крича слова поддержки танцующему в стиле Dance House парню, который динамично двигает ногами, скрещивая их, перепрыгивает в правую и левую сторону, набирая скорость своих движениях и больше заводя толпу. Чонгук усмехается, ближе подходя и облизывая губы в предвкушении. Альфа любит лезть на рожон, не зря же Хосок всегда его останавливал в необдуманных действиях. Парень бросает кепку под ноги танцующему, вызывая его на батл. Толпа замирает и затихает, кто-то шушукаться начинает. Музыка тише становится. — Так-так-так! — громко говорит Пол своим хриплым голосом, привлекая внимание всех. — У нас тут намечается жаришка! Чон Чонгук собственной персоной! — представляет небезызвестного в их кругах альфу. Люди начинают хлопать и что-то кричать, а брюнет только довольно улыбается, словно мартовский кот. — Потанцуем? — разминая шею говорит Чонгук, смотря на омегу, закатившего глаза в привычной для него манере. — Лет сто тебя не видел, — выходит на середину танцпола Чон и делает вызывающий поклон, приглашая парня подойти ближе. — А тебе как всегда не терпится почувствовать свою горящую от проигрыша задницу? — расплывается в ехидной усмешке омега. — Вспомни, когда ты последний раз побеждал меня, Юнги-я, — Чонгук взмахивает рукой, прося прибавить. громкости. — Сегодня без победы не уйду, Чон, — говорит Мин, подходя еще ближе. — Омегам первое слово, — подмигивает Чонгук и делает губы бантиком, посылая поцелуй. — Проиграешь — знакомишь меня со своим братом, — начинает смеяться альфа, видя испепеляющий взгляд антрацитовых глаз, на дне которых сверкает азартный огонек. Ночь сегодня будет долгой.